Istoria_Rossii_KhKh_vek

Родзянко (племянник последнего Председателя Государственной Думы) начал готовить корпус к штурму Петрограда. В ночь с 12 на 13 мая Северный корпус прорвал фронт под Нарвой и ударил по линии Ямбург — Гдов — река Желча. К 15 мая весь район между реками Плюссой и Лугой был в руках Белых. Через несколько дней подразделения эстонской армии выбили Красных из Пскова. Вместе с эстонцами в город вош¸л отряд Булак-Балаховича. А Северный корпус, который с 1 июня возглавил генерал Родзянко, уже наступал в районе Гатчи- ны. Телеграммой Верховного Правителя России генерала Колчака Юденич был назначен Главнокомандующим всеми российскими сухопутными и морскими вооруж¸нными силами, сражавшимися на Северо-Западном фронте.

Из пехотных частей, вновь прибывших в распоряжение Северного корпуса, был образован Красногорский полк, из матросов — Андреевский. С 19 июня Северный корпус, пополнившийся в ходе наступления новыми добровольцами и перешедшими на сторону Белых Красными частями (на сторону Белых переш¸л, кроме прочего, весь Сем¸новский полк, посланный против Белых под Петроградом), был переименован в Северную, а с 1 июля 1919 г. в Севе- ро-Западную добровольческую армию. Юденичу удалось разработать проект совместного с финнами похода на Петроград, который был утвержд¸н Кол- чаком. В июле из Латвии прибыли Белые части полковника князя Ливена.

В середине июля части 7-й Красной армии возобновили наступление на Ямбург. В ходе тяжелых бо¸в им удалось оттеснить поредевшие части СевероЗападной армии за реку Лугу. А в конце августа, из-за отхода 2-й эстонской дивизии с позиций в районе Пскова, перешедшие в наступление большевики овладели городом. Плацдарм для возможного наступления на Петроград уменьшился почти в два раза. В августе 1919 г. по настоянию англичан в Таллине было создано Правительство русской северо-западной области во главе с нефтепромышленником С.Г. Лианозовым. Военным министром стал генерал Н.Н. Юденич.

Наступившая осень 1919 г. стала переломной для Белой борьбы на се- веро-западе. Эстония официально предупредила, что если до зимы СевероЗападная армия не начнет боевых действий, то «правительство не в силах будет воспрепятствовать народным настроениям, требующим мира

ñбольшевиками». Англичане, со своей стороны, также настойчиво требовали наступления армии на Петроград, заявляя о готовности оказать содействие

ñморя. Юденичу были известны впечатляющие результаты «похода на Москву» Вооруженных сил Юга России, подходивших к Орлу и Брянску. Налицо была возможность комбинированного удара Белых армий (единственного за всю историю Гражданской войны) на Петроград и Москву.

Êоктябрю 1919 г. состав армии вырос до 17 тыс. человек. Значительную часть армии составляли военнопленные красноармейцы и добровольцы. Юденич решил ударить на Петроград, не дожидаясь, пока будет «укреплен тыл» и «обеспечены фланги». В этом случае только стремительность, неожиданность удара должны были обеспечить победу. Под натиском Белых части 7-й армии Красных в беспорядке отступали.

802 Часть вторая РОССИЯ В РЕВОЛЮЦИИ 1917—1922 годов

Свидетельство очевидца

Писатель Александр Куприн, находившийся в те дни в Гатчине, писал: «Победоносное наступление Северо-Западной армии было подобно для нас разряду электрической машины. Оно гальванизировало человеческие полутрупы

вПетербурге, во всех пригородах и дачных посёлках. Пробудившиеся сердца загорелись сладкими надеждами и радостным упованием… Я до сих пор не устаю спрашивать об этом петербуржцев того времени. Все они, все без исключения говорят о том восторге, с которым они ждали наступления Белых на столицу. Не было дома, где бы не молились за освободителей и где бы не держали

взапасе кирпичи, кипяток и керосин на головы поработителям…» А из советских газет нельзя было ни о чём узнать тогда — ни о наступлении Деникина, ни о Колчаке — кругом была ложь. 16 октября, всего через неделю после начала боев, Белые вышли на ближние подступы к Петрограду, освободив Гатчину. «Одновременно со вступлением Белой армии, — пишет Куприн, — приехали

