33057

163

Социальные измерения модернизации

Модернизация представляет собой сложный комплексный процесс изменений, охватывающий все сферы общественной жизни. В сфере экономики модернизация предполагает внедрение наукоемких технологий, прогресс в энергетике, углубление разделения труда, формирование рынков товаров, капиталов, труда, ростом независимости экономики от политики. Вместе с тем, предполагается различение «экономического роста» и экономического «развития»: если первое предполагает рост устойчивое увеличение национального продукта на душу населения, то второе — структурные изменения в экономике, сопровождающиеся устойчивым, «самоподдерживающимся» ростом. В сфере политики модернизация предполагает постепенное формирование политической системы современного западного образца: централизации и в то же время — разделения властей, установление политической демократии, включение все более широких масс в политические процессы.

В социокультурной сфере модернизация предполагает развитие индивидуализма и безличных форм социального взаимодействия как базовых; секуляризацию и растущее разнообразие форм духовной жизни; рационализацию сознания на основе широкого распространения достижений научно-технического прогресса и специфических форм рыночного регулирования экономики и предпринимательства. Но главная цель социокультурной модернизации — формирование духовных и нравственных предпосылок для новых форм деятельности, в первую очередь — стимулов хозяйственной и предпринимательской активности. Развитие социокультурных предпосылок модернизации может ее облегчить и ускорить — подобно протестантской этике и развитию индивидуализма на Западе, а отсутствие таких предпосылок, неприятие общественной нравственностью и культурой новых форм поведения и деятельности приводят к срывам модернизации и попятным тенденциям развития.

Модернизация и «модернити»

В теориях модернизации часто возникает необходимость в понятии, охватывающем весь комплекс культурных ценностей и институтов, присущих

164

капиталистическому Западу. Для этого используется понятие «модернити». Мдернити — комплексная характеристика культуры развитого западного буржуазного общества, «приверженность европейскому рационализму и сциентизму, стремление к росту материального богатства и техническому прогрессу, отношение к природе как к объекту приложения своих сил и знаний. Это также идея социального равенства и личной свободы, индивидуализм, готовность человека к постоянным переменам в производстве, потреблении, образе жизни, в политических институтах, правовых нормах, моральных ценностях, как и желание быть инициатором таких перемен, желание "быть современным"»2. В научной традиции модернизация связана с развитием и распространением «модернити». Французский социолог А.Турен отметил, что модернизация и есть «мдернити» в действии.

При этом А.Турен различает «модернизацию» и «модернити», подчеркивая, что самобытное по социокультурным основам японское общество является в некоторых аспектах (например, в сфере менеджмента) более «модернизированным», чем американское — признанный образец наиболее чистой культуры «модернити»3.

Идея «модернити» и «модернизации» основывается не только на ценностях индивидуализма и экономической свободы, но и на идеалах Просвещения, утверждающих равенство людей в стремлении приобщиться к культурному наследию, к научным достижениям, развивать личность и интеллект, быть активно причастным к прогрессу общества. В этом смысле модернизация означает решительный разрыв с традиционными сословными, кастовыми, клановыми и т.д. ограничениями, этнической и конфессиональной замкнутостью, с любыми формами социокультурного неравенства. Два важнейших символа «модернити» — это свободный рынок, где каждый может реализовать свою инициативу в условиях конкуренции, и университет, где каждый может приобщиться к рациональному знанию и культуре.

Перенесенная на международные отношения, парадигма линейного поступательного развития и идея модернизация оформилась в модель

2Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М., 1994, с.23.

3Touraine A. Modernity and Cultural Specificities / International Social Science Journal, Nov. 1988, N 118. : Modernity and Identity: A Symposium, p. 454.

165

«Восток—Запад», в которой заложена не только идея экономического и научнотехнического превосходства Запада, его опережающего развития, но и необходимости развития «отставшего» Востока, помощи в движении по пути прогресса, возможности постепенного преодоления бедности и хотя бы гипотетического равенства с лидерами.

Такое понимание модернизации основывается на понимании культуры «модернити» как центрального смысла и цели развития незападных обществ. Их традиционные социокультурные системы анализируются прежде всего с целью вычленения «позитивных», «динамичных» начал, аналогичных ценностям «модернити» или способствующим их восприятию. Общая модель развития представлялась как универсальный путь «модернити» с учетом локальной специфики.

