Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831)

Г.В.Ф. Гегель – выдающийся немецкий философ-рационалист, создатель системы объективного идеализма и всеобъемлющего диалектического учения. С позиций созданной им теории развития исследовал историю общества, познания, духовной культуры в целом. Особую ценность представляет разработка Гегелем проблем философского самосознания, неразрывной связи философии и истории философии.

Основные труды: «Наука логики», «Энциклопедия философских наук», «Философия природы», «Философия права», «Лекции по истории философии». [c.98]

Философия, ее сущность и специфика

Относительно всех наук, изящных и прикладных искусств, ремесел распространено убеждение, что для овладения ими необходимо затратить большие усилия на их изучение и на упражнение в них. Относительно же философии, напротив, в настоящее время, видимо господствует предрассудок, что, – хотя из того, что у каждого есть глаза и руки не следует, что он сумеет сшить сапоги, если ему дадут кожу и инструменты, – тем не менее каждый непосредственно умеет философствовать и рассуждать о философии, потому что обладает для этого меркой в виде своего природного разума, как будто он не обладает точно такой же меркой для сапога в виде своей ноги. Будто и впрямь овладение философией предполагает недостаток знаний и изучения и будто она кончается там, где последние начинаются. (Гегель Г.В.Ф. Соч. Т. IV. – М., 1959. С. 36-37)

...Философий не имеет другого предмета, помимо Бога, и, таким образом представляет собою по существу рациональную теологию, а как находящаяся на службе у Бога истина представляет собою непрерывное богослужение. (Гегель Г.В.Ф. Соч. Т. XII. – М., 1938. С. 105)

Философия должна остерегаться желания быть назидательной. (Гегель Г.В.Ф. Соч. T. IV. – M., 1959. – C. 5)

Постичь то, что есть, – вот в чем задача философии, ибо то, что есть, есть разум. Что же касается отдельных людей, то уж, конечно, каждый и без того сын своего времени, [c.99] таким образом, и философия есть точно так же современная ей эпоха, постигнутая в мышлении. Столь же глупо думать, что какая-либо философия может выйти за пределы современного ей мира, сколь глупо думать, что отдельный индивидуум может перепрыгнуть через свою эпоху... Если же его теория в самом деле выходит за ее пределы, если он строит себе мир, каким он должен быть, то этот мир, хотя, правда, и существует, однако – только в его мнении; последнее представляет собою мягкий материал, на котором можно запечатлеть все, что угодно. (Гегель Г.В.Ф. Соч. T. VII. – M.-Jl., 1934. С. 16)

Сделаем еще одно замечание относительно поучения, каким мир должен быть; мы добавим к вышесказанному, что помимо всего прочего философия всегда приходит для такого поучения слишком поздно. В качестве мысли о мире она появляется лишь тогда, когда действительность закончила свой процесс образования и завершила себя. Этому учит понятие, и история также необходимо показывает нам, что лишь в пору зрелости действительности идеальное выступает наряду с реальным и строит для себя в образе интеллектуального царства тот же самый мир, лишь постигнутый в своей субстанции. Когда философия начинает рисовать своей серой краской по серому, это показывает, что некоторая форма жизни постарела, и своим серым по серому философия может не омолодить, а лишь понять ее; сова Минервы начинает свой полет лишь с наступлением сумерек. [c.100] (Гегель Г.В.Ф. Соч. Т.VII. – М-Л.,1934. – С.17-18)

...Искусство находится в той же области, в которой находятся религия и философия. Во всех сферах абсолютного духа дух освобождается от теснящих пределов своего существования, покидает случайные условия своего мирского существования и конечное содержание своих целей и интересов, чтобы перейти к рассмотрению и осуществлению своего в-себе-и-для-себя-бытия. (Гегель Г.В.Ф. Соч. Т.ХII. – М.,1938. С. 98)

Мнение, будто философия находится в антагонизме с осмысленным опытным знанием, разумной действительностью права и простодушной религией и благочестием, это мнение является скверным предрассудком. Философия признает эти формы и даже дает им оправдание. Мыслящий ум не только не отвращается от их содержания, а углубляется в него, учится и укрепляется на них, как и на созерцании великих явлений природы, истории искусства, ибо это богатое содержание, поскольку оно мыслится, и есть сама спекулятивная идея. Коллизия между этими формами и философией наступает только тогда, когда они выходят за свойственные им пределы, облекают свое содержание в категории и делают содержание зависимым от последних, не доводя их до понятия и не завершая их в идею. (Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук // Соч. Т.I. – М., 1974. – С.57-58)

