1. «Pueblo» – «Поселок»

2. – Un forastero! – Чужак!

3. – Aquí está! – Не двигайся!

4. – Vos voy a romper a pedazos! –Я порву тебя в клочья!

5. – No dejes que se escape! – Не дайте ему уйти!

6. – Te voy a matar! – Я убью тебя!

7. – Mierda! – Дерьмо!

Глава 2: «Большая Шишка»

Недавно поступила информация о том, что правительственный агент Соединенных Штатов проводит расследование в деревне. Нельзя позволить этому американцу вступить в контакт с заключенным. Для тех из вас, кто еще не проинформирован: пленника удерживают в старом здании за фермой. Как только все будет готово, мы отправим его в более безопасное место – в долину. Там заключенный и останется до последующих распоряжений.

Любыми способами нужно предотвратить встречу агента с пленником.

Нам неизвестно, как американское правительство узнало о нашей деревне. Сейчас мы занимаемся этим. Как бы то ни было, я полагаю, что появление этого агента здесь не случайно. Я чувствую, что здесь замешано не только правительство США, но и кто-то еще.

Собратья, будьте бдительны!

Староста деревни, Биторес Мендез

***

– Ханниган, у меня плохие новости, – обрадованный тому, что в разговоре наконец-то может перейти на простой язык, начал свой доклад Леон. – Я опознал труп одного из офицеров полиции. Что-то здесь случилось с людьми. Субъекта в деревне нет.

Девушка ничем не проявила своего волнения, когда дослушала агента до конца. После секундной заминки она произнесла:

– Леон, выбирайтесь оттуда сейчас же! Найдите выход из деревни и ведите поиски субъекта.

Кеннеди, который в общем-то и собирался поступить именно таким образом, привел разговор к логическому завершению:

– Конец связи.

Все еще сбитый с толку сомнамбулической процессией, разыгравшейся на его глазах пару минут назад, Леон, понимая, что ему больше незачем здесь оставаться, и наконец направился к ратуше. Вблизи нее в гордом одиночестве возвышалась какая-то полуразвалившаяся башенка времен средневековья. Не заприметив ничего интересного и тут, он завернул налево от башни и зашагал по грязной тропке, все еще нервно косясь на серевшие вокруг пустующие домики. Без карты местности он решил полагаться только на свою интуицию, и не оставлял надежды найти какие-либо сведения о нахождении Эшли Грэхем. В конечном счете, дорога привела агента прямо к массивным двустворчатым воротам, по обеим сторонам которых простиралась деревянная стена, видимо, огораживавшая эту часть деревни. Леон сосчитал количество сделанных залпов из дробовика, соотнес с количеством патронов в нем изначально и грустно констатировал, что у него остался последний картридж для помповика, поэтому он повесил его на ремне за спиной. Сделав это, агент достал пистолет из кобуры, вытащил магазин, провел пальцем по последним двум патронам и сложил их с еще одним в стволе да грустно кинул взгляд на последнюю обойму в подмышечном подсумке.

– Они ведь ВСЕ ушли в церковь? – вслух обратился к своему пистолету Леон. Оружие, лежащее у него в руке, благоразумно промолчало.

Кеннеди снял USP с предохранителя и, держа его наготове, толкнул дверь. Однако ворота даже не шелохнулись. Слегка смутившись, Леон повторил попытку, приложив на этот раз немалые усилия. Створка издала режущий слух скрежет и все-таки отворилась, открыв его взгляду небольшой хуторок. Некрупных размеров лачуга находилась прямо слева от агента, хлев и двухэтажный сарай прямо по курсу да ветряная мельница с поломанными лопастями чуть поодаль.

Все еще на стреме, Леон медленной поступью продвигался вперед, осматривая участок в поисках сумасшедших крестьян. Какой-то частью своего сознания он рассчитывал никого из них здесь не увидеть, надеясь, что всех жителей деревни созвал церковный колокол.

