Глава 15: Час расплаты близок

Внутри укрепленного лабораторного комплекса - современной бетонной цитадели, на острове вдали от древнего замка Салазара, лидер культа Осмунд Саддлер в своей неизменной фиолетовой мантии величественно восседал на троне, глядя вниз на мужчину, который стоял на коленях перед ним, в почтении склонив голову. Призванный Саддлером он снова приготовился выполнять его волю.

– Похоже, у Салазара возникли проблемы с усмирением американской свиньи, – задумчиво начал Саддлер, устремив взор не на своего собеседника, а куда-то вдаль. Остановившись на мгновение, словно еще раз обдумывая приказ для подчиненного, он продолжил:

– Салазар упустил свой шанс, – его взгляд переместился на мускулистого человека, склонившегося на коленях пред ним. – Краузер, забери девчонку. Да, и избавься от этого надоедливого американца, пока будешь выполнять задание.

Человек, которого Лорд назвал Краузером, медленно поднялся на ноги. Достаточно было одного взгляда, чтобы разглядеть в нем военную жилку. Отнюдь не низкого роста, крупного телосложения, мускулистый и жилистый он обладал недюжинной силой. Мужчина носил армейские камуфляжные штаны цвета хаки с наколенниками. Десантные ботинки выглядели угрожающе и, несомненно, могли нанести серьезные повреждения, если бы их владельца вынудили вступить в рукопашный бой. Могучую грудь Краузера скрывала черная майка, кроме этого, его защищал бронежилет. Кожаные перчатки без пальцев облегали ладони его рук. С ремня свисали несколько гранат и пистолет в кобуре. Несколько патронных сумок, содержавших боеприпасы, он прикрепил к ремешкам, опоясывавшим все его туловище, и в точности как у Леона, в плечевых ножнах ожидал своего часа острый, изогнутый нож. На голове Краузера красовался десантный берет алого цвета. Грубое лицо вдоль и поперек испещрили длинные, глубокие борозды шрамов. Они являлись следами от серьезных ранений много лет назад; ранений, которые навсегда убили в нем человека.

– Считайте, что это уже сделано, – прозвучал низкий, гортанный голос Краузера.

***

Когда лифт остановился, Леон оказался в очень тесном пространстве. Он знал, что находится глубоко под землей, и по видимому подъемник спустил его в какую-то шахту. Весь путь в узком тоннеле освещали шарообразные лампы, ввинченные в трубы, проходившие под низкими каменными сводами. Такие приборы освещения можно в большом количестве встретить на стройплощадках. Повсюду в беспорядке валялось шахтерское оборудование самых разнообразных видов: кирки, лопаты и тому подобное. Чуткий слух Леона улавливал звуки, исходившие спереди: гул механизмов и удары инструментов.

«Интересно, что они раскапывают…?»

Тоннель постепенно заворачивал направо и вскоре вывел агента в более широкую секцию шахты. Там Леон обнаружил пару ящиков и шахтерские вагонетки, стоявшие вдоль стены и заполненные самыми различными по размеру и форме камнями, среди которых он заметил как мелкие осколки, похожие на гальку, так и крупные валуны. На некоторых из них отчетливо выделялись окаменелые останки. Чем глубже агент заходил в тоннель, тем громче становились звуки, издаваемые работающим оборудованием, а потолок над Леоном поднялся выше. Вот уже появились рельсы для вагонеток. Шахта теперь представляла собой огромную пещеру, и он стоял у края, где дорога обрывалась и имелась лишь лестница, уводившая вниз.

Леон окинул взглядом окрестности. Он стоял на краю обрыва, и перед ним разворачивалась довольно-таки динамичная картина. Судя по всему, шел самый разгар раскопок: с десяток крестьян сновали туда-сюда по шахте, прилежно вскапывая лопатами твердую неподатливую землю и усердно раскалывая кирками камни. В самом центре вращался огромный бур, медленно вгрызавшийся в земную твердь, вздымая в воздух облака пыли и грязи. Цепи и тросы, прицепленные к сводам подземелья, переплетались высоко над головой Леона. Низко пригнувшись, агент достал бинокль, чтобы лучше рассмотреть место событий. Он уже имел предположение, с какой целью крестьяне проводили тут работы, но хотел сам удостовериться в этом, чтобы знать наверняка. Агент приник глазами к окуляру и сфокусировал наблюдение на нескольких тележках, которые крестьяне нагрузили доверху. Увеличив изображение, он смог со всей очевидностью увидеть то, что и ожидал – длинные и тонкие окаменелости, напоминавшие червей, застывших в камне с незапамятных времен.

