Глава VII

О НОСИТЕЛЕ ДУШИ

Многие из новейших метафизиков, усматривая известное затруднение в объединении столь разнородных по своей природе вещей, как чистая нематериальная субстанция и грубая материя, из которой состоят человеческое тело и человеческий мозг, выдвинули предположение, что связь между ними может быть гораздо лучше объяснена при помощи материи более очищенной и более тонкой, чем та, которая доступна восприятию посредством чувств зрения или осязания. Согласно их дальнейшему предположению, это — тонкий носитель души (vehicle of the soul), который по разрушении тела в связи со старостью освобождается от связи с телом и улетает, незаметно для внешних чувств, вместе с нематериальной душой, от которой он неотделим в этом промежуточном состоянии.

В действительности подобное учение не что иное как είδωλον древних или ходячее представление о привидениях, имеющееся во всех странах. Привидения эти представляли собой мыслящее начало, обладающее телесностью и присоединенное к чему-то такому, о чем древние и простой народ не имели никакого ясного представления. Но новейший «носитель души» является созданием воображения и гипотезой, которая в действительности не объясняет ни одного явления и не устраняет ни одной действительной трудности. Так как материал, из которого состоит этот носитель, в соответствии с указанной гипотезой, обладает существенным свойством материи, т. е. плотной протяженностью, то его соединение с подлинно нематериальной субстанцией трудно понять, поскольку оно должно было бы быть доступно восприятию всех наших телесных чувств. Для простого, необразованного человека возможно предположение, что постепенное утончение материи, по-видимому, может приближать ее к природе духа. Но философ знает, что никакое утончение материи не приблизит ее к природе субстанции, которая не имеет ни одного материального свойства. <…>

Глава XII

ОБ АРГУМЕНТАХ В ПОЛЬЗУ СУЩЕСТВОВАНИЯ БОГА И ЕГО СОВЕРШЕНСТВА НА ОСНОВЕ СИСТЕМЫ МАТЕРИАЛИЗМА

Несмотря на то что мнение о материальности человека в действительности не имеет никакого отношения к учению относительно бога, все же его [мнение] часто обвиняют в том, что оно ведет к атеизму; и поэтому в данной главе я покажу, что паши практические знания о боге не зависят от какой бы то ни было концепции даже божественной сущности; отсюда совершенно ясно последует a fortiori, что они, безусловно, должны быть совершенно независимы от любого мнения относительно человеческой природы.

Аргументы в пользу существования бога и его атрибутов имеют совершенно одинаковое основание как в системе материализма, так и в системе имматериализма, за исключением одного аспекта — самой материальности или нематериальности, который, касаясь только сущности божества, ни в коей мере не является атрибутом, имеющим к нам какое-либо отношение, и не может, хотя бы и в малейшей степени, способствовать увеличению или уменьшению нашей любви к нему и поклонения ему, нашего обязательства к послушанию или нашего подчинения его воле. Принимая, однако, во внимание те предрассудки, которые могут возникнуть на этот счет, может быть, не будет неуместным рассмотреть некоторые аргументы, изложенные в моих «Установлениях естественной религии», где я произвел такой разбор данного предмета, который, я надеюсь, облегчит его обсуждение.

Под богом я понимаю разумную первопричину. После доказательства этого я рассматриваю, какие другие свойства, или атрибуты, в силу необходимости связаны с идеей первопричины, а затем — такие свойства и атрибуты, которые изучение творений бога заставляет нас приписывать ему. Наконец, так как божественная доброта является единственным моральным качеством, которое мы непосредственно обнаруживаем, я рассматриваю, как оно необходимо подразделяется на различные разновидности — справедливость, милосердие, правдивость и т. п.

Для доказательства существования разумной причины всех вещей нет абсолютно никакой необходимости вообще затрагивать вопрос о божественной сущности. По той же самой причине, по какой у стола, за которым я пишу, или у часов, которые лежат передо мной, должен быть их создатель, так и я сам, и мир, в котором я живу, тоже должны иметь создателя; и замысел, соответствие частей друг другу и определенной цели во втором случае не менее очевидны, чем в первом. Поэтому я на основе той же самой причины должен сделать заключение, что разумный дух (intelligent mind) произвел как первое, так и второе (понимая под словом дух субъект разума), и мое представление о степени ума, требуемой для каждого из этих изделий, увеличивается пропорционально числу конкретных деталей, которые необходимо принять во внимание в каждом случае, и тому совершенству, с которым они приспособлены для осуществления тех целей, которым они, очевидно, служат. Судя на основании этого очевидного правила, я необходимо заключаю, что ум существа, которое создало меня и весь мир, должен бесконечно превосходить ум того лица, которое сделало стол или часы.

Я считаю этот простой аргумент в пользу существования бога, или разумного создателя всего сущего, неопровержимым независимо от того, можем ли мы развивать дальше свое исследование или нет, и несмотря на то, что д-р Освальд, побуждаемый своим огромным религиозным рвением, употребил всю свою логику, чтобы сделать его недействительным. <…>