Контамин, Филипп - Война в Средние века

и в германской ономастике, распространившейся в Галлии VII в. среди по­ томков галло­римлян: Бодри (Bald­Rik: смелый­могущественный), Ришар (Rik­ hard: могущественный­отважный), Арман (Heri­man: человек войны), Роже

(Hrot­gar: славное копье), Вильгельм (Wile­helm: воля­шлем), Жерар (Ger­hard:

сильное копье), Ожье (Adal­gari: благородное копье), Гертруда (Gaire­trudis: надежное копье), Матильда (Macht­hildis: могучая на войне), Сибур (Sige­burgis: защита путем победы), Людовик (Chlodo­wed, Hlodovicus: славный бой), Ло­ тарь (Chlot­ari: знаменитая война), Герберт (Chari­bercht: блистающий в вой­ не), Гунтрамн (Gund­chramm: ворон битвы), Клотильда (Chlote­hildis: славное сражение), Брунгильда (Brune­hildis: панцирь­битва). Среди германских за­ имствований из латинского языка также преобладают термины, связанные с войной: война (guerre), стража (garde), дозор (guet), маршал (maréchal), се­ нешаль (sénéchal), ранить (blesser), подстерегать (épier), начищать оружие

(fourbir), ранить (navrer), посвящать в рыцари (adouber), длинный меч (estoc),

шлем (heaume), маленький круглый щит (targe), поддоспешник (gambeson),

стремя (étrier), шпора (éperon), штандарт (étendard), стяг (bannière), хоругвь (gonfanon).

Одной из характерных черт новых форм военной организации варвар­ ского мира является решительный отказ от военной системы римлян. Римская военная организация предусматривала наличие постоянной армии из профес­ сиональных солдат, содержавшейся за счет регулярного натурального и де­ нежного налогообложения остального населения. Частью этой системы была военная и гражданская бюрократия, распоряжавшаяся архивами и широко ис­ пользовавшая различные документы. Принципиальной задачей армии была защита всей римской территории, где должен был поддерживаться мир, по­ этому у населения не возникало необходимости носить оружие, насилие счи­ талось незаконным и обращение в суд являлось привычным способом разре­ шения любых споров.

В целом варварские монархии не имели регулярных армий; число чи­ новников, им служивших, резко сократилось; ее средства и сфера деятельно­ сти были очень ограничены. Прямое налогообложение значительно снизи­ лось, во многих регионах даже исчезло совсем; косвенное налогообложе­ ние, сохранившись лучше, уменьшилось вследствие ослабления торговых связей; денежное обращение сократилось, и деньги все чаще стали копить в качестве сокровищ; ресурсы государств расходовались по большей части на личные траты королей и их приближенных; понятие границы почти ис­ чезло, поэтому повсюду стало небезопасно, каждый регион мог подвергнуться нападению; любой человек, любая социальная или семейная группа должны были сами заботиться о собственной безопасности и защищать свои права и интересы с помощью оружия; его ношение, первоначально дозволенное толь­ ко завоевателям, распространилось среди всего населения, в то же время

происходило этническое, правовое и культурное слияние победителей и по­ бежденных; стерлось различие между публичной и частной войной, между вендеттой - кровной местью - и войной, которую король ведет во имя свое­ го народа. Даже вергельд как способ остановить наступление и насилие вы­ глядит в некотором отношении выкупом, возмещением ущерба пострадав­ шей стороне.

Однако несколько фактов стирают грани этих отличий:

а) Со времен поздней Империи воинский аспект императорских обязан­ ностей значительно усилился. Кое-какие обычаи римляне позаимствовали у варваров, о чем свидетельствует, например, случай, когда римские α ідаты приветствовали грохотом щитов поднятого на большом щите императора Юли­ ана (360 г.). В окружение императора входило много военных, часто герман­ ского происхождения. Начиная с эпохи правления Константина, военные командиры стали настолько независимы от префектов претория, викариев, про­ консулов и наместников провинций, что главнокомандующие конницей и пе­ хотой (magistri equitum et magistri peditum), дуксы, комиты подчинялись те­ перь только императору: прежний принцип «оружие да уступит место тоге»

(cédant arma togae) перестал действовать, гражданская власть утратила гла­ венствующее положение. Даже служба в гражданских учреждениях рассмат­ ривалась как военная служба (militia), правда, отличная от службы в армии (militia armata), но предусматривавшая ношение формы и военного пояса (cingulum). Что касается «римского мира» (pax romana), то во многих областях Империи он существовал только в воспоминаниях или как пережиток; посто­ янные волнения и народные восстания, как, например, восстания багаудов в Галлии, циркумцеллионов в Африке, проникновение и закрепление в Импе­ рии небольших групп варваров, даже до начала великих нашествий, привели к его окончательному исчезновению. Со своей стороны, власть имущие в своих владениях вели себя уже как сеньоры; их виллы (villae), защищенные башней, стали выглядеть как укрепленные дома. Либаний в своей речи «О патронате» уделяет особое внимание военному характеру этого института.