«Все-таки, что произошло? Что их всех остановило? Когда зазвонил тот колокол, они просто прекратили преследование и ушли… как скот с пастбища…»

Воздух, наполненный запахом навоза и гниения, и умиротворяющее мычание коров являлось полной противоположностью тому, что предстало взору Леон парой минут ранее. Как будто все ему привиделось в кошмарном сне, и он просто заблудился в отдаленной деревушке... Но заброшенные здания и запущенные окрестности заставляли принимать действительность такой, какая она есть.

В сарае Леон нашел лишь заготовленные стога сена. Абсолютно никаких следов или улик, свидетельствовавших о том, что здесь удерживали или проводили дочь президента, он не обнаружил. В глубине души сокрушаясь тому, что не обнаружил ничего полезного, агент решил пройти дальше от фермы к другим воротам, которые находились прямо перед ним на расстоянии десятка шагов.

«Куда же они ведут?»

***

Когда ты связан, а во рту у тебя торчит кляп, сопротивление кажется бесполезным. Мало того, что гонадо намного превосходили его по численности, к тому же они обладали нечеловеческой силой, что несомненно являлось результатом заражения их организмов паразитами. Пленный даже не имел представления о том, куда его забирает пара крестьян. Все, что он знал, это то, что Саддлер окончательно спятил.

«Что, черт возьми, он собирается делать?»

То, что Саддлер планировал совершить при помощи Плагас, было, мягко говоря, негуманно.

«Мои исследования, все мои исследования… будь ты проклят, Саддлер! Я знаю правду твоих экспериментов! Ты всего лишь больной на голову убийца…»

Одному из гонадо вдруг не понравилось, как пленный посмотрел на него, поэтому он размахнулся и со всей силы вмазал ему между лопаток. Удар вышиб из мужчины дух, и он упал на колени, скрючившись от боли. Крестьяне загоготали и с притворной жалостью обменялись друг с другом издевательскими выражениями на испанском.

– Míralo, está herido!¹ – прокомментировал ситуацию один из местных, снова заходясь смехом. Склонившись над исследователем, гонадо подняли его за ворот рубашки и грубо потащили своего пленника внутрь комнаты полуразрушенного дома, в некоторых местах заросшего плесенью. Стонущий от боли мужчина смог лишь разобрать внушительных размеров предмет мебели, напоминающий большой шкаф. Пленного посетила «прекрасная» мысль насчет того, что вот-вот произойдет, однако тупая ноющая боль не давала ему возможности что-либо предпринять. Звать на помощь было бесполезно. Не только из-за того, что его рот заклеили, но и вследствие боязни того, что эти двое мгновенно его заткнут. Гонадо, который незадолго до этого ударил исследователя, держал его, пока другой открывал дверь. Мужчину мощным пинком затолкнули внутрь шкафа, где он свалился с ног. Дверь со щелчком закрылась, и до слуха исследователя донесся удаляющийся смех. С беспомощным пленным остались лишь мрак да сырость прогнившего дерева. Только чудо могло помочь ему выбраться из этой ловушки.

«Hijo de puta…»²

***

С вершины холма Леон отметил, что тропинка ведет вниз и направо. Путь с этой точки становился узким, по бокам его обрамлял каменный утес. Как только Кеннеди продолжил спускаться вниз по дороге, он заметил, что она представляла собой своего вида аллею, как если бы он спускался по лестнице. Дорога была настолько узка, что на ней едва ли могли поместиться четыре человека, если бы они стояли плечом к плечу. Агент, не забывая держать свое оружие наготове, ускорил шаг. Прямо перед ним и чуть выше располагался небольших размеров мост, натянутый поперек проходящего пути, на котором стоял один из местных жителей. Взгляд крестьянина встретился с взглядом американского агента.

– Te encontré!³ – прокричал мужчина, возбужденно указывая на Леона.

«Дерьмо! Значит, они не ВСЕ находятся в церкви».

