Фостер_Обновление производства
.pdf
фута (0,8 м). Кристалл «Фуджицу» обеспечит скорость переключения 20 млрд./сек, но и эта невероятная скорость не является пределом для баллистических транзисторов26.
Лимитирующие механизмы
Росс продемонстрировал определенный образ мыслей. Он рассуждает о фундаментальных принципах, которые в конечном счете приостановят продвижение вперед. Я называю их лимитирующими механизмами. Это качественные описания того, что способно приостановить прогресс, подобно электрическому пробою в атмосфере, который вызывает молнию.
Идентификация подобных лимитирующих механизмов — дело ученых и инженеров, которым понятны глубинные процессы, если они вообще понятны. А когда это не так, их надо изучить с помощью целенаправленных лабораторных исследований. Цель исследований — обнаружить пределы, независимые от того, нравятся они нам или нет. Успех зависит от нахождения пределов,
неудача связана с неспособностью сделать это. Дело не в неспособности найти тот вид предела,
который нам хотелось бы иметь. Исследователь добивается результатов как путем попыток осмыслить проблему до конца, т. е. выйти на конечный предел, так и путем продвижения вперед от современного уровня технологии, концептуально разрешая одну проблему за другой или определяя, можно ли ее решить, пока не упирается в проблему, которую решить нельзя, так как это противоречит известным ему фундаментальным принципам. Так ученый продвигается от принципов назад или от технологии вперед, прибегая на всем пути к суждениям, пока он не осознает сеть пределов, стоящих на пути любой технологической разработки.
Иану Россу это удается особенно хорошо. Он блестящий и опытный исследователь, хорошо понимает экономическую сторону дела и осознает ограничения, накладываемые на любой продукт тем, как он производится. Он особенно преуспел в распознании пределов там, где другим это не удается,— мы бы назвали его «предельщиком».
Росс видит проблему немедленно. Он привык искать лимитирующие механизмы. В большинстве корпораций работают «предельщики», значение которых неоценимо. Но корпорации не знают этих людей, так как не искали их.
Отсутствие «предельщиков» может дорого обойтись. Существует целый класс машин, именуемых вечными двигателями. Они способны, как полагают их изобретатели, производить больше энергии, чем потребляют, делая вообще излишним все источники энергии. Если бы мы располагали вечным двигателем, то не нуждались бы в нефти, угле, водной энергии и атомных электростанциях, а также в соответствующих корпорациях.
26 В качестве дополнения к замечаниям Росса интересно отметить, что Джин Амдал, бывший главный инженер «ИБМ», руководивший разработкой серий «ИБМ-360» и «ИБМ-370» и основавший фирму «Амдал», теперь создал еще одну компанию, названную, «Трилоджи», для конструирования и разработки «пластинчатых» интегральных схем. Именно тех, о которых Росс говорил, что они в 100 раз больше по размеру, нежели нынешние кристаллы. Если разработка будет завершена, то в конечном счете на кристалле удастся разместить 10 млрд. элементов. Однако компания столкнулась при разработке с трудностями. Она не может найти способ поглощения тепла, выделяемого кристаллом. Так что инвесторы, которые приобрели акции по 12 долл., теперь могут продать их по 1 долл. Возможно, когда-либо мы увидим пластины Джина Амдала, но, вероятно, их создателем уже будет не «Трилоджи».
Таких машин нет, ибо их существование невозможно. Этого не допускают законы физики. Но сказанное не означает, что нет людей, которые пытаются пренебречь конкретным пределом. Такие люди находятся, и они усиленно изыскивают средства для продолжения своих разработок.
14 декабря 1984 г. агентство ЮПИ сообщило следующее. Житель штата Миссисипи утверждает,
что изобрел машину, которая производит энергию, и ему были обещаны 10 млн. долл. тремя калифорнийцами, считающими, что устройство знаменует собой «новую веху в истории». Джозеф Ньюмен из Люсдейла (штат Миссисипи) сказал, что он потратил 19 лет на создание образца машины, которая, как он полагает, обеспечит энергией индивидуальные дома и предприятия при минимальных затратах. Устройство для непрерывного производства основано на использовании электромагнитной силы, говорит Ньюмен, а машина производит по меньшей мере в 10 раз больше энергии, чем потребляет. Впоследствии, говорит он, производство энергии может продолжаться бесконечно.