б) Варварские монархи, напротив, стремились как можно лучше исполь­ зовать в своих интересах остатки военной организации поздней Империи. Именно так поступал остготский король Теодорих. Чиновники Константино­ поля рассматривали его как римского военачальника (magister utriusque militiae), которому передали в управление Италию. Таким образом, Теодорих на закон­ ном основании возглавил римскую армию, состоявшую, правда, исключительно из германцев, поскольку все римляне были изгнаны оттуда. Офицеры этой ар­ мии носили римские титулы дуксов, комитов, трибунов, префектов. Часть войск, размещенных в крепостях пограничных провинций (Реции, Паннонии, Далмации, Савии), можно считать преемниками пограничных отрядов поздней Империи, тогда как комиты городов (comités civitatum), поставленные во главе

внутренних гарнизонов готов, и дуксы провинций (duces provinciarum), кото­ рым было поручено пресекать разбой, являлись наследниками командиров мобильной армии прежней эпохи. Подобно тому как императоры окружали себя телохранителями ради собственной безопасности, Теодорих имел свою личную охрану. Некоторые мастерские поздней Империи продолжали функ­ ционировать, сохранилась и практика денежных подарков (donativum) солда­ там и морякам. По крайней мере, во время военных действий в войсках разда­ вали жалованье деньгами и натурой; таким образом, готские солдаты жили не только за счет трети земель, которые получили на основании режима госте­ приимства (hospitalitas) после победы над Одоакром. Возможно, что не пре­ кращали действовать и некоторые положения римского военного законода­ тельства. Даже запрещение римлянам25 носить оружие может рассматривать­ ся не как мера безопасности с целью обезопасить германское меньшинство от всякой попытки восстания, а как сохранение предшествующего римского за­ конодательства.

Вследствие того, что на территории других германских королевств рас­ пад военных институтов Империи зашел дальше, чем в Италии, они унаследо­ вали очень небольшую часть военной организации поздней Империи. Заме­ тим, однако, что бургундам, вестготам и франкам был известен институт гра­ фа города, «одновременно военного предводителя, хранителя общественного порядка, судьи, сборщика налогов, администратора»26, что являлось результа­ том слияния римской и германской традиций.

В соответствии с кодексом Рацесвинта, в городах и крепостях вестгот­ ского королевства существовали лица, ответственные за снабжение армии, которых называли «раздатчиками довольствия» (erogatores annonae, dispen­ satores annonae, annonarii). В одном из источников, правда, позднем: «Житии св. Авита», епископа Сарлата в Перигоре, ­ есть правдоподобное сообщение о денежных подарках, которые король Аларих II якобы раздавал своим войс­ кам накануне битвы при Вуйе (507 г.). Еще в VII—VIII вв. лангобардские коро­ ли оставались верны римской пограничной стратегии и защищали свои владе­ ния с помощью сети пограничных укреплений (clusae, clusurae Italiae). Извест­ но также, что они использовали средства своей казны для раздачи денежных подарков войскам; термин sculca, обозначавший отряды воинов, которые вы­ полняли в действующей армии особые задания, был общим для византийцев и лангобардов.

2 5 С м . : A n o n y m u s Valesianus // A m m i a n u s Marcellinus / E d . et trad. J. C. R o l f e . London; C a m b r i d g e , M a s s . , 1939. T. III. P. 560: «А также ни одному римлянину не разрешается пользоваться оружием , даже и п а ж а м » .

