му необходимо будет закончить речь. Тема, предлагаемая Палате сегодня – «Эта Палата разрешит продажу человеческих органов». Я приглашаю Премьер-министра представить кейс Правительства.

В конце речи Премьер-министра Председатель снова берет слово:

Благодарю выступавшего/-ую за речь и предоставляю слово Лидеру Оппозиции, который представит нам позицию другой стороны.

Таким образом, Председатель должен вызывать каждого из выступающих, а в конце их речей благодарить за вклад в дискуссию.

Помимо этого судья может вмешиваться в ход выступлений только в случае, когда реплика прозвучала в защищенное время (когда реплики запрещены), или же когда реплика прозвучала в разрешенное время, но заняла больше 15 секунд. Тогда Судья должен произнести «Порядок» или «Время истекло» и дать понять тому, кто хотел подать реплику, чтобы тот сел. Хороший Председатель должен позволить дебатам идти своим ходом и вмешиваться как можно меньше.

Установка на игру

Как может судья, имеющий собственный ход мыслей, предубеждения, мнения и предпочтения, решать, что убедительно, а что нет, оставаясь при этом непредвзятым? Давайте рассмотрим специфический образ мыслей судьи, отталкиваясь от того, что предписывают правила дебатов. Судьи:

■должны оценивать выступления с позиции обычного здравомыслящего человека;

■должны рассматривать содержание выступлений и давать оценку их убедительности, не учитывая те или иные специфические знания по теме дебатов, которыми судьи могут обладать;

■не должны позволять их личным предубеждениям влиять на вынесение решения;

■не должны дискриминировать участников на основании религии, пола, расовой принадлежности, национальности, сексуальной ориентации, возраста, социального статуса или физических недостатков.

Больше всего затруднений вызывает формулировка «обычный здравомыслящий человек». Предполагается, что у такого человека не должно быть никаких специализированных знаний по темам дебатов. У вас может быть степень доктора политических наук, но если выступающий базирует свою речь на понятии «занавеса неведения», не объясняя при этом значения термина и его происхождения, вы не должны восполнять этот пробел за него. Или же, например, если вы служили в армии, а в дебатах речь зашла о военной тактике, как бы вам ни хотелось высказать свое мнение по этому поводу, вы должны оставаться беспристрастным.

Если судья хорошо выполняет свою задачу, дебатеры, изучающие право, экономику или политологию, не будут иметь преимущества по сравнению с другими. Им нужно будет выступать на хорошо известные им темы, но они должны будут разъяснить их в доступной форме тем, у кого нет их базовых знаний по этим дисциплинам.

Таким образом, судьи должны держать свое мнение при себе, не утрачивая при этом оценочных способностей, благодаря которым у них это мнение есть. Этого трудно добиться, поскольку судьи не должны никого дискриминировать, но, напротив, должны избегать предубежденности по отношению к участникам дебатов. Естественно, необоснованная ненависть по отношению к мужчинам или женщинам, чернокожим или израильтянам не может быть основанием для вынесения решения. Тем не менее, дискриминация может очень незаметно оказывать влияние на нашу способность к суждению. Так, в дебатах по вопросу абортов, не придаем ли мы больше значения мнению женщин? Или же в дебатах о рабстве, не недооцениваем ли мы взгляды белых европейцев? И не расценивают ли участника дебатов, который открыто признает себя геем, как эксперта по вопросам, связанным с гомосексуализмом? Дискриминация на основании иден-

тичности недопустима ни в современной, ни в традиционной формах.

Предубеждения побороть намного сложнее. У обычных здравомыслящих людей, таких как вы и я, всегда есть собственное мнение. Иногда оно настолько сильно, что мы готовы потратить собственное время на то, чтобы писать тексты в его защиту, лоббировать его, ходить на митинги, участвовать в кампаниях в его поддержку и голосовать за него. Даже по вопросам, которые нам не так важны, у нас тоже будет свое мнение, сформировавшееся под влиянием воспитания, переживаний и размышлений. Когда возникает новая идея (как, например, «Допустима ли порнография, созданная на компьютере?»), у нас неосознанно появляется на это инстинктивный ответ. Более того, зачастую мы можем обдумывать и, в конце концов, отвергнуть те или иные аргументы в поддержку данной идеи, а потом эти аргументы будут озвучены во время дебатов кем-то из участников.

Давайте представим, что я должен судить на дебатах по теме, о которой я много размышлял – введение преференциального голосования на выборах в Соединенном Королевстве. Эта система, которая была предметом беспрецедентного всенародного референдума в 2011 году, предполагает переход от голосования за одного кандидата (когда избиратель ставит крестик напротив выбранного кандидата) к ранжированному голосованию, где каждому кандидату избиратель присваивает место согласно своим предпочтениям (1-й, 2-й, 3-й и т.д.). Нижеследующий фрагмент взят из первой минуты речи Премьер-министра:

Во-первых, преференциальную избирательную систему необходимо ввести на национальных выборах в Великобритании, поскольку она более пропорциональна. Пропорциональные системы более справедливы, потому что число мест, которые партия получает в парламенте по такой системе, более точно отображает количество голосов, отданных за данную партию на выборах. Ситуация, когда Либеральные Демократы набрали почти 1 миллион голосов больше на выборах в 2010 году и при этом потеряли 5 мест в Парламенте, в корне неправильна. Этот миллион голосов необходимо было каким-то образом учесть.

Когда я узнал, что тема дебатов посвящена реформе избирательной системы, я обрадовался, так как я изучал политологию и защитил докторскую по теме, посвященной выборам и реформе

избирательной системы. Вот что я думаю, слушая такое выступление, если отбросить все правила судейства (мои мысли при-

водятся в скобках).

