02.ЗБІРНИК НАУКОВИХ ПРАЦЬ

компресійних переломів, що можуть призводити до зменшення цього показника.

Висновки

1)Під впливом свинцю у молодих тварин зменшуються всі виміряні показники тіл хребців: висота– на 10,5 %, краніальна ширина – на 11,5 %, каудальна ширина – на 8,5 %; кранільний сагітальний діаметр – на 12,4 %; каудальний сагітальний діаметр – на 15 %, у порівнянні з контрольною групою

2)У щурів на фоні остеопорозу зменшується висота тіл хребців в

середньому на 7 % в тілах хребців LI, LII, та LIII, а також каудальний сагітальний діаметр в LI на 16,2 %.

3)Хребет щурів в період активного росту зазнає більшого негативного впливу свинцю у порівнянні з тваринами з остеопорозом.

МИКРОЭЛЕМЕНТНЫЙ СОСТАВ БОЛЬШЕБЕРЦОВОЙ КОСТИ У БЕЛЫХ КРЫС РАЗЛИЧНОГО ВОЗРАСТА ПОСЛЕ 60-ДНЕВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ ПАРОВ ТОЛУОЛА

Скоробогатов А.Н., Лузин В.И.

Гу «Луганский государственный медицинский университет»

Введение. Толуол – бесцветная жидкость с характерным запахом, которая в естественных условиях встречается в сырой нефти и в дереве тол. Также он производится при изготовлении бензина и других видов топлива из нефти и при коксировании каменного угля. Толуол широко используется в производстве красителей, растворителей, лаков, клеев, изделий из резины, а в некоторых случаях и в процессах изготовления кожных изделий. Кроме того, с толуолом часто контактируют работники, занятые на производстве эпоксидных смол, стирола, некоторых видов фармацевтической продукции, полиграфисты, производители обуви.

Достаточно полно изучено влияние паров толуола на морфогенез надпочечных желез, тимуса, селезенки и других органов. Имеются также единичные сведения о влиянии паров толуола на процессы роста и формообразования скелета (трубчатых, плоских, смешанных, а также нижней челюсти) [8-10]. Однако, сведения о том, как длительная ингаляция парами толуола влияет на морфо-функциональные характеристики эпифизарных хрящей у биологических объектов различного возраста в доступной литературе отсутствуют.

Цель исследования: изучить микроэлементный состав большеберцовой кости (ББК) у белых крыс различного возраста после 60-дневного ингаляционного воздействия паров толуола и применении

72

вкачестве корректоров тиотриазолина и настойки эхинацеи пурпурной.

Материал и методы. Эксперимент было проведен на 420 белых крысах-самцах (неполовозрелых, половозрелых и сенильных). 1-я группа (контрольная) - крысы, которым внутрибрюшинно в течение 2 месяцев вводили физиологический раствор. 2-я группа – крысы, которые ежедневно на протяжении 2 месяцев получали ингаляции толуола с экспозицией 5 часов в 10 ПДК. В 3-4-й группах животные на фоне ингаляций толуола получали внутрибрюшинно 2,5% раствор тиотриазолина в дозе 117,4 мг/кг либо внутрижелудочно настойку эхинацеи пурпурной из расчѐта 0,1 мг сухого вещества на 100 г.

Все манипуляции на животных выполняли в соответствии с правилами Европейской конвенции защиты позвоночных животных, использующихся в экспериментальных и других научных целях. По истечении сроков эксперимента (1, 7, 15, 30 и 60 дней) выделяли ББК и исследовали ее микроэлементный состав методом атомно-абсорбционной спектрофотометрии. Цифровые данные обрабатывали методами вариационной статистики с использованием стандартных прикладных программ.

Результаты и обсуждение. Воздействие паров толуола в течение 60 дней с единоразовой экспозицией 5 часов в 10 ПДК приводило к истощению микроэлементного состава большеберцовых костей, а выраженность изменений зависела от возраста подопытных животных.

На 1 день после окончания воздействия паров толуола на неполовозрелых крыс содержание меди, железа, цинка и марганца в ББК было меньше контрольного соответственно на 10,42%, 6,37%, 8,02% и 9,76%. У половозрелых крыс содержание меди, железа, цинка и марганца

вББК было меньше значений 1-й группы соответственно на 10,03%, 4,62%, 5,28% и 11,46%, у инволютивных – на 5,92%, 6,69%, 9,15% и

9,48%.