Иная модель развития формулируется через понятия «контрмодернизации» и «антимодернизации». «Контрмодернизация» означает, в соответствии с терминологией А.Турена, альтернативный вариант развития, ориентированного на те же цели, что и модернизация — развитие экономики, индустриализацию, научно-технический прогресс и т.д., но осуществляемый принципиально незападными, в корне расходящимися с нормами и ценностями «модернити» методами. Как «контрмодернизацию» можно рассматривать, например, сталинскую индустриализацию в Советском Союзе и курс китайского руководства 50-х годов XX в. «Антимодернизацией» А.Турен назвал противодействие модернизации, стремление «разойтись» не только с «модернити», но и с экономико-технлогическими показателями современности, найти собственный, самобытный путь развития на основе не только эндогенных культурных ценностей, но и форм экономической жизни. К ним можно отнести попытки обоснования «исламской экономики», «буддистской экономики» и т.д.

К середине 80-х годов XX в. формулируется идея «модернизации в обход модернити». Появление и разработка этой концепции были связаны с такими именами, как Ш.Эйзенштадт, А.Турен, А.Абдель-Малек и др., которые пришли к выводу, что успех модернизации не связан с копированием «модернити». Западному экономическому рационализму они отводят ограниченную роль образа индустриально-технологической «современности», и некоторые исследователи предлагают заменить понятие «модернизация» на

166

«индустриализация». При этом подчеркивается, что духовные предпосылки, необходимые для движения традиционного общества к индустриализации отнюдь не охватывают всего объема западной культуры как некоего идеального типа, и не включает такие ее неотъемлемые черты, как, например, индивидуализм, что в полной мере проявилось, например, в опыте развития Японии и других стран Востока.

2.2. Социокультурные факторы хозяйственной модернизации и вестернизация

В основе формирования теорий модернизации лежали, как уже говорилось, представления о линейном прогрессивном развитии человечества, которое проходит универсальные стадии (ступени, формации и т.п.). При этом считалось, что страны Востока, Африки, Латинской Америки должны идти по тому же пути прогресса, повторять те же этапы роста, что и Запад. Первоначальные теории модернизации, сформулированные в 50-е гг., основывались на представлении об однозначном «преодолении отсталости» в ходе «гонки за лидером» в экономическом и социальном развитии, а соответственно — и в интенсивном заимствовании ценностей, норм и стереотипов поведения людей. Неизбежным последствием такого видения исторического процесса явилась изначальная вестернизация теорий модернизации, которые были ориентированы на выяснение конкретных механизмов экономического роста.

Теоретические концепции радикальной вестернизации были немногочисленны и относились главным образом к колониальному и первоначальному постколониальному периоду, однако на уровне практической политики модернизации вестернизаторские тенденции получили широкое распространение как в качестве самостоятельных стратегий развития, так и в комплексе с другими стратегиями. Основными принципами стратегии вестернизации являются 1) поспешное массированное ничем не ограниченное наступление западной культуры, интенсивное внедрение, обычно в пределах демонстрационного эффекта, западных ценностей и стереотипов поведения,

167

стилей жизни; 2) возведение в ранг реформаторского курса дескридитации традиционных ценностей и норм, мировоззренческих установок и т.д.

В целом вестернизаторский подход признает за традиционными ценностями и институтами лишь очень низкую способность к динамике и адаптации, а их позитивный смысл — обеспечение социокультурной интеграции — практически совершенно сбрасывает со счетов. Особый упор делается на несовместимости традиционного духовного наследия с потребностями экономического обновления, преодоления отсталости и присоединения к «цивилизованному мировому сообществу».

Сторонники вестернизации возлагают надежды на заимствование, вплоть до копирования западных ценностей, норм, институтов. Несостоятельность этих ожиданий, правда, становится очевидной достаточно быстро. Исследователи отмечают, что хотя внешние проявления «духа капитализма» и возможно «импортировать», потенции этого пути весьма ограничены, поскольку подобное «культуртрегерство» наталкивается на сопротивление глубинных основ менталитета и систем мотивации поведения. Наиболее ярким примером радикальной социокультурной вестернизации и последовавших за ней тяжелейших социально-политических потрясений является «белая революция» в Иране в 70-х годах. Она была примечательна тем, что сопровождалась весьма интенсивным развитием капиталистического сектора экономики и поэтому продемонстрировала в наиболее чистом виде сопротивляемость именно культурных и духовных сторон жизни общества. Колоссальный приток в страну финансовых средств и товаров, развитие современных секторов экономики и быстрый рост прослойки «новых персов» в качестве успеха модернизации не компенсировали резко негативного воздействия на общественное сознание агрессивного вторжения чуждой культуры. Распространение отнюдь не лучших образцов массовой культуры Запада затронуло повседневную бытовую и потребительскую культуру, средства массовой информации и досуг, внешний облик городов и литературу — «даже запах и цвет» стали западными.