«Так значит это окаменелые Плага, о которых упоминал Луис... Вот откуда их достал Саддлер, используя этих людей, как материал для своих амбиций. Печально…»

Просканировав место раскопок еще раз и более тщательно, он сосчитал всех до единого крестьян. Их тут присутствовало пятнадцать человек, и проскользнуть мимо них незамеченным являлось довольно непростой задачей. Однако если ему доведется принять битву, у него хватит патронов в пистолете. От внимания агента не ускользнули и железные двойные двери, расположенные метрах в двадцати от него. Других выходов Леон, хоть и пытался искать, так и не смог обнаружить. Спрятав бинокль, он вытянул USP и начал спуск в глубины неизвестности.

***

«Как только из яйца Лас Плагас появляется паразит, его почти невозможно удалить из тела. Но до этого его можно нейтрализовать при помощи таблеток. Если же паразит все-таки вылупился, возможно попытаться извлечь его путем хирургического вмешательства, прежде чем он превратится во взрослую особь. Но это крайне сложная процедура. Операция по его извлечению смертельно опасна для жизни носителя. Насколько я знаю, девушке ввели яйцо раньше, чем тебе. У нее не так уж много времени. Тебе следует приготовиться к самому худшему…»

Ада взяла записку и прикоснулась губами к листу бумаги, оставляя след от помады под написанным текстом. Она повесила записку на гвоздь, торчавший из стены ветхой хижины, в таком месте, где Леон точно заметил бы ее и не прошел мимо. На земле, около остатков разрушенного крова, она положила часть сбереженных боеприпасов, которые по счастливой случайности нашла в замке – заряды для помпового дробовика и световую гранату. Если произойдет то, чего она опасается, и сюжет начнет разворачиваться по наихудшему сценарию, дочь президента США рано или поздно подчинится паразиту. И Ада желала, чтобы Леон сумел избавиться от Плага в своем теле и теле похищенной девчонки.

Прохладный ночной ветерок оказался очень приятной сменой затхлому, спертому воздуху подземелья, которое прямо-таки кишело отвратительными насекомыми Саддлера – Новистадорами, насколько она помнила. Они, несмотря на всю свою подвижность и силу, не могли тягаться с невероятной природной ловкостью Ады, и она даже сэкономила пистолетную обойму, просто оббежав летающих существ. Вескер незадолго до этого проинформировал ее о том, что смотритель замка Салазар направляется в высокую башню в северо-западной части замка, а Лорд Саддлер собственной персоной, уже прибыл в лабораторный комплекс на острове. Так как образец снова оказался в руках «великого лорда», ей не оставалось иного выбора, кроме как следовать за ним. Вероятней всего где-то поблизости располагалось некое средство переправы на остров, и как только она его найдет, то подождет, пока не покажется Леон. В конце-концов, ему ведь с ней по пути. При этой мысли слабая улыбка заиграла на ее губах.

Ада прекрасно знала об опасностях, с которыми Леон обязательно столкнется на острове, и осознавала, что продолжать манипулировать шоу в свою пользу становится все сложнее. Без сомнения, Краузер уже готовил план нападения на американского агента, также стоило брать в расчет и полчища уродов, которых Саддлер держал внутри секретного островного комплекса и на его границах. Не возникало сомнений, что территория и множественные помещения хорошо и надежно охранялись. Джека Краузера, не без успеха игравшего роль верного пса Саддлера и Вескера, она тоже не должна терять из виду и постараться уберечь от него Леона. Краузер уважал и ценил только грубую силу, что она отлично знала. Он принял паразита Плага в свое тело, что сделало его теперь еще опасней. Однако ее план не претерпел сильных изменений: использовать Леона как средство отвлечения внимания, с помощью чего она сможет завершить свою миссию.