Впериод реадаптации после воздействия толуола изменения микроэлементного состава ББК постепенно сглаживались, а темпы восстановления также зависели от возраста подопытных животных.

У неполовозрелых крыс на 7 и 15 день наблюдения содержание магния в минеральном компоненте большеберцовой кости на 14,70% и 7,48%, а содержание меди, цинка и железа было меньше значений 1-й группы соответственно на 8,30% и 6,60%, на 6,145 и 4,84% и на 8,21% и

8,17%.

У половозрелых животных содержание железа на 7 день наблюдения и содержание цинка на 7 и 60 день оставалось меньше значений 1-й группы на 6,36%, 6,93% и 5,43%. Также, содержание меди и

73

марганца в золе большеберцовой кости оставалось меньше значений 1-й группы во все установленные сроки наблюдения соответственно на

7,71%, 6,55%, 5,47% и 6,46% и на 13,96%, 11,20%, 9,91% и 6,24%.

В период старческих изменений содержание меди, цинка и марганца во все установленные сроки наблюдения оставалось меньше значений 1-й группы соответственно на 4,60%, 6,39%, 6,51% и 6,01%, на

10,64%, 7,37%, 5,83% и 5,15%, и на 8,81%, 9,50%, 8,25% и 6,08%. Также,

содержание железа в ББК на 7 и 15 день было меньше контрольного на

6,82% и 5,38%.

Таким образом, у неполовозрелых крыс изменения микроэлементного состава ББК быстро сглаживались и после 15 дня наблюдения достоверные отличия от значений 1-й группы уже не регистрировались, у половозрелых крыс выявленные изменения сохранялись на одном уровне до 15 дня наблюдения, затем постепенно сглаживались, а на 60 день сохранялись отличия большинства показателей от значений 1-й группы, у инволютивных крыс изменения микроэлементного состава ББК практически не восстанавливались.

У неполовозрелых животных 3-й группы эксперимента лишь на 1 день содержание меди в ББК было больше значений 1-й группы на 7,05%. У половозрелых животных 3-й группы в минеральном компоненте ББК больше значений 2-й группы были: содержание марганца с 15 по 60 день

–на 9,04%, 13,13% и 7,98%, содержание меди на 15 и 60 день – на 8,15% и 9,38%, и содержание цинка на 30 день – на 4,36%. В период инволютивных изменений в золе ББК содержание цинка на 7 и 15 день наблюдения было больше аналогичных значений 2-й группы на 5,73% и 4,25%, а содержание меди, железа и марганца на 30 день – соответственно на 5,55%, 3,64% и 11,40%.

Таким образов применение тиотриазолина на фоне 60-ти дневного воздействия паров толуола на белых крыс сопровождается сглаживанием негативного влияния условий эксперимента на микроэлементный состав ББК в сравнении с показателями 2-й группы. У неполовозрелых крыс микроэлементный состав ББК очень быстро восстанавливается, у половозрелых – отличия от показателей 2-й группы регистрируются в период с 15 по 60 день наблюдения, а у сенильных крыс

–с 7 по 60 день наблюдения.

После применения настойки эхинацеи пурпурной на фоне воздействия паров толуола на неполовозрелых крыс достоверные отличия показателей микроэлементного состава от значений 2-й группы не регистрировались вообще. У половозрелых крыс 4-й группы эксперимента содержание меди в золе ББК было больше значений 2-й группы на 30 и 60 день на 4,58% и 7,95%, а содержание цинка и марганца

74

на 60 день – на 6,09% и 8,37%. В период инволютивных изменений лишь на 30 день наблюдения содержание цинка и марганца превышало аналогичны значения 2-й группы на 4,36% и 5,70%.

Таким образом, применение настойки эхинацеи пурпурной на фоне воздействия паров толуола на подопытных животных сопровождается сглаживанием негативного влияния условий эксперимента на микроэлементный состав ББК в сравнении с показателями 2-й группы. У неполовозрелых крыс микроэлементный состав ББК очень быстро восстанавливается, у половозрелых – отличия от показателей 2-й группы регистрируются на 30 и 60 день, а у сенильных крыс – лишь на 30 день наблюдения.

Выводы. 60-дневное воздействие паров толуола сопровождается истощением микроэлементного состава ББК, выраженность и темпы восстановления которого зависят от возраста животных. Быстрее всего показатели восстанавливались у неполовозрелых крыс, медленнее – у инволютивных. Применение на фоне ингаляций толуола тиотриазолина либо настойки эхинацеи пурпурной сопровождалось восстановлением микроэлементного состава ББК. Использование тиотриазолина было более эффективным, чем применение эхинацеи.

