2.4. Специфика изучения и оценки других форм природопользования

В отличие от лесохозяйственного и сельскохозяйственного природопользования все другие его формы (см. раздел 1.2) распространены по территории суши локально. Их общая площадь в России составляет 410,3 млн. га или 24%. Однако воздействие на окружающую среду большинства из них проявляется не в меньшей степени интенсивности. По существу, все они могут быть разделены на две категории: природосберегающие и природоразрушающие, хотя и это разделение условно – любые формы использования земли (воды и воздуха) в той или иной степени нарушают естественные ландшафты и изменяют протекающие в них процессы.

В реальных географических условиях каждая из этих форм может встречаться как в «чистом виде», так и в виде «наложения» (иногда «многослойного») друг на друга. Однако приоритетность той или иной формы наблюдается практически везде. Конечно, методы их изучения существенно отличаются друг от друга; для некоторых форм они разработаны более детально (селитебных, промышленных, водохозяйственных, коммуникационных и т. п.), для других - менее (рекреационных, военно-оборонных, «преобразовательных» и т. п.). Рассмотреть в рамках даже серии соответствующих учебных пособий их невозможно. Описания наиболее распространенных можно найти в публикациях А.И. Алексеева, Ю.А. Веденина, А.В. Дончевой, К.Н. Дьяконова, Г.А. Зайцева, Т.В. Звонковой, Б.И. Кочурова, В.С. Преображенского, Т.Г. Руновой и др. Впервые наиболее обстоятельно были разработаны методика и конкретные методы соизмеримой количественной оценки (в баллах) всей совокупности природных условий для жизни населения – по существу особенностей природопользования в монографии Е.Б. Лопатиной, О.Р. Назаревского [14].

Рассмотрим некоторые методические направления изучения и оценки основных «локальных» форм, обратив внимание на их специфику, а также природоохранные и природоразрушающие особенности.

В «производственную» категорию (рис. 1) наряду с сельскохозяйственным и лесохозяйственным природопользованием включены промышленные, водохозяйственные и горнодобывающие формы (рис. 2), т. е. те, с помощью которых люди обеспечивают себя всеми необходимыми материальными благами.

Промышленные формы природопользования. «Точечный» характер распространения всего разнообразия таких форм, к тому же очень часто «наложенных» на урбанизированные территории, делает несложным получение вполне доступной информации о содержании, интенсивности и объемности деятельности конкретных предприятий, каждое из которых в настоящее время должно иметь экологический паспорт – нормативно-технический документ, включающий данные по использованию предприятием природных ресурсов и определение влияния производства на окружающую среду. Детальную характеристику и методы составления экологического паспорта можно найти в учебном пособии А.В. Дончевой и С.Г. Покровского [6]. Этот документ составляется в соответствии с ГОСТом 17.0.0.04.90, поэтому может быть объективно сравним по различным предприятиям, в т. ч. и одного профиля. Заполнение всех форм экологического паспорта обязательно!

Вторым важнейшим информативным документом для любых промышленных форм природопользования является декларация экологической безопасности производства, которая характеризует его безопасность для окружающей среды и самого человека на этапах ввода в эксплуатацию, эксплуатации и вывода из эксплуатации.

Несмотря на обязательность этих документов, достаточную жесткость контроля со стороны МЧС России, Гостехнадзора России и местных органов власти, многие промышленные предприятия по существу представляют собой «язвы» на территории, тем не менее, абсолютно необходимые для населения. «Лечить» их можно только технологическими способами, совершенствуя процессы производства, системы очистных сооружений, организуя функциональные зоны предприятий, повышая производительность труда, уменьшая потери ресурсов и т. д. При планировании строительства какого-либо конкретного промышленного предприятия следует обратить внимание не только на экономическую и социальную необходимость его создания, но и на природные условия, устойчивость отдельных компонентов ландшафта к техногенным нагрузкам.

Некоторые сравнительно-статистические данные (на 1993 год):

• производство электроэнергии – квт/час. на 1 чел.: Россия – 718; США – 1065; Канада – 1679;

• добыча нефти – кг на 1 чел.: Россия – 2646; США – 1417; Канада – 2847;

• добыча угля – кг на 1 чел.: Россия – 2268; США – 3523; Канада – 2554;

• производство бумаги – кг на 1 чел.: Россия – 24,2; США – 141,8; Канада – 477,6;

• произведено автомобилей – тыс. шт.: Россия – 963; США – 5684; Канада – 850.

