Глава 11: Долгожданная свобода

– Ада…, – промолвил Леон, и тут же волна воспоминаний и эмоций потоком нахлынула в его разум. Воспоминания шестилетней давности, память о прошедшем кошмаре… горесть, волнения… и любовь боролись внутри него и не давали ему возможности начать разговор со своей давней знакомой. Все, что он мог сделать, это сурово смотреть на нее с легким раздражением и злостью, борясь с желанием выпалить поток слов, которые всегда хотел сказать. Но произнес лишь одно:

– Так это правда.

Взгляд леди в красном остановился на бывшем полицейском, лукавая улыбка тронула уголки ее губ.

– Правда? – спросила она с напускной скромностью. – Что, правда?

– Ты работаешь на Вескера, – произнес агент свою догадку, прекрасно понимая, каков будет ее ответ.

– Вижу, ты уже о многом успел узнать, Леон, – с этими словами она сделала шаг к нему.

Теперь он просто не мог не задать вопрос, который хотел задать еще шесть лет назад, до взрыва подземной лаборатории «Амбреллы».

– Почему, Ада?

Ее очки выпали из руки, ударившись о махровый ковер.

– Что тебе с того? – не сдавалась женщина, продолжая лукавить.

Терпение Леона начало иссякать.

– Почему ты здесь? Почему ты вообще появилась таким вот образом?

Она усмехнулась и сделала еще шаг в его сторону. Леон не успел сказать больше ни слова, так как очки, лежащие на полу, издали пронзительный писк, и вдруг взорвались ослепительной вспышкой белого света, вынудив агента быстро прикрыть глаза.

«Твою мать…, это световая бомба!»

Каковы бы ни были намерения женщины, диверсия позволила ей стрелой пронестись через комнату и схватить свой пистолет, а Леон был бессилен остановить ее. Он слышал лишь приглушенный ковром стук ее каблучков, судя по которому, леди в красном побежала к открытой двери, выводящей во двор. Когда к Леону вернулась способность видеть, он заметил Аду, которая стояла за дверью на крыльце.

– Увидимся, Леон, – произнесла она, после чего быстро перемахнула через перила и скрылась во внутреннем дворе.

– Ада! – выкрикнул Леон и выбежал из помещения, намереваясь ее догнать. Однако, когда он окинул внимательным взглядом лабиринт во дворе, не увидел совершенно ничего, ни малейшего колыхания в кустарнике. Единственное, что осталось после исчезнувшей без следа женщины, это ее аромат, сладкий, пьянящий запах, который вернул Леона к воспоминаниям. Точно такой же аромат был у нее и в Раккун-Сити.

«Приятно узнать, что ты не изменилась, Ада… Я согласен с тобой и уверен, что наши пути еще неоднократно пересекутся…»

Зная, что гнаться за ней бесполезно, Леон вновь сосредоточился на выполнении своего задания первостепенной важности. Он должен был вернуть Эшли любой ценой. В то же время он осознавал, что присутствие Ады в замке только усложняло выполнение его и без того непростой миссии. Она оказалась жива и находилась неподалеку. Поэтому, старые воспоминания не переставали его донимать.

«Ада… почему?»

Но размышления отнюдь не приближали работу к завершению, а лишь занимали драгоценное время. Отбросив в сторону личные чувства, он вернулся назад в помещение и прошел через дверь в дальнем конце спальни, продолжая свой путь.

Интерьер помещения, куда вывела его дверь, резко контрастировал с убранством предыдущей комнаты. Леон оказался в узком ярко освещенном коридоре. Под его ногами блестела белая плитка, местами пол устилали роскошные ковры. Коридор стрелой устремлялся вперед и шагов через десять поворачивал налево. Подняв пистолет, агент остановился и внимательно прислушался, пытаясь разобрать любой признак движения или голоса. Его слух ничего не уловил в течение нескольких секунд и, посчитав путь впереди безопасным, агент медленно двинулся дальше. Повернув налево, Леон внимательно осмотрелся. Перед ним стояли два опрятно сервированных длинных стола, покрытые отличными белоснежными скатертями. Видимо они предназначались для большой трапезы. Вдоль стен разместилась пара табличек с некими изречениями на испанском языке, которые совсем не интересовали агента. Несколько картин и гобеленов украшали стены и после всего, чему Леон стал свидетелем в замке Лос Иллюминадос, он больше не сомневался, что эти Саддлер или Салазар имели предостаточно денег, и не стеснялись сорить ими. На белоснежных скатертях лежали только золотые столовые принадлежности.

Проем без двери, ведущий в другую комнату, находился прямо перед Леоном, и когда он подошел, то заметил еще одно ответвление, уводящее в темноту. Однако, агент поставил себе целью разведать комнату впереди и если забредет в тупик, тогда уж попытается исследовать темный коридор. Однако в новом помещении Леон не обнаружил ничего необычного. Подняв голову, он увидел над собой переходы второго этажа с поручнями, протянувшиеся по периметру всей квадратной комнаты. У стен стояли шкафы с застекленными дверцами. На противоположной стене находилась самая обычная дверь. С каждым шагом все больше углубляясь в неизвестность без помощи и инструкций Ханниган, которые так помогали ему в деревне, Леон рисковал заблудиться в этом огромном замке. Все, что ему оставалось, это надеяться, что интуиция и наблюдательность позволят ему в конце-концов найти Эшли. Салазар уже заставил его однажды пройти через адские подземелья, что чуть не привело к гибели Леона, и он надеялся, что впредь это не повторится.

Когда американский агент направился к двери на другой стороне комнаты, вверху над его головой раздался лязг металла. Леон тут же бросил взгляд на пустой потолок, и увидел, как большая высокая квадратная металлическая клетка падает сверху, с громким стуком ударяется о пол и заключает его в западню.

«Ловушка!»

***

Устройство связи Ады подало сигнал в тот момент, когда она перезаряжала пистолет. Отбросив пустую обойму к фонтану, она вздохнула и извлекла устройство из кобуры на бедре. Ее встретило изображение Вескера на экране, лицо которого как всегда не отражало никаких эмоций, а глаза скрывали черные очки.

– Луису удалось вернуть образец, Ада, – сразу же проинформировал он. Когда Вескер начинал разговор, он всегда говорил прямо и по теме, а не ходил вокруг да около.

Как только он договорил, на экране устройства появилась карта замка Салазара, а секундой позже красная точка замигала в довольно большой комнате в замке, недалеко от того места, где она столкнулась с Леоном.

– Он ждет тебя. Встреться с ним как можно скорее.

– Поняла, – ответила Ада, намереваясь завершить разговор.

Как будто почувствовав, что у нее на уме, Вескер поспешно продолжил, прежде чем женщина отключила связь.

– И насчет этого правительственного агента, Леона… Если ты опять встретишься с ним, избавься от него. Мы не можем позволить ему мешать нашим планам.

«Нашим планам? Вот как?».

– Он не имеет понятия о том, что происходит, – с убеждением произнесла Ада. –Нам не стоит беспокоиться насчет него.

– Он смог выжить в Раккун-Сити, – властно ответил Вескер. – Никто не должен заподозрить здесь никакой связи. Ликвидируй его.

Альберт Вескер прервал связь, не дав Аде что-либо возразить в ответ на его слова, и оставил только карту на маленьком мониторе.

«Гребаный ублюдок»

Она вернула устройство в кобуру и направилась к местонахождению Луиса Серы. Если этот испанский исследователь вернул образец, миссия будет выполнена. Однако здесь она вела свою собственную игру.

Вескер думал, что каждый его приказ она будет выслушивать и беспрекословно выполнять все его поручения. Однако Ада считала, что повиноваться такой свинье как он, ниже ее достоинства. Кроме того, она выполняла также приказы «S», и вела собственную небольшую игру. Ей осталось лишь заполучить образец от Луиса, но на уме у Ады было кое-что другое… И чтобы успешно отыграть оставшуюся часть миссии, ей необходимо, чтобы Леон оставался в живых. Ведь пока он жив, Ада могла свободно делать все, что считала нужным.

В глубине души ее пилила совесть, тихий голосок морали, который в обычной ситуации она легко могла подавить, сейчас заставлял Аду прислушаться. Время от времени голос давал о себе знать, и именно сейчас возник один из таких моментов. Она видела в глазах Леона страх, волнение и замешательство. И все же Ада не могла не отыскать в себе хотя бы немного сочувствия к нему. Она почувствовала, как подавленные эмоции начали вырываться из-под контроля. Конечно, она продолжит свою игру в неприступность и постарается не позволить эмоциям взять верх, но теперь, когда она показалась Леону, она должна вести себя еще более осторожно. То, что произошло шесть лет назад, когда ее любовь к новичку-полицейскому чуть не стоила ей жизни, не должно было повториться вновь.

«Тогда моя роль была намного проще…»

Она быстро вышла во внутренний двор, не в силах выбросить из головы мысли о Леоне.

«Я постараюсь проследить за ним, не выдавая себя. Нужно внушить ему, что он центральная фигура в игре… Хотя, может и наивно полагать, что он сразу в это поверит. Учитывая вмешательство Саддлера и Краузера, существует вероятность возникновения непредвиденных проблем. Ни в чем нельзя быть уверенной, но он мне нужен. Он послужит мне гарантией того, что моя цель будет достигнута».

И теперь, вновь оказавшись в спальне, которую уже покинул Леон, она обозревала внутренний двор замка Салазара. Ада знала, что она максимально близка к своей цели. Ее губы медленно растянулись в усмешке.

«Кто знает? Может быть, у меня до сих пор остались к нему чувства… Как бы то ни было везения ему не занимать. Нельзя забывать и о том, что он выжил в Раккун-Сити…. Уверена, он справится с той ролью, которую я ему приготовила. Не думаю, что это должно меня беспокоить».

Вескер мог хоть сгнить в аду, но она не собиралась повиноваться его требованиям.

***

Там, где нашел себе убежище Луис, он четко слышал тяжелый грохот упавшей металлической клетки, за которым последовали несколько очередей пистолетных выстрелов. Исследователь спрятался в небольшой изолированной комнате, ответвлявшейся от столовой, где он находился пару минут назад. Теперь, когда ученый переговорил по приемнику с человеком в черном костюме – этим Вескером, он знал, что женщина в красном встретит его на втором этаже центрального зала. Как только он отдаст ей образец Плаги, она организует ему побег и гарантирует освобождение от Саддлера и всего, что с ним связано. Однако испанец чувствовал, что из-за баталии, развернувшейся где-то в соседних комнатах, он задержится на несколько минут. Луис прекрасно помнил, что помещение, из которого доносились выстрелы, являлось комнатой-ловушкой, и кто-то попался в нее. Вот только кто – Леон или кто-то другой? Исследователь не мог найти ответа на этот вопрос. Однако он не оставлял надежды, что это был Леон, поскольку в ловушке американцу могла противостоять лишь небольшая группа этих ничего не соображающих гонадо-монахов. В то же время это означало бы, что Леон уже недалеко, и Луис мог бы вскоре отдать ему таблетки, подавляющие рост паразитов. Если же исследователю не удастся это сделать, превращение Леона в раба Саддлера станет всего лишь вопросом времени. Но в любом случае Луис не сомневался, что Леон с легкостью выберется из западни. Для хорошо обученного агента в этом не было ничего трудного.

Тем временем в этой пыльной пустой комнате Луис случайно наткнулся на небольшой тайник с оружием. Исследователь не знал, почему вдруг это всплыло на ум, но он вспомнил что именно в этой комнате хранилось немного оружия. Копья, арбалеты, запас стрел, даже немного патронов для дробовика и пистолета лежали на полу. Все они предназначались для гонадо в комнате-ловушке, в которой устраивались засады на недоброжелателей культа. Обычные люди из этих мест, отказывавшиеся покоряться воле Саддлера, были обречены здесь на гибель. Голова Луиса раскалывалась только при одной мысли об этом – все они были обычными ни в чем не повинными селянами: мужчины, женщины. И вот теперь по злой иронии судьбы, сам Луис прятался здесь, пытаясь убежать от того, что частично являлось и его рук деянием. Нравственность легко отбросить в сторону за хорошие деньги. Да что там, за хорошие деньги даже самому аморальному действию можно придумать вполне разумное оправдание. Сейчас же все рушилось, такие же испанцы, как и он сам были изменены до неузнаваемости и находились под контролем безумца, а те же, кто отказались повиноваться – практически полностью уничтожены либо превращены в отвратительных монстров. Можно назвать это жизненным жребием, судьбой, чем угодно, но теперь вина лежала на плечах Луиса непосильным грузом, от которого он не смог бы избавиться за всю свою жизнь. Даже если удача не отвернется от него и ему удастся сбежать, деревню уже невозможно вернуть… и эти мучения, боль от осознания всего ужаса, которому испанский исследователь отчасти стал причиной, не оставляла его, напоминая о себе днем и ночью. Возможно, в своей новой жизни он сможет подавить ее, сдержать, но ничто и никогда не заставит ее полностью уйти…, кроме смерти.

В последние дни Луис задумывался о том, чтобы покончить со всем этим, бросить все и убежать от своих душевных мук. Что бы сейчас сказал его дед? Какие бы слова он передал своему внуку? Луис благодарил Бога, что дедушка умер задолго до того, как случился этот кошмар, когда паразитов Плага вновь пробудили здесь от древнего анабиоза. Но Луис прекрасно понимал, что сейчас он не может просто покончить со своей грешной жизнью. Даже после всего, что он натворил, у него еще оставалась цель, ради которой стоило продолжать жить. Он всем сердцем желал помочь агенту и дочери президента. Если бы Луису это удалось, небольшая часть груза спала бы с его плеч.

Со времени, когда исследователь слышал выстрелы, прошло уже несколько минут, и он внимательно вслушивался в тишину, перед тем как направиться назад в столовую. Рассчитывая на скорую встречу с Леоном, он прихватил пару пистолетных магазинов и горсть патронов для дробовика. Достав из-за пояса свой маузер, исследователь, наконец рискнул вернуться в столовую. Войдя в зал, он без промедления шагнул в комнату с ловушкой, лелея в сердце надежду, что никого из культистов не окажется неподалеку. У Луиса вырвался вздох облегчения, когда он осмотрел помещение и не увидел там ни души… Пусто, лишь несколько трупов в монашеских рясах, в бледных головах которых зияли огнестрельные раны, лежало на полу. Дверь клетки распахнута настежь, а замок, запиравший ее, разворочен выстрелом.

«Интересно, это Леон или дама в красном?»

Понимая, что кто бы здесь ни был, он уже опередил его, Луис ускорил шаг, зная, что сеньориту Аду лучше не заставлять ждать. Если он правильно помнил план замка, то следующим помещением должен быть центральный зал. Ада должна ждать его там. Покинув комнату с ловушкой, исследователь побежал по узкому коридору, который постепенно расширялся. Он оказался на площадке, которая возвышалась над просторной залой метра на три от пола. От нее протянулся узкий мостик шириной всего в метр, соединявший с еще одной площадкой, позволяя проследовать в другие помещения палаты, в том числе и добраться до центрального зала. Люстры с масляными лампами и канделябры в этой комнате дарили яркий свет. Декор зала был столь же богатым как и в столовой. Дверь слева от Луиса вела в другое крыло галереи, но, насколько он помнил устройство замка, исследователю нужно было проследовать через мост, который приведет его в зал.

Звук, доносящийся откуда-то сзади, заставил Луиса остановиться. Где-то за спиной на миг почудились чьи-то шаги. Исследователь обернулся, наводя пистолет в направлении звука, и до рези в глазах вглядываясь в комнату-ловушку, из которой только что вышел. Тишину больше ничего не нарушало. Прошло несколько секунд и Луис, видя, что никто так и не показался, опустил пистолет.

«Наверно старый замок разыгрывает меня… Нервы ни к черту…»

Мысленно пожав плечами, он повернулся обратно. И сделал он это как раз вовремя: на другой стороне большой комнаты уже появились две фигуры. Своим внезапным появлением они не ввергли испанца в панику, исследователь прекрасно понимал, что трудностей стоит ожидать даже в самом конце нелегкого пути. Оба монаха в неизменных черных мантиях преградили ему дорогу в зал, куда Луис так торопился попасть. Они бегом бросились к своей цели, свирепо вытаращив глаза, в которых не читалось ничего, кроме ненависти и злости. Фанатики завывали что-то на испанском, но на расстоянии ничего нельзя было разобрать. Факт, что они оба были вооружены булавами, немного осложнял дело – Луис совсем не хотел получить по голове шаром, усеянным острыми шипами. Они слепо атаковали его, как бараны, не задумываясь о тактике боя и использовании численного превосходства, ибо их затуманенные рассудки были подвластны паразитам. Луис прицелился из своего Маузера, намереваясь стрелять по ногам и попросту сбить противников с узкого моста, но вдруг его взгляд остановился на одной из массивных масляных ламп под потолком, нависавшей прямо над мостом.

«Mis amigos…, позвольте мне освободить вас из рабства».¹

Луис прицелился в колбу люстры и не без волнения выждал паузу, пока пара гонадо не оказалась прямо под ней. Когда же это, наконец, произошло, он нажал на спусковой крючок.

«Lo siento…»²

Прозвучавший выстрел эхом отразился от стен комнаты. Пуля задела масляную лампу, чуть не пролетев мимо нее. Горящее масло пролилось прямо на ничего не подозревающих членов культа, и практически немедленно воспламенило черные рясы. Фанатики заревели в агонии, неистово размахивая руками в отчаянных попытках сбить огонь, полностью поглотивший их мантии и уже начинающий пожирать кожу оранжевыми языками.

Оба гонадо упали с моста, один из них приземлился на твердый пол головой вниз, наверняка сломав шею, а другой рухнул на спину. Увидев, что все препятствия к дальнейшему продвижению устранены, Луис начал пересекать мост. Запах горелой ткани и человеческой кожи ударил в ноздри. Сам не зная почему, Луис решил в последний раз взглянуть на пол под мостом, где лежали поверженные враги. Склонившись на колени и посмотрев вниз, испанец увидел, что один из фанатиков – тот который приземлился на спину, еще не испустил дух, и смотрит прямо на него взглядом полным боли и… возможно, печали. Гонадо, минуту назад пытающийся убить исследователя средневековым оружием, сейчас, приложив неимоверные усилия, протянул руку в сторону Луиса, в жесте благодарности. Какая-то сохранившаяся человеческая часть в умирающем, вероятно, проявилась лишь перед самой смертью и бедняга, уходя в небытие, осознавал, что подавленная внутри душа наконец-то вырвется из своих земных оков. Когда Сера добрался до площадки напротив, последний крик боли пронесся по залу. Луису стало как-то совсем не по себе, словно он убил ни в чем не повинного человека, хотя исследователь и прекрасно понимал, что зараженным уже к сожалению ничем не помочь, когда паразиты в теле достигали возраста взрослых особей.

«Вы нашли свой покой…, найду ли я свой?»

Не останавливаясь, он забежал в непримечательный коридор с каменными стенами и потолком без каких-либо украшений. Свернув вправо, Луис направился к двери в конце коридора, на ходу вытаскивая из кармана образец Плага и лекарства. Если ему повезет, Ада уже окажется в зале, и весь этот кошмар наконец придет к своему завершению. Луис опять остановился и бросил взгляд через плечо. Ему вновь послышались какие-то звуки, будто кто-то невидимый крался за ним, преследовал с момента перехода через комнату с ловушкой. Однако коридор оказался пуст, тих и спокоен.

«Пора заканчивать с этим, я не хочу сойти с ума в этом ужасном месте…»

Луис отбросил свои мнимые опасения в сторону и, приоткрыв дверь, вошел в комнату. И здесь исследователь увидел стоявшую к нему спиной до боли знакомую фигуру. У Серы не осталось никаких сомнений, что через комнату-ловушку прошел его новый знакомый, спасший его из плена еще в деревне.

«Леон!»

На этот раз вакцина была у Луиса, и он радовался, что сможет выиграть для американца немного времени.

– Леон! – с улыбкой позвал Луис.

Американец обернулся и увидел сияющее счастьем лицо Луиса Серы, который приветственно поднял руку в воздух. В правой руке испанец держал баночку с таблетками, а в левой – какую-то странную пробирку.

– Я нашел его!

Луис хотел было продолжить, но внезапно остановился и почувствовал, как неожиданно перехватило воздух в груди, когда нечто твердое и острое уперлось ему под лопаткой.

«О, черт!».

Прежде чем испанец смог что-либо сообразить, его спину пронзило что-то острое и большое, разрывая кожу, мышцы и легкие, захлестывая все тело парализующей волной нестерпимой боли. Леон в ужасе наблюдал за тем, как длинное, толстое, оканчивающееся острием, бесформенное щупальце насквозь проткнуло тело Луиса со спины и вырвалось из груди несчастного исследователя.

«ОН НАШЕЛ МЕНЯ!»

Луис оказался нанизанным как туша на вертел, а щупальце еще дальше прошло сквозь его тело увеличивая и без того ужасную рану. Кровь целым потоком хлынула из окровавленных краев разорванной груди бедняги, заливая его рубашку. Исследователь лишь широко открыл глаза скорее от изумления, чем от страха. Ему показалось, или где-то в отдалении Леон выкрикивал его имя? Почувствовав, что тело разрывается на части, Луис ощутил, что сосуд с образцом паразита и баночка с лекарством выскальзывают из его ослабевших рук. Кто-то, стоящий сзади, ловко поймал рукой падающий образец. Громадных размеров щупальце, обладающее нечеловеческой силой, подняло Луиса в воздух как пушинку и начало дико размахивать теряющим сознание от адской боли человеком.

«НЕТ! НЕТ!! НЕТ!!!»

В другой комнате раздался пронзительный полный ужаса женский визг. Ошеломленный агент от шока оказался совершенно не в силах сдвинуться с места и только лишь наблюдал за тем, как Луиса, пронзенного щупальцем, швыряло из стороны в сторону.

Когда исследователю начало казаться, что эти невыносимые муки никогда не кончатся, щупальце втянулось назад, а потом одним энергичным взмахом стряхнуло несчастного с себя, швырнув его на твердый каменный пол. Новая волна боли свела тело исследователя в судороге. Кажется, несколько ребер сломалось от удара при падении.

Корчась в предсмертных конвульсиях на мраморном полу зала, Луис осознал, что это конец. Щупальце заскользило обратно к своему хозяину. Леон в страхе наблюдал, как отвратительный отросток втягивался назад и скрылся под мантией своего владельца - лорда Озмунда Саддлера. Стоя в дверном проеме, через который вошел Луис несколькими секундами назад, он победоносно смотрел на обоих мужчин, скривив губы в самодовольной презрительной усмешке. Саддлер вновь одержал верх. Дряхлое, испещренное морщинами лицо главы Лос Иллюминадос, наполовину скрытое фиолетовым капюшоном, красноречиво говорило обо всем без слов. Переведя взор с поверженного испанца на Леона, лорд сжимал в одной руке сосуд с образцом, а в другой – свой посох, обвитый живым паразитом Плага, словно виноградной лозой, отростки которого колыхались в воздухе.

– Теперь, когда образец у меня, ты мне больше не нужен, – спокойно произнес Саддлер, наблюдая за корчащимся от боли и задыхающимся Луисом. Он явно наслаждался своей кровавой местью.

– Саддлер! – закричал Леон с ненавистью и бессилием в голосе.

Лидер культа посмотрел на американца и вновь самодовольно усмехнулся.

– Мой мальчик Салазар позаботится о том, чтобы вас постигла та же незавидная участь, мистер Кеннеди.

Заполучив то, что ему требовалось – образец Плага, Саддлер не собирался тратить время и силы на американского агента, который все равно был обречен на гибель. Медленно развернувшись, лидер культа неторопливо вышел в открытую дверь. Мгновение спустя он покинул зал так же быстро и неожиданно, как и появился в нем. Леон сделал несколько шагов в его сторону, но остановился, и бросился к исследователю. Присев на колени возле Луиса, агент начал осмотр серьезного ранения. Потеря крови казалась критической, кровотечение можно было лишь попытаться замедлить но не остановить, и без медицинского оборудования шансы на жизнь у исследователя отсутствовали.

– Не уходи, Луис!

«Он нашел меня... Я должен сказать Леону…»

Кашляя кровью, ученый поднял на Леона слезящиеся глаза.

– Я – исследователь, – с трудом выдохнул он, боль простреливала его тело при каждом слове, -нанятый Саддлером. Он… узнал, что я задумал.

– Не разговаривай, – приказал Леон, стиснув зубы.

«Oh, mi amigo… слишком поздно…»

Зрение Луиса Серы уже расплывалось и его тело начало терять способность к чувствительности. Дышать становилось практически невозможно, и исследователь знал, что у него остались считанные секунды. Собрав остатки сил, он одной рукой оттолкнул Леона, зная, что агент ничего не сможет сделать для его спасения.

– Я уронил баночку с таблетками на пол…, – проговорил он надтреснувшим голосом.

Леон повернул голову и увидел флакон всего лишь в полуметре от испанца. Агент незамедлительно схватил ее и показал Луису.

– Да, эти, – произнес умирающий исследователь, снова заходясь кашлем. Кровь заструилась из его рта. Луис почувствовал под своей спиной растекающуюся теплую лужу и постарался поспешно продолжить недосказанное:

– Они должны подавить рост паразита…

Луис ощущал лишь, как его тело становится все легче и легче, а глаза заполнил яркий ослепительный свет.

«Дедушка… ты здесь?»

Он повернулся и посмотрел прямо в глаза Леону, пытаясь сесть и падая.

– Образец! Саддлер забрал его! Ты должен… его вернуть!

После этих слов последние силы покинули исследователя. Он попытался сказать что-то еще, но почувствовал, что голос не подчиняется ему. Луису показалось, что его плавно и медленно подняли высоко в воздух, и он спокойно опустил веки. В конце концов, тело Серы на руках американца обмякло и последнее, что услышал ученый перед тем как испустить дух, был голос Леона. Полицейский громко и с отчаянием выкрикивал его имя, имя погибающего человека, виноватого во всем этом кошмаре, но пытающегося искупить свои грехи и… заплатившего за это самую большую цену.

«Я иду, mi abuelo…, скоро мы встретимся…»³

Луис Сера наконец-то был свободен.