Набор в армию в варварских королевствах был основан на одном и том же принципе: всякий свободный человек обязан, пока у него есть силы2 7 , под­ чиниться призыву короля и служить в течение всей кампании (expeditio), са­ мостоятельно заботясь о своем содержании и экипировке. Любое уклонение влекло за собой наказание, чаще всего тяжелый штраф. Так, статья 21 эдикта Ротари (643 г.) гласит: «Тот, кто отказывается присоединиться к армии или отряду, должен заплатить 20 солидов королю или его дуксу». О том же пове­ ствует Григорий Турский, рассказывая об осаде Комменжа войсками короля Гунтрамна (585 г.): «После этого королевскими судьями было дано распоря­ жение, чтобы те, кто пренебрег походом, были наказаны»28. В дополнение мож­ но привести главу 51 «Законов Инэ» короля Уэссекса (688-694 гг.): «Если гезит (gesith), по рождению владеющий землей, не исполнил военной службы, то должен выплатить 120 шиллингов и его земли конфискуют; тот, у кого нет земли, должен 60 шиллингов; и кэрл (ceorl) - 30 шиллингов».

Однако применение этого общего правила не могло не вызывать затруд­ нений. В частности, возникает вопрос - связано ли это обстоятельство с конк­ ретным человеком, или оно зависит от его имущественного положения? Как взыскать штраф, часто очень большой, с уклоняющегося от воинской службы или с дезертира, не имеющего никакого имущества? Как добиться эффектив­ ной службы от человека, слишком бедного, чтобы достать себе вооружение?

Еще важнее понять, в какой мере римское население было отстранено от военной службы. Степень его участия варьировалась в зависимости от времени и места. Военная служба в королевстве остготов формально сохранялась за готами. В результате своеобразного раздела сфер деятельности за римлянами были за­ креплены гражданские профессии и ремесла, тогда как на германцев, варваров (Barbari), длинноволосых (capillati), как их еще называли, была возложена миссия защиты общества. «Воюя, они защищают интересы всего общества. Они прини­ мают на себя ратный труд ради общего блага. В то время как готская армия воюет, римлянин может жить мирно» (Кассиодор). Тем не менее, некоторым «почетным готам» было позволено сражаться. Косвенным образом и римляне участвовали

ввоенных действиях - они возводили укрепления; оруженосцы и слуги могли быть римлянами по происхождению; в критические моменты - как, например,

вправление Тотилы - варвары прибегали к помощи коренных италиков.

По-видимому, у вандалов дела обстояли иначе: за сто лет пребывания в Се­ верной Африке этот народ не ассимилировался с местными жителями; до само­ го конца своего владычества вандалы обращались с ними как с побежденными и во время наступления византийцев не смогли добиться от них никакой помо­ щи и военной поддержки. В Бургундском королевстве ситуация была несколько

« П о к а он здоров», как сказано в «Вестготской правде» (Lex Wisigithorum).

Григорий Турский. История Франции / Изд. подг. В. Д. Савуковой . М . , 1987. С. 124.

30Часть первая. Характерные черты военной истории Средневековья

Сточки зрения географии, основа для комплектования армии была до­ статочно обширной. В поход против бретонцев Хильперик посылает жителей Тура, Пуатье, Байе, Мана, Анжера'9 . Против пуатевинцев Гунтрамн использо­ вал людей из Тура и Берри4 0 . В V в., когда вестготский король задумал пред­ принять военный поход, он разослал своих рабов в качестве уполномоченных (servi dominici, compulsores) по всей стране. Каждый гот должен был быть призван индивидуально, а рабу запрещалось принимать от него какое­либо имущество или деньги за освобождение от службы. Воины объединялись в от­ ряды под началом целой иерархии военачальников (prepositi exercitus), кото­ рые командовали подразделениями численностью в 10, 100,200,500 или 1000 человек соответственно, последнее подразделение подчинялось графу горо­ да. В VII в. должностное лицо, называемое thiufadus, являлось, как долгое время считали, не тысяцким (millenarius), а «начальником слуг» (от thius ­ слу­ га), т. е. несвободных41.

Видимо, учитывались и этнические различия. В армии, которую Альбо­ ин привел в Италию, наряду с лангобардами были представители и других народов, сохранявшие сплоченность и этническую однородность: гепиды, пан­ нонцы, свевы, тюринги. Эта ситуация зафиксирована еще в «Хронике» Фреде­ гара: «На четырнадцатом году царствования Дагоберта, когда гасконцы серь­ езно взбунтовались и совершали многочисленные грабежи в королевстве фран­ ков, которым правил Хариберт, Дагоберт приказал собрать армию со всего Бургундского королевства, назначив командовать ею рефендария по имени Хадоинд <...>. Тот явился в Гасконь с десятью герцогами и их армиями, а имен­ но Аримбертом, Амальгером, Левдебертом, Вандалмаром, Вальдериком, Эр­ меноном, Баронтом и Хераардом из племени франков, Хармнеленом из пле­ мени римлян, Айгиной из племени саксов, так же как и многими графами, которые не находились под командованием герцогов»42.