вГатчину на огромных грузовых автомобилях благотворительные американцы. Они привезли с собою — исключительно для того, чтоб подкормить изголодавшихся на жмыхах и клюкве детей — значительные запасы печенья, сгущенного молока, рису, какао, шоколаду, яиц, сахара, чая и белого хлеба. Это были канадские американцы. Воспоминания о них для меня священны. Они широко снабжали необходимыми медицинскими средствами все военные аптеки и госпитали. Они перевозили раненых и больных. В их обращении с русскими была спокойная вежливость и истинная христианская доброта — сотни людей благословляли их…»

Двадцатого октября подразделения 1-й дивизии освободили Павловск и Царское Село. 5-я (Ливенская) дивизия вступила в Лигово на крайнем левом фланге. Уже был виден купол Исаакиевского собора.

Свидетельство очевидца

В комендантскую, куда зашёл по делу Александр Куприн, издававший к этому времени армейскую газету «Приневский край», вбежал с донесением к капитану молодой офицер 1-й роты Талабского полка:

«– Понимаете, господин капитан. Средняя Рогатка… — говорил он, ещё задыхаясь от бега, — это на север к Пулкову. Стрелок мне кричит: смотрите, смотрите, господин поручик, кумпол! Кумпол! Я смотрю за его пальцем… а солнце только стало всходить… Гляжу, — батюшки мои, Господи! — действительно, блестит купол Исаакия, он милый, единственный на свете. Здания не видно, а купол так и светит, так и переливается, так и дрожит в воздухе (…) Я с третьего класса Пажеского знаю его как родного. Он, он, красавец. Купол святого Далматского! Господи, как хорошо! — Он перекрестился… Перекрестились и все…»

Белые полки вышли к Пулковским высотам, а разъезды разведчиков доходили даже до Нарвской заставы. Наступили решающие дни битвы за Петроград — все ждали освобождения.

«Добровольцы — двадцать тысяч в — сверхчеловеческой обстановке непрестанных на все стороны бо¸в, дневных и предпочтительно ночных, с необеспеченным флангом, с единственной задачей быстроты и дерзости, со стремительным движением впер¸д, во время которого люди не успевали есть

èвыспаться. Армия не разлагалась и не бежала, не грабила, не дезертировала. Сами большевики писали в красных газетах, что она дер¸тся отчаянно», — писал Куприн. Под снарядами бронепоездов скакал генерал Пермикин, указывая путь танку в заболоченной местности. Английские и французские танки хорошо помогали при наступлении, но часто выходили из строя машины, отходили в тыл. Впереди цепей ш¸л в атаку со своими солдатами генерал Родзянко. Красные солдаты сотнями сдавались. Пермикин, который, по словам Куприна, обладал даром распознавать с первого взгляда в пленном красноармейце того, кто будет верен до конца, учил своих стрелков: «Война не страшна ни мне, ни вам. Ужасно то, что братьям пришлось убивать братьев. Чем скорее мы е¸ покончим, тем меньше будет жертв. Потом забудем усталость. Станем появляться сразу во всех местах. Но жителей не обижать. Пленному первый кусок. Для большевиков всякий солдат, свой и чужой, — ходячее пушечное мясо. А для нас он, прежде всего, человек, брат и русский».

Несколько дней продолжались упорные бои за Пулковские высоты, овладение которыми позволяло взять под обстрел дальнобойных орудий южную окраину города. Большевики сосредоточили против Северо-Западной армии до 50 тысяч бойцов, большая часть которых была переброшена с других фронтов. В Петрограде большевики перекрывали пулем¸тами перекр¸стки

èмосты через каналы, спешно мобилизовывали рабочих, заградительные отряды гнали их в бой, не задумываясь над потерями… Десять тысяч человек погибло тогда со стороны Красных на Пулковских высотах.

Тем временем в Петрограде готовилась поднять восстание подпольная организация Национального Центра: полковник Генерального штаба Вольдемар Люндеквист ждал, как было условлено, выхода войск Северо-Западной армии на рубеж Обводного канала — к границам города.

