Часть 2

5. Тектоника стеновых конструкций.

Стена- мощная конструкция, совмещающая функцию огораживания и расчленения места с функцией восприятия нагрузок, образуемых своим весом, весом перекрытий и кровли, также тех нагрузок, которые соединены с действиями, происходящими в здании. 1-ые стенки в лесных районах сооружались из бревен. Пластика поля древесной стенки определяется самим материалом-подбором бревен. До тех пор пока не был изобретен косяк, окна в стене вырубались только в полдерева, т.к. полная прорубка нескольких рядов бревен ослабляла стену. С изобретением косяка возникла возможность нарезки вертикальных окон. Обрамление просветов, наличники , ставни, коньковый брус-все эти строительные детали вроде бы собирают в одно художественное целое бревенчатый сруб и кровлю и стают самостоятельными тектоническими элементами. Российские северные избы и древесные церкви, альпийские дома Швейцарии и Австрии представляют примечательные эталоны тектонически совершенных сооружений рубленной бревенчатой конструкции. Классическая» завершенность системы профилировки каменной стенки была достигнута архитектурой Италии в эру Возрождения. Тут более поочередно и художественно внушительно применен принцип постепенного конфигурации перегрузки стенки в зависимости от ее роста вверх.

10. Тектоника сводчатых и подвесных конструкций.

Стоечно-балочная конструкция из камня не давала способности создать довольно необъятные места, чтоб вместить большие массы людей. Неувязка была решена методом использования клинчатых арочных конструкций, сводов и куполов. Арочно-сводчатые конструкции дозволили заного применять характеристики материала. В арке каменные блоки работают лишь на сжатие, т.е. самым выгодным образом для этого материала. Для сводов и арок не необходимы превосходные камешки архитравов. Тут подходящи блоки такого же веса и размера, что и кладки стенки. Работа каменной арки быть может обрисована последующим образом. Усилия от веса самой арки и вышележащих конструкций в опорных сечениях могут быть разложены на два направления - вертикальное и горизонтальное. Крайнее именуется распором. Трибуны Колизея ( 75-80 гг.), поднимающиеся вокруг эллиптической арены, образуют замкнутую арочную систему и являются примером стоечно-сводчатых конструкций. Главные узлы арочной конструкции римских мостов и акведуков, вошедшие в число великих достижений зодчества-пяты арок, где перегрузка передается опорам, и замковые камешки, соединяющие арку в единое целое. Длительное время более распространенными были два вида сводчатых покрытий: цилиндрический свод и сферический купол, где опорная перегрузка передается на весь периметр стенок. Новейшие композиционные способности возникли у зодчих, когда для распределения перегрузки стали употребляться паруса и арки на раздельно стоящих опорах. Специфичная строительная форма- парус- служит для организации перехода от опорного кольца купола к квадратной в плане системе опор. Формы парусов различаются огромным разнообразием, а по конструктивной структуре они разделяются на балочно-консольные и арочно-сводчатые.Тектоническая ясность в распределении масс и размеров была достигнута при крестообразной в плане схеме сооружений с полусферой. расположенной в центре на парусах и подпружных арках. Тут распор передается на стенки через цилиндрические своды пристроек или сферические поверхности, венчающие полукруглые в плане ниши. Броским примером является конструкция собора св. Софии в Константинополе. В готических соборах крестовые своды были высоко подняты на каменных столбах. Система ребер-нервюр образует основа, поддерживающий облегченную кладку свода и передающий нагрузку на опоры. Изобретение нервюр позволило перекрывать крестовыми сводами помещения не совсем только квадратные, но также прямоугольные и полигональные в плане. В эру Ренессанса нередко употреблялся купольный свод. При строительстве собора св. Павла в Лондоне (1675-1710)арх-р Рен в первый раз применил конус как более целесообразную форму, несущую световой фонарь, создав трехчастную систему, состоящую из внутреннего купола, конуса и наружного купола.

