Контамин, Филипп - Война в Средние века

174Ч а с ть первая. Характерные черты военной истории Средневековья

Кэтим дворянам, ленникам, вассалам и арьервассалам по прибытии их на место относились как к настоящим добровольцам: после смотра перед мар­ шалами Франции и чиновниками их брала на содержание военная админист­ рация, которая согласно закону, отмененному лишь при Карле V, должна была не только оплачивать им каждый день службы, но и выдавать компенсацию за «приезд» и «отъезд». В самом деле, ведь главным для короля было не предъ­ явить свои права, а получить достаточное количество хороших бойцов.

Воинскую обязанность всех подданных короля не предали забвению и позже: до 1356 г. монарх не раз созывал всеобщий арьербан, что выража­ лось не только в замене натурального довольствия денежным, но и в отправ­ ке более или менее экипированных отрядов городами и даже довольно не­ большими поселениями. Таким образом, большие армии начала Столетней войны были как по форме набора, так и по социальному и географическому происхождению воинов очень пестрыми. Об этом свидетельствует Фруас­ сар, говоря об армии, которой предстояло сражаться при Креси: «И было велено герцогу Лотарингскому, графу Солсбери, графу Намюрскому, графу Савойскому и мессиру Людовику Савойскому, его брату, графу Женевскому и всем высоким баронам, каковые были либо считались королем обязанны­ ми ему службой, а также людям из поселений, из добрых городов, превотств, бальяжей, кастелянств и мэрий королевства Французского, дабы каждый был готов. И когда настанет назначенный день, пусть каждый выступит и явится на смотр; ибо желал он биться с англичанами <...>. И пришли, и стеклись в большом числе воины со всех сторон, дабы послужить королю Франции и королевству, одни ­ ибо обязаны были к сему оммажем, другие ­ дабы полу­ чить за сие содержание и деньги»"3 .

После 1356 г., и особенно правления Карла V, от арьербана, похоже, со­ вершенно отказались по двум причинам: во­первых, исчез фискальный инте­ рес после введения других типов налогов (прежде всего ­ тальи и подымной подати), дававших более стабильный и надежный доход; во­вторых, власть по военным и политическим соображениям уже не была заинтересована в широ­ ком использовании коммун. В общем и целом она разделяла точку зрения, вы­ раженную Филиппом де Мезьером в его «Жалостном и утешительном посла­ нии о разгроме благородного и доблестного короля Венгрии турками при городе Никополе в Болгарском царстве». «Старый отшельник из монастыря целес­ тинцев в Париже» исходит из того, что «при всяком командовании и началь­ ствовании в боях, с тех пор как в мире сем начались войны, необходимы четы­ ре нравственных добродетели ­ Порядок, Рыцарская Дисциплина, Пови­ новение и Справедливость». Он задается вопросом: способны ли пехотинцы, простолюдины, «первая ступень христианского воинства», подчинить свое

113 FroissarlJ. Chroniques (начало первой книги) / E d . G. Т. Diller. Genève. Vol. I. P. 6 8 3 ­ 6 8 5 .

войско «истинному повиновению столь достохвальным четырем добродете­ лям»? Ответ отрицателен. «Ибо от природы большая часть их груба, мало на­ питана добродетелью и весьма хитра; и того хуже: как от природы, так и от дурного воспитания иные порой склонны к мятежу против своих природных сеньоров, поелику чувствуют себя в рабстве у тех, и сия склонность была не раз доказана». Однако меньшая часть их «разумна и проницательна, и украше­ на добродетелями». Если есть коммуны «добрых правил», это потому, что «пра­ вители часто бывают людьми благородными либо из хорошо воспитанного и добродетельного состояния». Поэтому, в лучшем случае, коммуны могут на­ правлять избранных воинов, с хорошим командным составом и под началом дворян"4 . По той же причине Кристина Пизанская изобличает «опасность да­ ровать простому народу более власти, чем ему подобает», и советует не воору­ жать его: «Ибо, осмелюсь сказать, нет большего безрассудства со стороны го­ сударя, желающего сохранить в своих владениях благосостояние и мир, нежели дать дозволение простонародью самому вооружаться»"5.