Практически вестренизация естественным образом сопровождается разрушением традиционных структур, норм, ценностей, социокультурных ролей и картин мира. Опыт больших и малых срывов модернизации, самым ярким, но далеко не единственным из которых является пример Ирана,

168

свидетельствует о том, что несбалансированная вестернизация ведет к дезорганизации и хаосу, ставит под угрозу само осуществление модернизации. Об этом многократно говорили специалисты, в первую очередь — Ш.Эйзенштадт, посвятивший проблематике срывов специальное исследование «Модернизация: протест и изменения» (1966).

Как подчеркивает Ш.Эйзенштадт, главной проблемой модернизации и главной причиной ее срыва является не отсутствие обновления и консервация традиции сами по себе, а отсутствие новых отношений и институтов, ценностей

инорм на месте разрушающихся старых. Конфликты и противоречия вызывает не существование разных типов общественных институтов и систем ценностей (традиционных и модернизированных, эндогенных и заимствованных у Запада

ит.п.) само по себе, а отсутствие общего уровня их взаимодействия, универсальной системы, в которую они могли бы вписаться4.

Уже в конце 50-х годов текущего столетия критики вестернизации отстаивали позитивную роль традиционного наследия в процессе модернизации

иделили традиционную культуру на «полезные» и вредные» для него элементы. «Вредными» считались различные проявления традиционного корпоративизма, в особенности патронажно-клиентельных отношений, тормозящие развитие индивидуальной инициативы и ответственности, а «полезными» — «аналоги» западных ценностей и институтов, в особенности «протестантской этики», обеспечивающие мотивацию предпринимательской активности капиталистического западного типа, распространение безличных отношений, этики успеха, а также становление институтов индустриального хозяйствования. В результате этой критики за вестернизаторской моделью остался статус локальной тактики развития, а парадигма линейного универсального прогресса стала постепенно заменяться теориями структурной

исинтетической модернизации, делающими упор на локальной специфике, различии форм, темпов, методов развития в разных регионах мира.

4 Eisenstadt S.N. Tradition, Change and Modernity. N.Y., 1973, p. 55-59.

169

§ 3. Критика линейной парадигмы социальноэкономического развития и эволюция теории модернизации в 80-х гг. XX века

Несостоятельность теорий вестернизации заставила исследователей признать «огромное институциональное разнообразие различных современных

иосовременивающихся обществ» и значимость сложившихся социокультурных типов как основ устойчивости и самостоятельности общества, а также важную роль ценностно-смысловых факторов в регуляции как политической, так и хозяйственной жизни5.

Вновой парадигме процесс мирового развития уже не выглядит детерминированным исключительно технологическим и экономическим процессом, а модернизация представляется уже не однолинейной и моноцентричной, а полиморфной и допускающей значительную вариативность в структуре и темпах своей динамики. Итогом критического переосмысления теорией понятия модернизации явилась ее трактовка не как линейноуниверсального движения к внешне заданной цели, а как внутренне противоречивого и многопланового процесса.

Модернизация — в современном понимании — это разрешение противоречий между а) эндогенными ценностями, нормами, институтами и «мировой цивилизацией», вхождение в которую является одной из основных целей всех преобразований; б) привносимыми западными ценностями и нормами, заимствуемыми институтами и собственным социокультурным достоянием, по отношению к которому вестернизация выступает как разрушитель; в) императивом (как внешним, так и внутренним) изменений, являющихся условием полноценного вхождения в сложившиеся мировые связи,

инеобходимостью поддержания стабильности и целостности общества 6.

Разрешение этих противоречий возможно на путях, во-первых, понимания

5Patterns of Modernity. Vol. II: Beyond the West. N.Y., 1987, p. 4.

6О противоречиях модернизации см.: Б.С. Ерасов. Одномерная логика российских модернизаторов. — Общественные науки и современность. 1995, № 2.

170

модернизации как движения к различным целям в разных сферах жизни общества; во-вторых, признания роли самобытной культуры в жизни общества.

Происходит обновление понятийного аппарата теории: вместо «модернизации» и «развития» ученые предлагает использовать термины «трансформация», «индустриализация», а вместо приобретшего негативный смысл понятия «традиционность» — «эндогенность» (термин, подчеркивающий привязку развития к собственным, изначально присущим данной культуре ценностям и институтам), и «идентичность» (термин, подчеркивающий сохранение изначальной сущности общества, его тождества самому себе при всех изменениях). Для обозначения процесса восприятия незападными культурами западных ценностей и институтов вместо «заимствования» (подразумевающего копирование) вводятся понятия «ориентализация», «девестернизация», «адаптация», означающие трансформацию заимствуемых ценностей в новой культурной среде, наполнение их новым, принципиально иным содержанием. В отечественной литературе получило широкое применение понятие «самобытность», включающее в себя весь спектр неповторимого своеобразия каждого из незападных обществ 7.

