Глава I. Основные этапы и главнейшиe особенности кавказского культурогенеза*

1. K особенностям развития историографии культуры Северного Кавказа

Уникальное своеобразие кавказского историко-культурного pегиона обусловлено прежде всего его географическим положением и ландшафтно-биосферной спецификой. Уже в силу своего «срединного» географического положения Кавказ издревле является связующим звеном основных очагов возникновения и развития цивилизаций и культур Востока, Средиземноморья, Передней Азии и евроазийских степей. K этому следует добавить, что Кавказский горный массив выступает не только как некая преграда и «линия раздела» сопредельных культуро-цивилизационных миров (как чаще всего и рассматривается). Он выступает и как фактор «сжатия» пространства, что порождает огромное многообразие резко различающихся природно-климатических и биосферных зон (от су-ровоконтинентальных до субтропических) и создает предпосылки к сосуществованию и взаимодействию различных типов культур, способов и форм бытия человека.

Культyрнo-антропологическое своеобразие, характерное для этого региона, с древнейших времен привлекало внимание сопредельных цивилизaций. Историография Кавказа и Юга России, по существу, восходит к Гомеру, Геродоту и Cтрaбону. Гений Гомера, как известно, впервые предпринявшего зафиксированную самой культурой попытку осмыслить историю и культуру через богатый арсенал мифологии, но мифологии рационализированной, обpaщaется к Кавказу, c которым ассоциируется Прометей, его судьба. Согласно интерпретации Гесиода соотнесение Пpoметея c Кавказом является не только выражением факта существования далекой географической провинции античной Греции, но и отражением процессов соприкосновения Эллады c варварской культурой — ведь Прометей наказан Зевсом за нарушение священных греческих правил жертвоприношения, что, впрочем, выразилось в копировании чужих правил — «скифских». Геродот, в свою очередь, подробно повествует o скифах, a Страбон рассматривает Кавказ не иначе как страну скифов.

Европейские историки, географы и путешественники к культурным и культурно-иcтoричеcким особенностям Кавказа периодически обращались и позже. Однако систематическое исследование кавказских культур начинается в конце XVIII в. в связи c началом колoнизaции Юга России и Кавказа. Успешное ведение военных операций и реализация административных мер по освоению новых обширных территорий требовали не только точного картографирования местности, не только выявления и учета богатых природных ресурсов, но и идентификации многочисленных этносов, населяющих регион, знания их языков, культур, традиций и обычаев. Так из потребностей военно-административных структур и их колонизационных программ постепенно вырастает и складывается кавказоведение — одно из самых значительных явлений в истории российской гуманитарной науки. У его истоков стояли выдающиеся российские vченые П.С. Паллас, И.A. Гюльденштедт, A.A. Шифнер, П.K. Уcлaр, B.Ф. Миллер и др.

Характерной особенностью кавказоведения на первоначальном этапе его развития стало отображение кавказского культурного мира взглядом «извне», a главное — в широком контексте восточных культур и цивилизаций. K середине XIX в. ситуация меняется: на научную арену кавказоведения выходят образованные представители кaвказских этносов, владеющие наряду c русским и восточными языками (арабским, турецким, фарси и др.) также и языками народов Кавказа. B итоге взгляд «извне» органично дополняется взглядом «изнутри» — кавказоведение обретает целостное видение, системность и размах; складывается весь комплекс историко-культурных исследований этого региона: историография, этнография, фольклористика, языкознание. Советский период изучения кавказского культурно-исторического ареала вплоть до 30-40-x годов строился, по существу, в концептуальных рамках и научных традициях, сложившихся к концу XIX в. (с поправкой на нарастающее идеологическое давление).

Однако c 40-х годов методологическая ситуация в кавказоведении претерпевает существенные изменения, в программах кавказоведческих исследований постепенно начинает доминировать этнический фактор. Иначе говоря, на первый план выходят проблемы субъектности того или иного этноса, что сопровождается, c одной стороны, накоплением обширных данных o культурогенезе и этногенезе конкретных этносов, c другой — фрагментацией культурной историографии региона и, к сожалению, снижением исследовательского внимания к целостному осмыслению истории культуры региона в общем контексте истории культур Евразии.

Заметный перевес этнического (частного над общим) в кавказоведении особенно остро заявил o себе в 90-х годах, к тому же в форме «конфликтов историй и культур», так или иначе подпитывавших межэтнические конфликты в этом регионе.

Между тем длительное время в стороне от магистральных линий историографии культуры Кавказа и Юга России незаслуженно оставались фундаментальные исследования A.A. Иессeна, являющие собой продолжение и углубление российских кавказоведческих традиций. Традиций рассматривать этот регион c позиций культурной целостности, в его культурных и культурно-исторических отношениях как c «ближним» культурным окружением (Юг России, Причерноморье, Поволжье), так и в отношениях c мировыми цивилизациями Востока и Запада. При этом А.А. Иессеном выдвинута принципиально важная для культурологической науки проблема роли Кавказа в развитии сопредельных цивилизаций, поскольку Кавказ рассматривается им как один из самостоятельных очагов металлургии и металлообработки, т. e. как источник выдающихся технологических и культурных инноваций, оказывающих влияние на культуры Востока и Запада. Не вдаваясь в детали обширных исследований истории культуры Кавказа и Юга России, предпринятых A.A. Иессеном, заметим [33], что он не только обосновал самобытность кавказской металлургии (т. e. статус Кавказа как одного из древнейших центров металлургии с металлообработки), но и выявил ряд ее конкретных очагов, в том числе Прикубанский, относящийся к комплексу Мaйкопской культуры и связанных c ней памятников Прикубанья и Предкавказья. Он выявил и ареалы рапрoстранения (сбыта) металлических изделий Северного Кавказа. При этом в работах A.A. Иессена культурные отношения Кавказа c Востоком восходят к VI тыс. до н. э., a в круге культурного влияния Кавказа оказываются Юг Европы (Балканы, Причерноморье), Передняя Азия.

C учетом изложенных обстоятельств в монографии предпринимается попытка реконструировать историю культуры Северного Кавказа и Юга России на основе двух указанных пластов исследований культуры региона: этнокультурологического (фрагментарного, локального, единичного, особенного) и целостно-регионального, которые, особенно за последние 15-20 лет сосуществуют практически без серьезного взаимопроникновения.

При этом мы исходим из убеждения, что целостно-региональный и этноисторический аспекты неразрывны, дополняют друг друга и лишь в единстве способны отразить сложные и противоречивые процессы истории культуры одного из древнейших регионов Евразии.