В этот момент Ада раздумывала над тем, позволить ли Леону разобраться с Салазаром самостоятельно. Этот заносчивый коротышка достал его до невозможности, так зачем же лишать агента такой приятной забавы? Игра в кошки-мышки определенно скоро закончится. По-иному и быть не может, ведь с каждой минутой паразиты в теле Леона и Эшли взрослеют, превращаясь во взрослые организмы. Несмотря на лекарство для подавления роста Лас Плагас, которое дал им Луис, оно предоставит им лишь короткую отсрочку, так как яйца уже вылупились. Взросление, конечно, замедлится, однако Ада не имела представления о том, сколько времени осталось в запасе у обоих американцев. Несчастного Луиса убил Осмунд Саддлер, и исследователь не успел предоставить точную информацию насчет лекарств. Леон не мог позволить себе терять время с Салазаром, который не намеревался прекращать свои глупые игры. Все, что он делал, это умышленно тянул время. Леону придется уничтожить молодого смотрителя замка и положить конец игре в догонялки.

Между тем, Ада оказалась посреди каких-то руин: старые, сломанные куски дерева и камня завалили землю повсюду. Ранее здесь возвышались жилые постройки: дома, а может укрытия, но все, что от них осталось – это перекошенные, полуразвалившиеся каменные стены, которые местами вросли глубоко в грунт под уклоном, и обгоревшие доски. Безжизненные мрачные деревья, лишенные листвы, еще больше усугубляли впечатление от этого и без того зловещего пейзажа. Складывалось ощущение, что местность не так давно подверглась ковровой бомбардировке. В отдалении виднелось высокое строение со множеством шпилей на верхушке. Оно выглядело как собор в готическом стиле. Видимо, Ада вышла на очередное место поклонения этих безумных членов культа. Так или иначе, она поспешила продолжить передвижение. Теперь, когда Салазар и компания опередили ее, Ада не желала, чтобы ее застали врасплох или поймали в западню. Девушка замедлила шаг и остановилась, расслышав, как ей показалось, посторонний шум. Она не ошиблась – едва слышные голоса исходили из-за развалин впереди, и когда она приблизилась, чтобы лучше разглядеть, то увидела полыхавший костер, за коим находилась дверь с выгравированной головой льва. Вокруг вздымавшегося столбом пламени согревалась группа гонадо, которые вели между собой неспешный разговор.

Ада устало вздохнула, понимая, что ее путь к дверям вновь ведет через смерть и боль. Но если это означало избавление этих людей от бесконечных мучений в служении своему хозяину, то она ничего не имела против. Кроме того, ее действия уберегут Леона от лишних неприятностей, ведь ему и так приходится несладко. Не пытаясь более скрываться, и не собираясь подкрадываться еще ближе к неприятелю, женщина в красном беспечно вышла на открытое пространство, угодив в поле зрения четверки испанцев. Однако до того как хоть кто-то смог промолвить слово, она подняла свои пистолеты и открыла огонь, посылая несколько пуль в туловище ближайшему человеку, быстро свалив его в грязь. Не останавливаясь, она без промедленья переключилась на следующего и выпустила пулю ему в лицо, также сбив гонадо с ног на землю. Третий мужчина, подхватив факел, ринулся к Аде, крича ругательства на испанском. Отскочив от удара наотмашь, она стремительно развернулась и нанесла ему мощный удар ногой в грудь, откинув назад на пару шагов. Человек приземлился прямо в пламя костра, завопив от боли, когда огонь подпалил его одежду и начал пожирать кожу. Четвертый и последний гонадо как раз успел выхватить нож и осторожно подкрадывался к ней, стараясь обойти со спины. Когда же дуло пистолета Ады уставилось на него, он испустил вопль ужаса и попробовал спастись бегством от безжалостной леди, но далеко убежать не успел. Она хладнокровно разрядила ему вслед остаток обоймы, нашпиговывая спину беглеца свинцом до тех пор, пока он не свалился на землю и затих. Едва смолкло раскатистое эхо последних выстрелов, Ада перезарядила оружие и, достигнув двери, украшенной гравировкой головы льва, распахнула ее ногой. То, что она за ней увидела, оказалось старым подъемником, который наверняка вел в кафедральный собор. Ада закрыла двери, и нашла кнопку питания…

Кожа на голове человека, который продолжал лежать в костре, начала пузыриться, обугливаться и слезать, обнажая бледные кости. Паразит внутри отчаянно пытался вырваться из тела хозяина, чтобы спасти свою жизнь. Наконец не выдержав давления, распухшая голова разорвалась, после чего безмолвие ночи не нарушало ничто.