Во-первых, преференциальную избирательную систему необходимо ввести на национальных выборах в Великобритании, поскольку она более пропорциональна. [Что? Какая

чушь! Она не более пропорциональна, а просто лучше

учитывает предпочтения избирателей. О Боже, похоже, эти дебаты будут ужасны]. Пропорциональные системы более справедливы [почему?], потому что число мест, которые партия получает в Парламенте по такой системе, более точно отображает количество голосов, отданных за данную партию на выборах [но это совершенно необязательно при преференциальном голосовании!]. Ситуация, когда Либеральные Демократы набрали почти 1 миллион голосов на выборах в 2010 году и при этом потеряли 5 мест в Парламенте, в корне неправильна [Почему это? Тем бо-

лее, кто сказал, что при преференциальном голосовании не было бы так же или еще хуже!]. Этот миллион голосов необходимо было каким-то образом учесть [Э, нет, они

зашли совсем не с того конца. Интересно, поймает ли их на этом Оппозиция. Эти ребята точно придут к финишу четвертыми].

И хотя над моей любимой темой так поиздевались, мыслить подобным образом, когда являешься судьей, недопустимо. Давайте теперь посмотрим, как бы я реагировал на ту же речь, используя свои навыки судейства:

Во-первых, преференциальную избирательную систему необходимо ввести на национальных выборах в Великобритании [хорошо, это понятно], поскольку она более пропорциональна [Это неправда! Но известно ли об этом обычному

здравомыслящему человеку? Скорей всего нет. Хорошо, посмотрим, что будет дальше]. Пропорциональные системы более справедливы, потому что число мест, которые партия получает в Парламенте по такой системе, более точно отображает количество голосов, отданных за дан-

ную партию на выборах [Справедливо = количество мест

в парламенте. Интересно, будет ли это оспорено]. Ситуация, когда Либеральные Демократы набрали почти 1 миллион голосов на выборах в 2010 году и при этом потеряли 5 мест в Парламенте, в корне неправильна [потому что

справедливо = количеству мест в парламенте? Хорошо]. Этот миллион голосов необходимо было каким-то образом учесть.

Как судья, я не спешу делать выводы. Я уделяю больше времени тому, чтобы понять аргументацию, чем тому, чтобы ее оценить сообразно своим знаниям по теме. Когда выступает Оппозиция, я внимательно выслушиваю их критику.

Я, конечно же, знаю, что преференциальное голосование не является пропорциональной системой. Но может так получится, что, хотя эта информация и является ключевой в научных спорах о избирательных системах, она окажется несущественной для данных дебатов. Если Оппозиция согласится с утверждением, что эта система пропорциональна, и будет последовательно выступать против всех пропорциональных систем, дебаты могут получиться очень хорошими, даже несмотря на то, что будут основываться на неверном обозначении предмета дискуссии. Если бы с самого начала я решил для себя, что Открывающее Правительство станет четвертым, поскольку не разбирается в теме, то я бы оказался в крайне затруднительном положении, когда бы увидел, что все остальные команды совершают ту же самую ошибку.

Судьям практически никогда не рекомендуется оценивать команды на основании продемонстрированных ими фактических знаний. Тем не менее, команды довольно часто тратят много времени и усилий, чтобы показать свои энциклопедические знания по теме. Хорошим примером такого состязания по начитанности были дебаты о преподавании на иностранном языке, которые проводились в Малайзии. Открывающее Правительство по причинам, известным лишь им одним, решило выбрать Швейцарию для раскрытия своего кейса, где, по их утверждению, единственным официальным языком является французский. Открывающая Оппозиция согласилась с выбором страны, не преминув, однако, заметить в самом начале, что в действительности официальных языка там два: французский

и немецкий. Закрывающее Правительство, в свою очередь, начало выступление с ремарки, что предыдущие команды забыли еще об одном официальном языке – итальянском. И, наконец, Закрывающая Оппозиция со знающим видом проинформировала меня, что есть еще и четвертый официальный язык – ретороманский. Все это было очень забавно, но никак не повлияло на результаты дебатов.

Зачастую судьи оказываются в затруднительном положении. На время отказаться от собственных знаний в пользу образа мыслей обычного человека не так просто, тут требуется сноровка. Самое тяжелое – это принять решение. Давайте вернемся к нашему примеру о преференциальном голосовании и представим, что Оппозиция утверждает следующее:

Мы согласны, что британская избирательная система должна стать более пропорциональной. Именно поэтому мы выступаем против преференциального голосования. Оно является лишь альтернативным методом подсчета голосов в уже существующей системе выборов при помощи простого большинства голосов. Только вместо того, чтобы поставить крестик напротив имени одного кандидата, избиратель должен присвоить кандидатам порядковые номера (1-й, 2-й, 3-й). Поэтому такая система может дать как более, так и менее пропорциональные результаты по сравнению с существующим методом подсчета. Таким образом, предложение Правительства ошибочно, и их собственные аргументы служат тому доказательством.

Мне известно, что такое утверждение правдиво, но, тем не менее, я не могу принять его. Правительству необходимо дать шанс объяснить, как, по их мнению, преференциальное голосование работает на практике. Они должны были сделать это еще в первом выступлении, а потому я могу наказать их за то, что они сразу не дали точной интерпретации. Но при этом я не могу отклонить аргументацию Правительства в ту минуту, когда слышу правильный ответ. «Кому бы я больше поверил, не будь у меня специализированных знаний по теме?» – вот вопрос, который я должен задать себе прежде всего.

Типичный судья на дебатах Всемирного формата для школ будет взвешивать кейсы, сравнивать качество аргументов и