По существу все промышленные предприятия в той или иной степени являются природоразрушающими объектами. Уменьшить негативные последствия их деятельности для природы возможно технологическими приемами. Например, степень улавливания твердых частиц золы на тепловых электростанциях в Англии составляет 98,3-98,7%; во Франции – более 99; в Бельгии – 98-99; в США – 99; в России – 90% [4]. Однако «трансформировать» территории, занятые промышленными формами, для использования в других целях намного сложнее. Даже снижение мощности предприятия, или его полная ликвидация (что, например, запланировано со временем провести в Москве в отношении «особо вредных» производств) не позволит полностью «очистить» природную среду, в первую очередь, землю, не только непосредственно на площадях, занятых промышленными объектами, но и в зонах влияния последних. – Особенно сложно ликвидировать остатки в почве тяжелых металлов, радиоактивных веществ.

Водохозяйственные формы природопользования. В России общая площадь поверхностных вод и болот составляет 211,1 млн. га или 12,4% всей территории. Разумеется, лишь малая часть этой площади используется в чисто водохозяйственных целях. Если исключить водные пространства суши, являющиеся объектами различного вида промыслов, т. е. используемые как естественные угодья, то выяснится, по существу, такой же, как и для промышленных объектов, точечный характер распространения водохозяйственных сооружений односторонней направленности - откачка, сброс, изъятие (водопроводные системы, водозаборные скважины, водооткачивающие и стоковые устройства и т. д.), т. е. оказывающих, как правило, наиболее сильное «перераспределяющее» воздействие на поверхностные и грунтовые воды. Методы изучения последствий эксплуатации различных гидротехнических объектов и водохозяйственных сооружений широко описаны в гидрологической, гидромелиоративной, гидрогеологической литературе. Антропогенные изменения окружающей среды, вызванные водохозяйственной деятельностью, систематизированы, например, С.П. Горшковым [4] на примере водохранилищ и каналов. Остановимся кратко еще на одном важном аспекте, исследованном в меньшей степени.

Безусловно, для обеспечения населения водой, необходимо использование не только поверхностных, но и подземных вод. Проблема водозабора из артезианских скважин очень сложная и актуальная. Достаточно указать на тот факт, что по существу Москва «питается» только водой Москворецкой системы и лишь в последние годы в стадии проектирования находятся работы по строительству Северной и Южной водозаборных систем (в долинах соответственно рр. Дубны и Оки) и перекачки добываемых артезианских вод в Москву. Не касаясь характера исходной информации и применяемых методов исследования, отметим основные требования к территориальной организации природопользования, связанные с размещением водозаборных скважин. Они следующие.

• Площадки водозаборов должны располагаться на расстоянии не менее 100 м от границ рекреационных объектов и зон; не менее 300 м – от населенных пунктов.

• Площадок не должно быть на низкой и средней поймах; прирусловой высокой пойме, эрозионно-опасных склонах.

• Не следует располагать площадки в пределах овощных и пропашных севооборотных массивов пашни с интенсивным использованием (применение высоких доз минеральных удобрений, пестицидов).

• Не следует располагать площадки на мелиоративных системах (осушаемых и орошаемых землях).

• Площадки водозаборов предпочтительнее размещать на залесенных территориях; среди сельскохозяйственных угодий – на сенокосах и пастбищах.

• Площадки следует размещать вблизи лесных просек, грунтовых дорог; по границам землепользований.

• Система ограждений площадок должна быть организована по возможности острыми углами к дорогам и другим линейным объектам, как естественным, так и искусственным (для уменьшения «барьерного эффекта»).

• Местоположение площадок должно быть согласовано с землевладельцами, использующими территорию в зоне их влияния.

• Необходимо резервирование площадей для возможного в будущем увеличения числа и мощности скважин.

Очевидно, что все эти и т. п. требования имеют либо экономический, либо экологический аспекты.

Некоторая дополнительная информация.

В Московском регионе не территории 47 тыс. км² (Москва и Московская область) состояло на государственном учете на 1994 г. 10154 водозаборных скважины, в т. ч. 779 расположены в г. Москве [17]. – Неизвестно число всех скважин, а также общая площадь, занятая водозаборными сооружениями и объем используемой ими воды.

