Глава 1. Подходы к пониманию смысла

он признает эту критику и предпринимает отдельные попытки специально рассматривать зависимость валентности от когнитивных представлений, в том числе на примере межкультурных различий (там же, S. 178—179). В формализованное описание валентности Левин включает в качестве одного из ее детерминантов переменную G — воспринимаемую природу целевого объекта. Формула У_а = F (t, G) (Lewin, 1938, p. 106—107; см. также Хекхаузен, 1986 а, с. 192—194), где V— валентность, a t — напряжение потребности, представляет собой окончательный итог постепенной формализации идеи требовательного характера.

Помимо этого, в своих поздних работах Левин не внес больше ничего нового в разработку теоретических представлений о валентности. Немного нового внес и Толмен, в работах которого 1940— 1950-х годов усиление интереса к психологии человека сочетается с интенсивной формализацией теоретических положений по образцу топологической психологии Левина, которую он ранее критиковал. «Как я полагаю, — пишет Толмен, — интенсивность силы поля прямо пропорциональна произведению давления потребности и детерминирующей валентности, рассматриваемой в данном случае, и обратно пропорциональна квадрату пространственно-поведенческой дистанции между районом локализации субъекта в данный момент и районом локализации соответствующей валентности» (Tolman, 1951, р. 340). Следует отметить лишь введение Толме-ном в схему детерминации поведения двух новых переменных — ожидания и ценности, благодаря чему валентность приобретает новую содержательную характеристику. «Если образ определенного типа объектов обладает ценностью, то воспринимаемый конкретный объект, относящийся к данному типу, обладает валентностью» (там же, р. 296). Построение матриц взаимодействия ожидания и ценности конкретных поведенческих выборов в определенных ситуациях положило начало группе теорий, опиравшихся преимущественно на методы количественного анализа побудительной силы (см. Хекхаузен, 1986 а, гл. 5); в нашем контексте они не представляют специального интереса.

Остановимся лишь еще на одной попытке содержательного теоретического осмысления понятия валентности. Критикуя формальные модели, Э.Бош отмечает: «Конечно, мы согласны с тем, что валентности выражают определенную силу притяжения или избегания, однако необходимо добавить, что валентность содержит также специфическую качественную характеристику» (Boesch, 1980, S. 176— 177). Валентность, согласно Бошу, определяется взаимодействием актуально воспринимаемого содержания ситуации с оценкой протекания действия и с оценкой возможных альтернативных действий,

1.2. Подходы к пониманию смысла в психологии 57

хотя характер этого взаимодействия конкретизировать затруднительно. Бош опирается на представление о «сверхдетерминированности» (избыточной детерминации) действия в целом, а также валентностей, относящихся как к цели, так и к различным аспектам протекания действия. Эта множественность валентностей, присутствующих и одном действии, и обусловливает, в частности, его сверхдетерми-иированность. Возникающие в рамках действия валентности различных объектов, людей или идей также порождены взаимодействием валентностей различных значимых аспектов действия. Сверхдетерминированность валентности актуальной цели вытекает из того, что данная ситуация содержит в себе возможности реализации различных целей. Тем самым Э.Бош связывает детерминацию действия с целой системой действий, в которую оно включено, и даже с более широким контекстом структур потенциального взаимодействия индивида со средой.

Негативные валентности, предстающие перед нами как барьеры или границы (когда барьер непреодолим), выступают как то, ч го нарушает ход протекания действия. Существуют также «абсолютные негативные валентности» — фиксированные опасения и страхи, не связанные с конкретным действием и конкретной си-|уацией, а характеризующие скорее личность. «Они символизируют для субъекта границы возможностей действовать» (Boesch, 1980, S. 198). Негативные валентности, однако, оборачиваются и положи-1ельной стороной: они очерчивают границы возможностей субъек-ia, предохраняют от неудач, указывают на опасности. Позитивная налентность, как и негативная, тоже всегда амбивалентна. «Амби-налентность положительной валентности заключается в опасности неудачи, в отказе от других в равной степени привлекательных аль-юрнативных целей и, возможно, вдобавок еще в том, что действи-1ельное переживание часто не может сравниться с тем, что мы предвосхищали в воображении» (Boesch, 1980, S. 202).

Таким образом, валентность можно в наиболее общем виде определить как свойство целей и других аспектов действия, порождаемое специфическим сочетанием внешней ситуации и актуального состояния потребностей субъекта и выражающееся в притя-иггельном или, наоборот, отталкивающем влиянии на субъекта, а 1акже в своеобразном структурировании воспринимаемой действи-гельности.

Чем вызвано включение в наш обзор группы подходов, апеллировавших не к смыслу, а к валентности — концепций К.Левина, Э.Толмена и Э.Боша? Мы отождествляем валентность и требовательный характер, фигурирующий в этих подходах, с предметом нашего анализа, потому что эти понятия_хв работах трех упомянутых

58