На самом деле, после 1360­1370 гг. королевская власть требовала от не­ которых городов лишь сравнительно небольшие отряды обученных и трени­ рованных стрелков и щитоносцев. Своего рода всеобщая мобилизация, созыв народного ополчения в местности или городе могли быть объявлены только в случае неотвратимой и непосредственной опасности.

С 1409­1410 гг. вновь начал созываться арьербан; но теперь, прежде всего, старались придать приглашениям особо торжественную форму ­ не потому ли, что в разгаре была гражданская война и нужно было сделать все для при­ влечения и убеждения колеблющихся дворян, чтобы они не самоустранились или не ушли к противнику.

При выходе из тяжелого кризиса, отметившего вторую половину Столет­ ней войны, Карл VII, решив реорганизовать систему воинской обязанности, прежде всего создал службу под названием бана и арьербана для всех держа­ телей фьефов, которым в первые годы царствования Людовика XI был даже дан постоянный командный состав"6 ; потом он преобразовал старинный рек­ рутский набор в коммунах, организовав отряды вольных лучников и арбалет­ чиков, поставляемых и экипируемых каждой общиной и приходом королев­ ства из расчета один воин на 120, 80 или 50 очагов. От Пуатье, например, в 1448 г. потребовали 30 вольных лучников, поторговавшись, город сумел сни­ зить это число до 12; потом, в 1467 г. их численность дошла до 18 (запрашива­

1 1 6 Карл Смелый - по крайней мере, до создания ордонансных рот - пошел по этому пути даже дальше, назначив вассалам в своих доменах «домашнее жалованье», вполовину меньшее, чем в военное время.

1 ?

ли 24) и в 1474 г. ­ до 24"7 . Если добавить, что во второй половине XV в. час­ то упоминаются мобилизация саперов и возчиков и реквизиция лошадей, можно сделать вывод, что обязательная военная служба или, по меньшей мере, ак­ тивное и непосредственное участие большого числа подданных в войнах их суверена во Франции конца Средних веков отнюдь не исчезли.

Третий географический регион ­ Италия. В той или иной форме ранние «компании» на территории полуострова можно обнаружить еще до начала XIV в. Однако главным отличительным признаком итальянских армий они ста­ новятся только после 1320­1330 гг. Почему «компании» довольно внезапно появились и, главное, надолго закрепились здесь? Одна из причин связана с тем, что, по крайней мере в городах­государствах Центральной и Северной Италии, правящие классы, которые должны были бы стать костяком армии, все больше и больше погружались в свою профессиональную деятельность и предпочитали прибегать к помощи наемников, набираемых либо среди жите­ лей собственного государства, либо в других местах Италии, либо среди чу­ жеземцев. Деловые люди Возрождения «знают <...>, что в определенные мо­ менты война настоятельно необходима ради лучшего развития дел и процве­ тания города; они, не колеблясь, пользуются случаем, чтобы развязать войну; но сами они больше в ней не участвуют. Постоянные мобилизации слишком нарушают нормальный ход дел в этих компаниях, в этих фирмах, связанных со всем миром, где каждый должен заниматься своим делом; деловые люди XIV в. теперь не опоясываются мечом и не собираются под знамена город­ ских ополчений, некогда столь славных. Они объявляют войны, они финанси­ руют их, но лично их уже не ведут. Даже те из них, кто имеет дворянское происхождение, давно утратили желание извлекать меч из ножен <...>. Чем мобилизовывать наиболее энергичных из горожан, не разумнее и не выгоднее ли платить наемникам, которые и будут воевать, в то время как купцы у себя в конторах будут зарабатывать деньги для их оплаты? Вот система кондотты: деловой человек самим размахом своей профессиональной деятельности, своей страстью к наживе, ощущением своего интеллектуального превосходства, сво­ им презрением к грубой силе, а также осознанием могущества денег сотворил кондотьера; эти два типа людей, противоположных и взаимно дополняющих друг друга, характеризуют итальянское общество XIV в. <...>. Деловой чело­ век, особенно в городах на континенте, стал штатским в чистом виде: рыцар­ ские шпоры, на которые он претендует или носит, ­ не более чем украшение»118. Если еще во время кампании 1325 г., закончившейся разгромом при Альтопа­ шо, Флоренция выставила, наряду с 1500 наемных всадников, 500 флорентий­

117 Favreau R. La ville de Poitiers à la fin du M o y e n A g e . U n e capitale régionale. Poitiers, 1978. Vol. II. P. 327 .