Леон поднял оружие, внимательно прицелился в голову человека и спустил курок. Пуля нашла свою цель, так как вслед за этим последовал истошный вопль мужчины. Он схватился за окровавленную голову и, не удержав равновесия, с криком полетел вниз головой с моста. Через несколько мгновений безумный крик прервался влажным ударом о сырую землю. Леон отвел взгляд от места, где неподвижно лежал испанец и поморщился, представив, во что он превратился.

«А кому же он орал?»

Леон обернулся, вглядываясь в лесной массив, посмотрел вперед, не возвращая пистолет в кобуру, но никого не заметил. Понадеявшись, что местный просто отбился от основной группы и неожиданно для себя встретил американского агента, Кеннеди нерешительно опустил оружие и продолжил спуск. Однако не успел он сделать и пары шагов, как расслышал небольшую словесную перебранку. Леон обернулся, никого не увидел и только теперь разобрал, что голоса доносятся сверху. Тогда он поднял голову и увидел на скале темные очертания массивного валуна, который, пыхтя от напряжения и обливаясь потом, выталкивали с края настырные неугомонные испанцы.

«ТВОЮ МАТЬ!!!»

Леону хватило доли секунды, чтобы соотнести размер валуна с шириной дорожки, на которой он стоял и, придя к неутешительному выводу, агент рванул вперед так быстро, как только мог. За спиной раздался приглушенный хруст, а следом оглушительный грохот. Валун скатывался вниз по дороге, сотрясая землю и гулко ударяя по каменным плитам, откалывая от них куски щебня. Сердце агента едва не выпрыгивало из груди, ветер свистел в ушах, мускулы сводило от неимоверного напряжения, а легкие – от нехватки кислорода, но он продолжал нестись вниз со всей возможной скоростью, будто за ним гнались все демоны ада. Впереди на земле распластался недавно застреленный им испанец. Кровь, сочившаяся из его головы, уже обильно окропила близлежащие камни. Леон напрягся и перемахнул через тело, чуть не поскользнувшись на влажной дороге. Гигантский булыжник внезапно по инерции, которую ему придало некое препятствие на пути, взмыл в воздух и опустился как раз на труп местного жителя. Раздался хруст крошащихся костей, услышав который, Кеннеди только ускорил бег. Дороге словно не было ни конца, ни края. Казалось, что валун теперь несется с постоянно увеличивавшейся скоростью почти вплотную к нему, полностью накрыв своей тенью. Жадно хватая ртом воздух, Леон почувствовал, как от перенапряжения ноги начинают сводить судороги.

«Нет, не сейчас, не сейчас, черт возьми!»

Наконец, впереди, метрах в тридцати, показался небольшой туннель. Валун явно не смог бы пройти через него.

«Проклятье!!! Я почти там, почти там…!»

Деревья, камни, вообще все вокруг слилось в одно мутно-серое пятно и, как в калейдоскопе, пролетало мимо него. Во всем мире остались лишь он, валун-убийца да спасительный туннель. И, окрыленный близким спасением, Леон сделал финальный рывок, оторвавшись от каменного великана почти на целый шаг. Он уже практически достиг своей цели и теперь находился всего в полушаге от туннеля. Однако агент не заметил корня дерева, незначительно проступающего из-под земли, как будто его кто-то специально там разместил. Леона внезапно резко качнуло вперед, из-за чего он споткнулся и полетел в туннель, больно ударившись о землю. В тот же момент своды туннеля сотрясла неистовая вибрация – валун соприкоснулся с входной его частью. Отдельные куски потолка рухнули на землю, дождем осыпавшись на Леона. Секундой позже грохот смолк, и агента вновь окутала тишина. Леон продолжал лежать с закрытыми глазами лицом вниз. Вокруг смолкли все звуки. Стих шум леса и грохот валуна, который, казалось, никогда не затихнет, лишь непрерывный стук сердца говорил о том, что ему посчастливилось остаться в живых.