Тем не менее, принцип всеобщего набора в армию не соблюдался. На практике предпочитали призывать скорее богатых (robustiores), чем бедных

(populus minus, inferiores, pauperes). Пример вестготской Испании показывает,

что германская аристократия заняла прочные позиции. Действительно, поми­ мо массового заселения, настоящей колонизации захватчиками кастильской Месеты, по всему полуострову произошло усиление элиты (которая посте­ пенно присвоила себе политическую и военную власть) ­ готских сеньоров (seniores Gothorum), магнатов, живших более или менее замкнутыми группа­ ми, ­ и «весьма процветающего народа готов», о котором повествует Исидор

Севильский в начале VII в.: всего, может быть, порядка пятисот семей магна­ тов (primates), которые со своими клиентами, свободными или несвободными слугами, приверженцами составляли прочный костяк вестготской армии, и на­ бор солдат в провинциях положения вещей существенно не менял-43. Военно­ му окружению магнатов придавалось особое значение: рядом с королем нахо­ дились «телохранители» (gardingi), рядом с сеньорами - «пожиратели суха­ рей» (buccellarii), которые, в соответствии с кодексом Эриха, получали ору­ жие от патрона и при переходе на службу к другому господину должны были его вернуть. Что касается сайонов (saiones), то они также часто встречаются у вестготов, как и у остготов. В последнем случае это были люди, которые дол­ жны были собирать армию, обеспечивать перевозки и снабжение, вербовать людей, реквизировать деревья для военного флота, а также контролировать поступление налогов и бесперебойную работу почты. В государстве ланго­ бардов фараманны (faramanni), члены семьи (fara), обосновавшиеся в крепо­ стях (castrum, castellum) или каком-либо стратегическом пункте и группиро­ вавшиеся вокруг герцогов, отличались от ариманнов (arimanni), которые в VIII в. стали скорее «верными» людьми, зависимыми от короля, чем солда­ тами как таковыми44.

Положение гезитов в англосаксонских королевствах было неодинаковым: одни находились на нижних ступенях иерархической лестницы и походили на «едоков хлеба» (hlafaeten), которые получали от своего лорда (hlaford - «тот, кто дает хлеб») еду и одежду, другие были более независимы, обладали соб­ ственным имуществом или землей, пожалованной им господином во времен­ ное или постоянное пользование.

И наконец, во Франкском королевстве короля окружали антрустионы (antrustions) - (слово trust из языка салических франков комментаторы пере­ водят как «помощь, поддержка» (adjutorium), тогда как для обозначения лю­ дей из окружения магнатов использовали самые разнообразные слова, похо­ жие по смыслу: спутники (satellites), убийцы (sicarii), юноши (pueri), сильные мужи (viri fortes), друзья (amici), ликторы (lictores)). Отчетливо виден кон­ траст между членами небольших групп (scara, scariti), всегда готовыми к лю­ бым действиям, прежде всего к войне, и армией (exercitus) из жителей пагов (pagenses), которые созывались под предводительством графов. Впоследствии антрустионов стали называть лейдами (leude), чья роль раскрыта в двух от­ рывках из «Хроники» Фредегара. Один отрывок относится к периоду правле­ ния Сигиберта, «который приказал всем лейдам Австразии присоединиться к армии; когда Сигиберт переправился через Рейн со своей армией, люди из

° D'Abadal і de Vmyals R. A propos du legs visigothique en Espagne // Caratteri del secolo VII in Occidente. Spoleto, 1958. T. II. P. 541-585.

" Toubert P. La liberté personelle au haut Moyen Age et le problème des arimanni II M A . 1967.

N 73. P. 127-144.

графств всего его королевства за Рейном присоединились к нему»; другой от­ рывок - ко временам правления Дагоберта, который, чтобы обеспечить мир при вступлении во владение наследством, «приказал всем лейдам, которыми он управлял в Австразии, прибыть в армию»4 5 .

3. СИЛА И СЛАБОСТЬ КАРОЛИНГСКОЙ АРМИИ (ѴІІІ-ІХ вв.)

В VII в. Меровингская монархия оказалась в глубочайшем кризисе: ее охватил своего рода паралич, вызванный как возвышением аристократии, так и междоусобицами и гражданскими войнами. Упадок прекратился только после того, как Пипин II Геристальский, победивший нейстрийскую армию при Тертри, был признан майордомом всего королевства (687 г.). Тогда стали возмож­ ны походы против соседних народов - аламаннов, фризов, саксов, - которые угрожали пограничным франкским территориям и отказывались подчиняться франкам даже символически.