Северное направление

На Севере осенью 1918 г. планировалось проведение операций в направлении Котлас — Вятка. В перспективе ожидалось соединение с силами чехословацкого корпуса по линии Архангельск — Вологда — Екатеринбург. Однако бои, продолжавшиеся весь август, не принесли ожидаемых результатов. В сентябре 1918 г. в Архангельск прибыли новые контингенты союзников. 4 сентября в порту высадился пехотный полк американской армии. Он сразу же был отправлен на Северодвинский участок фронта. Таким образом, численность иностранных сил на Севере выросла до 15 тысяч человек. В ре-

804 Часть вторая РОССИЯ В РЕВОЛЮЦИИ 1917—1922 годов

зультате упорных боев союзные войска смогли продвинуться на 90 км. Но с началом суровой зимы военные действия остановились.

13 января 1919 г. в Архангельск прибыл генерал-лейтенант Миллер. Он принял должность архангельского генерал-губернатора и командующего войсками на Севере России. Было создано Национальное ополчение Северной области, сформировано восемь стрелковых полков, численностью до 15 тыс. бойцов. В конце марта была предпринята экспедиция для установления связи с армией Колчака, и в районе Печоры удалось соединиться с правым флангом Сибирской армии. В апреле генерал Миллер принял решение о признании адмирала Колчака Верховным Правителем России и о подчинении ему. В мае в Архангельске высадились части британских добровольцев.

Историческая справка

Евгений Карлович Миллер (1867—1939). Родился в городе Двинске в старинной дворянской немецкой семье, несколько поколений которой находились на русской службе. Окончил Николаевский кадетский корпус, потом по первому разряду завершил обучение в Николаевском кавалерийском училище и, пройдя службу в лейбгвардии Гусарском Его Императорского Величества пол-

ку, поступил в Академию Генерального штаба. С 1898 по 1907 г. служил русским военным агентом (т.е. атташе) в Бельгии, Голландии и Италии. В дальнейшем командовал полком, за отличие по службе был произведён

вгенерал-майоры и назначен начальником Николаевского кавалерийского училища. Через три года Миллер становится начальником штаба Московского военного округа. В Великую войну служил начальником штаба 12-й и 5-й армий, командовал 24-м армейским корпусом, был произведен

вчин генерал-лейтенанта, награждён многими орденами.

Вапреле 1917 г. был ранен взбунтовавшимися солдатами, арестован ими и отправлен в Петроград. В августе 1917 г. Миллер был назначен представителем Ставки при Итальянском главном командовании.

Не принявший власть большевиков Миллер в январе 1919 г. прибыл

вАрхангельск. 29 августа 1919 г. адмирал Колчак назначил Миллера Главным Начальником Северного края. В условиях эвакуации союзных войск из Северной области рассчитывал на продолжение борьбы и возможность объединения действий с Финляндией, а также с повстанческими отрядами, действовавшими в Коми крае. В ходе начавшегося наступления на Петрозаводск Белым войскам удалось оттянуть на себя часть Красных сил, готовившихся к переброске под Петроград. В феврале 1920 г. принял должность исполняющего обязанности председателя Временного прави-

Литература

С. В. Волков. Трагедия русского офицерства. М., 2001.

Н. Е. Какурин. Как сражалась революция. Т. 1—2. М., 1990.

В. Ж. Цветков. Полководческое искусство Гражданской войны // Великие полководцы и флотоводцы (современная энциклопедия). М., 2007.

Валерий Шамбаров. Белогвардейщина. М., 1999.

А. В. Посадский. От Царицына до Сызрани: очерки Гражданской войны на Волге. М.: Аиро-XXI, 2010.

2.2.23. Русские области, освобожденные от большевиков. Положение, управление, общественные настроения

В освобожденных от большевиков областях России перед Белой властью открывалась страшная картина всеобщего разорения, оскудения, настоящее царство смерти. Даже те области, где большевики похозяйничали полгода, как Харьковская губерния, находились в совершенно плачевном состоянии — промышленность замерла, деревня обессилена в непрерывной борьбе с продотрядами с голодного севера, учебные заведения закрылись, земские учреждения уничтожены, множество людей погибло в чрезвычайках, храмы и монастыри осквернены, клирики и монахи частью разогнаны, частью убиты.