Влияние крупных водохранилищ (особенно долинных) распространяется на территории, значительно превосходящие их по площади. Если учесть, что, например, наше Братское водохранилище – второе по объему воды в мире (после «Кариба» на р. Замбези в Африке – 175 км³) - 169,3 км³, то это огромные пространства. – В мире общая площадь водохранилищ составляет около 589 тыс. км² [4]. Следует также отметить, что для сохранения крупного долинного водохранилища можно практически не расходовать энергию в течение длительного срока. В то же время, даже для функционирования любого канала энергетические расходы достаточно велики, однако говорить о природоразрушающем направлении водохозяйственного природопользования нельзя. – Основная проблема – это рационализация водопотребления.

Горнодобывающие формы природопользования. По своей сути это «преобразовательные» территории, полностью изменяющие не только целевое назначение земель, но и все компоненты ландшафта – от атмосферного воздуха до геологического строения. В системе геологических служб накоплен большой объем информации по горным разработкам, которые все же в масштабе и всего мира, и нашей страны занимают относительно небольшие площади. Однако их важнейшей природоразрушающей особенностью является то, что под воздействием техногенеза из захороненного состояния в геологических телах, формировавшихся в течение многих миллионов лет, вещества с несвойственной природе скоростью распространяются на огромные территории.

В настоящее время темпы роста объемов продукции горнодобывающих отраслей примерно вдвое выше скорости прироста населения Земли. Ежегодно в мире добывается 12-14 млрд. т полезных ископаемых и 15-18 млрд. т пустых пород! И если первая составляющая этого объема используется, преобразуемая в другие вещества и другое состояние, то вторая, накапливаясь, захватывает все большие и большие площади. Так, например, добыча 1 млн. т железной руды приводит к нарушению от 14 до 640 га земель; угля – от 3 до 43 га; марганцевой руды – от 76 до 600 га и т. д. А за 100 лет с 1876 по 1975 гг. в мире было извлечено 25 млрд. т железной руды, 137 млрд. т угля [4]. Общая площадь земель, нарушенных только собственно горными выработками, составляет в России 1,5 млн. га. Намного больше она с учетом хвостохранилищ, складов, промплощадок, подъездных путей и др. объектов, связанных с горными предприятиями.

Горнодобывающие формы природопользования – места самой интенсивной антропогенной денудации и сопряженной аккумуляции.

• В настоящее время в мире добывается около 400 видов минерального сырья, а средний прирост добычи – 5-6% в год.

• Глубина современных рудников достигла 4 км (Ю. Африка, Индия), глубина карьеров - более 700 м (Качарский железнорудный в России – 720 м; Бингем-Каньон в США – меднорудный – 740 м).

Безусловно, методы изучения разных горнодобывающих форм природопользования – карьерных, дражных, подземных имеют свою специфику. Однако их важнейшее общее свойство должно быть направлено на установление, в первую очередь, природных последствий горнодобычи для окружающей человека среды. - Загрязнение воздуха, оседание земной поверхности, изменения состава и режима поверхностных и подземных вод, активизация экзогенных процессов – выветривание и почвообразование, поверхностный смыв и намыв, оползни, осыпи, просадки и т. д. Эти и другие последствия, несмотря на сравнительно небольшое распространение по площади, благодаря огромному энергетическому вкладу человека, приводят часто к глобальному перераспределению веществ, сопоставимому разве лишь с вулканическими перемещениями при крупных извержениях. Загрязнение, связанное с использованием минеральных ресурсов, по разнообразию проявлений не имеет аналогов с другими видами природопользования. Более детальную характеристику горнодобывающих форм можно найти в учебниках В.Н. Экзарьяна [26, 27] и С.П. Горшкова [4]; отметим лишь одну важнейшую их особенность. Используя исчерпаемые и динамичные природные ресурсы, горные выработки, в отличие от многих других форм природопользования, занимают «временные» территории: после извлечения полезных ископаемых эти территории можно использовать совершенно для других целей. Это явно позитивное свойство, т. к. оно позволяет увеличить число вариантов будущего природопользования.

