- •К. Мангейм Диагноз нашего времени.
- •Монтень Предисловие
- •II. Третий путь: воинствующая демократия
- •III. Стратегическая ситуация
- •Глава II. Кризис оценок
- •I. Противоположные философские системы
- •II. Противоречия в понимании причин нашего духовного кризиса
- •III. Некоторые социологические факторы, нарушающие процедуру оценки в современном обществе
- •IV. Смысл демократического планирования в области оценок
- •Глава III Проблема молодежи в современном обществе
- •I. Социологическая функция молодежи в обществе
- •II. Особая функция молодежи в Англии в настоящее время
- •III.Основные выводы
- •Глава IV. Образование, социология и проблемы общественного сознания
- •I. Меняющиеся черты современной практики образования19
- •II. Некоторые причины, вызывающие необходимость социологической интеграции в образовании
- •III. Роль социологии в обществе воинствующей демократии
- •Глава V.
- •I. Социологический подход к образованию
- •II. Индивидуальное приспособление и групповые потребности
- •III. Проблема группового анализа
- •Глава VI. Групповая стратегия нацизма
- •I. Систематическая дезорганизация общества45
- •II. Воздействие на индивида
- •III. «Новый порядок»
- •IV. Воспитание новых лидеров
- •Глава VII. К новой социальной философии:
- •Часть I. Христианство в век планирования
- •1) Христианство на распутье: солидаризироваться с массами или с правящим меньшинством?
- •2) Почему эпоха либерализма могла обходиться без религии. Необходимость духовной интеграции в плановом обществе
- •3) Католицизм, протестантизм и плановый демократический порядок
- •4) Смысл религиозных и моральных рекомендаций при демократическом плановом порядке
- •5) Тенденция к этике, формулирующей правильные модели поведения более позитивно, чем в предшествующую эпоху
- •6) Напряженность между ограниченным личным миром и плановым социальным порядком
- •7) Этические нормы подлежат проверке в тех конкретных социальных условиях, в которых они должны действовать
- •8) Может ли социология, представляющая собой в высшей степени секуляризованный подход к проблемам человеческой жизни, сотрудничать с теологической мыслью?
- •9) Концепция христианских архетипов
- •Часть II. Христианские ценности и изменение среды
- •1) Метод исторической реинтерпретации. Преходящие и постоянные элементы идеи прогресса
- •2) Планирование и религиозный опыт
- •3) Смысл планирования ради свободы в случае религиозного опыта
- •4) Четыре основные сферы религиозного опыта
- •5) Проблема архаичного и псевдорелигиозного опыта
- •6) Оценка и парадигматический опыт61
- •7) Социологический смысл парадигматического опыта
- •8) Резюме. Новые проблемы.
- •9) Экономические аспекты возникающей социальной структуры
- •10) Возникающая социальная структура, проблема власти и социального контроля
- •11) Характер совместных усилий, необходимых для понимания перехода от непланируемого общества к планируемому
- •12) Анализ некоторых конкретных проблем, подлежащих переоценке
- •1. Общая этика
- •2. Этика личных отношений
- •3. Этика организованных отношений
II. Третий путь: воинствующая демократия
До сих пор я описывал социальную технологию. Подобно любой технологии она ни хороша и ни плоха сама по себе. Все зависит от того, как ее используют человеческие воля и рассудок. Если она предоставлена сама себе и развивается бесконтрольно, то ведет к диктатуре. Если же эту технологию постоянно контролировать и заставить служить добрым целям, если не технология господствует над человеком, а человек над технологией, то ее можно считать одним из самых великолепных достижений человечества. Однако мы сможем повернуть ход событий и предотвратить то, что случилось с Германией, Италией и Россией, только если будем бдительны и используем наши знания на благо всем. Принцип laisser-faire больше уже нам не поможет: мы будем вынуждены сознательно повернуться лицом к грядущим событиям, используя конкретные знания об обществе. Такой анализ необходимо начать с некоторых предварительных замечаний, которые, возможно, помогут нам определить нашу политику.