Renouard Y. Les hommes d'affairs italiens du M o y e n A g e . Paris, 1968. P. 237.

ских, 400 из которых направила конница (cavallata) горожан, то это было не­ что вроде лебединой песни старинного института боевой конницы на содер­ жании «жирного народа» и богачей"9 .

Использование кондотты можно объяснять и тем, что установился ре­ жим синьорий и сеньоров, а последние, боясь народа, прибегали к помощи наемников. Но это толкование представляется менее убедительным, посколь­ ку сеньоры обычно могли опираться на какую-то группировку внутри города, в котором господствовали. А значит, они могли набирать воинов среди членов этой группировки. Следовательно, использование наемников может быть объяс­ нено главным образом экономическими и военными факторами: с одной сто­ роны, города располагали достаточным количеством свободных денег, чтобы платить наемникам; с другой стороны, на большом рынке войны хватало на­ емников, чья боеспособность, как считалось, с лихвой окупает их оплату.

Почти два поколения, с 1340 по 1380 г., продолжался период «компаний», в которых преобладали неитальянские элементы. В 1334 г. Центральную Ита­ лию терроризировали «рыцари голубя», немцы. В 1339 г. другие немцы, объе­ динившись в первую «Компанию св. Георгия», поступили на службу к Лодрицио Висконти. Далее, в 1342 г., - «Великая компания» немца Вернера фон Урслингена, на кирасе которого можно было прочесть его девиз: «Враг Бога, враг благочестия, враг сострадания». Потом - «Великая компания» бывшего провансальского госпитальера Монреаля д'Альбарно (фра Мориале) - сбори­ ще вояк французского, венгерского, но в основном немецкого происхожде­ ния; после того как Кола ди Риенцо в Риме обезглавил их командира, компа­ ния перешла под начало графа Конрада фон Ландау, которому предстояло потерпеть тяжелое поражение от тосканцев при Бифорко в 1358 г. Далее ситу­ ация изменилась: из сугубо временных сообществ, первоочередной целью которых была эксплуатация местных жителей, их постоянных жертв, компа­ нии превратились в постоянные сплоченные боевые организации, регулярно поступающие или старающиеся поступить на службу к тому или иному италь­ янскому государству. В качестве примера можно привести историю англича­ нина Джона Хоквуда. Этот сын кожевника из окрестностей Колчестера, по­ воевав во Франции, в 1360 г. объявился во главе отряда смешанного состава, но с преобладанием его соотечественников. Одно время он числился в «Ве-

" 9 В принципе, каждый флорентиец от 15 до 70 лет был обязан нести военную службу, если у него не было физического увечья, надлежащим образом заве рен ною хирургом (cerusicus) или врачом (magister medicus). Злостное и намеренное уклонение от службы, по крайней мере во вре­ мя войны, могло караться смертью и конфискацией всего имущества . По традиции военная служ ­ ба в коннице была долгом всех флорентийцев, имевших основной доход свыше 500 флоринов; они должны были поставить боевого коня стоимостью от 35 до 70 флоринов. Однако разрешались замены. В 1339 г. 600 граждан еще содержали лошадей для этой конной службы, но сами лично не сражались .