Религия есть та форма сознания, в которой истина доступна всем людям, какова бы ни была степень их [c.101] образования; научное же познание истины есть особая форма ее осознания, работу над которой готовы брать на себя лишь немногие. Содержание этих двух форм познания – одно и то же, но подобно тому как некоторые вещи, как говорит Гомер, имеют два названия: одно- на языке богов, а другое – на языке недолговечных людей, – так и для этого содержания существуют выражения на двух языках: на языке чувства, представления и рассудочного, гнездящегося в конечных категориях и односторонних абстракциях мышления, и на языке конкретного понятия. (Там же. С. 65)

Философию можно предварительно определить вообще как мыслящее рассмотрение предметов. ...Содержание человеческого сознания, имеющее своим основанием мышление, выступает сначала не в форме мысли, а в форме чувства, созерцания, представления – в формах, которые должно отличать от мышления как формы. (Там же. С. 85)

...Обладая представлениями, мы еще не знаем их значения для мышления, еще не знаем лежащих в их основаниях мыслей и понятий. И наоборот, не одно и то же – иметь мысли и понятия и знать, какие представления, созерцания, чувства соответствуют им. Отчасти именно с этим обстоятельством связано то, что называют непонятностью философии. Трудность состоит, с одной стороны, в неспособности, а эта неспособность есть в сущности только отсутствие привычки – мыслить абстрактно, т.е. фиксировать чистые мысли и двигаться в них. В нашем обычном сознании [c.102] мысли соединены с привычным чувственным и духовным материалом; в размышлении, рефлексии и рассуждении мы примешиваем мысли к чувствам, созерцаниям, представлениям... Но совершенно другое – делать предметом сами мысли без примеси других элементов. Другой причиной непонятности философии является нетерпеливое желание иметь перед собой в форме представления то, что имеется в сознании как мысль и понятие. ... Наиболее понятными находят поэтому писателей, проповедников, ораторов и т.д., излагающих своим читателям или слушателям вещи, которые последние наперед знают наизусть, которые им привычны и сами собой понятны. (Там же. С. 87)

История философии показывает, во-первых, что кажущиеся различными философские учен6ия представляют собой лишь одну философию на различных ступенях ее развития; во-вторых, что особые принципы, каждый из которых лежит в основании одной какой-либо системы, суть лишь ответвления одного и того же целого. Последнее по времени философское учение есть результат всех предшествующих философских учений и должно поэтому содержать в себе принципы всех их; поэтому оно, если только оно является философским учением, есть самая развитая, самая богатая и самая конкретная. (Там же. С. 99)

Что касается начала философии , то, по-видимому, она должна так же как и другие науки, начать с субъективной предпосылки, именно с некоего особенного предмета; если [c.103] в других науках предметом мышления является пространство, число и т.д., то философия должна сделать предметом мышления само мышление. Но это – свободный акт мышления; оно свободно становится на ту точку зрения, на которой оно существует для самого себя и , следовательно, само порождает и дает себе свой предмет. Далее, точка зрения, которая является, таким образом, непосредственной, должна в пределах философской науки превратить себя в результат, и именно ее последний результат, в котором она снова достигает своего начала и возвращается в себя. Таким образом, философия оказывается возвращающимся к себе кругом, не имеющим начала в том смысле, в каком имеют начало другие науки, так как ее начало относится лишь к субъекту, который решается философствовать, а не к науке как таковой. (Там же. С. 102-103)

Наиболее совершенным способом познания является познание в чистой форме мышления. Человек действует здесь совершенно свободно. Что форма мышления есть абсолютная форма и что истина выступает в ней так, как она есть в себе и для себя, – в этом состоит вообще основное положение философии. (Там же. С. 127)

Философия не только должна согласовываться с опытным познанием природы, но само возникновение и развитие философской науки имеет своей предпосылкой и условием эмпирическую физику. Но одно – ход возникновения и подготовительные работы какой-нибудь науки и [c.104] другое – сама эта наука, В последней эти предварительные стадии не могут уже играть роль основания, им должна быть здесь необходимость понятия. (Там же. Т. 2. С. 14-15)