«Конечно, удача не будет сопутствовать мне вечно…» – подумал Леон перед тем, как что-либо предпринять. Вначале он медленно открыл левый глаз и посмотрел на каменный пол, а затем правый и осмотрелся по сторонам. Землю вокруг него усыпали обломки совсем недавно столь грозного и опасного валуна, по сводам у входа в тоннель пошли трещины от удара. В воздухе висела густая пыль, от которой Леон зашелся безудержным кашлем. Его сердце буквально выскакивало из груди и он, никуда не торопясь, присел на земле, чтобы отдышаться. Агент отказывался верить тому, что случилось несколько секунд назад, и как ему удалось избежать смерти… в очередной раз. Наконец он начал мало-помалу приходить в себя, глубоко вдохнул и не менее глубоко выдохнул. Потом осторожно ощупал голову, несколько раз двинул ногами, чтобы окончательно удостовериться в отсутствии серьезных травм. Все как будто бы целое, только сильно болел расшибленный лоб, да ныли ноги, не привыкшие к столь безумным по скорости гонкам. Леон сел на корточки, стряхнул грязь со своих темно-синих штанов и окинул взглядом вход в туннель. Пути назад не было – валун полностью заблокировал дорогу к тропинке, напоминающей лестничный проход. Даже если бы Леон и хотел возвратиться назад, теперь он не в силах что-либо сделать.

«Камень нагнал бы меня на следующую секунду, если бы я не упал в туннель. Неслыханная удача…»

Леон медленно встал, запустил руки в волосы, вытряхивая оттуда пыль и мелкую крошку, потом стряхнул оставшиеся камешки с плеч и только теперь вспомнил, что, когда падал на землю, держал в руках пистолет. Оружие лежало в двух метрах от него, по счастливой случайности, на него не упал ни один из камней и следов повреждений на нем агент не обнаружил. Будучи вновь вооруженным, что вернуло ему спокойствие, и полностью уверенным, что все его конечности целы, Леон бодро зашагал по туннелю.

«Что эти люди, черт возьми, так настойчиво защищают. Каковы их мотивы? Почему они хотят убить меня? КАКОГО ЧЕРТА?! Это же не Раккун Сити, и они не зомби… Тогда те люди были ходячими мертвецами. Но эти люди… ИХ НЕ ОСТАНАВЛИВАЮТ ПУЛИ! Они не утратили сознание и, несомненно, отдают себе отчет в действиях. Они действительно ХОТЯТ меня убить и отлично это понимают. Как бы то ни было, кем бы эти люди ни приходились, я уверен, Эшли у них…»

Агент медленным, степенным шагом двигался по туннелю. С потолка в некоторых местах капала вода, и он рассмотрел одну или нескольких летучих мышей, висящих под сводами. Вскоре он увидел свет в конце туннеля и, спустя немного времени, Кеннеди вышел в лесистую местность. Здесь, на полянке, стояло три дома, но на вид два из них выглядели абсолютно заброшенными. У самой ближней к Леону постройки отсутствовала одна стена, а остальные практически полностью заросли мхом. Здание, которое находилось прямо перед агентом, было почти неповрежденным, однако в глаза бросались выломанные куски деревянной обшивки и ее отсутствие в некоторых местах постройки. Одно окно было заколочено, а к нижней половине другого был прибит единственный деревянный лист. Самый дальний от Леона третий дом выглядел наиболее цивильным. Лес со всех сторон весьма плотно окружил этот маленький участок деревни, и Кеннеди поежился при мысли, что ему возможно придется пробираться через эту мрачную чащу при обратном пути в деревню.

Заприметив вдали самое целое здание, Кеннеди направился к нему в надежде найти какие-либо подсказки или улики. Если бы удача вновь широко ему улыбнулась, и здесь он нашел бы Эшли, то они могли бы немедленно убраться отсюда. Но не без грусти Леон чувствовал, что его размышления по-детски чересчур наивны. По крайней мере, по той причине, что он находился здесь всего-то около часа.