ликой компании» маркиза Монферратского на службе у графа Савойского, воевавшего с миланскими Висконти. Возможно, он участвовал в битве при Бринье (6 апреля 1362 г.). В следующем году он появился у пизанцев во вре­ мя их войны с Флоренцией. В дальнейшем он оказывается уже на стороне Висконти. Девять лет он был самым грозным капитаном Италии, командуя «Белой компанией»1 2 0 . Он воевал против Флоренции, против папы, против императора Карла IV. Но в 1372 г. он внезапно переходит на сторону папы против Галеаццо Висконти и наголову разбивает последнего на реке Кьезе 7 мая 1373 г. После того как Милан и папа помирились, Хоквуд, оставшись без дела, направляется к Флоренции, угрожает ей и грабит ее земли. Тщетно Екатерина Сиенская призывает его покинуть Италию и отправиться в крес­ товый поход против турок. В 1375 г., будучи вновь на папской службе, он вторгается в Тоскану. Флоренции удается умилостивить его, предложив 130 ООО флоринов, и к этой сумме добавляются еще взносы Пизы, Лукки, Ареццо и Сиены. За несколько месяцев английский капитан получил 225 ООО

флоринов. Кроме того, Флоренция обязалась выплачивать ему пожизненно ежегодное жалованье в размере 1200 флоринов. Как ни странно, несмотря на этот поток золота, Хоквуд еще два года оставался на службе у папы - в пе­ риод так называемой войны Восьми святых, которую папа вел с Флоренцией и ее союзниками. Он несет прямую ответственность за резню в Чезене, в Романье, где, возможно, простились с жизнью примерно 5000 человек. Че­ рез несколько недель он открыто переходит на сторону Флоренции и Лиги, гарантирующих ему 250 000 флоринов в год. Именно тогда он женится на Доннине, незаконнорожденной дочери Бернабо Висконти, и становится вла­ дельцем замка и земель. До самой смерти в 1394 г. он сохранит верность Флоренции. Деятельный и осторожный тактик, постоянно пребывавший в движении, Хоквуд, похоже, был очень любим своими людьми, которым он регулярно платил и которые никогда не бунтовали. Конечно, он знал и пора­ жения, но всякий раз ему удавалось восстановить свои силы, обращаясь в первую очередь к соотечественникам (второй «Компании св. Георгия»). Итак, Хоквуд вполне заслужил оценку, которой его удостоил Паоло Джиовио: «Су­ ровейший воин и осторожнейший человек» (Acerrimus bellatoret cunctator egregius). Впрочем, Хоквуд так и не смог сколотить настоящего состояния; перед самой смертью он даже решился, чтобы разделаться с долгами, про­ дать свои владения: виллу под Флоренцией, замок близ Ареццо, - и вер­ нуться на родину. Значит, этот авантюрист так и не прижился в итальян­ ском мире1 2 1 .

1 2 0 Название объясняется тем, что люди Д ж о н а Хоквуда носили «белые д о с п е х и » , не покры­ тые тканью .

121 Gaupp F. T h e condottiere John Hawkvvood [505].

Последней иностранной «Великой компанией» на земле Италии были бретонцы Сильвестра Бюда, эпопея которых практически завершилась в 1380 г., в битве при Марино, выигранной Альбериго да Барбиано, возглавлявшего тре­ тью «Компанию св. Георгия».

Этот эпизод завершает целую эпоху. Отныне итальянские государства будут стремиться набирать в основном наемников-итальянцев и укреплять связи с командирами, которых берут на службу: время наемных «компаний» сменя­ ется временем кондотьеров.

В XIV в. «Великая компания» была «сообществом сообществ» (societas societarum), иначе говоря сборищем «вольных отрядов», признававших од­ ного выбранного ими верховного командира; но руководил он при помощи предводителей и советников (caporales et consiliarii), и кондотта упомина­ ла не только имя кондотьера, но и имена членов его совета, «поименно и раздельно» (nominatum ас separatum). Жалованье выдавалось капитану и со­ ветникам совместно, и им поручалась раздача его всем воинам. В XV в. в кондотте стоит только имя командира, и деньги получает он один. Кондоть­ ер считает себя уже не главарем банды, а генералом, которого восхваляют художники и писатели.