МОРФО-ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ МЫЩЕЛКОВОГО ХРЯЩА НИЖНЕЙ ЧЕЛЮСТИ БЕЛЫХ КРЫС ПОСЛЕ 60-ДНЕВНОГО ПРИМЕНЕНИЯ НАТРИЯ ГЛУТАМАТА И ИОНИЗИРУЮЩЕГО ОБЛУЧЕНИЯ

Симрок К.Т.

ООО "Медеврострой", Клиника терапевтической стоматологии, г. Киев

Введение. На настоящий момент пищевые добавки широко используются в различных целях при производстве, обработке, упаковке и хранении продуктов питания. Чаще всего в составе продуктов питания встречаются бензоат натрия и глутамат натрия. Помимо этого всвязи с ежегодным повышением радиационного фона окружающей среды, все большее количество людей сталкивается с ионизирующим излучением достаточно близко. Исследований, посвященных изучению комплексного влияния пищевых добавок и ионизирующего излучения на организм животных и человека в доступной литературе нами не обнаружено, так же, как и обоснования возможных путей профилактики возникающих при этом нарушений.

Цель исследования: изучить гистологическое строение мыщелкового хряща нижней челюсти у половозрелых крыс в период

75

реадаптации после применения натрия глутамата (НГ) и воздействия ионизирующего излучения (ИР), а так же в условиях назначения потенциального корректора спирулины.

Материалы и методы. Эксперимент был выполнен на 240 крысах линии Вистар с исходной массой тела 180-200 г, разделенных на 8 групп. 1-я группа – контрольные животные, 2-я - животные, получавшие внутрижелудочно НГ в дозировке 30 мг/кг массы тела ежедневно на протяжении 60 дней. В 3-й группе животные облучались на протяжении 60 дней ИР в 4 сеанса (4 Гр суммарно). В 4-й группе крысы на протяжении 60 дней внутрижелудочно получали спирулину в дозировке 250 мг/кг массы, в 5-й – НГ и ИР, в 6-й - НГ и спирулину, в 7-й группе - спирулину и ИР, а в 8-й - на фоне сочетания НГ и ИР получали спирулину.

Животных выводили из эксперимента на 1, 7, 15, 30 и 60 день после окончания воздействий путем декапитации под эфирным наркозом. На фронтальных срезах мыщелкового отростка нижней челюсти толщиной до 6- 8 мкм окрашенных гематоксилин-эозином измеряли общую ширину мыщелкового хряща, ширину отдельных его зон, объемное содержание первичной спонгиозы и удельное количество клеток в зоне субхондрального остеогенеза. Все полученные цифровые данные обрабатывали методами вариационной статистики с использованием стандартных прикладных программ.

Результаты и обсуждение. Введение подопытным животным НГ сопровождалось угнетением костеобразовательной активности мыщелковых хрящей. На 1 день после окончания введения НГ общая ширина хряща была меньше значений 1-й группы на 6,24% за счет равномерного сужения всех его зон на 5,22-8,03%. Также, в зоне субхондрального остеогенеза содержание первичной спонгиозы и количество клеток на поверхности трабекул было меньше контрольного на 4,95% и 7,09%. В период реадаптации после введения НГ строение мыщелкового хряща после 15 дня постепенно восстанавливалось, но и на 60 день наблюдения сохранялись единичные достоверные отличия от контрольной группы.

Облучение подопытных животных на протяжении 60 дней ИР также сопровождалось угнетением активности мыщелкового хряща. На 1 день после окончания воздействия ИР его общая ширина была меньше значений 1- й группы на 9,14%, а ширина отдельных его зон –на 7,80-9,66%. Содержание первичной спонгиозы и количество клеток в зоне субхондрального остеогенеза было меньше значений 1-й группы на 7,19% и 8,18%. В период реадаптации после воздействия ИР угнетение костеобразовательной функции мыщелкового хряща сохранялось приблизительно на одном уровне до 30 дня и лишь затем незначительно сглаживалось.

Введение подопытным животным спирулины в дозировке 250 мг/кг

76

массы тела ежедневно в течение 60 дней сопровождалось слабовыраженными явлениями стимуляции морфо-функциональной активности мыщелковых хрящей: на 1 день общая ширина хряща была больше значений 1-й группы на 3,05%, ширина зоны пролиферации – на 5,02%, а ширина зоны субхондрального остеогенеза – на 3,87%. В период реадаптации после введения спирулины признаки оптимизации строения мыщелкового хряща сохранялись до 30 дня наблюдения.

