§ 6. Краткий анализ взглядов ф. Де соссюра на язык.

Через всю нашу работу проходит мысль о языке как совокупности единиц, наделенных смысловым значением (при условии, что эти единицы производятся самими организованными системами). Эта мысль впервые была высказана швейцарским лингвистом Ф. де Соссюром (1857–1913). Однако у самого Ф. де Соссюра она не получила чет кого выражения, поскольку в ее формулировке нашел отражение ряд неверных представлений Ф. де Соссюра о природе языка. В настоящем параграфе мы ставим своей целью кратко охарактеризовать ошибки швейцарского лингвиста, с тем чтобы отбросить неверные представления, которые затушевывают истинное содержание его мысли о специфических особенностях языка и тем самым препятствуют ее правильному пони манию.

В “Курсе общей лингвистики”, изданном посмертно его учениками, Ф. де Соссюр пишет, что язык есть “система знаков, в которой единственно существенным является соединение смысла и акустического образа...” В этой формулировке как нельзя лучше находят выражение достоинство и слабости теоретической концепции де Соссюра. Ее достоинство заключается в стремлении де Соссюра выделить специфическую область языка (связь смысла и звучания). Слабости же ее состоят в следующем. Де Соссюр, имея дело с областью языка, говорит о знаках, употребляет понятия “означаемое” и “означающее”. Это неверно. Так как понятие означения (обозначения) является категорией речи, то недопустимо пере носить его на область языка. Такой перенос свидетельствует о смешении языковых и знаковых ситуаций.

Язык, далее, не обязательно характеризуется системностью; для наличия языка достаточно, чтобы он был совокупностью предметов, обладающих смысловым значением. Ф. де Соссюр предвидел существование общей науки о знаках (которую он называл семиологией). Однако в своей практической работе он не проявил широты семиологического (семиотического) подхода к пониманию природы языка.

Ф. де Соссюр постоянно подчеркивает (как это он делает и в приведенном выше высказывании), что в области языка мы имеем дело с соединением смысла и акустического образа, т. е. со связью смыслового значения и слова, произносимого про себя. Но тем самым язык как таковой смешивается с формами его существования. Дело в том, что при определении языка как совокупности предметов, обладающих смысловым значением, мы отвлекаемся от различных форм существования языка, имея в виду просто связь предмета и смысла, независимо от того, дана ли эта связь потенциально или реально. Ф. де Соссюр, наоборот, определяя сферу языка вообще, описывает конкретную форму его существования, именно ту, в которой налицо связь смыслового значения со словом, произносимым молча, про себя. Ф. де Соссюр ставит себе в заслугу то, что язык в его понимании “есть предмет конкретный по своей природе”. Однако на самом деле здесь проявляется недооценка роли абстракции при построении научных определений, недооценка, губительная для концепции де Соссюра. Это становится особенно ясным, когда мы учтем следующее. Ограничив себя связью смысла и произносимого молча слова, Ф. де Соссюр исключил из области языка потенциальную форму его существования (он упоминает о ней мимоходом, без ясного понимания ее места в системе языковых явлений), а также все формы реального существования  языка,  характеризующиеся произнесением слов вслух, в том числе форму, связанную с общением людей друг с другом (речевая ситуация 4, рис. 7). По Ф. де Соссюру, там, где налицо реальные звучания, начинается уже область речи (parole). Речь и язык, с его точки зрения, абсолютно исключают друг друга: между ними пролегает непереходимая граница. Речь начинается там, где кончается язык. Уже сложившийся язык является предпосылкой речи, он предшествует последней, но никогда не может быть ее моментом. Язык существует только вне речи.

Такой вывод относительно взаимоотношения языка и речи непосредственно следует из истолкования Ф. де Соссюром области языка. Если для последней существен на связь двух психических сущностей: смысла и акустического образа (слова, произносимого про себя), а реальные звучания уже переводят нас в область речи, то язык и речь оказываются несовместимыми явлениями: произнесение слова про себя исключает произнесение слова вслух и обратно; их разделяет непроходимая пропасть. Если же правильно истолковать природу языка, то все встает на свои места. Язык есть совокупность предметов, обладающих смысловыми значениями. Связь между предметом (словом) и смыслом может существовать потенциально или реально, причем в последнем случае совершенно несущественно, произносится ли слово про себя или вслух, т. е. имеем ли мы дело с психической сущностью (акустическим образом) или с физической (реальным звучанием): ведь и там, и здесь происходит актуализация связи слова и смысла. Поскольку языковые ситуации охватывают и реальные звучания, граница между языком и речью будет не абсолютной: язык как область связей слов со смыслами составляет необходимый момент речевых ситуаций.

Однако каковы бы ни были ошибки Ф. де Соссюра, они не зачеркивают его мысли о необходимости выделения специфической области языковых явлений. Эта мысль навсегда останется в золотом фонде семиотики и лингвистики. Ее основополагающее значение так же трудно переоценить, как трудно переоценить, например, мысль Г. Фреге о двух видах значения. И без той, и без другой мысли не была бы возможна современная наука о знаках.