2. Современные тенденции развития мсу

2.1. Германия

С конца 90-х годов важнейшим вектором развития немецкой модели МСУ становится поиск ответов на вызовы глобализации и европеизации. В экономической политике эти вызовы, как правило, связываются с переходом капиталистической экономики от так называемой «организованной» или «кейнсианской» модели к «неолиберальной» или «дерегулируемой»¹. Это влечет за собой глубокую перестройку финансово-экономических, деловых, политико-адми-нистративных структур на всех уровнях, включая уровень муниципалитетов. В сфере действия МСУ это затрагивает множество аспектов. Основной тенденцией коммунального управления становится «дерегуляция» или сокращение регулирующего вмешательства публичной власти в социально-экономические процессы. Усиливаются дерегуляция и приватизация, направленные на передачу выполнения общественных функций от коммунальных структур частным фирмам и ассоциациям. Прежнее публичное управление в коммунах, как отмечают немецкие авторы, все больше превращается в «коммунальный менеджмент»¹, напоминающий корпоративное управление. Эта модель управления придает местному сообществу сходство с корпорацией или концерном, нацеленным на максимизацию прибыли и победу в конкурентной борьбе. Тем самым достигается задача повышения конкурентоспособности немецких общин и городов в условиях усиления глобальной конкуренции. Эта задача для муниципалитетов формулируется и в коммунальной политике Евросоюза, которая все активнее воздействует на адресатов в странах ЕС.

Фиксируя эти тенденции и процессы, немецкие политики и специалисты вместе с тем отмечают и проблемы, которые порождаются на муниципальном уровне в результате такого развития событий. В частности, указывается на обострение финансовых проблем в немецких коммунах². Неолиберальная политика дерегуляции, включающая снижение налогового бремени для предпринимательских структур, ведет к сокращению доходов коммун, ухудшению их финансового положения. Осложняется исполнение ими ряда традиционных общественных услуг, ухудшается состояние созданной на коммунальном уровне социальной инфраструктуры и т.д. Другая часто отмечаемая проблема касается состояния демократии на муниципальном уровне³. Активное участие частных структур в исполнении общественных функций, их влияние на выработку и принятие решений на коммунальном уровне подрывают демократическую легитимность муниципальной политики. В нее оказываются активно вовлечены уже не только демократически избранные органы местной власти и гражданские инициативы, но и множество акторов, не имеющих демократической легитимации. В этом смысле принимаемые решения становятся менее легитимными, менее транспарентными, менее контролируемыми местным сообществом. Называются и многие другие проблемы, в том числе фрагментация политики под влиянием частных интересов, демонтаж социальных программ, дефицит информации и компетентности, давление на местные сообщества образцов глобальной культуры, вызывающее ответную реакцию, и пр.

Естественно, что осознание вызовов и проблем побуждает к поиску соответствующих решений. В связи с этим в публикациях немецких авторов можно отметить тенденцию к поиску достаточно осторожных и сбалансированных решений по адаптации сложившейся в Германии «социально ориентированной» модели МСУ к «неолиберальному» давлению глобализации и европеизации. Одной из часто встречающихся в литературе моделей адаптации является концепция «сетей компетенции»¹. Она исходит из необходимости встраивания немецких коммун в «сети компетенции», которые формируются вокруг решения наиболее перспективных и инновационных технологических задач, позволяющих повысить международную конкурентоспособность. Сети характеризуются инновационным подходом и многообразием участвующих акторов, включающих предпринимателей, финансистов, органы местной власти, учебные и научные учреждения, общественные ассоциации. Задачи «сетевой» политики заключаются в поддержании сотрудничества всех местных акторов «сети», мобильном и гибком развитии компетенции, обеспечивающем экономический рост, занятость и конкурентоспособность. Другая стратегия иногда определяется как «общественный конкурентный город»². В ней выделяются «жесткие» (транспорт, трудовые и финансовые ресурсы и др.) и «мягкие» (культура, досуговая среда, имидж) факторы местных преимуществ. Местная власть обеспечивает концентрацию этих ресурсов для повышения конкурентоспособности коммун и одновременно организует работу по достижению лояльности граждан. При этом свободный доступ к общественным услугам, влияние гражданских инициатив и общественных ассоциаций должны сохраняться. Еще одно направление стратегий (адаптации) – усиление присутствия немецких коммун на европейском уровне. Многие проблемы, с которыми сталкиваются коммуны, имеют происхождение и поддаются решению лишь на значительно более высоких уровнях. Меры и стратегии их решения все чаще формулируются даже не на общенациональном уровне, а в Брюсселе – в рамках политики Евросоюза. Это заставляет коммуны действовать через европейские институты, формируя там коалиции влияния, обеспечивающие при выработке европейской политики учет их интересов. В европейских структурах немецкие коммуны в союзе с общинами других стран Европы в основном отстаивают свойственную для них «социальную» модель местной политики перед лицом «неолиберальной» и конкурентной политики, проводимой ЕС. Это не значит, конечно, жесткого противостояния, а нацелено, скорее, на выработку компромиссов. «Неолиберальная» политика, которая, как отмечают некоторые немецкие авторы, имеет англо-американские корни, должна быть адаптирована с учетом европейской модели местной демократии, гражданского участия и автономии, сложившейся в предшествующий период.