При сравнении результатов гистоморфометрии мыщелкового хряща подопытных животных 5-й группы с аналогичными показателями 2-й группы (НГ без ИР) установили, что на 1 день наблюдения общая ширина мыщелкового хряща была меньше контрольной на 5,26%, ширина зоны покоя – на 4,58%, а ширина зоны пролиферации – на 5,67%. Также, ширина зон гипертрофического хряща, эрозии и субхондрального остеогенеза была меньше значений 2-й группы соответственно на 4,48%, 6,45% и 6,56%. При этом в зоне субхондрального остеогенеза содержание первичной спонгиозы и количество клеток на поверхности трабекул были меньше значений 2-й

группы на 7,61% и 3,79%.

Впериод реадаптации после воздействия на подопытных животных условий 5-й группы нашего эксперимента достоверные отличия показателей гистоморфометрии мыщелковых хрящей сохранялись в течение всего наблюдения с незначительными признаками восстановления к 60 дню.

После окончания воздействия условий 6-й группы эксперимента на 1 день общая ширина мыщелкового хряща была больше значений 2-й группы на 2,16%, а ширина зоны субхондрального остеогенеза – на 5,03%.

Впериод реадаптации после воздействия условий 6-й группы эксперимента общая ширина мыщелкового хряща была больше значений 2-й группы во все сроки наблюдения соответственно на 3,11%, 3,63%, 4,62% и 2,86%, а ширина зон пролиферации и субхондрального остеоегенеза с 7 по 30

день – соответственно на 4,33%, 4,85% и 5,76% и на 5,85%, 6,80% и 6,28%.

Количество клеток на поверхности трабекул в зоне субхондрального остеоегенеза было больше значений 2-й группы во все установленные сроки наблюдения соответственно на 3,98%, 5,45%, 4,97% и 4,89%, а объемное содержание первичной спонгиозы на 15 день – на 4,15%.

На 1 день после прекращения воздействия условий 7-й группы общая ширина мыщелкового хряща была больше значений 3-й группы на 3,49%, ширина зон пролиферации и субхондрального остеогенеза – на 4,13%

и6,10%, а содержание первичной спонгиозы в зоне субхондрального остеогенеза – на 3,87%.

Впериод реадаптации после воздействия условий 7-й группы общая ширина хряща была больше значений 3-й группы во все сроки наблюдения на 4,30%, 4,47%, 4,16% и 3,16%, а ширина зоны пролиферации – на 4,92%,

77

5,69%, 5,29% и 4,45%. Также, ширина зон покоя и субхондрального остеогенеза была больше значений 3-й группы с 7 по 30 день наблюдения соответственно на 3,81%, 3,99% и 4,97% и на 6,07%, 6,21% и 5,42%. В этих условиях содержание первичной спонгиозы и количество клеток на поверхности трабекул в зоне субхондрального остеогенеза были больше значений 3-й группы с 7 по 30 день наблюдения соответственно на 3,84%, 4,41% и 4,47%, и на 4,88%, 5,27% и 4,38%.

На 1 день после прекращения воздействия 8-й группы эксперимента общая ширина мыщелкового хряща была больше значений 5-й группы на 4,17%, а ширина зон пролиферации, эрозии и субхондрального остеогенеза – на 4,94%, 5,33% и 5,25%. Содержание первичной спонгиозы и количество клеток на поверхности костных трабекул в зоне субхондрального остеогенеза было больше значений 5-й группы на 4,99% и 4,33%.

В период реадаптации после воздействия условий 8-й группы эксперимента на подопытных животных общая ширина мыщелкового хряща была больше значений 5-й группы во все установленные сроки наблюдения на 5,08%, 5,26%, 5,56% и 3,85%, а ширина зон гипертрофического хряща, эрозии и субхондрального остеогенеза - на 4,65%, 4,41%, 5,02% и 3,84%, на

6,21%, 6,05%, 5,98% и 4,24%, и на 5,91%, 5,90%, 4,82% и 4,16%. Также,

количество клеток в зоне субхондрального остеогенеза было больше значений 5-й группы во все сроки наблюдения на 5,24%, 5,97%, 6,14% и 4,79%, а содержание первичной спонгиозы на 15 и 30 день – на 5,15% и

6,00%.

Выводы. Употребление в пищу НГ в дозировке 30 мг/кг массы в течение 60 дней сопровождается угнетением костеобразовательной функции мыщелковых хрящей нижней челюсти. Комбинация НГ и ИР сопровождается усугублением негативного влияния условий эксперимента. Применение спирулины на фоне комбинации НГ и ИР сглаживает влияние условий эксперимента на гистологическое строение мыщелковых хрящей нижней челюсти.

ВПЛИВ ЗНЯТТЯ ОПОРНОГО НАВАНТАЖЕННЯ НА МОРФО-ФУНКЦІОНАЛЬНИЙ СТАН ТА ДИФЕРЕНЦІЮВАННЯ ОСТЕОГЕНИХ КЛІТИН.

Нестеренко О.М., Дзюбенко Н.В.

Інститут зоології їмІ.І.Шмальгаузена НАН України, Київ, Україна

ВведенняКлітинні і тканинні механізми впливу мікрогравітації на кістковий скелет і розвиток остеопоротичних змін залишаються багато в чому не з'ясованими. Актуальним є дослідження гравітаційно-залежних

78

реакцій мультипотентних стромальних клітин кісткового мозку (МСК) і їх похідних - остеогенних клітин-попередників, особливостей проліферації, диференціювання, специфічного функціонування.

Не вивчені роль і міра участі стромальних клітин-попередників в ієрархії гравічутливості клітин в системі стромально-остеобластно- остеоцитарного синцитію, що забезпечує функціонування кісткової тканини і трансдукцію в ній механічних сигналів. Вивченню змін в клітинах строми при зняті опорного навантаження в нашій роботі приділена особлива увага, аналіз наукової літератури показав, що такі дослідження нечисленні і малоінформативні.

Експерименти на тваринах зі зниженням опорного навантаження на задні кінцівки і вивчення реакції стромальних клітин кісткового мозку в умовах in vitro - оптимальна модель для пошуку відповідей на ці фундаментальні питання.

МетаЗ'ясувати особливості диференціювання стромальних клітин кісткового мозку, які включають остеогенні клітини-попередники, в умовах зняття опорного навантаження.

Матеріали і методи В дослідженнях були використані щури (самці лінії Wistar) з масою тіла 300-350 г. Клітини кісткового мозку стегнових кісток тварин культивували в живильному середовищі (DMEM), яке містить 20% ембріональної бичачої сироватки, 1% L-глутаміну, в 5% СО2 інкубаторі при температурі 37о. Підрахунок клітин проводили в гемоцитометрі. Через 6-8 діб адгезовані клітини фіксували 96˚ етиловим спиртом і фарбували по методу Гимзи. Розвантаження моделювали шляхом вивішування тварин за хвіст під кутом 35° за методикою Morey-Holton (1981). Тривалість дослідження 1,5 місяця.

Результати і висновки: Встановлено, що в умовах зняття опорного навантаження має місце зниження інтенсивності колонієутворення стромальних клітин, зменшення розмірів колоній, мітотичної активності клітин, що свідчить про зниження їх ростових потенцій. Як у контролі, так і в досліді колонії представлені сукупністю малодиференційованих, клітин, що диференціюються та зрілих клітин.

Порівняльний цитологічний та морфометричний аналіз показав, що стромальні клітини в колоніях мають меншу площу, в порівнянні з контролем форма більш видовжена, зростає ядерно-цитоплазматичне співвідношення.

Різниться клітинний склад колоній у досліді за кількісним співвідношенням малодиференційованих та клітин, що диференціюються; співвідношення малодиференційованих клітин; до загального числа всіх клітин. У порівнянні з контролем, кількість клітин, що проходять стадію диференціювання та зрілих клітин в колоніях зменшується у 3-4 рази. Серед

79

стромальних клітин, що диференціюються, в колоніях виявлене збільшення кількості адипоцитів.

Таким чином результати свідчать, що при знятті опорного навантаження має місце зниження проліферативних і диференційних (ст. т. ч. остеогенних) потенцій диференційованих стромальных клітин кісткового мозку, індукція їх адипоцитарного диференціювання. Отримані дані вносять нове в розуміння механізмів гравічутливості стромальних клітин кісткового мозку, які містять остеогенні клітини-попередники, особливостей розвитку остеопорозу.

