§9. Реформы системы образования и цензуры

В общем ряду реформ 60-80-х годов существенное место за­нимали школьные и университетские реформы, а также рефор­ма цензуры. Развитие капитализма требовало отмены сослов­ных ограничений для разночинной интеллигенции, наиболее зажиточной части крестьян и квалифицированных рабочих. Развивавшаяся промышленность нуждалась в массовой квали­фицированной рабочей силе, что требовало решительного расширения начального образования. Все это и обусловило реформы системы просвещения. В 1863 г. был утвержден новый университетский устав, который ввел автономию университе­тов. Ректоры стали избираться советами университетов, а де­каны - советами факультетов. Советы избирали на должности (по конкурсу) профессоров и преподавателей. Однако минист­ру народного просвещения принадлежало право утверждения в должности избранных советами лиц, а попечитель учебного округа осуществлял контроль за деятельностью университетов и имел право отменять решения их советов. В 1869 г. были от­крыты высшие женские курсы университетского типа в Петер­бурге (высшие Бестужевские курсы), а затем в Москве, Киеве и Казани. Начали работать врачебные женские курсы. В 1864 г. был утвержден новый Устав гимназий и прогимназий (давав­ших неполное среднее образование), вводивший в средней школе всесословный принцип обучения, открыты были и жен­ские гимназии. В том же 1864 г. утверждено Положение о на­чальных народных училищах. Народные училища открывались как Министерством просвещения, так и земствами, и частными лицами, однако под контролем государственных чиновников, для чего в каждой губернии учреждались должности директора и инспекторов народных училищ. Программы обучения ут­верждались Министерством и контролировались уездными и губернскими училищными советами.

Либерализация идеологического контроля в системе обра­зования была дополнена некоторой либерализацией цензуры. Новые Временные правила о цензуре, принятые 6 апреля 1865 г., отменяли предварительную цензуру на книги объемом более 10 печатных листов, хотя для массовой литературы (книг, брошюр менее 10 листов) предварительная цензура со­хранялась. Периодическая печать (газеты, журналы) с разре­шения министра внутренних дел освобождалась от предвари­тельной цензуры, но за опубликование чего-либо преступного, с точки зрения правительства, авторы и издатели могли быть привлечены к судебной ответственности, а при обнаружении («вредного направления» - подлежали административной ответственности (предостережению, штрафу). Половинчатый характер цензурной реформы усугублялся тем, что цензура с 1863 г. была передана из Министерства народного просвещения в Министерство внутренних дел, в составе которого было создано Главное управление по делам печати.

§10. Церковь в системе государствен­ного управления

Начиная с церковной реформы Петра I, упразднившего патриаршество и всецело подчинившего церковь государству, она превратилась в одну из отраслей государственного управления. Заряду с системой образования и цензурой она стала мощным орудием нравственного воспитания населения империи и идеологического контроля. Указанные функции осуществлялись при посредстве разветвленного аппарата церковного управления. Непосредственно церковными делами управлял Святейший правительствующий Синод. Его членов - церковных иерархов и обер-прокурора, фактически возглавлявшего Синод, назначал император¹. Синод представлял собой фактически орган отраслевого государственного управления, своего рода министерство по делам Русской православной церкви¹. Вся территория империи делилась на церковные округа - епархии, как правило, совпадавшие с губерниями, которыми управляли архиереи (епископы). Низшей административно-церковной единицей был церковный приход с приходским священником (попом) и штатом его помощников (дьяконов и церковных служителей). Приходской священник являлся нравственным наставником и воспитателем прихожан, моральным арбитром в их взаимоотношениях, а также семейных делах.

Но роль церкви не ограничивалась отправлением религиозного культа и наставничеством. В Основных законах, утвержденных еще Павлом I, говорилось, что «Христианская право­славная вера есть первенствующая и господствующая», а «Император, яко христианский государь, есть верховный за­щитник и хранитель догматов господствующей веры и блюсти­тель правоверия и всякого в церкви святого благочиния...».

Положение государственной религии предопределяло и возложение на церковь ряда государственных функций, а также финансирование ее из государственного бюджета. При поступ­лении на государственную службу (как военную, так и граж­данскую) обязательна была религиозная присяга. В вооружен­ных силах существовали своеобразные политорганы - полко­вые и корабельные священники. На церковь возлагалось веде­ние актов гражданского состояния, брак был религиозным и заключался, и регистрировался в церкви. Дела семейные (конфликты между супругами, родителями и детьми, дела о расторжении брака) рассматривались в церковных судах (епархиальных консисториях) по церковному (каноническому) праву. Преступления против веры стояли на первом месте в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных и рас­сматривались как тяжкие государственные преступления.

Во всех учебных заведениях от начальных народных училищ до университетов обязательным было преподавание Закона Божия. Архиереи председательствовали в губернских училищ­ных советах и входили в состав попечительских советов учеб­ных округов, осуществлявших надзор за университетским об­разованием. Кроме того, церковь содержала свои начальные церковно-приходские школы для низших слоев народа, и ас­сигнования на них из государственного бюджета в несколько раз превышали ассигнования на народные училища Министер­ства просвещения. Таким образом, церковь играла важнейшую роль в руководстве системой просвещения. Поэтому неудиви­тельно, что обер-прокурор синода граф Д. А. Толстой дли­тельное время совмещал также пост министра народного про­свещения.

На церковь фактически возлагались и некоторые функции полицейского надзора. Дело в том, что для всех подданных православного вероисповедания обязательна была регулярная исповедь перед приходским священником. Свидетельство об исповеди обязательно требовалось при поступлении на госу­дарственную службу, производстве в следующий чин, при за­ключении брака, получении заграничного паспорта и т.д. Но в правиле о тайне исповеди было исключение. Если священнику на исповеди становилось известно о готовившемся государственном преступлении, он обязан был об этом сообщить властям. Таким образом, свидетельство об исповеди являлось как бы справкой о политической благонадежности. Церковное наказание (эпитимия) могло быть наложено за проступки против веры и нравственности не только на духовных лиц, но и на мирян. Для чиновников и офицеров оно влекло за собой, как правило, увольнение с должности. Наконец, следует упомянуть и о том, что помимо общей цензуры (Главного управления по делам печати) существовала и духовная цензура.