Едва ли нужно говорить, что такая машина пользовалась бы огромным спросом, даже при высокой цене, если бы она не противоречила законам физики. Незнание факта не отменяет сам факт. К
сожалению, это неизвестно трем калифорнийцам, готовым выложить более 10 млн. долл., причем один из них, как сообщают, сказал: «Никакая сила на земле не сможет остановить это... Только представьте себе... окружающая среда, свободная от атомных реакторов, нефти, угля и газа. Это новая веха в истории». Такого рода эрудиция инвесторов неспособна отменить законы физики и заставить машины работать вопреки технологическим пределам.
В другом сообщении ЮПИ, датированном 7 февраля 1981 г., говорилось о том, что техасским судом Арнольд Бурке был признан невиновным по обвинению в клятвопреступлении. Бурке изобрел электрогенератор, который он назвал «Иеремия 33:3», что представляет собой ссылку на библейский текст: «Приди ко мне, и я тебе отвечу и покажу тебе великие и могущественные вещи,
которых ты не знаешь». Обвинение в клятвопреступлении основывалось на иске, который генеральный прокурор Техаса возбудил против Бурке: последний под клятвой утверждал, что машина будет производить электричество без постороннего источника энергии. В ходе суда сотрудники прокуратуры показали, что они обнаружили скрытую проволоку, которая вела из сердца Иеремии «к батарейному блоку, расположенному в другой комнате, и дальше — к электри-
ческому выводу». В свое оправдание Бурке сказал, что он убрал специальные насосы и установил электрические насосы на момент осмотра, чтобы защитить свое будущее изобретение. Присяжные признали этот довод разумным.
Основу машины Бурке составлял работающий под водой насос, не зависящий от энергии,
который, по утверждению Бурке, непрерывно подавал воду на турбину, вырабатывающую электричество. Вода поступала из цистерны на 200 галлонов через систему труб на тур бину и дальше — в водосборник, расположенный внизу 12-футовой машины, а специальные насосы,
приводимые в действие турбиной, качали воду наверх в цистерну, и процесс повторялся. Избытка
энергии турбины было достаточно для производства 3000 киловатт-часов в месяц, т. е. для отопления дома средних размеров при условии, что машина работает.
Указанные попытки обойти законы физики всегда интересны, а иногда забавны с точки зрения тех, кто не возлагает на них надежд. Но изобретатели вечных двигателей пытаются решить серьезную проблему, даже если к их попыткам нельзя относиться серьезно. Фактически они пытаются обойти технологические пределы, а это ценная попытка. Люди, которые могут предло-
жить обходные пути, как только осознан технологический предел, «преодолевают» его, а это весьма ценные люди.
Те, кто преодолевает предел
Джек Килби решал проблему технологического предела и в ходе поисков изобрел один из самых важных продуктов XX в.— интегральную схему. Произошло это в конце 1958 г., семь лет спустя после наступления эры транзисторов. Последние представляли собой миниатюрные аналоги электронных ламп. Эти маленькие устройства дали возможность творить большие дела таким компаниям, как только оперившаяся в то время «Тексас инструментс». С миниатюрными электронными компонентами все связывали надежды на будущие сверхминиатюрные элементы,
которые откроют дорогу широкомасштабному коммерческому использованию электроники.
Существовала, однако, проблема технологических пределов. Чтобы они принесли пользу, эти миниатюрные элементы требовалось соединить между собой проводами. Чем сложнее функция устройства, тем больше компонентов инженер должен был соединить между собой. Но как?
Радиоприемник с невысокой точностью воспроизведения звука может быть довольно простым, так как состоит из немногих компонентов. Но радиотелефон будет весьма сложным аппаратом,
состоящим из многих компонентов. Джек Мортон, вице-президент, ведающий электронными компонентами в «Белл лэбз», сформулировал проблему следующим образом: «Чтобы получить целостную систему, каждый компонент необходимо изготовить, проверить, упаковать, отгрузить,
распаковать, повторно проверить и соединить с другими по одному. Чтобы система функционировала как целое, каждый компонент и его соединения должны действовать надежно».
Отсюда «тирания крупных систем, количественный барьер (предел) на пути будущих успехов в том случае, когда мы вынуждены полагаться на дискретные компоненты при создании более крупных систем»27.