Это было всего лишь начало. К тому же политический и военный кризис после смерти Пипина 11 в 714 г. едва не свел на нет все перспективы возрожде­ ния. Однако незаконнорожденный сын Пипина по имени Карл (будущий Карл Мартелл) сумел занять место своего отца, разбив нейстрийскую армию снача­ ла при Амблеве, недалеко от Мальмеди (716 г.), а затем при Венси, близ Камбре (воскресенье 21 марта 717 г.).

С тех пор Карл Мартелл почти ежегодно совершал военые походы в том или ином направлении.

В свою очередь, Пипин III Короткий проявил такую же активность, как и его отец: за 28 лет правления он совершил один поход против мусульман, два - против аламаннов, два - против баваров, два - против лангобардов, три - про­ тив саксов и восемь - против аквитанцев. Иногда на один год приходилось два похода: так, в 745 г. Пипин направил часть франкских войск против герцога аламаннов Теобальда, тогда как его брат Карломан сражался с саксами; а в 767 г. за первым походом в Аквитанию, начавшимся в марте и отмеченным взятием Тулузы, Альби и Родеза, последовал второй, когда армия, собравшая­ ся в Бурже, совершила переход до Гаронны. Правда, ежегодный ритм войн иногда прерывался; один из продолжателей хроники Фредегара указывает, что после похода 749 г. против баваров «земля отдыхала от сражений два года»46 - такой же «отдых от войны» повторился, по свидетельству того же источника, в 757-758 гг.47

J ä The Fourth Book of the cronicle of Fredegar... P. 47, 73. « I b i d . P. 102.

4 1 Ibid. P. 108.

В течение практически всего правления Карла Великого военные дей­ ствия велись столь же интенсивно. Годы, когда походы не совершались, были настолько редки, что всегда отмечались в анналах. Так, и в 790, и в 792 г. ос­ новной нарративный источник «Анналы Франкского королевства» (Annales regni Francorum) отмечает: «В тот год не было никакого военного похода (iter exercitale)»48. Однако завоевание Фрисландии, подчинение Баварии и Саксо­ нии, борьба с аварами и бретонцами, поход за Пиренеи, разгром, а затем и при­ соединение Лангобардского королевства требовали регулярного созыва и сис­ тематического использования франкских войск, которыми чаще всего коман­ довал сам король49.

По истечении столетия войн успех династии Каролингов был неоспо­ рим: владея первоначально лишь Австразией, она сумела не только вернуть Нейстрию и снова присоединить огромную Аквитанию, но и достигла юга Ютландского полуострова и, кроме того, контролировала земли к западу от Заале и Эльбы, продвинулась до Каринтии, завладела Апеннинским полуост­ ровом до герцогства Сполетского включительно, заняла Барселону и Памплону. За пределами официальных границ протекторат Каролингов распростра­ нялся на земли лужичан, моравов, аваров и хорватов, герцогство Беневентское и область между Испанской маркой и р. Эбро. Несомненно, большая часть завоеваний осуществлялась постепенно, шаг за шагом, без молниеносных побед, которые несколько поколений назад отмечали экспансию арабов, но тем ярче они свидетельствуют как об упорной воле вождей, так и о качестве военной машины, которой они располагали.

Проводя активную завоевательную политику, Каролинги столкнулись с не­ малыми трудностями. В частности, нередко они были вынуждены сражаться вдали от материальных баз, составлявших их мощь, вдалеке от центра своих владений, расположенных между Рейном и Маасом. Им приходилось сталки­ ваться с народами, воинские обычаи которых сильно отличались друг от дру­ га, и приспосабливаться к каждому противнику. Правда, франки имели чис­ ленное превосходство в людях и средствах; к тому же политические образова­ ния, на которые они нападали, часто были непрочными, ослабленными рас­ прями; трудно было бы объяснить внезапное исчезновение лангобардской монархии, не принимая во внимание ту борьбу, которую уже давно вели лангобардские короли со своими герцогами; именно интриги мусульманских пра­ вителей Испании, не желавших подчиняться кордовскому эмиру, позволили Карлу Великому распространить франкское влияние к югу от Пиренеев; заво­ евание Саксонии стало возможным в результате раскола саксов на два лагеря: