Глава 3. Репродуктивные технологии и начало жизни

119

им пришлось воспользоваться донорскими гаметами. Некоторые заходят так далеко, что пытаются уничтожить любой намек на факт донорства, иногда даже требуя запрещения передачи записей дру­гим медицинским работникам или уничтожения в медицинских документах любой информации относительно генетического про­исхождения их ребенка. Почему родители так сильно настаивают на сокрытии этой информации, даже если для этого им приходится идти на большие ухищрения? Не потому ли, что они понимают, как подобного рода информация может изменить саму семью и соци­альное восприятие ребенком себя и своих родителей. Давайте срав­ним теперь эту ситуацию с естественным христианским побуждени­ем иметь открытые и честные отношения между людьми, особенно когда речь идет об отношениях в семье, где близость и безопасность важны чрезвычайно.

Суррогатное материнство ставит перед нами такие же пробле­мы, размывая наши представления об отношениях между родите­лями и детьми. Ребенок может задать вопрос: «Кто же моя мама?» Брендан Маккарти в своем подробном труде «Фертильность и вера» утверждает, что, в отличие от донорства гамет, суррогатное материн­ство можно считать приемлемым для христиан. Он полагает, что, несмотря на то что организм матери, где произошло зачатие, про­должает оставаться средой для вынашивания и защиты эмбриона, взаимосвязь между зачатием и вынашиванием в принципе не суще­ственна. «В отличие от связи между элементами слияния и воспро­изведения в интимной близости, связь между зачатием и вынаши­ванием является биологической необходимостью. Но там, где эту связь сохранить невозможно, мы не нарушим никакого принципа, если элемент вынашивания в процессе развития эмбриона будет перенесен в организм другой женщины и если генетическая мама останется матерью ребенка... Разумно рассматривать сохранение двух аспектов интимной близости как дело принципа, а связь меж­ду зачатием и вынашиванием — как вопрос целесообразности»'¹⁹.

Нужно сказать, что для меня эти аргументы звучат неубедитель­но. Если мы ответственно посмотрим на сотворенный Богом поря­док, то естественным будет настаивать на сохранении связи между зачатием и вынашиванием. Сам факт, что вынашивание биологи­чески необходимо, заставляет нас задаться вопросом, почему Бог

устроил все именно так? Конечно же, отношения, построенные на любящем гостеприимстве женщины, принимающей нерожденное дитя в своей утробе, входят в замысел Бога — это часть изначально­го произведения Художника. В Господнем промысле женщина, бе­рущая на руки новорожденного ребенка, принимает не незнаком­ца, адитя, которое разделяло с ней одну жизнь на протяжении пре­дыдущих девяти месяцев. К тому времени между ними уже сформировались отношения опеки и любви.

С моей точки зрения, суррогатное материнство — это техноло­гия, которая может изменить фундаментальные понятия о Божьем миропорядке. Не получится ли так, что всепоглощающее желание иметь ребенка побудит человека к неразумному использованию тех­нологии? Возможно, что мы уже подошли к точке, когда нужно от­казаться от выполнимой, но неразумной технологии. Наше жела­ние познать, проникнуть в секреты человеческого бытия, победить болезни есть проявление дарованной Богом свободы. Однако неко­торым проявлениям человеческой свободы нужно уметь сказать «нет»¹²⁰.

Но как тогда быть тем парам, которые не могут иметь детей без использования донорских гамет или суррогатной матери? У меня нет простого ответа на этот вопрос. С тем, что я собираюсь сказать, быть может, кому-то будет трудно согласиться, у кого-то это может вызвать негодование, чувство покушения на их автономию. Но в мире, в котором так много унылых, обездоленных, больных и испы­тавших на себе жестокость детей, может, и найдется ребенок для тех бездетных пар, которые жаждут утолить сильное, данное им Богом желание познать радость отцовства и материнства. Может, удоче­рив, воспитав, проявив заботу к отверженным, мы найдем прием­лемую альтернативу репродуктивным технологиям, которые сопря­жены с таким большим риском и вызывают так много вопросов.

Я не имею права критиковать тех людей, которые, размышляя на эти темы, приходят к другим выводам. Разве могу я прочувство­вать всю глубину страданий бесплодных пар? Не мне судить тех, кто под давлением чувств обращается за детьми к технологическим до­стижениям. Но все же Бог иногда призывает людей, по словам Оли­вера О'Донована, «принять лишение благ земных как неизбежную Цену за благородное и неповторимое свидетельство об их Творце»^|2'.

120

На грани жизни и смерти

ГЛА В А 4

Отказавшись от использования репродуктивных технологий, без­детная пара может засвидетельствовать всему миру о Божьем миро­порядке, заплатив за это добровольным лишением земных благо­словений. Будучи христианами, мы должны учиться не проходить мимо, а уважать жертвенное решение таких пар.

В следующей главе мы перейдем от рассмотрения проблем бес­плодия к вопросам, возникающим уже после зачатия ребенка — к развитию технологий дородовой диагностики, позволяющей опре­делять врожденные аномалии развития и генетические болезни.

Пренатальный скрининг и рождение здорового ребенка

Несмотря на то что вспомогательные репродуктивные техноло­гии (ВРТ) сегодня позволяют бесплодным парам в определенной степени контролировать процесс зачатия, только небольшой про­цент всех беременностей начинается благодаря ВРТ. Сейчас в Ве­ликобритании эта цифра составляет приблизительно 1%. Однако использование пренатального скрининга, в отличие от ВРТ, стало повсеместным, что значительно изменило восприятие беременно­сти многими родителями.

Раньше беременность вызывала у матери, как правило, положи­тельные эмоции. Если женщина не настраивалась на аборт, то она с нетерпением ждала появления нового и таинственного человека, своего ребенка, которого она практически не знала. Его рождение было процессом неизбежным, а сами роды не требовали принятия ею сознательного решения. По мере роста плода, привязанность родителей к нему росла. И хотя все понимали, что ребенок может родиться с врожденными аномалиями, к этому относились как к судьбе. Но технология навсегда изменила отношение современных матерей к беременности.

Цель и назначение пренатального скрининга

Когда женщина узнает, что беременна, и впервые обращается к врачу, она рискует услышать следующий вопрос: «Что вы собирае­тесь делать дальше?» На языке врачей это означает: «Вы собирае­тесь вынашивать ребенка до конца или хотите сделать аборт?» Жен­щина вынуждена принимать судьбоносные решения уже с самого начала. Если она решается на продолжение беременности, то воз­никает следующая дилемма: проводить ли пренатальную диагно­стику, или нет. В зависимости от возраста женщины, семейного