396 Экзистенциальная психология

манипуляциям не предавался Левин, он осуществлял их после того, как осуществлял наблюдения. Иными словами, он подстраивал уравнение к данным, а не выводил их дедуктивно из теории так, чтобы потом их можно было проверить наблюдением. Обнаружение способа выражения открытий в терминах математики - интересное упражнение в переводе вербальных утверждений в нумерические или неметрические, но нере-левантно развитию полезной теории. Теория поля Левина - не математическая, хотя и использует язык топологии.

Тот же вопрос поднимает Толмен в посвященной Левину статье, появившейся

ко времени его смерти. "Правда ли - такая позиция отстаивается, и сам я временами чувствую искушение признать это,- что точная концептуализация данного жизненного пространства возможна лишь после того, как мы пронаблюдали поведение, которое, как предполагается, из него проистекает?" (Tolman, 1948, с. 3). Более осторожный, чем другие критики, Толмен утверждает, что недостаток заключается в том, что Левину не удалось осуществить четкие определенные шаги в своем мышлении. Хейдбридер (Heidbreder, 1937) в глубоком анализе Левинов-ских "Principles of topological psychology" утверждает, что Левин не полагал, будто его диаграммы должны служить моделями реальности. Скорее это графические методы репрезентации логической структуры самих отношений. Топологические понятия, продолжает он, могут быть специфическим образом приспособлены для компактного и удобного изображения сложной системы отношений в психологической ситуации.

Левин по поводу этой критики мог бы сказать, что его репрезентации - просто картины известных фактов и не позволяют предсказывать какое поведение возникнет.

"Нередко утверждается, что теории, которые просто объясняют известные факты, не имеют особенной ценности. Не могу с этим согласиться. В частности, если теория вводит в единую логическую систему известные факты,

которые ранее рассматривались отдельными теориями, она имеет определенное

преимущество как средство организации. Кроме того, соответствие известным фактам доказывает адекватность этой теории - хотя бы до некоторой степени" (Lewin, 1951, с. 20).

Далее, однако, Левин признает правильность критики.

"Тем не менее, верно, что более точной проверкой адекватности теории является возможность делать на ее основе предсказания и проверять их экспериментально. Основания для этого представляются следующими:

Статус в настоящее время. Общая оценка 397

эмпирические данные в целом допускают множество различных интерпретаций и классификаций и поэтому обычно несложно придумать множество охватывающих их теорий" [выделено нами] (1951, с. 20).

В выделенном фрагменте последней фразы Левин указывает на причину того, почему критикуются объяснения, сделанные "после того" и почему строгая научная методология настаивает на том, что для проверки теории необходимы предварительные предсказания.

Однако в работе Левина нашли и многое, достойное похвалы. Прежде всего это касается огромной исследовательской активности, стимулированной идеями Левина. Он открыл для психолога много новых дверей, ведущих в такие области личности и социального поведения, которые до того были закрыты перед экспериментатором. Работы, посвященные замещению, уровню притязаний, эффекту прерывания деятельности, регрессии, конфликту и групповой динамике были инициированы Леви-ном. Важность многих этих психологических феноменов была установлена в наблюдениях психоаналитиков, но именно Левину было отведено создать конгениальную теоретическую атмосферу и разработать методы исследования этих феноменов. В частности, проблема человеческой мотивации,

которая представляла недоступную для исследований область за исключением экспериментального изучения биологических драйвов у низших животных, стала благодаря Левину областью живого экспериментирования.

Левин обладал ценным даром - способностью делать ясными и .конкретными

некоторые из более имплицитных и неясных допущений относительно личности. Например, он видел необходимость детального проговаривания базовых допущений теоретиков психоанализа относительно замещения одной активности другой. Когда это было сделано в терминах организации и сегрегации напряженных систем, чьи границы обладают свойством проницаемости, был открыт путь для экспериментирования. Точно так же, достаточно запутанный вопрос психологического конфликта, всегда игравший центральную роль в психоаналитической теории, был проработан Левином и возник как ясное утверждение о том, что есть конфликт и как его можно экспериментально изучить. Эта способность очень четкого и ясного мышления относительно важных понятий была сильной стороной Левина, и он высветил много проблем,

прятавшихся в тени неполной концептуализации и витиеватого теоретизирования. Он был убежден, что психологическая наука, если хочет быть полезной людям, должна проникнуть и экспериментально