ПРОЦЕС БІОДЕГРАДАЦІЇ ПОЛІМЕРНИХ МАТЕРІАЛІВ, ЩО ВИКОРИСТОВУЮТЬСЯ ДЛЯ ПОТРЕБ ОРТОПЕДІЇ ТА ТРАВМАТОЛОГІЇ.

Дудко О.Г., Костін Є.І.

Кафедра травматології, ортопедії та нейрохірургії, Буковинського державного медичного університету. м.Чернівці. Україна.

Актуальність теми. Вперше конструкції з біодеградуючого матеріалу полігліколіду (ПГ) застосовані для оперативного лікування хворих з внутрішньо- і білясуглобовими переломами в клініці травматології, ортопедії і військово-польової хірургії БДМУ (м. Чернівці) в 1984 році. Полімерні матеріали, які застосовуються при проведенні оперативних втручань в травматології, поділяються на біоінертні та біодеградуючі. Здатність фіксуючих конструкцій до біодеградації доведена в низці експериментальних та клінічних досліджень, а механізм даного явища потребує подальшого вивчення.

Мета. Дослідити процес біодеградації фіксуючих конструкцій для остеосинтезу, визначити фактори, що впливають на цей процес та розробити клінічні рекомендації по застосуванню даних полімерних матеріалів.

Результати та обговорення.

За терміном біодеструкції в біологічних рідинах розрізняють полімери з коротким, середнім та тривалим терміном біодеградації. Процес біодеградації може проходити по типу: 1) гідролітичної деструкції (не ферментний гідроліз, ферментний гідроліз, окислювальна деструкція, каталіз іонами металу); 2) клітинної деструкції; 3) бактеріальної деструкції; 4) механодеструкції.

Процес біодеградації полімерного матеріалу полігліколіду та полілактиду вивчався вітчизняними (Разумова Л. Л., Дудко Г. Є., Поляков К. Д.) та зарубіжними вченими (Rokkanen P., Böstman O. M., Tormala

80

P. O.). На початковій стадії руйнування відбувається гідратація матеріалу

– проникнення в нього води. В результаті гідролізу відбувається руйнування полімерних ланцюгів на більш короткі, які вимиваються за межі матеріалу і захоплюються клітинними елементами – макрофагами і гігантськими клітинами. В них відбувається подальший гідролітичний та ферментативний розпад з утворенням оксиоцтової кислоти. Остання під впливом оксидази глікоєвої кислоти в печінці перетворюється в гліоксилову кислоту, з якої утворюється щавелева кислота або гліцин (шляхом переамінування). Дані продукти розпаду включаються в біохімічні процеси клітини з утворенням енергії та кінцевих продуктів СО2 і Н2О, що виводяться звичними шляхами. За даними Simon J. A. деяка кількість незміненої глікоєвої кислоти виводиться нирками чи включається в цикл трикарбонових кислот в якості молочної кислоти.

Висновки. Процес біодеградації залежить від розмірів фіксатора, форми, площі поверхні та місця імплантації. Для полігліколіду, який слід віднести до швидко деградуючих полімерів, він триває від 6 місяців до 3 років, для полілактиду – 3-5 років. При застосуванні сополімерів процес біодеградації значно змінюється в залежності від пропорційного складу, хімічної та просторової будови молекул мономеру.

РОСТ И ФОРМООБРАЗОВАНИЕ НИЖНЕЙ ЧЕЛЮСТИ КРЫС ПОСЛЕ ИМПЛАНТАЦИИ В БОЛЬШЕБЕРЦОВЫЕ КОСТИ БИОГЕННОГО ГИДРОКСИЛАПАТИТА, НАСЫЩЕННОГО МАРГАНЦЕМ В РАЗЛИЧНОЙ КОНЦЕНТРАЦИИ Астраханцев Д.А., Лузин В.И.

ГУ «Луганский государственный медицинский университет»

Введение. Нанесение дефекта в отдельных костях сопровождается угнетением темпов роста костей скелета, нарушением гистологического строения их реактивных отделов, дисбалансом химического состава и ультраструктуры костного биоминерала, а также снижением прочности [В.И Лузин и соавт., 2009-2014]. Известно также, что заполнение дефекта гидроксилапатиными материалами сопровождается аналогичными по изменениями, которые в ранние сроки после имплантации манифестируют, а насыщение гидроксилапатитных материалов ионами различных металлов (серебра, селена, железа, меди, марганца и др.) в значительной степени сглаживает негативное влияние процессов заживления перелома на костную систему в целом.

В то же время практически отсутствуют сведения об

81