3.1. Аналоги "модернити" в незападных культурах и их место в процессе хозяйственной модернизации

Критика радикальной вестернизации, набиравшая силу на протяжении 60-х - 70-х годов, привела к отказу от ее абсолютизации. Произошло осознание того факта, что "...разрушение старого не обязательно способствует возникновению нового и сопровождается им. Часто разрыв традиционных связей и утрата традиционных ценностей ведет к дезинтеграции, дезориентации и хаосу, а не к укоренению новых ценностей и институтов"8. Исследователи признали, что традиционные ценности, нормы и институты не всегда оказывают тормозящее воздействие на процессы модернизации, но часто играют позитивную роль (например, в Англии и в Японии монархические символы и этика государственного служения сыграли мобилизующую роль). Наконец,

7Обоснование этого термина см.: Б.С. Ерасов. Социальная культурология. М., 1996, с. 208—209.

8Eisenstadt S.N. Tradition, Change and Modernity. N.Y., 1973., с. 99.

171

кризис универсалистской концепции модернизации убедил теоретиков в том, что не везде и не всегда западные ценности оказываются пригодными для незападных цивилизаций, которым солидарность и справедливость в традиционном понимании органичнее, чем рациональность и свобода конкуренции.

Обновленная концепция модернизации основывается на следующих положениях: 1) значимость сложившихся социокультурных типов как основ устойчивости и самостоятельности общества; 2) устойчивость ценностносмысловых факторов в регуляции как политической, так и хозяйственной жизни; 3) большая вариативность институциональных, символических, идеологических интерпретаций, которые различные общества и цивилизации дают реальным процессам модернизации.

Обновленная модель мирового процесса развития выглядит уже не однолинейной и моноцентричной, как в вестернизаторской модели, а полицентричной и допускающей значительную вариативность в формах и направлениях своей динамики. Реальная форма ответа на «вызов» модернизации определяется, по Ш.Эйзенштадту, целой совокупностью конкретных характеристик каждого отдельного общества, в том числе и его цивилизационными основаниями: базовыми представлениями о космическом и социальном порядках и их соотношении, социальный и культурный строй, базовыми представлениями об основных социально-культурных ценностях (таких как равенство, иерархия, инновация и др.).

Отказ от парадигмы вестернизации, признание значимости эндогенных социокультурных факторов в процессе движения к современности повлек за собой все более пристальное внимание к возможным аналогам западных индивидуалистических, активных, достижительных ценностей, которые могли бы составить духовную основу модернизации. С конца 50-х годов получают распространение исследования, посвященные поискам в эндогенных культурах Востока прямых аналогов «модернити», в особенности протестантской этики, т.е. духовных, религиозных ценностей, ориентирующих индивида на активную мирскую деятельность, в первую очередь — на занятие производством и торговлей, на активное преобразование мира взамен пассивного следования

172

законам природы и традициям, на рациональную калькуляцию выгоды и прибыли взамен межличностной регуляции хозяйственной деятельности.

Индийские исследователи считают, что заключения М.Вебера о сугубо потусторонней направленности индуистского мировоззрения не соответствуют действительности, поскольку на самом деле оно порождает не только стремление к уходу от реальности, пассивность и фатализм, но и — главным образом — активную деятельность по накоплению заслуг и улучшению кармы. Согласно учению о карме, человек, совершая добрые и злые поступки, сам творит свою судьбу, и эта установка должна порождать у верующих чувство ответственности и активное отношение к жизни. Поэтому утверждается, что сознание верующего индуиста оказывается благоприятным материалом для капиталистического общества и его экономического рационализма.

Большинство ученых, работающих в этом направлении, указывает на значение предписаний соответствующим кастам варны вайшьев (торговцев, отчасти - земледельцев и ремесленников) трудиться, усердно заниматься торговлей и ремеслами, вести умеренный образ жизни, накапливать благосостояние и т.д. При поверхностном сопоставлении эти предписания напоминают нормы, которые утверждает протестантизм для своих последователей, тем более что в доколониальной Индии процветали торговля и ремесла, успешно развивалась математика, была разработана рациональная формальная логика и грамматика. Исследователи напоминают, что не только варне вайшьев, но и брахманам, ориентации которых, носили сугубо потусторонний характер, чуждый интересам к материальным благам, были свойственны стремления к приобретательству и накоплению богатства, поскольку они брали вознаграждение за свои ритуальные, научные и юридические услуги.

Известные английские индологи Л. и С. Рудольфы увидели подтверждение способности эндогенных индийских ценностей рационализировать мирскую деятельность в духовном наследии М.К.Ганди. Они считают, что, несмотря на сугубо негативное отношение Ганди к капитализму и индустриальному развитию, именно с ним в индийское массовое сознание вошел поведенческий стереотип мирского аскета, профессионального политика, основывающего свою деятельность на строгой калькуляции,