268 Организмическая теория

метафизическим понятием, поскольку ее нельзя ввести в эксперимент. Некоторые психологи возражают против очевидного пренебрежения со стороны Гольдштейна как исследователя статистическим анализом в пользу качественного. Эти психологи полагают, что качественный анализ в высшей степени субъективен и что трудно воспроизвести исследование, описанное исключительно в качественных терминах. Другие психологи не разделяют взглядов Гольдштейна относительно ограниченности использования психологических тестов. Они полагают, что тесты должны проводиться и данные обсчитываться на основе стандартных процедур и что их не следует изменять соответственно индивидуальным случаям. Гольдштейна критиковали за то, что он слишком много внимания уделяет созреванию и слишком мало - научению и за преувеличение важности абстрактного отношения для психологического функционирования. Наконец, звучали возражения против попыток понять нормальную личность путем изучения пациентов с повреждениями мозга. Несмотря на эти отдельные критические отзывы, превалирующее среди психологов, отношение к теоретическим представлениям Гольдштейна весьма положительно. Вместе с холистическими психологиями гешталь-тистов, Левина, Толмена (Tolman, Е. С.), взгляды Гольдштейна оказали значительное влияние на современную психологию и его значение как теоретика трудно переоценить.

Труднее оценить работу Ангъяла. Работа Ангъяла "Foundations for science of personality" (1941) не получила существенной критической оценки после публикации - как непосредственно после появления, так и в последние пятнадцать лет. Это удивительно не только потому, что эта работа была весьма смелой и во многих отношениях представляет очень оригинальное теоретизирование, но также и потому, что Ангъял предпринял серьезную попытку создать теорию личности - на что никогда не претендовал Гольдштейн. Возможно, причина такого игнорирования заключается в том, что в своих теоретических размышлениях Ангъялу не удалось выйти в плодородные поля клинического наблюдения и экспериментального исследования. Хотя Ангъял опубликовал ряд исследовательских работ, непохоже, что они имеют существенное отношение к его систематической позиции. Гольдштейн же подтверждал свою общую теорию богатым разнообразием клинических и лабораторных данных. Какова бы не была причина отсутствия реакции психологов на книгу Ангъяла^ фактом остается то, что она не получила того внимания критиков, какого заслуживает.

Статус в настоящее время. Общая оценка 269

Остается посмотреть, будет ли иметь большое влияние на психологическое

сообщество посмертно опубликованная книга Ангъяла "Neurosis and treatment". Книга "Neurosis and treatment" была написана после того, как Ангъял в течение нескольких лет занимался клинической деятельностью, и не вполне определенные понятия его прежней книги в новой освещаются на основе материалов историй болезни. Более того, теперь есть ряд людей, распространяющих идеи Ангъяла, среди них - Евгения Ханфманн, Ричард Джонс и Абрахам Маслоу. Мэдди (Maddi, 1968) в сравнительном анализе теорий личности значительное место отводит обсуждению взглядов Ангъяла. Имеет ли теория какое-либо значение за пределами психотерапии, покажет будущее. Она не породила собственно исследований личности, но, быть может, оказала скрытое влияние на некоторых исследователей.

Представление о биосфере, включающей как организм, так и его окружение,

вполне успешно разрешает проблему холистического объединения человека и мира. При чтении работ Ангъяла озадачивает его тенденция рассматривать индивида и среду не как полюса единой планеты, но как различные целостности, взаимодействующие друг с другом. Несмотря на понятие включающей все биосферы, Ангъял пишет так, как если бы обсуждал проблему "организм против среды". Среда причиняет нечто человеку, а человек - среде; непохоже, чтобы они вели себя как компоненты единой системы. Если Левин поймал себя в ловушку исключительно психологического мира, Ангъял, похоже, заблудился во вселенной. Как только Ангъял начинает обсуждать конкретные проблемы,

связанные с личностной организацией, динамикой, развитием, он вынужден отбрасывать представление о космическом целом и иметь дело с организмом и средой как с отдельными, но взаимозависимыми и взаимодействующими

системами.

Может случиться так, что версия организмической теории, предложенная

Маслоу, окажется более влиятельной, чем любая иная. Маслоу был неутомимым и ясным в формулировках писателем и лектором. Более того, он стал одним из лидеров гуманистической психологии, привлекающей многих психологов. При чтении Маслоу иногда трудно различить, что порождено вдохновением писателя, а что - научным размышлением. Некоторые критики полагают, что гуманистическая психология - не столько научная психология, сколько секулярная замена религии. Другие полагают, что вклад гуманистов в эмпирические основания психологии несоизмеримы с их спекулятивными трудами. Некоторые психологи обвиняют

^уо Организмическая теория

гуманистов в том, что они принимают гипотетическое за истинное, путают

теорию с идеологией, исследование заменяют риторикой. Несмотря на эти критические замечания в адрес отстаиваемой Маслоу психологии, есть много психологов, которых этот взгляд привлекает, поскольку соотносится с жизненными проблемами современного человека.

В заключение можно сказать, что при всех своих слабостях организ-мическая теория попыталась исправить ошибку, совершенную триста лет назад Декартом. Она настаивает на том, что организм - не дуальная система души и тела, каждая со своими движущими принципами, но единое целое, включающее много частных функций. В плане распространения и развития этого основного представления организмическая точка зрения вполне заслуживает воздаваемых ей высоких оценок. ЦЕНТРИРОВАННАЯ НА ЧЕЛОВЕКЕ ТЕОРИЯ РОДЖЕРСА

Строго говоря, теория, которая будет обсуждаться в этой главе,- член семейства организмических теорий, рассмотренных в предыдущей. Тем не менее, в связи с ее важностью и влиятельностью, точка зрения Карла Роджерса заслуживает отдельного рассмотрения.

В предыдущих изданиях мы называли взгляд Роджерса "теорией Я", но теперь нам представляется, что это недостаточно точно характеризует его позицию. Судя по его последним работам, основное внимание следует уделять не самости, а организму. В самом деле, Я или Я-концеп-ция, как мы увидим, склонна являть искаженную картину аутентичной природы человека.

Кроме того, Роджерс идентифицирует себя с гуманистической ориентацией

современной психологии. Гуманистическая психология противостоит тому, что полагает мрачным пессимизмом и безнадежностью, свойственным психоаналитическому взгляду на человека, с одной стороны, и роботизации человека, выраженной в бихевиоризме, с другой. Гуманистическая психология смотрит на человека с большей надеждой и оптимизмом. Она верит в то, что человек - любой человек - обладает потенциалом здорового и творческого роста. Неудачи в реализации этого потенциала связаны с удушающими и извращающими влияниями родительского воспитания, обучения и иных социальных прессов. Тем не