Многие компании, включая «Тексас интрументс», пытались найти способ обойти указанный барьер. В «ТИ» считали, что для дела хорошо, если каждый компонент будет стандартного размера. Вероятно, немного это помогло бы, но указанный подход наталкивался на те же ограничения, что и предыдущие. Чем сложнее устройство, тем больше соединений. Требовалось
«АГА!».
27 Т.R. Reid. Op. cit
Выражение «принцип «АГА!» пустил в оборот Мартин Гарднер, который на протяжении многих лет сочинял головоломки для журнала Сайентифик америкен. К этому восклицанию вы прибегаете, когда видите проблему в совершенно новом свете. Так, что вы способны увидеть нечто совершенно новое. Например, вы смотрите на дыру и вдруг видите, что это не просто дыра,
а дырка в бублике. Как однажды выразился знаменитый биолог Альберт Сент-Дьердь: «Открытие заключается в том, чтобы видеть то, что видели все, и думать так, как не думал никто».
Это и есть принцип «АГА!».
Джек Килби, молодой инженер из «ТИ», нашел иной подход к проблеме соединения. Он заметил,
что кремний, который использовали для транзисторов, можно использовать и для других компонентов. Они станут дороже, но, рассуждал Килби, «пусть изготовление этих других компонентов из кремния обойдется дороже, зато таким путем я сумею соединить их без прово-
дов». В самом деле, без проводов! («АГА!») Нет больше индивидуальных компонентов. Отпадает необходимость в проверке и перепроверке, упаковке и распаковке. Нет более «тирании чисел»,
ибо все компоненты, какими бы сложными они ни были, становятся одним компонентом.
Проблема исчезла. Джек Килби изобрел «интегральную» схему.
История с Килби более драматична, чем большинство других историй, но она типична для ученых,
которым удается обойти технологические пределы. Они одержимы проблемой. Они ищут радикальные альтернативы, но такие, которые, в сущности, просты, изящны (всё сделать из одного материала) и обещают снижение затрат. Они используют опыт, накопленный в других областях, а
не упорствуют в попытках найти решение проблемы с помощью повторения старых принципов
(сделать провода меньше, сократить число соединений). В результате те, кто преодолевает барьеры, нередко являются специалистами в областях, отличных от той, где усилия были сконцентрированы ранее. И в этом их преимущество. Они не цепляются за все менее эффективные подходы, использованные в прошлом. Благодаря их успеху и привнесенным ими новым знаниям возникает потребность в еще более широких знаниях, необходимых для поддержания успеха. Не будучи связан необходимостью использовать ограниченные старые ресурсы и имея возможность применять наилучшие из имеющихся новых ресурсов, новатор (в деловой жизни — атакующий)
получает преимущество в то самое время, когда сработал принцип «АГА!».
Важно, однако, учесть, что и анализ пределов тоже имеет свои пределы. Я вижу два из них. Во-
первых, сказанное не означает, что, приблизившись к пределу для технологии, вы лишаетесь возможности технического маневра. Из сказанного лишь вытекает, что отсутствует поле для маневра в данной технологии. Это не значит, что для удовлетворения запросов потребителей уже нет и больше не будет технических подходов, в рамках которых существовали бы возможности для улучшения. В большинстве случаев такие подходы имеются. Вспомним, как «ПГ» поступила с пеленками, пустив в продажу «пэмперз». Они знаменовали собой совершенно новый подход к старой проблеме. Теперь поговаривают, что компания собирается сделать следующий шаг вперед
с помощью материала со сверхпоглощающей способностью, который позволит пеленкам впитывать гораздо больше влаги, чем в прошлом. Так что почти всегда имеется возможность для улучшений.
Суть вопроса в следующем: тот факт, что достигнут предел для одной технологии, не означает отсутствия другой технологии, способной решить проблемы потребителя более эффективным способом. Если альтернатива существует и она экономична, тогда характер конкуренции в отрасли претерпит изменения.