Как только Леон прошел первый полуразвалившийся дом, ему показалось, что из следующего исходят какие-то звуки. Он незамедлительно остановился, повернул голову в том направлении, где, как ему показалось, возник звук, и прислушался. Прошло три секунды. Затем еще пара секунд. И еще. Тишина.

«Я готов поспорить, что слышал что-то… может быть, это просто шум листьев».

Леон решил не вдаваться в детали и, поторопившись, продолжил свой спуск по пологому откосу к дальнему дому. Внезапный дикий мужской вопль за спиной агента стал для него полной неожиданностью. Леон молниеносно развернулся и, к своему несказанному удивлению, увидел перед собой двух мужчин в проеме двери. Один из них зажигал фитиль чего-то продолговатого…

«Динамит?!»

В этот же момент и второй крестьянин, вытащив из-за пазухи динамитную шашку, начал зажигать фитиль. Не успел Леон поднять пистолет, как один из них уже размахнулся и кинул в него цилиндр, доверху набитый взрывчаткой. Кеннеди не стал проводить летящую в него шашку взглядом и, развернувшись в противоположную сторону, рванул к дому. Всего несколькими секундами позже грянул оглушительный взрыв. Уши мгновенно заложило, и в противном писке утонули все остальные звуки. Земля ушла из-под ног – агента подняло в воздух и с размаху ударило по двери, отчего глаза накрыла темная пелена. Лишь собрав всю свою волю в кулак, он заставил себя оставаться в сознании. Понимая, что если он не встанет на ноги сейчас, потом может быть уже поздно, Леон оперся на колено и с трудом оказался на своих двоих. Дико ныла спина, в щеке сидело несколько заноз, все тело будто переехал каток. Картинка перед глазами двоилась, в ушах стоял пронзительный звон. Около себя агент заметил старенький шкаф, небольшую столовую и еще несколько тумбочек – причем все в весьма плачевном состоянии. Кеннеди зашатало и он, чтобы сохранить равновесие, оперся о стену. Протерев глаза, он посмотрел на дверной проем, сквозь который влетел.

Разломанные на четыре части деревянные двери валялись неподалеку, а сквозь два пустых дверных проема вдалеке маячили четыре фигуры, две из которых были абсолютно симметричны. Леон поднял пистолет и прицелился, но тут же поймал себя на мысли, что в поле зрения оказалось ровно два ствола, которые держали две правые руки. Двое из четырех испанцев синхронно подняли зажженные динамитные шашки и приготовились к броску. Кеннеди прицелился в руку одного из них левым стволом и выстрелил. Пара гильз отлетела вбок, ударившись о шкаф, однако две пули пролетели мимо. Тогда Леон двинул руку чуть в сторону и прицелился тому же испанцу в руку правым стволом и спустил курок. Снова раздался выстрел, а следом чей-то перепуганный визг и очередной взрыв. Испанцы в одно мгновение потонули в яркой ослепительной вспышке, а когда она потухла, агент не увидел ничего кроме темноты. Голова шла кругом. Кеннеди неровной походкой и на ощупь направился к выходу, но почему-то ударился лбом о стену. Тогда он сделал шаг в сторону и все-таки прошел через дверной проем. Когда Леон оказался на улице он крепко зажмурил и раскрыл глаза и глубоко вдохнул почти свежего воздуха, в котором витал запах пороха. Теперь он вновь мог видеть, но перед глазами все дико вращалось и двоилось, а в ушах по-прежнему звенело. Прислонившись к деревянной стене постройки, Леон сел на землю и отдыхал несколько минут, после чего ему заметно полегчало. В глазах перестало двоиться, да и дышать стало легче. Его совсем не интересовало, что произошло с противниками после взрыва. Самое главное, и в этой смертельной дуэли он вышел победителем.

***

Исследователь, все еще не нашедший выхода из бедственного положения и потерявший всякую надежду выбраться из шкафа, услышал взрыв и тут же насторожился.

«Mierda…, какого черта там происходит? Эти гонадо убивают очередного чужеземца?».

