Глава 2

иначе проявляет себя на всех значимых уровнях языка - словоизменительном,

словообразовательном и лексическом - и в некоторых случаях создает основу для

классификации языковых фактов или уточнения лингвистических понятий.

Действительно, в словоизменении существительного многие из указанных актантных

значений имеют типовые падежные формы выражения: субъект именительный падеж,

объект - винительный, содержание - так называемый «изъяснительный» (о чем), адресат и

получатель - дательный, инструмент и средство - творительный, место - предложный.

Имеются языки, где грамматически выражаются понятия конечной точки (ср. аллатив,

адитив), цели (дестинатив), времени (темпоралис), способа (модалис) и другие.

В словообразовании такими типовыми средствами выражения актантных значений

являются отглагольные существительные со значением субъекта, объекта, содержания,

результата, места, инструмента, средства и способа действия, причем это касается не

только нормального, но и супплетивного словообразования (читать - читатель, шить -

портной; подкидывать - подкидыш, обслуживать - клиент; приказывать - приказ,

считать - мнение; царапать - царапина, перечислять - перечень; зимовать - зимовье,

хоронить могила; прерывать - прерыватель, стрелять - оружие; проявлять -

проявитель, стрелять - боеприпасы; ходить - походка, писать - почерк). Необходимо

учесть, что в подавляющем большинстве словообразовательных типов, за исключением

копулятивных (трагикомедия) и модификационных (домик, студенчество, зеленоватый),

семантически имеет место отглагольное словообразование, независимо от того,

сопутствует ли ему формальная производность от глагола или нет; поэтому и в случаях

типа садовник, коровник и т. п. на достаточно глубоком уровне обнаруживается та же

система актантных значений (субъект, место и т. п.), что и в случаях классического

отглагольного словообразования (подробнее см. главу третью).

В лексике указанная система зависимостей обнаруживается особенно отчетливо в двух

основных категориях лексической семантики - многозначности и квазисинонимии.

Отметим, в частности, что такое близкое к словообразованию явление, как регулярная

многозначность существительных, особенно хорошо представлено различиями типа

'действие - актант этого действия', ср. нести охрану - перебить охрану (действие - субъект

действия), вышивание цветов - унести вышивание (действие - объект действия), дать

письмо на подпись - подпись под документом (действие - результат действия), разводка

пилы - разводка для пилы (действие - инструмент действия), полоскание горла -

приготовить полоскание (действие - средство действия), прическа волос - модная

прическа (действие - способ или результат действия), зимовка началась - дойти до старой

зимовки (действие - место действия), пригласить кого-л. на обед - прийти в самый обед

(действие - время действия), Его ра-

Семантический язык как средство толкования логических значений

==133

дость была безмерна - Сын - ее единственная радость (действие - причина действия;

подробнее см. главу u1080 \u1090 третью).

Не менее примечателен, наконец, и тот факт, что многие различия между неточными

синонимами, по крайней мере отчасти, сводимы к похожей системе семантических

противопоставлений. Различие между досадить и насолить заключено в субъекте:

насолить предполагает у субъекта намерение причинить другому неприятность, а

досадить - нет. В парс рубить - -колоть имеет ся различие в объекте (в случае колоть -

обязательно твердом) и различие в инструменте (в случае рубить - обязательном).

Стегнуть и хлестнуть можно только гибким и тонким инструментом, а пырнуть - только

режущим или колющим инструментом с точечным острием. Рисовать и писать в

«живописном» значении отличаются друг от друга по признаку средства. Мыть

отличается от стирать способом удаления грязи, а смазать (кого-л. по лииу) от ткнуть

(кого-л. в бок) - способом нанесения удара. Для проистекать обязательно указание

причины, а для происходить - нет. Закрывать отличается от укрывать целью (укрывают

обычно с тем, чтобы каузировать тепло) и т.п. (подробнее см. главу четвертую).

Как видим, указанная система актантных значений с поистине удивительным

постоянством обнаруживает себя на самых разных уровнях языка и в самых различных

ипостасях - несомненное свидетельство того, что она действительно играет в языке

фундаментальную роль__МОДЕЛЬ УПРАВЛЕНИЯ СЛОВА

Модель управления слова мыслится как особая зона словарной статьи данного слова, в

которой помещена синтаксическая информация о нем34. Она имеет вид таблицы,

разделенной на п столбцов - по числу семантических валентностей слова. Информация,

необходимая для синтеза правильных пред-

34 Понятие модели управления, в существенных чертах принимаемое в данной работе,

было введено А. К. Жолковским и И. А. Мельчуком: Жолковский и Мельчук 1967. См.

также Апресян, Жолковский, Мельчук 1968. При написании этого раздела автор во

многом опирался на опыт, накопленный в ходе работы над толково-комбинаторным

словарем русского языка (см. «Предварительные публикации проблемной группы по

экспериментальной и прикладной лингвистике», Ин-т русского языка АН СССР, вып. 2, 4,

7, 10 и др.). В частности, в данной работе используются следующие принятые в толково-

комбинаторном словаре обозначения: А, В, С и др. - переменные для обозначения

реальных актантов ситуации, описываемой данным словом (элементы смысловой записи);

Mi Мэ и т. д. - символы для обозначения его первого, второго и т. д. мест, или

валентностей (элементы глубинно-синтаксической структуры); Di, D2 и т. д. - символы

для обозначения предложно-падежных и иных форм, реализующих в поверхностно-

синтаксической структуре соответствующие места.

==134