Во-первых, не всякое планирование - зло. Мы должны различать планирование ради подчинения и ради свободы и многообразия. В обоих случаях велика роль координации средств социальной технологии, таких, как образование, пропаганда, администрация. Существует также различие между координацией для достижения однообразия и координацией ради разнообразия. Дирижер оркестра осуществляет координацию между различными инструментами, и от него зависит достижение общего эффекта монотонности или разнообразия. Осуществляемая диктатором координация гусиных шагов -это наиболее примитивный пример правильного понимания значения координации. Истинная координация в социальной сфере означает увеличение экономии и более целесообразное использование социальной технологии. Чем больше мы думаем о лучших формах планирования, тем скорее приходим к выводу, что в наиважнейших сферах жизни надо намеренно воздерживаться от вмешательства и оставлять свободное поле для спонтанности, не искажая ее излишним управлением. Вы можете составить расписание для школы-интерната и прийти к выводу о том, что в определенные часы ученикам должна быть предоставлена полная свобода. И даже если вы остаетесь хозяином ситуации и решаете не вмешиваться в определенные сферы жизни, все равно вы во власти планирования. Такого рода намеренный отказ от вмешательства со стороны планирующего органа радикальным образом отличается от намеренного вмешательства, существующего в обществе типа laissez-faire. И хотя совершенно очевидно, что планирование вовсе не обязательно означает координацию
[ 417]
гусиных шагов, все же именно таким образом бюрократический и воинствующий дух тоталитарных государств искажает его смысл.
Есть очень простая причина, по которой в конечном итоге массовое общество не может выжить, если оно плодит лишь подчинение. Французский социолог Дюркгейм в книге «Разделение труда в обществе»3 впервые указал на то, что только очень примитивные общества могут существовать на основе гомогенности и подчинения. Чем сложнее социальное разделение труда, тем больше дифференциация его типов. Интеграция и единство большого общества достигаются не через единообразное поведение, а через взаимное дополнение функций. В индустриальном обществе людям свойственно держаться вместе, поскольку фермер нуждается в услугах промышленного рабочего, ученого, и наобороот. Кроме профессиональных различий существуют и индивидуальные особенности, необходимые для того, чтобы делать новые изобретения и контролировать развитие. Все это лишь подкрепляет наше утверждение о том, что бюрократическая и военная модель планирования должна быть заменена новой моделью планирования ради свободы.
Второе замечание заключается в том, что планирование не обязательно должно основываться на диктатуре. Координация и планирование вполне возможны на демократической основе. Ничто не мешает парламентскому механизму осуществлять необходимый контроль в плановом обществе.
Для успешного функционирования нового социального порядка нужно не только сохранить абстрактный принцип демократии, но и придать ему новую форму: необходимо добиться также соблюдения социальной справедливости, если мы хотим гарантировать действие нового социального порядка. Функционирование существующей экономической системы, если пустить ее на самотек, приведет в самый кратчайший срок к увеличению различий в доходах и благосостоянии между различными классами до такой степени, что это уже само по себе вызовет недовольство и социальную напряженность. Однако поскольку демократический порядок основывается на демократическом согласии, принцип социальной справедливости является не только этическим принципом, но и одним из условий функционирования самой демократической системы. Требование большей справедливости вовсе не обязательно подразумевает механическое понятие равенства. Разумные различия в доходах и накоплении богатства могут сохраняться в обществе с целью стимулирования лучших достижений, пока они не нарушают общих тенденций планирования и не вырастают до таких размеров, что препятствуют сотрудничеству между различными классами.
[418]
Стремление к большей справедливости имеет тс преимущество, что оно вполне осуществимо с помощью существующих средств реформирования общества: налогообложения, контроля за инвестициями, государственного механизма управления и расширения социальных служб; оно не нуждается в революционном вмешательстве, которое неизбежно порождает диктатуру. Изменения, происходящие в результате реформ, обладают по сравнению с революционными изменениями тем преимуществом, что могут рассчитывать на помощь бывших ведущих демократических групп. Если новая система начинает с разрушения прежних ведущих групп общества, то она опрокидывает также все традиционные ценности европейской культуры. Жестокие преследования либеральной и консервативной интеллигенции, а также церкви направлены на то, чтобы уничтожить последние остатки христианства и гуманизма и тем самым обречь на неудачу все попытки установления мира на земле. Если новое общество хочет жить долго и быть достойным всех предыдущих усилий человечества, то новое руководство должно смешаться со старым. Лишь совместно они смогут вдохнуть новую жизнь в те элементы традиционной культуры, которые представляют ценность и могут развиваться путем творческой эволюции.