К пленному вновь вернулась надежда, и он всем весом принялся наваливаться на запертую дверь шкафа. Хоть он и был связан по рукам и ногам, но отчаянно пытался выбить чертову дверь и тем самым открыть себе путь на свободу. Некоторое время спустя исследователь услышал два последовавших один за другим пистолетных выстрела, а следом очередной взрыв. Теперь он был точно уверен в том, что в деревню пробрался кто-то извне. У гонадо не могло быть пистолетов.

«Может, полиция?»

***

Изнутри дом выглядел так, словно в нем никто не жил много-много лет. Редкие лучики тусклого света просачивались из дыр в рассыпающейся от древности древесине. Первой комнатой, в которую вошел Леон, оказалась столовая в довольно неплохом состоянии. Стол и стулья были расставлены по местам, хотя дерево, из которого они были сделаны, уже давно прогнило. Все это место напрочь провоняло плесенью, в воздухе стоял смрад гниения. Камин позади стола пустовал, если не считать лежащей внутри него золы. Лишь несколько небольших сорняков проступили в том месте. Часть древесины полностью сгнила, открыв взгляду агента каменный фундамент черного цвета. Возможно, дом в прошлом пострадал от пожара.

«Интересно, кто здесь жил?»

Леон вошел внутрь темного и сырого помещения, которое ранее называлось гостиной. Диван, стоявший перед камином, носил на себе отпечаток времени и был полностью покрыт плесенью. На стенах висели книжные полки, на некоторых из которых даже находились книги. Часть из них была порвана, а страницы выглядели желтыми и заплесневевшими. И тут до его слуха донеслись звуки редких глухих ударов, исходивших из-за угла. Повернув налево, Леон увидел массивный шкаф, блокирующий проход, который, вероятно, вел в спальню. Стук стал громче.

«Интересно…»

Разогреваемый любопытством агент уперся в книжный шкаф плечом и начал его толкать. Правое плечо, которым он с десяток минут назад крепко приложился к двери, горело нестерпимой болью. Тогда Леон прильнул к массивному предмету мебели вторым плечом и, пыхтя от напряжения и проклиная изготовителей столь тяжелых шкафов всеми словами, которые мог вспомнить, передвинул его настолько, что смог протиснуться в образовавшуюся щель. За шкафом находился очередной проход, но теперь сюда даже не проникал свет. Агент, подняв пистолет, продолжил двигаться по узкому коридору. По мере продвижения Леона стук усиливался, что было верным знаком движения в верном направлении. В конце концов, коридор перешел в то, что, возможно, когда-то было спальней. Сквозь намертво заколоченное окно не проникал дневной свет, матрас на ржавой кровати прорвался, и на нем были видны следы активной жизнедеятельности мелких грызунов. Атмосфера угнетала здесь еще больше, чем в предыдущей части дома. А в дальнем конце комнаты возвышался большой, изысканно украшенный шкаф. Стук доносился оттуда.

«Кто там находится?»

Вообще Леон предполагал, что внутри скрывается очередной сумасшедший крестьянин, которого по какой-то причине просто связали и оставили здесь. Прекрасно помня, что неоднократно происходило при открытии неизвестных дверей еще в Раккун Сити, агент не хотел рисковать. Подойдя к шкафу справа, он поднял пистолет и одной рукой дотронулся до ручки. Задвижка соскользнула назад…

К изумлению агента из шкафа вывалился связанный человек с кляпом во рту, который ударился плечом о пол и, перекатившись на спину, в страхе уставился на него. Этот человек оказался мужчиной, на вид ровесником Леона, со светло коричневой кожей и длинными, растрепанными, сальными волосами. В голубых глазах пленника из шкафа застыл ужас, когда он увидел направленное на него дуло пистолета. Мужчина громко застонал и с силой затряс головой, прилагая неимоверные усилия, чтобы показать своему освободителю, что он, по сути, обычный человек, и совсем не такой, как остальные сельские жители.