Использование кондотты, так же как и контракта (endenture) в Англии, не ограничивалось военной областью: ее применяли при получении рудничных концессий, при заключении контрактов на снабжение, при передаче сбора нало­ гов на откуп частным лицам. Вдохновляясь законами «Дигесты» о сдаче в наем и найме услуг (locatio et conductio operum), Джованни ди Леньяно, итальянский юрист XIV в., определяет кондотту как сдачу в наем услуг (locatio operarum et rei), где заказчик (locator) нанимает подрядчика (conductor) за согласованную плату на определенное время и для выполнения определенного задания. Факти­ чески кондотта регулярно заключалась между государственными властями и ка­ питаном, т. е. военачальником. В нее записывали имя командира, численность отряда, срок службы, обязательный (ferma) или возможный, по усмотрению (ad bene placitum, или di rispetto), причем заметна тенденция к увеличению срока службы: если в XIV в. он часто составлял 3-4 месяца, то в XV в. доходит до 6 обязательных плюс 6 возможных месяцев. В Венеции около 1440 г. предусмат­ ривалось 2 обязательных года службы, к которым можно было добавить еще год. Указывались также жалованье, часть которого выдавалась заранее в виде аванса, принципы дележа выкупов и добычи, формы инспектирования, объем власти кондотьера над своими воинами, его фискальные привилегии, снабже­ ние жильем, дровами, соломой и провизией за справедливую цену. За подвиг кондотьер мог получить награду (например, серебряный шлем) и даже пенсию, дворец, фьеф, «гнездо», как иногда говорили. Все усилия направлялись на то, чтобы сделать кондотьеров составной частью государств, которым они служат; в Венеции некоторые пограничные крепости вверялись им на длительный срок.

Из 40 иностранцев, принятых в число горожан Большим советом Венеции с 1404 по 1454 г., 13 были кондотьерами на службе у Светлейшей республики. После смерти они получали право на публичные похороны, статую, фреску, изоб­ ражающую их во всем блеске славы. И напротив, немало кондотьеров-изменни­ ков было казнено, оштрафовано, выслано1 2 2 .

Желание ввести кондотьеров в официальные рамки итальянского поли­ тического общества подтверждается еще и тем, что многим из них удавалось закрепиться на территории, где они служили. Браччо да Монтоне в 1416 г. стал сеньором своего родного города Перуджи; из обоих сыновей Муцио Аттендоло Сфорца один, Алессандро, стал повелителем Пезаро, а другой, Франческо, вторым браком с Бьянкой Висконти упрочил свои права на Миланское герцог­ ство. Кондотьеры становились сеньорами многих малых и средних городов (Урбино, Мантуи, Римини, Феррары). Они довольно редко были людьми дей­ ствительно нового типа; большинство из них с полным правом вливалось в ряды аристократов, разделяя их привилегии, вкусы, систему ценностей, вклю­ чая практику меценатства. Наконец, некоторые семейства были настоящими поставщиками кондотьеров: из 160 человек 60% принадлежит всего к тринад­ цати военным семействам, среди которых - Колонна, Орсини и Сфорца1 2 3 .

В XV в. среди командиров преобладали итальянцы, среди воинов - тоже. Изучение бухгалтерских книг компании Микелетто дельи Аттендоли позволя­ ет проследить ее состав с 1425 по 1449 г.: из приблизительно 450 бойцов, про­ исхождение которых известно, 3,5% составляют французы, провансальцы, немцы, венгры, брабантцы и каталонцы; 2,2% - славяне, албанцы и греки; 26,8% происходят из Неаполитанского королевства, 36% - из Папского госу­ дарства, 31,5% - из Тосканы и Северной Италии1 2 4 .

Использование воинской обязанности, если не принимать во внимание несколько северных княжеств вроде Савойи, по сравнению с наемничеством, очень незначительно. Однако в середине X I V в. Флоренция, которой угрожала наемная «компания», вознамерилась набрать отряд арбалетчиков среди своих граждан. В 1356 г. это государство собрало ополчение из 4000 арбалетчиков, 800 из которых было родом из самого города и 3200 - из его окрестностей. В 1378 г. для защиты своего режима «чомпи» (Ciompi) вооружили народный батальон - 1000 арбалетчиков. В конце XIV в. Милан принял решение создать отряд из 300, а позже - из 1200 «лучших и самых высоких» горожан, которые могли бы служить, в зависимости от необходимости, пешими или конными. Даже Венеция с ее избранными (cernide) не гнушалась использовать местное ополчение в качестве вспомогательных войск.

