Чехов о деревенской жизни.

В рассказах "Бабье царство" (1894), "Мужики" (1897), «Бабы», "В овраге" (1900) показал дикость и жестокость деревенской жизни.

Повесть “Мужики” (1897) и рассказы 1897 отмечены последовательным стремлением писателя раскрыть правду жизни во всей её неприкрашенности, даже жёсткости, показать страшную её изнанку.

Народническая критика пыталась истолковать «деревенские» произведения Чехова так, что автор якобы, изображая в мрачных красках деревню, противопоставляет ее городу; темных мужиков — приехавшей из города семье Николая Чикильдеева. Такое толкование искажало смысл произведений Чехова о народе. Писатель стремился, напротив, показать, в каком тяжелом положении оказывается человек из народа и в деревне и в городе. Созданная Чеховым картина жизни народа, в которой чувствуется «глубокое знание» и сострадание Чехова, «сострадание умного и чуткого человека» (М. Горький), пробуждала у читателя чувство ответственности, внимание к народу, раздумье о путях переустройства несправедливой антинародной общественной жизни. Этому содействовали чеховские пейзажи в «деревенских повестях»: красота, лиричность природы, широкие просторы, «раздолье»; яркие, светлые краски контрастируют в этих произведениях со страшной социальной действительностью, возбуждают у читателя мечту о свободе, справедливости.

«Новая дача» - также посвящён рассказу о деревне.

Повести и рассказы Чехова о капитализме. В 90-е годы Чехов, внимательно всматриваясь в жизнь, пришел к осознанию обреченности капиталистического мира. Это впечатление обреченности он сообщает в произведениях: «Случай из практики», «Три года», «Бабье царство», показывая постепенное вырождение рода эксплуататоров. Первое поколение людей темных, невежественных («из мужиков»), но деятельных, инициативных, сменяется вторым поколением — праздных, болезненно-нервных людей. Это вырождение ведет неумолимо к гибели рода: «Нами должен кончиться этот род, иначе, и я в этом глубоко убежден, — в следующих поколениях мы дадим только трусов, преступников и сумасшедших» («Три года»).

Чехов показывал мертвящее воздействие капитализма на психику, поступки людей, поставленных в положение эксплуататоров. Даже лучшие из них, испытывающие тревогу, беспокойство, чувство вины за страдания людей, не могут отказаться от праздности, преодолеть рабское отношение к деньгам, к силе. Лаптев («Три года») так же, как «наследница пяти корпусов» Ляликова («Случай из практики»), уверен, что «миллионы и дело, к которому у него не лежала душа, испортят ему жизнь и окончательно сделают из него раба», но бросить миллион и «ненавистное дело» не решается. «Люди, которые работают на меня, слепнут и глохнут. Мне страшно жить, страшно!» — искренне и убежденно говорит героиня рассказа «Бабье царство», владетельница фабрики — Анна Акимовна, и в порыве раскаянья она готова изменить свою «нелепую и неинтересную» жизнь; но порыв проходит, «честные, возвышенные, благородные мечты» кажутся фальшью, и Анна Акимовна понимает, «что все уже погибло» и что новая жизнь для нее «уже невозможна».

Рисуя в этих произведениях крупным планом владельцев фабрик и заводов, Чехов все время заставляет читателя держать в поле зрения эксплуатируемых. Они являются как бы вторым центром этих произведений. Мы видим тяжелые условия жизни эксплуатируемых, несвободный труд, бесправие и затаенную озлобленность против произвола и деспотизма хозяев. «Тут недоразумение, конечно, — обобщает Королев факты современной жизни, направляемой не разумной волей людей, а грубой стихийной силой («дьяволом»). — Тысячи полторы-две фабричных работают без отдыха, в нездоровой обстановке ... живут впроголодь ... и только двое-трое, так называемые хозяева, пользуются выгодами, хотя совсем не работают».

Рядом выразительных деталей, в лаконичной форме, Чехов дает почувствовать несправедливость, унижение рабочих и власть «господ жизни». Рабочие «кланялись лошадям, на которых ехал Королев». Мы улавливаем здесь и обязанность приветствовать хозяев и то, что рабочие выполняли эту обязанность формально, с видимым безучастием, поэтому кланялись не людям, сидевшим в коляске, и не приветливо, или хотя бы с любопытством, интересом, а не глядя, как будто лошадям. Кучер, «не сдерживая лошадей», въезжает в фабричные ворота, хотя навстречу толпой идут рабочие. Чехов заставляет нас увидеть и в этом отражение силы хозяев, их привычного пренебрежения к людям простого звания. Буржуазная действительность выступает здесь как враждебная человеку. Чехов, писатель-гуманист в центре внимания ставит человека.