10. Тектоника складчатых и стержневых конструкций,

Общий технический прогресс, создание прочного железобетона - «армоцемента», применение в строительстве стали и др. действенных материалов открыли перед архитектурой небывалые способности. В формообразовании конструкций как решающий фактор выступает логическое распределение усилий в зависимости от параметров и свойств используемого материала и обусловленная твердость формы. Эффективность более обычных конструкций - железобетонных складок, характеризуется тем, что они могут выдерживать нагрузку, многократно превышающую вес самого изделия. Простота и эффективность складчатых конструкций разрешают использовать их для покрытий огромных пролетов, также в рамных и стеновых конструкциях, когда для их необходимы особенная легкость и крепкость. Примером может служить большой зал ЮНЕСКО в Париже (1958г.) Еще больше много стала употребляться крепкость материала в форме оболочек двоякой кривизны либо скорлуп, обширно распространенных в природе. Классическим примером использования сферической оболочки может служить арена, построенная к Олимпийским играм 1960г. в Риме. Ее. покрытие собрано из ромбических частей. Ребра, концентрируя нагрузку, передают ее наклонным вилкообразным опорам, размещенным по окружности. В современной архитектуре нередко используются формы, составленные из ряда гиперболических поверхностей. Сочленения отдельных гиперболических поверхностей, ограниченных прямыми линиями, могут быть выявлены, ежели любая составляющая часть работает без помощи других, делая упор на свои опоры, или отдельные поверхности гиперболического параболоида соединяются в наиболее сложную поверхность двоякой кривизны. Пример: ресторан в Ксохимилко (1957г. Мексика).

10. Понятие семантики. Язык архитектурных форм. Метафора и ассоциация в архитектуре.

Строение архитектурного языка. Извес¬тно, что любые языковые представления изуча¬ются специальной наукой • семиотикой - обшей теорией знаковых систем. Она делится на три основных раздела. Семантика изучает смысл знаков, синтактика изучает закономерности вза¬имосвязи знаков в целостные сообщения или тек¬сты, и прагматика изучает воздействие знаков на воспринимающего их человека.

Применим зги представления к сфере ар¬хитектурной деятельности. Язык архитектуры представляет собой систему художественных форм или знаков, способных выражать различ¬ные смыслы и содержания посредством приме¬нения композиционных приемов и способов по¬строения и соединения этих форм. т. е. архитек¬турный язык обладает собственной морфоло¬гической, семантической и синтаксической структурами (илл. 1). Характеризуя архитектур¬ный объект как результат профессиональной деятельности, можно выделить три основных содержательных аспекта. Традиционный архи¬тектурный текст касается в основном описания формы архитектурного объекта, т. е. его мор¬фологии. Морфологическое описание фиксиру¬ет объективную сторону произведения. Оно ис¬пользует такие данные об объекте, которые не зависят нн от наших чувств, ни от культурного опыта. Сюда входят размеры, геометрия формы, ее расчлененность, фактура, цвет и др. сведения, получаемые опытным путем. Часто употребля¬ются такие слова как архетип, ритм, метр, тек¬тоника к др. Все гго морфологические призна¬ки художественного произведения. Однако та¬кое описание не полно.

Второй аспект описания касается опера¬тивной системы профессиональной деятельнос¬ти, т.е. синтактики архитектурного языка. Про¬цедуры композиционной работы, законы худо¬жественного построения, способы и приемы ра¬боты с пространством и формой и т.п. состав¬ляют синтаксис архитектурного творчества. Например, пропорционированнс, симметричес¬кие и ритмические построения, правила состав¬ления ордеров помогают нам складывать фор¬мы и единое целое, расчленять и трансформи¬ровать архитектурное тело до получения жела¬емого результата.

И, наконец, третий аспект касается смыс¬ла архитектурной формы, суммы тех значений, которые составляют содержание художествен¬ного произведения - т. е. семантики. Архитек¬турная форма при всей своей абстрактности не бессмысленна. В ней всегда "зашифровано'' то или иное содержание. Это может быть рассказ о владельце здания и его пристрастиях, о функци-ональном назначении или конструктивных принципах постройки и многое другое. В про-фессиональной литературе эту сторону творче¬ства стали обсуждать только и 60-е годы XX века с приходом идей постмодернизма.

Внешней по отношению к этим трем аспек¬там является прагматика, отслеживающая то, каким образом воспринимается произведение, но это тема для отдельного исследования.