Имеется еще одно ограничение для технологических пределов, а именно то, что в их оценке возможны просчеты. Если допущен просчет, то можно прийти к ошибочным хозяйственным решениям и счесть что-то возможным, когда это не так, и наоборот. Можно, конечно, привести известные и, пожалуй, кажущиеся теперь забавными истории о такого рода ошибках, допущенных в прошлом. Например, в 1900 г. знаменитый астроном Симон Ньюкомб сказал: «Автору пред-
ставляется абсолютно доказанным утверждение, что никакая комбинация материалов, механизмов и известных форм энергии неспособна обеспечить полет человека в воздушном пространстве на длительные расстояния». Спустя два года, в 1902 г., Ньюкомб добавил: «Полет с помощью машин тяжелее воздуха непрактичен и бессмыслен или даже полностью невозможен».
В следующем году братьям Райт удался полет в Китти-Хок, который опрокинул доказательства д-
ра Ньюкомба.
Другой пример связан с д-ром Робертом Милликеном, лауреатом Нобелевской премии в области физики, который в 1923 г. утверждал: «Невероятно, чтобы человек когда-либо воспользовался энергией атома». Имеются сотни аналогичных примеров. Эти ученые (но не обязательно специалисты в других отраслях), основываясь на соображениях, связанных с технологическими пределами, приходили к ложным выводам. Они неправильно использовали свою науку. Им не хватало широты взглядов, способности выйти за ближайшее ограничение. Подчиняясь «тирании чисел», они, вероятно, пришли бы к неправильному выводу о возможностях миниатюризации транзистора.
Вычисление пределов — это важная, но сложная процедура. Для этого необходимо знать то, что известно, равно как и то, что не известно (разве Ньюкомб «знал», что законы природы не допускают полета? Разве Милликен знал, что не существует элементов, способных отдавать свою энергию?). Для этого требуются факты, основанные на эксперименте. Требуется строгая логика, позволяющая исключить другие возможности. Короче говоря, установление технологических пределов — сложное умственное занятие, но, как показывает опыт «ИБМ», когда работа выполнена хорошо, ее результаты становятся чрезвычайно мощным оружием в конкурентной борьбе.
Питер Бранкацио говорит о прыжках в высоту следующее: «Многие ученые полагают, что существует некий верхний предел для прыжка в высоту, связанный с такими факторами, как
максимальные мускульные усилия, напряжение костей и выработка энергии. Возможно,
современные прыгуны очень близки к этому пределу. С 1952 по 1962 г. рекорд возрос с 203 см до
226 см, но за последние 20 лет он возрос немного — до 232 см. Прыгнет ли кто-либо на 8 футов
(244 см) ? Я готов биться об заклад, что в текущем столетии этого не произойдет»28.
Бранкацио, очевидно, будет прав, если не появится прыгун, применяющий совершенно новый метод. Поэтому самый важный вопрос, который компания должна задавать своим ученым,
заключается в том, появился ли на горизонте человек, способный преодолеть технологический предел.
28 P. J. Вгаnсагiо. Sportscience. New York, Simon and Schuster,
Глава 4.
S-образная кривая:
новый инструмент прогнозирования
Совершенно невероятно, чтобы благородные органы человеческой речи можно было заменить презренным бесчувственным металлом.
Жан Вуйо, член Французской академии наук, о фонографе Томаса Эдисона, 1877
Сердца и умы
В декабре 1982 г. в Медицинском центре университета штата Юта в Солт-Лейк-Сити д-р Уильям Деврие заменил больное сердце д-ра Барни Кларка искусственным сердцем. Правда, не металлическим, но искусственным сердцем, которое тем не менее функционировало прекрасно. В
каком-то смысле это явилось кульминационным пунктом работы, начатой за много лет до этого.
Но в определенном смысле это и начало восходящей ветви S-образной кривой. Эта история позволяет понять, как выглядит S-образная кривая для тех, кто пытается толкать ее вверх.
Началась она в 1957 г. в Кливлендской клинике. Это базовая больница, которая специализируется на болезнях сердца. Она представляет собой обширный комплекс из десятка зданий,
расположенных на площади более 100 акров (40 га) в центральной части Кливленда. Среди ее пациентов были президент Гвинеи Секу Туре, король Иордании Хуссейн, король Бутана,
королевская семья из Непала и король Саудовской Аравии.
Именно в Кливлендской клинике начали свои исследования в области искусственного сердца Биллем Колфф и Тецуро Акуцу. В одном из первых опытов они применили в качестве сердца пластмассовый мешочек, который сохранял жизнь собаки в течение 90 мин.