***

Самовлюбленность и непомерную гордыню Рамона Салазара Леон привык воспринимать как должное…

«…но ведь всему должен иметься свой разумный предел!»

Леон С. Кеннеди, закинув голову, взирал на статую восьмого смотрителя замка в полный рост из белоснежного камня около пятнадцати метров в высоту, протянувшуюся от самого пола, выложенного узорной плиткой, до аркообразного потолка. Она повергала в изумление и одновременно с этим в благоговение, именно такие цели и преследовал карлик при ее возведении. Детальная, выполненная с поразительным мастерством и точностью, обработка черт лица делала статую намного красивее оригинала, если не считать дряхлого, болезного лица.

«Наверное, он пытается компенсировать свой недостаток в росте… иначе зачем возводить этот гигантский памятник?»

Однако Леон не мог оставаться здесь далее и восхищаться новоявленным Колоссом, ведь дел у него было итак невпроворот. Крестьян в шахте настолько занимала их работа, что ему без проблем удалось проскользнуть мимо них незамеченным и благополучно перейти в подземелье с пещерами, где расселились десятки тварей подобных огромным насекомым. Прежде чем Леон вновь смог выйти на поверхность и увидеть лунный свет, ему пришлось показать всю прыть своих ног при бегстве от туч Новистадоров. Записку Ады он заприметил на стене одного из разрушенных зданий, а после ее прочтения с благодарностью в душе принял ее скромные дары, оставленные снаружи. Не мешкая более, Леон отправился на свет костра, у которого обнаружил бездыханные трупы гонадо и дверь. Он опасался, что эффект лекарства вскоре пойдет на спад или паразит освоится с подавляющим действием и преспокойно продолжит расти полным ходом. Как бы он не хотел признавать это, Ада была права – самый худший поворот событий очень даже мог произойти, и если это случится... он окажется абсолютно бессилен. Ему придется убить Эшли ради ее собственного блага, чтобы защитить Америку и весь мир от Лос Иллюминадос и Лас Плагас. То же касалось и его самого – если все будет потеряно, он хотел бы покончить со своей жизнью. Леон не допускал и мысли, чтобы вернуться в Штаты зараженным. Если же им удастся вырваться отсюда, это, несомненно, временно остановит Саддлера, нарушив все его планы, и ему придется повторять весь процесс сначала. Однако маловероятно, что его афера впоследствии увенчается успехом, ибо правительство Соединенных Штатов к тому времени уже разберется в происходящем и вероятнее всего поступит так, как всегда поступает с теми, кто выступает против них: разбомбит к чертовой матери.

Развернувшись к скульптуре спиной, Леон трусцой побежал по длинному открытому пространству, по величине сравнимому с футбольным полем. После гигантской статуи кастеляна этот длиннющий путь совсем не удивлял его. Широкая каменная дорожка проходила прямо по центру, окруженная двумя бассейнами с водой. Когда Леон приблизился к двойным дверям, нетерпеливо толкнул их. Оказалось, что они ведут наружу, на площадку, от которой отходил мост, устремлявшийся к высокой башне. Леон не мог и подумать о том, что ожидает его впереди. Снаружи ничего не указывало на то, что из башни есть какие-то дополнительные выходы равно как и входы, а значит, вполне возможно он наконец-то загнал Салазара в угол. Леон ощутил прилив свежих сил при мысли, что надоедливая игра скоро закончится. Однако, досконально изучив характер хранителя замка к этому времени, Леон не сомневался, что тот приберег пару тузов в рукаве. И он сделал вывод, что очевидно не избежит сложного поединка.

Без происшествий преодолев мост, Леон оказался у дверей, держа наготове верный USP, и с замиранием сердца приоткрыл их. Обе знакомые агенту фигуры стояли к нему спиной, пока карлик в голубом камзоле не развернулся на каблуках. На его лице возникла фальшивая дружелюбная, гостеприимная улыбка. Леон поймал себя на мысли, что только за нее он готов всадить коротышке пулю в голову.

– Прекрасно, – начал Салазар, аплодируя. – Так хорошо, что вы присоединились к нам, мистер Кеннеди.

– Снова ты, – ответил Леон, не скрывая отвращения. – Где Эшли?

– Священный обряд вот-вот начнется, и эта башня дарует девчонке величественную силу, – глаза кастеляна расширились и замерцали. – Она присоединится к нам, станет одной из нас.

Леон сделал шаг в сторону Салазара.

– Это не ритуал. Это терроризм.

– Это слово стало популярно в наши дни, не так ли? – ехидно заметил смотритель замка. – Не волнуйтесь. Мы приготовили особый ритуал… только для вас.

Он поднял руку так, будто собирался активировать очередную ловушку.

– Нет, а как же мое мнение, – бросил Леон, молниеносно выхватывая свой нож из ножен, и метнул его через комнату прямиком в левую руку Салазара, которую тот без задней мысли поднял в воздух. Нож угодил точно в цель и намертво пригвоздил руку карлика к стене. Кровь тонкой струйкой засочилась по бледной ладони, и сразу же сияющая ухмылка Салазара исчезла – он в шоке вытаращился на острое лезвие, пронзившее его руку.

– Хех, – промычал Леон в удовлетворении.

Рамон захныкал от боли, но тут в дело вступил Вердуго в черной мантии, который попытался загладить свою нерасторопность. Уцепившись за нож, запятнанный кровью хозяина, уродливой клешней, он запустил его обратно в Леона с потрясающей силой. Скорость его полета едва не застала агента врасплох, и только благодаря своей поразительной реакции агент сумел отклониться назад, тем самым увернувшись от лезвия, летевшего ему в грудь. Лифт, опустившийся сверху, остановился и раскрыл двери перед кастеляном и его телохранителем. До того как Леон успел сделать хоть что-то, Салазар, продолжавший сжимать свою окровавленную ладонь, и его верный Вердуго забежали в лифт, который секундой позже заскользил вверх.

«Черт побери, только не снова. СТОЯТЬ!»

Леон навел пистолет на кастеляна, чтобы отправить ему гостинец в дорогу, но понял бесполезность этой идеи – коротышка боязливо спрятался за могучей спиной телохранителя, которому пистолетные пули могли нанести самое большее - царапину. Кроме того, лифт двигался слишком быстро, и вскоре парочка скрылась на верхних ярусах. Леону предстояла нелегкая задача взобраться на вершину башни. Выдернув глубоко застрявший в стене нож, он еще раз подивился силе Вердуго.

«Что если бы этот коротышка не развлекался со мной, а сразу при первой встрече натравил обоих своих телохранителей?»

Отбросив лишние мысли в сторону, агент огляделся и заметил около лифта несколько мешков из пеньковой ткани, заполненных чем-то, и пару громоздких ящиков. По правую руку от него вдоль стен башни вился лестничный колодец, устремлявшийся вверх. Ждать лифта Леон не собирался, так как сомневался в том, что Салазар собственноручно подпишет себе смертный приговор, прислав подъемник вниз. Агент без колебаний принял твердое решение двигаться по ступеням и достать кастеляна. Приближался час расплаты, и он чувствовал это. Салазар постепенно отрезал себе пути к отступлению, пока не потерял шанс на бегство, но Леон не забывал, что даже крысы, загнанные в угол, сражаются яростно и отчаянно.

Он начал свой стремительный марш-бросок вверх по лестнице, несясь со всей скоростью, на которую только был способен, так как все, что занимало сейчас его мысли – это расплата со смотрителем замка. Леон желал, чтобы Салазар сполна заплатил за содеянное. Он хотел сполна напичкать недоростка пулями, чтобы красноречиво показать его хозяину – Саддлеру – что бывает с теми, кто пытается помешать выполнению его задания.

Примерно на одной четверти пути наверх шум, идущий от входа снизу, привлек его внимание. Группа монахов в религиозных мантиях, вооружение которых составляли боевые цепы и косы, вошла через входную дверь, после чего фанатики незамедлительно стремглав кинулись вверх по ступенькам в погоню за агентом.

«Ну, конечно… не могли мне облегчить работу, а? Нет! Конечно, нет!»