122 Mallelt M. Mercenaries and their Masters... [512]. 1 2 3 Ibid.

124 Del Treppo M. Gli Aspetti organizzativi, economici e sociali di una compagnia di Ventura [499].

Бесполезно было бы искать в Священной Римской империи германской нации столь же строгий и разработанный институт, как итальянская кондот­ та. Это, однако, не значит, что наемники не были там обычным явлением. Они регулярно принимают участие во всех конфликтах, крупных и мелких, на службе у князей, сеньоров или городов; одних вербуют индивидуально или небольшими группами, других приводят капитаны или, как предложено их называть, «военные предприниматели»125. В 1474 г. швейцарский капитан Вильгельм Гертер (1424­1494 гг.), который два года спустя приобрел широ­ кую известность как участник битвы при Муртене, предложил городу Кель­ ну 400 наемников, своих соотечественников, под командой 6 или 8 ротмист­ ров (Rottmeister), при условии, что он будет признан их командиром на год; его материальные требования были такими: вознаграждение ему лично ­ 200 флоринов, 100 флоринов для каждого из 15 всадников, которых он при­ ведет, 8 флоринов в месяц для каждого ротмистра и 4 флорина ­ для каждо­ го рядового. Однако этот план провалился ­ архиепископский город отка­ зался платить 200 флоринов, хотя эта сумма была весьма скромной, по сравнению с огромными доходами кондотьеров в Италии. В 1490 г. во время войны между Мецем и герцогом Рене II Лотарингским мецские хронисты пишут, что их городу служат 1500 всадников и 800 пехотинцев, все ­ ино­ земцы, «сиречь бургундцы, французы, ломбардцы, испанцы, бискайцы, гас­ концы, геннегаусцы и пикардийцы, а равно немцы, славяне и албанцы», при­ чем каждая «нация» имеет собственного капитана1 2 6 .

Чтобы не зависеть от случайностей, власти охотно прибегали к найму «пенсионеров», которые в мирное время получали небольшую сумму или по­ ловинное жалованье. То были «домашние слуги» (Diener von Haus aus) в Бава­ рии XV в., получавшие 10, 15, 20 или 25 флоринов в год и на лошадь под названием «деньги на службу» (Dienstgeld) или «деньги на экипировку»

(Rüstgeld)1 2 7 .

Понятие «служба» не исчезло: земельный призыв (Landesaufgebot) ­ на уровне области, ленный призыв (Lehnsaufgebot) ­ на уровне лена. В 1401 г. призыв короля Германии Рупрехта в итальянский поход ­ это феодальный при­ зыв, где счет ведется на «копья», хотя приглашенные князья, графы и бароны получали на каждое «копье» месячное содержание в 25 флоринов, и лишь го­ рода должны были содержать свои отряды сами. В то же время Тевтонский орден рассчитывал прежде всего на своих военнообязанных (Wehrpflichtige): 426 рыцарей, 3200 слуг, 5872 сержанта, 1963 бойца от шести больших горо­ дов и порядка 1500 бойцов из аббатств (Stiftsmannen)128. Вот каков был состав