Совершенно очевидно, однако, что новый социальный порядок не может быть достигнут только благодаря более искусному и гуманному применению социальной технологии. Для этого необходимо духовное руководство, которое представляет собой нечто большее, нежели систему решений технических вопросов. Система либерального общества типа laissez-faire могла предоставить окончательное решение случаю, чудодейственным самоуравновешивающим силам экономической и социальной жизни. Поэтому век либерализма характеризовался плюрализмом целей и ценностей и нейтральным отношением к основным жизненным проблемам.
Либерализм типа laissez-faire принял нейтралитет за терпимость. Ни демократическая терпимость, ни научная объективность не означают, однако, что мы не должны иметь собственного .мнения о том, что считать истинным, или что нам не следует вступать в дискуссию относительно истинных ценностей и целей жизни. Терпимость предполагает лишь то, что каждый должен иметь законную возможность изложить свои доводы, и вовсе не означает, что никто не должен им верить. Позиция нейтралитета в нашей современной демократии зашла так далеко, что мы, руководствуясь одной только справедливостью, разуверились в собственных целях, перестали думать о том, что нужно мирное урегулирование, что надо спасти свободу и сохранить демократический контроль.
Наша демократия должна стать воинствующей, если она хочет выжить. Есть, конечно, основополагающее различие
[419]
между воинственным духом диктатора, стремящегося навязать своим гражданам всеобщую систему ценностей и надеть на них смирительную рубашку социальной организации, с одной стороны, и воинствующей демократией - с другой, которая стала таковой, только защищая процесс социальных изменений и те основные добродетели и ценности, которые являются основой мирного функционирования социального порядка, - братскую любовь, взаимопомощь, порядочность, социальную справедливость, свободу, уважение к личности. Новая воинствующая демократия вырабатывает новое отношение к ценностям. Оно будет отличаться от релятивистской позиции laissez-faire предыдущего века и будет согласовываться с теми основными ценностями, которые приняты в традиции западной цивилизаций.
Угроза нацизма больше чем что-либо другое заставила нас осознать тот факт, что демократии имеют общий набор основных ценностей, унаследованных от классической античности и в еще большей мере от христианства, и что не представляет особого труда определять их и следовать им. Но воинствующая демократия воспримет от либерализма веру в то, что в высокодифференцированном современном обществе - независимо от тех основных ценностей, относительно которых необходимо будет общее демократическое согласие, целесообразно оставить за другими, более сложными ценностями свободу экспериментирования и индивидуальность выбора. Синтез этих двух принципов найдет отражение в нашей системе образования, так что основные ценности и добродетели будут воспитываться у детей с помощью всех имеющихся в нашем распоряжении средств, в то Бремя как более сложные вопросы будут оставаться открытыми, дабы избежать пагубных последствий фанатизма.
Основные проблемы нашего времени могут быть сформулированы в виде следующих вопросов: существует ли возможность планирования, основанная на сотрудничестве и все же оставляющая простор для свободы? Может ли новая форма планирования отказаться от вмешательства за исключением тех случаев, где свободное регулирование ведет не к гармонии, а к конфликту и хаосу? Есть ли форма планирования, приближающая нас к социальной справедливости, постепенно ликвидирующая растущие различия в доходах и благосостоянии общественных слоев? Существует ли возможность преобразования нашей нейтральной демократии в воинствующую? Можем ли мы изменить наше отношение к оценкам таким образом, чтобы стало возможным демократическое соглашение по основным проблемам, в то время как более сложные из них останутся делом свободного выбора?
[420]