К коммунальной категории природопользования (рис. 1) можно отнести селитебные (урбанизированные), складские, свалочные, мемориальные формы. К.В. Зворыкин [11] относит сюда еще и, например, научно-учебные, спортивно-оздоровительные, лечебно-курортологические, рекреационные формы. – В этом есть логика, однако, все же, на наш взгляд, их следует относить к непроизводительной категории. - Это то, без чего население в принципе может существовать.

Селитебные (урбанизированные) формы и по площади, и по значимости для человека, и по интенсивности воздействия на окружающую его среду имеют особый статус. Отсюда и повышенное внимание со стороны ученых и практиков к проблемам «селитьбы», и наличие большого объема исходной информации. Много литературы, в том числе и методической, посвящено изучению географии населения, особенностям населенных пунктов, сельского расселения, воздействия городской среды на природные условия и жизнь людей и т. д. Официальный текст Градостроительного кодекса РФ предусматривает разделение всех поселений страны на две категории: городские (города и поселки) и сельские (села, станицы, деревни, хутора, кишлаки, аулы, стойбища, заимки и иные). В свою очередь, эти категории соответственно подразделяются в зависимости от численности населения на: сверхкрупные города (более 3 млн. чел.), крупнейшие города (1-3 млн. чел.), крупные города (250 тыс. – 1 млн. чел.), большие города (100-250 тыс. чел.), средние города (50-100 тыс. чел.), малые города и поселки (до 50 тыс. чел.), крупные сельские поселения (свыше 5 тыс. чел.), большие сельские поселения (1-5 тыс. чел.), средние сельские поселения (200-1000 чел.), малые сельские поселения (менее 200 чел.). Очевидно, что в каждом из этих подразделений может быть и различная плотность населения (в зависимости от занимаемой площади).

При всем разнообразии существующих форм расселения, т. е. распределения населения на местности, их также можно объединить в несколько видов [13]:

• дисперсное расселение – одиночные жилые строения, удаленные друг от друга на значительное расстояние («разбросанная селитьба»);

• групповое дисперсное («роевое») расселение – местные сгущения жилых точек;

• населенные пункты (поселения) – концентрация построек в определенных местах;

• группы поселений – сближенное расположение их при наличии многообразных повседневных связей;

• агломерация поселений – «тесное скопление населенных мест» – наиболее сложное образование со своей внутренней структурой.

Возможны и другие подходы к типологии урбанизированных территорий. Важно отметить главенствующий для природопользования принцип: последовательность изменения степени воздействия поселений на окружающую среду (в первую очередь, на прилегающую к ним территорию) и обратное влияние среды на условия жизнедеятельности людей, проживающих в разных типах поселений. Поясним это.

Создание (строительство) любых по площади, числу жителей, организации территории населенных пунктов нарушает естественный ландшафт, иногда полностью преобразуя его (вплоть до замены почвогрунтов). Однако в процессе своего дальнейшего функционирования разные типы населенных пунктов и виды расселения начинают резко дифференцироваться по условиям своего взаимодействия с окружающей средой, становясь как природоразрушающими, так и природосберегающими элементами. Неизбежное пока в России «распознание» крупных городов во всех отношениях является резко природоразрушающим процессом, к тому же с явно выраженными негативными социально-экологическими последствиями. Восстановление бывших «неперспективных» деревень, даже в форме дач – процесс природосберегающий с позитивными социально-экологическими последствиями.

Города (агломерации поселений) являются хозяйственно-техническими системами по своей внутренней структуре. Это наиболее энергоемкие территориальные образования, зависящие от поступления извне не только энергии в чистом виде, но и самых различных веществ и предметов. Они не самообеспечивающиеся системы и потому любые перебои с их «снабжением» обычно приводят к крайне негативным социальным, экономическим и экологическим последствиям для населения.

Сельские населенные пункты – это по существу природно-хозяйственные системы, обычно органически вписанные во «вмещающий их ландшафт». Они напротив обладают малой энергоемкостью, слабой (относительно) зависимостью от «внешних связей», т. е. значительной автономностью, возможностью нормального функционирования (в течение достаточно длительного времени без резких негативных последствий).