Известный советский теоретик архитекту¬ры А. Раппапорт утверждает, что, рассматри¬вая архитектурный язык как знаковую систему, мы можем сопоставить "масштабные уровни единиц архитектуры с уровнями единиц языка. Элементы художественной формы здесь соответ¬ствуют фонемам, звукам, сами формы - словам, лексике, а произведения - фразам и текстам" (2, с. 72). Но Это только аналогия, буквального со-впадения здесь нет.

Всякий язык подчиняется своим законам построения букв в слова, слов в фразы, фраз в тексты и т.д. В архитектуре мы наблюдаем ана¬логичные явления: ордер складывается из опре¬деленных элементов в определенной последова¬тельности, колоннады и аркады имеют свои пра¬вила построения и т.д. Такая нормативная орга¬низация языка позволяет ему развиваться. "Без постоянного составления словарей, критики культуры речи, нормирования и правильного словоупотребления - утверждает А. Раппапорт • не мог бы существовать и развиваться язык и письменность. В архитектуре же подобная нор¬мативная работа попала в область известного небрежения, с чем - во всяком случае, отчасти -связана деградация архитектурной культуры и обеднение архитектурных форм" (2).

Однако нельзя сказать, что подобная рабо¬та никогда не велась. Известные трактаты об ор¬дерах эпохи возрождения и классицизма (Виньо-ла, Палладио. Скамоцци, Серлио, Блюм, Бдон-дель. Давиле и др.), каталоги форм исторических стилей периода эклектики (Дюран, Ронделе и др.), словарь архитектурных форм Р. Крие - все это се¬лекционная работа, проводимая с архитектурным языком. Такого рода работы, включающие в себя "техническое учение о художественной форме" были названы А. Раипапортом архитектурной поэтикой. Таким образом, оттачивание возмож-ностей языка и доведение его форм до предела со¬вершенства понимается как поэтическое искусст¬во, способное создавать шедевры.

\ форм существования архтектурно-художесгненно-го языка.

Однако мы можем заметить и некоторую повторяемость архитектурных форм. Например, такие стили как античная классика, ренессанс, классицизм барокко оперируют одними и теми же формами пяти ордеров, но трактуют их по-разному. Высказывания в ордерном языке полу¬чаются достаточно разнообразными. Посколь¬ку орлерная система сама по себе представляет целостный язык, то в данном ракурсе рассмот-рения, можно выделить ряд диалектов или на¬речий ордерного языка.

Как в русском языке мы отмечаем говор москвича от говора волжанина, так и в ордер-ном языке по особым чертам и приемам постро¬ения можно выявить такие архитектурные наре¬чия как, например, французский и русский клас-сицизм (нлл. 2), немецкий югендстиль, француз¬ский ар нуво и русский модерн.

Т.о., архитектурная языковая система многократно разветвляется. Стиль интерпрети¬руется как язык и в каждом стиле можно выде¬лить наречия и диалекты.

Следующий уровень использования языка обусловлен индивидуальным его прочтением. Как всякий человек, хорошо владеющий языком, отмечает различные интонации и модуляции го¬лоса, свойственные тому или иному человеку, выделяет специфические обороты речи, харак¬терные способы построения текста и т.п.. так и каждого мастера архитектуры отличают специ¬фические образные и композиционные приемы построения архитектурного произведения. Бла¬годаря этому мы не спутаем Ф. Брунеллескн и

A. Палладио (нлл. 3), Микеланджело и Дж. Бернини, К. Перро и Ф. Блонделя, М. Казакова и

B. Баженова, Р. Бофилла и А. Росси. Все они пользовались ордерным языком, но каждый находил в нем то особое качество, которое позволяет нам отличать их произведения, выделять специфику их авторской манеры и почерка. В произведениях не связанных с ордером также можно выделить индивидуальную манеру исполнения. Такие мастера как Лс Корбюзье и Мис ван дер Роэ, Голосов и Леонидов, хотя и при-

надлежат одному течению современной архитектуры, а Заха Хадид и Питер ЭЙзенмак - пост-

современной, тем не менее работают в разных индивидуальных манерах.

10. Природные аналогии и метафоры в архитектуре.

