§ 5. Семиотическое и лингвистическое определение языка

Для выявления еще одной особенности предложенного нами определения языка обратимся к соображениям, которые руководят лингвистом при определении им предмета своей науки.

Поставим вопрос: должен ли лингвист изучать язык типа I? В принципе на этот вопрос нужно ответить утвердительно. Лингвист должен иметь дело и с языками данного типа. Однако, поскольку эти языки не имеют ни фонологической структуры (из за отсутствия в них фонем), ни грамматической (по тому что отдельные языковые единицы не связываются друг с другом согласно правилам), в них нет ничего, кроме лексики – определенного запаса языковых смысловых единиц. Поэтому изучение лингвистом язы ков типа I свелось бы целиком к раскрытию значений языковых единиц. Если принять к тому же во внимание, что языки данного типа состоят из небольшого числа языковых единиц, то становится ясным, что лингвистическое исследование носило бы в этом случае весьма ограниченный характер и не предполагало бы использования специфически лингвистических методов. Следователь но, если речь идет о языках типа I, то лингвисту (по крайней мере, традиционному лингвисту) здесь, по существу, нечего делать.

Фактически так же обстоит дело и с языком типа II. Хотя в данном случае и появляются “фонемы”, однако они даны заранее, так что определять фонемный состав языка не приходится, и объединение их друг с другом не регулируется правилами, которые нужно было бы выяснять.

Язык же типа III предоставляет лингвисту неограниченные возможности. Слова та кого языка часто имеют не одно, а не сколько значений. Последние неопределенны, расплывчаты, точные их границы в нашей повседневной языковой практике не фиксируются. Установление точных значений единиц языка – задача специалиста по языку, лингвиста. Следовательно, имея дело с язы ком типа III, лингвист обязан прежде всего отчетливо выявить значения языковых единиц. Он делает это путем сравнения различных случаев употребления одного и того же слова. Результатом его работы в данной области– области лексики являются толковые словари. Далее, при изучении языка данного типа лингвист сталкивается с необходимостью выяснить его фонемный состав и сформулировать правила соединения фонем друг с другом. Этим он занимается в фонологии. Наконец, в языке типа III широко практикуется объединение простых смысловых языковых единиц в сложные (например, корней и суффиксов в слова, отдельных слов в словосочетания и предложения), причем на этот счет существуют определенные правила. Их изучает грамматика, которую,  в свою очередь, можно разделить на две части в морфологию и синтаксис, в зависимости от того, рассматривается ли соединение языковых смысловых единиц в рамках отдельного слова или же за пределами отдельного слова (т. е. соединение слов друг с другом).

Таким образом, изучение языка типа III и со стороны лексической, и со стороны фонологической, и со стороны грамматической представляет безусловный интерес для лингвиста.

Поскольку лингвисты обычно имеют дело с языками типа III, то, определяя, что такое язык вообще, они указывают существенные признаки именно языка этого типа. Тем самым происходит подмена семиотического определения языка определением языка как объекта лингвистики. Разумеется, само по себе определение сущности языка типа III не только допустимо, но и полезно, если ставится цель охарактеризовать предмет, обычно изучаемый лингвистикой. Лингвист дол жен отдать себе отчет в природе языка, который является объектом исследования. Ошибочны не попытки определить язык типа III– ошибочна тенденция выдавать такие определения за определения языка вообще.

Что касается конкретных определений языка типа III, предлагаемых лингвистами, то правильными являются, по нашему мнению, те, в которых принимается во внимание фонетически монемическая природа языков этого, типа. Таково, например, определение, которое мы находим в книге известного лингвиста А. Мартине “Основы общей лингвистики”. “Любой язык,– пишет А. Мартине,– есть орудие общения, посредством которого человеческий опыт подвергается делению, специфическому для данной общности, на единицы, наделенные смысловым содержанием и звуковым выражением, называемые монемами; это звуковое выражение членится в свою очередь на последовательные различительные  единицы – фонемы, определенным числом которых характеризуется каждый язык и природа и взаимоотношения которых варьируются от языка к языку”¹.

Но, определяя язык, обычно изучаемый лингвистикой, т. е. язык типа III, ни в коем случае нельзя забывать, что такое определение относится лишь к одному из видов языка – к развитому языку с монемически фонемической структурой. Именно поэтому оно не может заменить общего, семиотического определения языка как совокупности языковых смысловых единиц. Оно является дальнейшим развитием, конкретизацией семиотического определения в одной из частных областей – в области языков, имеющих фонемическую и монемическую структуру.

Глава четвертая Язык и речь