Существует, однако, и еще один тип урбанизированных территорий. - Малые города, рабочие поселки, многие центральные усадьбы сельскохозяйственных предприятий и т. п. являются по существу экотонными (переходными) системами между двумя выше названными. По возможности автономности существования, степени нагрузки на природную среду, направленности и глубины последствий при чрезвычайных ситуациях они занимают промежуточное положение. В то же время, «дискомфортность жизни» жителей таких поселений, их «незащищенность» от непредвиденных обстоятельств (перебои с обеспечением электроэнергией, топливом, продуктами питания и т. п.), «неустроенность быта» подобных урбанизированных территорий проявляется более резко, чем в городах и сельских населенных пунктах.

Многие геоэкологические проблемы городской среды и градопромышленного комплекса охарактеризованы в учебниках С.П. Горшкова [4] и В.Н. Экзарьяна [26, 27]. Приведем лишь несколько интересных цифр [4]:

• крупнейший город мира – Токио – 26,8 млн. чел.;

• в 25 крупнейших городов мира входит Москва – 9,2 млн. чел. (на 1996 г.);

• площадь, занимаемая городами мира, по самым минимальным оценкам около 100 млн. га (на 2000 г);

• в России она составляла 5,5 млн. га (0,33% сухопутной территории); в Дании, Германии, Великобритании, Бельгии, Нидерландах урбанизированные земли занимают от 8 до 15% общей площади (1994 г.).

Структура земель г. Москвы (в тыс. га) на 1992 г.:

• общая площадь – 99,6;

• жилые кварталы – 24,0;

• озелененные территории – 14,7;

• промышленные, транспортные, научные (опытно-производственные) предприятия, коммунально-складские, транспортные и технические зоны – 19,9;

• улично-дорожная сеть – 10,4;

• водные объекты – 3,1;

• свободные малоудобные земли – 7,8;

• остальные территории – 19,7.

По данным статистики на 2000 г. численность населения РФ составила 145.559,2 тыс. чел.; в т. ч. 106,1 тыс. чел. (73%) – городское; 395 тыс. чел. (27%) – сельское; плотность населения – 8,5 чел./км² (в США – 27,3 чел./км², Канаде – 2,7 чел./км²).

Другие формы «коммунального природопользования» занимают территории, площадь которых должна обеспечивать нормальную жизнедеятельность населения или «очищение» любых видов отходов. По своему функциональному предназначению эти формы должны быть природосберегающими; по существу, на практике они являются природоразрушающими. Наглядными примерами являются кладбища и свалки – наиболее четко выраженные вне пределов населенных пунктов коммунальные территории. Их местоположение, площади («вместимость»), удаленность от жилья, мест водозаборов; характер почв, почвообразующих и подстилающих пород, уровень грунтовых вод, микроклиматические условия и т. п. характеристики прямо или косвенно влияют на степень природоохранности и экологичности этих форм.

Коммуникационная категория природопользования (рис. 1) – транспортные и передаточные формы – железные дороги и автомагистрали, линии связи и электропередач, трубопроводы и подземные кабели, грунтовые дороги и пешеходные тропы, морские и воздушные «коридоры» и т. п. могут иметь и природоразрушающие, и природосберегающие черты. Их типология в методическом плане должна строиться на нескольких основаниях. Во-первых, по трудоемкости создания (затратности строительства); во-вторых, по интенсивности и «вредности» воздействия на природную среду; в-третьих, по распространенности зон прямого и косвенного влияния. Крупные автомагистрали и железные дороги с прилегающими к ним площадями, безусловно, не только природоразрушающие объекты, но и искусственно созданные барьеры, препятствующие миграции химических элементов в земле и воде, видов животных. Подземные кабели и трубопроводы (при условии соблюдения правил их строительства и эксплуатации) являются по существу «природонейтральными» объектами и т. д. – Важно найти методы, позволяющие контролировать режим использования зон воздействия коммуникаций, которые должны представлять собой «буферные» средоохранные полосы в форме не только широкораспространенных лесопосадок, но и отдельных участков, занятых противозагрязняющими и антишумовыми механическими барьерами. Оценка коммуникационных территорий должна быть и экономической (выгода от их создания при разных режимах эксплуатации), и экологической (последствия воздействия на биоту, в т. ч. на людей, проживающих в зоне их влияния).

Как и другие категории, непроизводительные формы природопользования (рис. 1) – рекреационные, военно-оборонные, историко-культурные, научно-образовательные, спортивно-оздоровительные и т. п. могут нести и природосберегающие, и природоразрушающие функции. Рассмотрим коротко некоторые из этих форм.

Рекреационные территории в типологическом плане можно разделить на две категории; а) организованные («культурные» рекреации) – площади, занятые санаториями, пансионатами, домами отдыха и т. п. объектами, сильно трансформирующими природный ландшафт. Однако в процессе использования такие площади, выполняют, тем не менее, именно природосберегающие функции, благодаря достаточно жесткому, регламентируемому управлению в рамках искусственных границ. По существу, методы изучения и оценки таких территорий должны устанавливать «степень комфортности отдыха»; б) неорганизованные («стихийные» рекреации) происходят обычно либо на территориях, занятых квазиприродными геосистемами, либо на лесохозяйственных землях. Их отличие заключается в непредсказуемости вторжения в ландшафт, иногда принимающего природоразрушающую направленность. Например, в «рекреационных» зонах вблизи крупных населенных пунктов, по многим популярным туристским маршрутам (особенно водным и горным) и т. д. Методы изучения и оценки таких территорий должны быть направлены на установление предельно-допустимых для разных типов ландшафтов антропогенных нагрузок. Более обстоятельную характеристику рекреационного комплекса можно найти в учебном пособии В.Н. Экзарьяна [27].

Земли военно-оборонного назначения. Сведения о территориях, занятых этими формами природопользования, крайне скудны, что вполне объяснимо. Почти ничего неизвестно об интенсивности, содержании и распространенности в их пределах природно-хозяйственных процессов. Можно лишь с известной долей вероятности предположить в целом природоразрушающую направленность военно-оборонных форм природопользования. Причина этого очевидна: если не хватает средств на финансирование армии, то, тем более, их не будет хватать на финансирование любых природоохранных мероприятий в пределах территорий, занятых военными аэродромами, танкодромами, различными испытательными полигонами и т. п. площадями, являющимися в информационном плане «белыми пятнами» (или «черными дырами»). Отсюда ясно, что и методы изучения «военно-оборонного природопользования» абсолютно не разработаны. Раскрытие информации по этой форме думается, вряд ли может нанести урон безопасности страны, тем более что данные космических наблюдений позволяют установить многое. Одним из редких опытов оценки воздействия, например, ракетно-космической техники на окружающую среду являются многолетние комплексные исследования, проводимые на географическом факультете МГУ и в Институте биофизики РАН, в результате которых выяснилось, что наибольшую опасность и для биотической, и для абиотической составляющей природной среды представляют остатки высокотоксичного топлива.

Однако в этом опыте обследовались не площадки и полигоны запуска ракет, а территории падения их остатков, т. е. не относящиеся к площадям военно-оборонного назначения, а входящие в категории земель лесного фонда, запаса или водного фонда.

Историко-культурные территории, хотя и относятся наряду с природоохранными к особо охраняемым землям, имеют совершенно иное использование. Например, музеи-заповедники, музеи-усадьбы, усадебные ансамбли в отличие от заповедников или национальных (природных) парков не характеризуются лимитирующим антропогенным воздействием: напротив привлечение максимально возможного (по времени и пространству) потока туристов и экскурсантов - основная задача их деятельности, решение которой имеет и экономический, и социально-экологический аспект. Предусматривается и достаточно жесткое вмешательство в современные природные процессы - восстановление коренных ландшафтов, организация инфраструктуры, реконструкция и консервация «старых» антропогенных образований и т. п.

Безусловно, и «природоохранные ландшафты», и «историко-культурные местности» имеют много общего. Во-первых, это строго регламентированное использование их площадей и четко фиксированные границы. Во-вторых, необходимость сохранения «того, что имеется», т. е. естественного постоянного фона географической среды. В-третьих, возможность организации стационарных или полустационарных наблюдений за состоянием воздуха, воды, почв, растительности и его изменением в результате природных и антропогенных процессов. Велико (хотя и «разнонаправленно») и научно-познавательное значение и тех, и других территорий.

Однако все же в рамках природопользования именно историко-культурные местности являются непосредственным объектом исследования, ибо они используются населением и являются важнейшими составными частями организации территории антропогенных геосистем – региональных административных единиц – республик, краев, областей, районов. Поэтому для их изучения и оценки должны привлекаться методы не только природоведческого блока научных дисциплин, но и методы экономических и социальных исследований.