Однако Леон не стал отвлекаться на них. Он припустил еще быстрее, но когда обернулся, неприятно удивился, увидев, что расстояние между ним и противниками опасно сократилось. К этому времени агент достиг площадки, на которой находился небольшой балкон. С него открывался свободный вид на район первого этажа башни. Потолок над головой Кеннеди образовывал большой квадрат, словно с него сгружалось что-то на площадку. На самом балконе находился деревянный ящик, и возвышалась деревянная бочка немыслимых размеров. Зачем она находилась здесь и для чего служила, Леон не знал, но не это на данный момент занимало его мысли. Когда он уже пробегал мимо нее, его голову посетила идея. Агент горячо торопил себя, так как если задуманное им не сработает, головорезы Салазара настигнут его менее чем через полминуты. Леон зашел за бочку и начал ее толкать, прилагая все возможные силы, и с облегчением отметил, что она пустая. Весила громадная бочка, однако, немало, и Леону пришлось изрядно вспотеть, чтобы столкнуть ее со ступеньки. Неуклюже завалившись на бок, бочка покатилась вниз по спиральной лестничной клетке, быстро набирая скорость. Фанатики не имели абсолютно никакой возможности, да и времени, чтобы избежать с ней столкновения. Те, что стояли ближе всего к гигантскому «шару для боулинга», в смертельном страхе развернулись и с испуганными криками бросились наутек, но любая попытка бегства оказалась тщетной. Бочка перекатилась через первую пару гонадо и продолжила свой спуск, сбивая всех и каждого на своем пути.

«Страйк… возможно мне следует принять участие в лиге боулинга».

Теперь, когда эта угроза миновала, Леон надеялся продолжить подъем на башню без приключений. Ступеньки вскоре привели его к подъемнику. Заскочив в него, Леон вдавил кнопку питания, и лифт начал свой медленный подъем к вершине. Прошло около минуты, но когда агент уже приближался к верхушке, он заметил, что его дальнейший маршрут, похоже, пройдет по узким планкам строительных лесов. Лифт уже почти достиг места назначения, когда арбалетный дротик просвистел над беззащитной головой Леона, разминувшись с целью всего на пару сантиметров. Агент почувствовал, как воздух около его уха пришел в движение, и снаряд уткнулся в каменную стену за его спиной. По мере того как лифт поднимался, в поле зрения Леона попала очередная группа служителей культа. Всего трое. Они стояли снаружи на каменном выступе, впившись в Леона злобным взглядами. На лицах фанатиков застыл маниакальный оскал. Пара монахов в черных мантиях, находившиеся позади, были вооружены арбалетами, но тот, что стоял перед ними, представлял наибольшую опасность – одетый в пурпурную с золотой отделкой робу, он встал на колено и прицелился в агента из… ракетницы.

«Нет!»

У Леона кровь застыла в жилах, когда он заметил наведенное на себя сверхмощное орудие. Он просто не верил своим глазам, освоившись с мыслью, что сумасшедшие испанцы не используют современного огнестрельного оружия. Лифт еще не успел остановиться, а Кеннеди, не совладав со своими нервами, произвел выстрел из пистолета в тяжеловооруженного последователя культа, проделав в голове неприятеля зияющее отверстие. Грозная ракетница выпала из безжизненных рук фанатика и с глухим стуком опустилась на пол, а сам он, падая, задел своих товарищей позади, помешав произвести повторные выстрелы. Леон не дал им шанса опомниться. Когда подъемник наконец-то остановился, он побежал по деревянным строительным лесам и в прыжке нанес удар ногой в грудь первому стрелку. Культист упал на пол и перекатился на бок, собираясь неуклюже подняться. Не дав ему сделать это, Леон навел дуло USP на лысую бледную голову противника, с которой слетел капюшон, положив палец на крючок. Выстрел – и по телу монаха пробежала предсмертная конвульсия. Леон, не медля ни секунды, навел оружие на третьего врага, но тот уже накинулся на агента с яростным рычанием и, обхватив холодными, белыми руками шею американца, поднял его в воздух.

Удушающая хватка гонадо привела Леона в смятение, равно как и его сумасшедший, дьявольский хохот. Они оба находились в опасной близости от пропасти, и когда член культа сдавил шею Леона еще сильнее, пистолет выпал из его рук, опустившись у самых ног. Не отводя кровожадного взгляда от американца, фанатик начал шарить ногой по полу в попытке спихнуть оружие в провал внизу.

«Ублюдок! Тебе не удастся лишить меня моего оружия!»

Новая, свежая волна адреналина и злости нахлынула на Кеннеди и, пока фанатик нащупывал ногой оружие, Леон схватил его запястья, предприняв попытку убрать руки врага от себя. Когда агент силой заставил противника ослабить хватку и снова почувствовал ногами пол, он тут же саданул гонадо коленом в живот, оттолкнув его на добрых пару метров от себя. Монах отшатнулся назад, не сумев сохранить равновесие частью от неожиданности, частью от силы нанесенного ему удара, не устоял на краю и сорвался вниз, душераздирающим воплем сопровождая весь свой полет в бесконечную тьму.

Тяжело дыша, Леон сидел на корточках у края бездны, прислушиваясь к крику, затихавшему в ночи. Он до сих пор ощущал ледяные, влажные руки фанатика на своей шее. Слегка отдышавшись, Кеннеди повернулся налево и увидел два тела в одной большой луже темной крови на сером каменном полу, но его гораздо больше интересовала ракетница, лежавшая неподалеку. Тонкое, но длинное коричнево-серое оружие, дополненное оптическим прицелом. Почти стандартная войсковая РПГ-7. На ракетнице также крепилось некое подобие плечевого ремня, что позволяло переносить ее, избегая излишних неудобств. Леон с первого взгляда на оружие сообразил, что им можно воспользоваться лишь один раз. Головка всего одной ракеты выступала из дула, но ничего не указывало на то, что ракетницу можно перезарядить или поместить в нее другой снаряд. Несмотря на этот маленький незначительный минус, агент не собирался упускать возможность и потерять столь мощное оружие из своих рук.

«Видимо, наш мальчик Салазар впал в отчаяния, раз он посылает своих людей с ракетницами. Откуда они получают такое современное снаряжение? Через черный рынок или у них собственные каналы поставок? Ладно, не время думать об этом... Возьму-ка я эту малышку, думаю, никто возражать не будет».

Больше всего Леон желал выказать Салазару свою искреннюю признательность за то, что он игрался им и Эшли, как куклами. Ракетница справится с этой задачей как нельзя лучше. Леон поднялся на ноги и отряхнулся, затем подхватил пистолет с земли и извлек пустой магазин, заменив его на новый, перед тем как спрятать его в кобуру. Переступив через труп бывшего владельца РПГ, Кеннеди взялся за кожаную лямку и перекинул ее диагонально через спину. Дальнобойное оружие весило немало, но пока что этот вес был терпим. Куда Салазар мог отправиться теперь?

Посмотрев вправо, Леон увидел, что выступ продолжается, огибая периметр башни, с парой ступенек, ведущих вверх. Проверив свой дробовик, он зарядил его и приготовил к действию на случай того, если Салазар ждет его на верхушке. Покончив с делами здесь, Леон побежал по дорожке. Далеко идти ему не пришлось – путь привел к двойным дверям, освещенным с обеих сторон факелами. Ворвавшись внутрь, агент оказался внутри освещенного зала. Красная ковровая дорожка вела к алтарю, напротив которого спиной к Леону стоял Салазар, сложив руки на груди. Пока хранитель замка не обращал на него внимания, Леон пробежал взглядом всю локацию: по всему периметру гигантского круглого зала вилась дорожка, заканчиваясь выходом на другой стороне комнаты. Две колонны вздымались с нижнего уровня к потолку, но не это составляло главную достопримечательность зала. Массивный организм, подобный громадному плотоядному растению, покрывал практически всю противоположную часть просторного помещения, раскинув отростки-щупальца по отвесным каменным стенам и своду башни. С деформированного, уродливого тела грязными потоками обильно стекала слизь, масса скользких, выпуклых мембран трепетала, пульсировала и дышала. В центре этой гигантской паразитической массы плоти большая выпуклость пурпурной кожи сформировала нечто наподобие бутона-ловушки, что наводило на мысль о плотоядности этого растения. По всей вероятности в зале разрослась огромная мутировавшая под воздействием Лас Плагас мухоловка. Одним своим нелепым существованием организм отрицал саму науку.

Смотритель замка неторопливо обернулся, когда Леон появился из короткого тоннеля, освещенного факелами. Его лицо опять светилось счастьем и добродушием – паразит наверняка регенерировал поврежденные ткани его руки, и от былой боли не осталось и следа.

– Ах, вы только что упустили ее, – язвительно промолвил карлик, и уголки его рта начали медленно расползаться в стороны. – Ритуал окончен.