Они приступили к опытам над более крупными животными, но созданные ими первые искусственные сердца имели два серьезных недостатка. Во-первых, перекачка крови происходила за счет сжатия извне, и при этом разрушалось большинство проходивших через аппарат кровяных телец (врачи именуют это гемолизом). А те, которые выживали, видели в сердце захватчика, вторгшегося в тело, и пытались защитить тело, доставляя к сердцу белые кровяные тельца. В результате происходило свертывание, и ток крови прекращался. После пересадки им искусственного сердца животные быстро погибали.
Врачи попытались использовать новые конструкции, однако успех к ним пришел нескоро. В 1982
г. д-р Роберт Джарвик вспоминал:
«В течение последующих нескольких лет группа Колффа разработала и имплантировала несколько других типов искусственного сердца, приводимого в действие электричеством. В одном из таких устройств было использовано пять соленоидов, которые перемещали масло; последнее в свою очередь сжимало полиуретановый мешочек с кровью. С помощью такого сердца животные
жили три часа. В другом сердце электрический мотор приводил в движение ролик, который сжи-
мал камеру с кровью, помещенную в пенопластовый корпус. Сердце нуждалось лишь в выходных клапанах, но оно вызывало чрезмерный гемолиз и позволяло сохранить жизнь лишь в течение двух часов. В маятниковом сердце электрический мотор поочередно вызывал сокращение двух кровяных мешочков, тем самым выталкивая кровь через небольшие отверстия. С этим устройством несколько собак жило от четырех до шести часов, но его производительность была недостаточна, и оно вызывало чрезмерный гемолиз»29.
Были испытаны и другие подходы. В одном из них использован ротор на ядерной энергии,
который перекачивал кровь, но также разрушал клетки. В другой попытке были использованы резиновые мешочки, приводимые в действие сжатым воздухом. Но при этом также разрушались кровяные тельца. Наконец, в 1970 г. Клиффорд Кван-Гетт, который работал с Колффом в Клив-
лендской клинике и переехал с ним в 1967 г. в университет штата Юта, решил проблему путем осторожного перекачивания крови при помощи диафрагмы.
Однако уцелевшие тельца свертывались на поверхности сердца. Хотя это сердце было лучше, чем у Колффа-Акуцу, оно было неудовлетворительным.
Другой исследователь, д-р Нозе, решил проблему, заменив синтетические наполнители кремниевого сердца, использованные д-ром Кван-Геттом, натуральными волокнами (например,
для внешней мембраны сердца). При таком подходе решалась проблема свертывания, однако из такого сердца кровь просачивалась, так как оно плотно не входило в грудную полость. Как это часто происходит на ранних стадиях исследования, устраняют одно препятствие, чтоб натолкнуться на другое. Именно поэтому S-образная кривая вначале так полога.
Д-р Джарвик, который, будучи студентом, совершенствовал методы зашивания ран,
сконструировал сердце, которое гораздо лучше заполняло грудную полость. Подопытные животные жили теперь намного дольше, чем раньше. Был достигнут настоящий прогресс. Джар-
вик начал взбираться вверх по S-образной кривой технологии искусственного сердца.
Возникла другая проблема. Теперь, когда сердце сохраняло жизнь пациенту дольше, стала отказывать диафрагма. Джарвик заменил резиновую диафрагму эластичным материалом «Лукра»,
применяемым для бюстгальтеров и поясов. Он обладал необходимой износостойкостью. Сердце стало функционировать до четырех, а позже — и до шести месяцев. Впоследствии Джарвик заменил «Лукру» специально разработанной резиной, которая была еще прочнее.
С учетом этого д-р Колфф и университет штата Юта в феврале 1981 г. подали заявление с просьбой разрешить имплантацию искусственного сердца человеку. Первоначально в марте ФДА30 отказал им в просьбе (по мотивам, которые не имеют ничего общего с функционированием сердца, а скорее связаны с психологическим воздействием имплантированного сердца на па-
циента), но в июне разрешение было получено. Затем в 1981 г. Деврие пересадил сердце Барни
29R. К. Jаrvik. The Total Artificial Heart. – Scientific American, January 1981, p. 77.
30Food and Drug Administration.