. Известно, что многие архитектурные формы явились результатом творческого воспроизведения форм окружающей природы. Архитекторы древности часто обращались к формам растительного мира. Иногда же они переносили в новый материал (например, камень) традиционные архитектурно-конструктивные формы, возникавшие на основе применения совершенно иного, материала (дерева).

Подобные случаи подражания обычно объясняют либо декоративными задачами, либо силой традиции. Утверждают, например, что элементы египетской архитектуры в камне по традиции сохранили формы, родившиеся в результате применения тростника и глины, как основных материалов построек; или, что лотосообразная капитель Египта явилась следствием декоративного подражания растению.

Но в большинстве случаев дело, не исчерпывается только подражанием тем или иным архитектурным и природным формам. Едва ли не большее значение здесь имеет прием сравнения, метафоры, несомненно, широко применявшийся зодчими разных эпох.

Желая выразить новые идеи или применить новый материал, архитектор пользовался ясными и законченными формами растительного мира или элементами архитектуры, формы которой издавна пользовались широкой известностью. Он помогал зрителю уловить функциональное назначение тех или иных архитектурных элементов, облегчал «чтение» архитектуры, сравнивая ее с знакомыми формами, помогая усвоить сходство (а, следовательно, и разницу) нового со старым.

Осознав все значение образного и лаконического, сравнения, метафоры, в качестве одного из важных средств архитектурного языка, мы не только сумеем лучше объяснить происхождение форм того или иного стиля; мы не только сумеем проследить причины изумительной живучести некоторых форм («вечных форм»), но отдадим себе отчет и в различиях их применения на протяжении веков.

Капители колонн Карнакского храма воспроизводят бутоны лотоса. Два центральных ряда более высоких колонн наделяются капителями в форме уже распустившегося цветка лотоса.

Смысл этой метафоры ясен: желая создать, в соответствии со своим идейным замыслом, образ парящего без помощи опор перекрытия, зодчий постарался путем умело подобранной метафоры придать средним колоннам вид свободно стоящих и лишенных нагрузки.

10. Язык ордера в архитектуре.

Ор­дер как самая распространенная знаковая сис­тема. Наиболее распространенным языком яв­ляется ордерная система, которая просущество­вала в архитектурной профессии в течение двух с половиной тысяч лет. Ордер оказался самой жизнеспособной и жизнестойкой языковой сис­темой на протяжении всей истории архитекту­ры. М. Маркузон утверждал, что "жизненности ордерного языка, способствовала семантическая ясность и общепонятность его форм, а также ис­ключительно удачная реалистическая артикуля­ция этого языка.

Ордерная система обладает целостностью, необходимой любому языку. В ней можно вы­делить собственную морфологическую, знако­вую и синтаксическую системы. Такую языко­вую систему можно назвать монологической, по­скольку в ней прослеживается целостная устойчивая логика построения сообщения. Аналогич­ной целостностью обладают древнеегипетская, древнекитайская или арабская системы. Анало­гичным монизмом отличается язык модернизма, не признававший иной кроме своей логики. Мо­нологический язык самодостаточен, он не зави­сит от внешних факторов, не заимствует форм или приемов из других языков. Как правило, мо­нологические языки первичны по отношению к последующим производным языковым образо­ваниям .

Заимствование готового языка. Поясним на примере. Чтобы сказать что-то новое не обязатель­но изобретать новый язык. 1-.сли древние греки изобрели свой собственный ордерный язык и на­учились на нем говорить, то древние римляне взя­ли этот язык готовым. Они переработали его и приспособили к своим задачам. В свои произведе­ния римляне вложили совершенно новое содержа­ние, но выразили его при помощи уже известного ордерного языка, развивая морфологию и синтак-тику системы. Таким образом, они показали, что язык можно заимствовать.

Ренессанс, барокко и классицизм также за­имствуют у античности ордерный язык и дают ему свою интерпретацию. Можно сказать, что они остаются в рамках той же языковой систе­мы, но смысл их высказываний меняется. Мор­фологическая и синтаксическая структура ордер­ного языка ь значительной степени развились, но сохранили при этом определенную целост­ность и стабильность. Семантика же произведе­ний изменилась радикально.

Настя Руденко