2.3.5. Архетип2

Именно в таком облике замкнутого, иерархического, по сути вневременного избирательного мирка и дожила до наших дней «просвещенческая» библиотека, возникшая в Европе в конце 18 — начале 19 в. В чистом виде такая библиотека, конечно же, не существует; нормы и ценности подобного социума не закрепляются в официальных документах, нигде не фиксируются. Напротив, большинство современных библиотек провозглашает «равный доступ к информации» и ратует за «приоритетные права читателей». Реальные библиотеки тем или иным способом пытаются преодолеть пределы очерченного общей схемой замкнутого пространства, активизируют внешние связи, перепланируют внутренние помещения, развивают дополнительные функции, но все это — лишь «косметические» средства. Пока коренным образом не переосмыслена сама фундаментальная структура, новые функции не станут органичными.

Но для того, чтобы преодолеть, необходимо прежде всего понять. Дело в том, что мы ведем речь не о явной, а о скрытой модели функционирования того микросоциума, каковым является «просвещенческая» библиотека, которая не осознается ни читателями, ни библиотекарями, ее можно эксплицировать только в интеллектуальной реконструкции.

Реконструированная модель характерна как тип или, скорее, как миф. Как известно, миф формирует спонтанную и бессвязную жизнь как единство: миф — это «противовес угрозе энтропическо-го погружения в бессловесность, немоту, хаос»³. Всякая оформленность мира в мифе предполагает монологизм, единый центр и иерархию ценностей.

Существование просвещенческого мифа, закрепленного в модели «просвещенческой» библиотеки, характерно для «эволюционной» («гуманитарной», «традиционалистской», «моностилистической») парадигмы, описанной нами выше. И только поменяв парадигму, мы сможем существенно поменять и модель библиотеки как социального института, выстроить ее на новых основаниях, соответствующих требованиям современной жизни.

Какой же может быть эта модель?

2.4. Модель «коммуникационной» («плюралистической») библиотеки

Прежде всего, еще раз отметим то, что ограничивает функционирование «просвещенческой» библиотеки. Она: 1) организует всю свою деятельность в ориентации на «овеществленный», «молчаливый», «мертвый» фонд; 2) исключает из членов своего сообщества всех нечитающих; 3) выстраивает между членами сообщества иерархические отношения; 4) не уделяет достаточного внимания общению, взаимодействию, существующему между людьми во внешнем социуме. Одним словом, она предлагает обществу ограниченную традицией монологическую форму коммуникации, ориентированную на одну точку зрения — высшую мудрость, заключенную в Книге.

Новая модель библиотеки формируется в противовес всем этим понятиям.

2.4.1. Ценностная установка

Прежде всего, разрушается фундаментальное ядро старой конструкции — представление о том, что высшие ценности заключены в овеществленных слепках интеллекта и творчества — книгах, документах, экспонатах, т.е. застывших формах культуры. Индивид, таким образом, был замкнут здесь в пространстве «мертвых знаков»¹. При этом подразумевалось, что именно в этой копилке разума содержится некая преднайденная другими истина, к которой только стоит обратиться, чтобы все проблемы были решены раз и навсегда. Культурные формы, безусловно, должны сохраняться, к ним должен быть обеспечен доступ, но что они значат для человека, который их воспринимает? Да и умеет ли человек их воспринимать, понимать? Несут ли они для него какой-либо смысл, не являются ли «закрытой книгой» или «мертвым грузом» устаревших знаний? Помогут ли такие знания адаптироваться в сложном современном мире?

Альтернатива представляется в виде такого универсума, устройство и функции которого не навязывали бы нам готовые образцы, не определяли бы заранее смыслы и цели, но всячески стимулировали наш интерес к пониманию различных культурных феноменов. Иными словами, в новой модели библиотеки как социуме ценностями должны стать не отдельные элементы структуры, а связи между ними. Существо этих связей составляют и определяют процессы коммуникации. При этом важно, чтобы коммуникация была всеобъемлющей (использовала бы все существующие во внешнем мире каналы), чтобы она была направлена на все возможные объекты (что полностью нарушает принцип их иерархии); чтобы она, по возможности, осуществлялась без помех (снимала «барьеры» непонимания), чтобы она, наконец, помогала усвоению самых «чуждых», «далеких», «неведомых» смыслов, т.е. помогала бы вырабатывать «плюралистическое видение» мира и, тем самым, выполняла бы роль «третьей социализации» индивида.

Как же может быть организован такой универсум, ценностью которого является плюрализм?