двух армий, сошедшихся под Хеммингштедтом 17 февраля 1500 г.: с одной стороны ­ силы короля Дании Ханса I, включавшие, наряду с Великой, или Черной, или Немецкой, гвардией (4000 пеших воинов под началом Томаса Слейца, заслуженного и опытного капитана наемников, того самого типа «во­ енного предпринимателя»), кавалерию из 2000 ленников, служивших в силу своих воинских обязанностей, но с оплатой в размере 28 флоринов за месяц войны, и, наконец, ландвер в 5000 человек, куда входили отряды из Гольштей­ на, Шлезвига и Ютландии; с другой стороны ­ народное ополчение дитмар­ шенцев, крестьянская пехота, усиленная пятью сотнями конных дворян и не­ сколькими наемниками1 2 9 . Макиавелли, желая дать представление о богатстве германских городов, записывает в «Сообщении о делах в Германии» (17 июня 1508 г.): «Они ничего не тратят на солдатню, ибо держат в армии и на службе своих собственных людей; в праздники, вместо того чтобы развлекаться, они упражняются с аркебузой, пикой или любым другим оружием, а в качестве награды лучшие получают какой­либо знак отличия или нечто подобное (similia), которым впоследствии они все гордятся»1 3 0 . Впечатление не обман­ чивое, но слишком идиллическое: в действительности, наряду с бюргерским ополчением, вольные и имперские города использовали солдат запаса, живу­ щих за пределами города (Aussöldner), имели небольшой постоянный костяк профессиональных воинов (например, в Меце ­ группу состоявших на жало­ ванье) и, наконец, практиковали временные наборы в войско.

Хотя платная служба получала все большее распространение, было бы ошибкой делать вывод об упадке старинного дворянства. В то время оно, так же как в Англии и Франции, все еще поставляет значительную часть конницы. Владетельные князья и сеньоры, как и прежде, занимают ответственные и командные посты. Даже появление в конце XV в. «служилых людей немецкой нации, именуемых ландскнехтами», в целом не увеличило разрыв между во­ енной и социальной иерархиями. Ведь Максимилиан Габсбург сумел убедить либо принудить рыцарей стать капитанами ландскнехтов и даже служить в их рядах ­ прежде всего для того, чтобы внести в них хотя бы намек на рыцар­ скую этику и корпоративный дух.

Последний пример ­ Кастилия. Во время Гранадской войны, с 1486 по 1492 г., католические короли пользовались услугами иностранцев, в частности, выходцев из Германии, Англии и Франции; у них были также постоянные воо­ руженные силы ­ «королевские стражники» и войска Эрмандады; не менее мас­ совым было использование вассалов, пожалованных чем­то вроде рентного лена ­ акостстьенто (Pacostamento), простых дворян, ополчения советов кон­ сехос (concejos). Магистр ордена Сантьяго, например, направил 300 легких кон­

129 Lammers W. D i e Schlacht bei Hemmingstedt ... [64] .

130 Machiavel N. Œuvres complètes / Trad. Barincou. Paris, 1958. P. 129.

ников, магистр ордена Калатравы ­ 1000 пеших воинов и 450 легких конников, города Кордова и Севилья ­ по 5000 бойцов. Впрочем, платили всем: легкий кавалерист из дворян получал в день 25 мараведи, пеший воин ополчения ­ 14 или 15 мараведи. Таким образом удалось собрать довольно значительные силы: в 1489 г. ­ 13 000 копий и 40 000 пеших воинов1 3 1 .

В конце Средневековья различие между воинами, служившими в силу своих военных обязанностей, и теми, кто шел сражаться по собственной воле, было еще далеко не резкое. Возможно, прежде всего потому, что большая часть тех и других получала или рассчитывала получать жалованье, а служить за свой счет соглашались очень немногие. Среди исключений отметим поход французов в 1429 г., чтобы короновать дофина, если верить письму, написан­ ному 8 июня Ги и Андре де Лавалями их бабке Анне и матери Жанне. Они представились Карлу VII, когда тот находился в Сент­Эньяне; король принял их очень хорошо, зная, по его словам, что они по «самой доброй воле» яви­ лись «по надобности, без зова», т. е. без вызова сеньора. Однако в финансовом отношении пусть ни на что не рассчитывают: «С деньгами у двора сейчас столь туго, ­ заявляет Карл VII, ­ что в нынешнее время я не надеюсь ни на какую помощь и поддержку». Поэтому Лавали пишут матери: пусть продаст или за­

(Источники: Bois G. Crise du féodalisme. Economie rurale et démographie en Normandie orientale du début du X I V e siècle au milieu du X V I e siècle. Paris, 1976. P. 1 8 7 ­ 1 8 9 ; Contamine Ph. Guerre, Etat et société [457]. P. 6 2 7 ­ 6 3 3 ) .