Леон облегченно выдохнул, присел на колени и сорвал ленту со рта пленника вместе с частью его грязной бородки. Мужчина тяжело вздохнул, набирая в легкие воздух, а затем одарил своего спасителя несколько недовольным взглядом.

– Зачем же так грубо? – обратился к агенту мужчина с испанским акцентом. По крайней мере, он говорил по-английски, что уже являлось плюсом для Леона. Не отвечая на язвительный вопрос, агент перевернул мужчину на живот и начал развязывать веревки, которыми были связаны его конечности. Спасенный был одет в темно-коричневую жилетку поверх белой рубашки с длинными рукавами и длинные запачканные коричневые брюки.

– Ты же… не с ними? – спросил мужчина, уставившись в пол, пока агент распутывал узлы.

Леон освободил запястья заключенного и принялся за его лодыжки.

– Нет. А ты?

Но пленник не удосужился отреагировать на ответный вопрос, видимо, не посчитав это нужным. Леон решил отложить допрос на потом, а покамест закончить развязывать веревки на конечностях пленника. Когда мужчина наконец-то освободился от пут, он сел на полу, наслаждаясь долгожданной свободой.

– Хорошо как! – начал он. – У меня тут возник очень важный вопрос… – Леон прислушался, надеясь услышать что-то по-настоящему важное. – У тебя есть закурить?

Агент сдержал вздох разочарования и отрицательно покачал головой.

– Только жвачка.

Он хотел было начать расспрашивать странного мужчину, но в доме раздались спешные шаги. Леон и пленник перевели взгляды на входную дверь и увидели, что в комнату плечом к плечу вошли двое крестьян, один из них держал в руках вилы, а другой топор. В нескольких шагах за ними возникла высоченная, не менее двух с половиной метров в высоту, фигура, которая вмиг визуально превратила местных в карликов. Внешне мужчина выглядел довольно свирепо. Кожа его лысой головы была столь же неестественно бледной, как и остальных крестьян. Особенно выделялись разноцветные глаза мужчины, правый глаз был голубым, а левый – красным. Причем левый глаз смотрел немного в сторону и неестественно блестел, словно стеклянный. У гиганта была очень длинная, до самого пояса, черная борода с проступающей сединой. Он был одет в черный длинный непромокаемый плащ, который скрывал все его тело, за исключением самого низа черных штанов с ботинками того же цвета. Леон подсознательно отметил, что он немного напоминал «русского колдуна» Распутина, о котором слышал еще в школе на уроках истории. Судя по решительному выражению лица мужчины, он относился к тому типу людей, которые не терпели пререканий.

– Просто блеск, – с отвращением произнес пленник. – «Большая шишка».

Агент с удивлением взглянул на него.

– Чего?

Не дожидаясь хода со стороны гиганта и его сподручных, Леон вскочил на ноги и, разбежавшись, в прыжке ударил великана ступней по туловищу. Но что-то пошло не так. Леон ощутил, что его нога застыла в воздухе. Вывернув голову, он краем глаза увидел, что «Распутин» каким-то образом успел схватить его за ботинок, и теперь буравил американского агента уничтожающим взглядом.

«Влип…»

Леон почувствовал, что взлетает в воздух. Под собой он заметил перекошенное лицо недавно спасенного пленника, провожавшего глазами затяжной полет агента. Еще мгновение и спину Леона разорвала адская боль. Все утонуло в треске древесины и коротком вскрике испанца, на которого неудачно приземлился Кеннеди. Только захотел он встать, как с ужасом заметил, что тело его не слушается. Оглушенный, лежа на спине со сбитым дыханием, прежде чем окончательно провалиться в забытье, он увидел лишь смутные очертания приближавшихся крестьян. Сознание, будто не желая видеть развязки этого действа, покинуло Леона.

1. – Míralo, está herido! – Смотри, он ранен!

2. «Hijo de puta…» – Сукин сын…

3. – Te encontré! – Вижу!