Кларку. Он прожил 112 дней и умер от воспаления легких. Уильям Шредер получил следующее искусственное сердце 25 ноября 1984 г. Он жив, хотя и находится в подавленном состоянии, как того опасалась ФДА. Но он жив. С каждой попыткой сердце функционировало все лучше. Если работу сердца, измеренную продолжительностью жизни пациента после операции, сопоста вить с усилиями различных медицинских бригад, направленными на совершенствование искусственного сердца, мы получим начало S-образной кривой (рис. 2). С каждым последующим сердцем,
соответствующим новой дате, виден прогресс — сперва медленный, затем более быстрый — по мере успехов Джарвика.
Рис. 2. Исследования в области искусственного сердца.
Ранняя стадия S-образной кривой для искусственных сердец; она отражает неизбежные пробы и ошибки в исследовательской и изобретательской деятельности
Для каждого нового продукта (или процесса) S-образная кривая точно показывает, насколько повысились результирующие характеристики и какие для этого потребовались усилия. Как свидетельствует разработка искусственных сердец, S-образные кривые, будучи абстракциями,
могут также графически отображать историю усилий человека, направленных на решение проблем. Они характеризуют пробы и ошибки талантливых людей. С помощью графического изображения мы улавливаем закономерности успехов и ошибок, которые в противном случае не были бы видны. В данном случае речь идет о довольно продолжительном периоде медленного продвижения вперед, за которым последовал возрастающий успех.
Убывающая отдача
По мере приближения к технологическим пределам процесс может протекать в обратном направлении. Вместо быстрого продвижения вперед при все меньших усилиях каждый новый шаг означает теперь все меньшее продвижение. Один из наиболее интересных случаев убывающей отдачи, на мой взгляд, произошел более 100 лет назад, и связан он с карманными часами.
Карманные часы, которые сами по себе означали небольшую революцию (считалось, что часы должны находиться на башнях, а не в карманах), появились около 1600 г. Первые модели имели форму и размер лимона. Для хозяина часы представляли удобство, так как позволяли ему знать точное время, но при этом неприглядным образом выпирали из брюк. Поэтому стало модным конструировать или пытаться конструировать более тонкие часы. Говоря современным языком,
это стало критериальной характеристикой. Конструкторы тратили усилия на то, чтобы часы становились тоньше. Им это удавалось, но отдача от усилий уменьшалась. В 1700 г., когда масштабы производства были невелики, французы и англичане выпускали часы толщиной примерно в 1,5 дюйма (3,8 см). К 1800 г. производство возросло, а толщина уменьшилась до 0,75
дюйма (1,9 см). В 1950 г. можно было выпускать часы в 0,25 дюйма (0,6 см). Это толщина моих
наручных часов! Немногим меньше чем в 1850 г. Если подойти с позиций эффективности, как ее понимал джентльмен в XIX в., предел был достигнут в 1850 г., и уже к тому времени имела место убывающая отдача усилий. Каждая новая конструкция воплощала в себе попытку втиснуть все большее число компонентов во все меньшее пространство. Когда этот параметр достиг своего предела, возросло значение других параметров (площадь, надежность, простота в обращении и стоимость).
Обе эти истории — искусственного сердца и карманных часов,— взятые вместе, иллюстрируют два момента, лежащих в основе причудливой формы S-образной кривой,— обучение
(искусственное сердце) и убывающая отдача усилий (карманные часы). На S-образной кривой прослеживается траектория разработки новых продуктов и процессов, причем каждая точка на кривой отображает рост результирующих характеристик. Закономерности, вытекающие из кривой,
постоянно повторяются в одной отрасли за другой. Подобные эмпирические наблюдения в сочетании с лежащими в их основе теоретическими соображениями представляются мне убедительными доказательствами того, что эти кривые отражают действительность и будут отра-
жать ее впредь.
Инструмент прогнозирования
Если сказанное верно и если можно предвидеть предел для S-образной кривой, она позволяет сделать ценные выводы. Когда мы в состоянии определить существенные параметры результатов,
проследить динамику параметров в сопоставлении с затраченными усилиями и высказать соображения о пределах для этих параметров, то возникает база для предвидения того, насколько можно улучшить текущую продукцию и какие потребуются усилия для достижения более высокого уровня (см. Приложение 2). Если нарисованы S-образные кривые и для потенциальных конкурентов, то относительно них тоже можно прийти к определенным выводам. Равным образом кривые подскажут, какие продукты будут пользоваться спросом, какие следует попытаться разработать и сколько для этого потребуется средств.