Там, где большевики властвовали с 1917 г., как, например, в Царицыне, положение было еще ужасней. Когда части Кавказской Добровольческой армии генерала Врангеля в июне 1919 г. вошли в Царицын, командующий столкнулся с огромными трудностями в организации гражданского управления освобожденным краем, так как «за продолжительное владычество красных была уничтожена подавляющая часть местных интеллигентных сил… все мало-мальски состоятельное или интеллигентное население было истреблено. Магазинов и лавок не существовало. Зимой в городе свирепствовали страшные эпидемии, смертность была огромна… по словам жителей, в овраге у городской тюрьмы было свалено до 12 тыс. трупов». «Все население, кроме власть имущих и их присных, обратилось в какие-то ходячие трупы. Не только на лицах жителей не было улыбки, но и во всем существе их отражались забитость, запуганность и полная растерянность. Два с лишним года владычествовали большевики в Царицыне и уничтожили в н¸м все — семью, промышленность, торговлю, культуру, саму жизнь. Когда, наконец, 17 июня город был освобожден от этого ига, он казался совершенно мертвым и пустынным и только через несколько дней начал, как муравейник, оживать», — подчеркивала Особая комиссия по расследованию деяний большевиков.

После прихода Белых жизнь всюду быстро налаживалась. В том же Царицыне крестьяне тут же навезли с левого берега Волги всякой живности и зелени, бойко пошла торговля, стали открываться магазины. Столь же быстро ожили Харьков, Киев, Одесса, Екатеринослав, Пермь, Курск, Чернигов, города Донецкого бассейна. В Донбассе в 1916 г. добывалось 148 млн. пудов угля. При

810 Часть вторая РОССИЯ В РЕВОЛЮЦИИ 1917—1922 годов

первом занятии бассейна большевиками в конце 1917 г. добыча упала до 27 млн. пудов. Немцы, оккупировав Донбасс, довели вновь добычу до 48 млн. пудов. Вторая большевицкая оккупация вызвала новое падение добычи до 16—17 млн. пудов. Освободив бассейн в мае, Белые создали условия, при которых производство угля к октябрю уже поднялось до 42 млн. пудов в год. Превращенный в пустыню Криворожско-Донецкий промышленный район оживал на глазах.

Сразу же после занятия областей Белыми цены на продукты падали в три- четыре раза, и продукты появлялись в изобилии. Недоедание, дороговизна некоторых видов продуктов оставались, но голод исчезал полностью. И все это происходило не из-за какой-то ухищренной экономической политики, а просто потому, что сами собой снимались все запреты на свободную торговлю, свободный труд, свободный обмен, свободное предпринимательство, свободное кооперативное движение. За одну вторую половину октября 1919 г. один Харьковский окружной суд зарегистрировал 32 новых кооперативных общества.

Экономическое положение исправлялось так быстро и так прочно, что даже неудачи Белых армий в конце 1919 г. не могли его серьезно поколебать. Искусственность голода и разрухи в большевицкой зоне становилась для всех очевидной.

Вторым важнейшим и немедленным следствием освобождения было прекращение массового террора, бессудных расправ и санкционированных властью грабежей населения. Общество немедленно возвращалось к свободной жизни. Появлялись все партии от эсеров и эсдеков до монархистов и националистов, начинали издаваться газеты всех направлений, люди вновь получали информацию о событиях в России и мире. Рабочие вновь объединялись в профсоюзы.

В 1918—1919 гг. создались коалиционные межпартийные объединения, обеспечившие политическую поддержку Белому движению. Крупнейшими из них стали либеральный Всероссийский Национальный центр (во главе

ñкадетами Астровым и Федоровым), социал-демократический «Союз Возрождения России» (во главе с В. А. Мякотиным, С. П. Мельгуновым), а также правоцентристский «Совет Государственного Объединения России» (во главе

ñоктябристом Н. В. Савичем, графом А. А. Бобринским, бывшим министром земледелия А. В. Кривошеиным). Наибольшим влиянием на юге России пользовался Национальный центр. Астров и Федоров направляли работу Особого Совещания при командующем Добровольческой армией (позднее при Главнокомандующем Вооруженными Силами Юга России) А. И. Деникине. Свободная общественная жизнь буквально «кипела» в Белых областях, являя невероятный контраст с большевицкой зоной, где власть уничтожала всякую независимую от нее силу, всякое свободное мнение.

После освобождения от большевиков того или иного города, вслед за следователями Особой комиссии огромные толпы людей шли в скорбные подвалы чрезвычаек, к местам массовых захоронений, разыскивая в грудах искалеченных трупов своих родных и близких.