учебный год 2023 / Степанов_2004

271

указала на то, что услуги представляют собой лишь действия, вытекающие из обязательства по приложению максимальных усилий, они в принципе не совместимы с обязательством результата. Однако вызывает удивление непоследовательность подобной позиции, поскольку в отношении иных услуг, не связанных с защитой интересов заказчика (клиента) в каких-либо юрисдикционных органах,' условное вознаграждение (в американской юридической практике подобное вознаграждение принято именовать условным гонораром) допускается, что лишний раз подчеркивает идею, реально заложенную в обоснование подобной практики, которая направлена, по мысли высших судебных чиновников, на предотвращение коррупции, но не имеет

никакой связи с теорией обязательств по оказанию услуг.

Кроме того, последовательно развивая логику, заложенную в мотивировке отдельных постановлений высшей судебной инстанции и судов кассационной инстанции, согласно которой исполнитель обязуется осуществить действия (деятельность), но он не может гарантировать результат и/или увязывать свое

Арбитражные суды нижестоящих инстанций, чуткие к указаниям высшего суда, также не оказались в стороне от подобной тенденции. Начиная с конца 1999 года практика рассмотрения дел о взыскании вознаграждения по договорам на оказание правовых и прочих консультационных услуг отмечена наличием общего течения, направленного на отказ в удовлетворении исков исполнителей о взыскании вознаграждения, факт выплаты которого привязывается к принятию судом или иным юрисдикционным органом положительного решения для заказчика. Среди той многочисленной практики, которая наблюдается хотя бы на примере кассационных судов, для представления масштабов и географии подобной тенденции можно указать хотя бы на следующие судебные акты: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 01.10.99 по делу № КГ-А40/3171-99, от 15.01.01 по делу № КГ-А40/6177-00, от 09.12.02 по делу № КГ-А40/7914-02; постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 01.03.2000 по делу № А14-6344-99/215/21, от 08.11.2000 по делу № А143736/00/152/8, от 17.12.02 по делу № А35-3533/01-С8, от 13.05.03 делу № А35-4629/02-С9; п.2 Обобщения судебно-арбитражной практики по спорам, связанным с ненадлежащим исполнением договоров возмездного оказания услуг, подготовленного Федеральным арбитражным судом ВолгоВятского округа 23.11.01; постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.06.02 по делу № А21-515/02-С2; постановление Федерального арбитражного суда ЗападноСибирского округа от 26.03.03 по делу № Ф04/1324-306/А27-2003.

' Здесь же следует отметить, что практика Федерального арбитражного суда Московского округа отличается непоследовательностью даже в отношении дел, связанных с уплатой условного вознаграждения по договорам на оказание правовых услуг. По идентичным делам в одних случаях требования об удовлетворении иска о взыскании условного гонорара поддерживается, в то время как по другим в удовлетворении иска отказывается. Для сравнения с ранее приведенными можно обратиться, например, к следующим судебным актам: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30.11.2000 по делу № КГ-А40/5453-00, от 14.01.2000 по делу № КГ-А40/4584-99, от 16.03.2000 по делу № КГ-А40/894-00. Здесь же следует отметить, что Президиум ВАС РФ до выхода указанного Информационного письма от 29.09.99 №48 по одному из дел, рассмотренных в порядке надзора, которое касалось оплаты юридических и консультационных услуг, отказал исполнителю в удовлетворении требований о выплате вознаграждения в полном объеме лишь исходя из того, что услуги не были оказаны надлежащим образом. При этом Президиум ВАС РФ не дал какой-либо оценки условиям договора, увязывавшим выплату всего вознаграждения с действиями государственного органа. См.: постановление Президиума ВАС РФ от 28.10.97 №5227/96 // Документ получен из СПС «Гарант» (официально опубликован не был).

272

вознаграждение с действиями государственных органов, судебные инстанции должны

были прийти к мысли, что вознаграждение не может ставиться также в зависимость от

действий третьих лиц. Вместе с тем, если выплата вознаграждения привязывается к

факту совершения действий определенными третьими лицами, то требования об уплате

такого вознаграждения подлежат судебной защите.'

Анализ указанной практики рассмотрения дел, связанных с уплатой

вознаграждения по правовым услугам, не имел бы серьезного практического значения,

если бы не последствия такой практики, которые не замедлили сказаться на понимании

процесса оказания услуг. Если такие последствия не будут пресечены, то в будущем

они заявят о себе еще с большей разрушительной силой. Речь идет о том, что в силу

правовой позиции, развиваемой арбитражными судами, при рассмотрении споров,

связанных с выплатой вознаграждения за оказанные услуги, исполнитель услуг

принуждается доказывать факт оказания услуг. Однако, как отмечалось выше,

исполнитель не только не обязан доказывать, что услуги были оказаны, но во многих

случаях доказать это невозможно в принципе.'' При подобном положении исполнитель

услуг будет заранее обрекаться на проигрыш дела даже тогда, когда услуги им были

оказаны надлежащим образом, а отмеченная тенденция в судебно-арбитражной

практике, если она не будет скорректирована, откроет очередную лазейку для

недобросовестных должников, заказчиков, уклоняющихся от оплаты оказанных услуг.^

' Условие договора возмездного оказания услуг, в соответствии с которым вознаграждение выплачивается исполнителю после продажи плавбазы, в поднятии которой принимал участие исполнитель, и поступления выручки от ее продажи на счет продавца, было признано допустимым, требование исполнителя услуг о выплате вознаграждения удовлетворено - постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 08.06.99 по делу № Ф03-А37/99-1/679.

^ См., например, постановление Президиума ВАС РФ от 27.05.97 №1680/97 // Вестник ВАС РФ 1997 №9 С.68.

•* Как указал арбитражный суд кассационной инстанции, под периодом осуществления торговой деятельности, в течение которого должны были оказываться услуги, по условиям заключенного договора на оказание услуг понимается период с даты согласования заявления пользователя о предоставлении торгового места и до получения от пользователя письменного уведомления о расторжении договора. Таким образом, оказание услуг презюмируется, пока ответчик не доказал обратного [курсивмой -Д.С.]. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 14.11.2000 по делу № А5610760/00.

*Кроме «чистых услуг», в которых факт оказания услуг доказать чрезвычайно сложно или невозможно, определенные трудности связаны с услугами из обязательств результата. Если развивать логику высших судебных инстанций, согласно которой исполнитель не может гарантировать результат услуг, предопределяемый решением государственного органа, он, соответственно, в принципе не может доказывать такой результат (если исходить из того, что в данном случае имеет место распространение на «чистые услуги» режима обязанности исполнителя достичь результат). Соответственно, стороны не только не могут распространить режим обязательства результата на «чистые услуги», но даже если они его предусмотрели, то исполнитель не вправе ссылаться на такой результат.

*Применительно к рассмотренным договорам на оказание правовых услуг, исполнители, как правило, не могли доказать, что услуги были оказаны именно данным исполнителем или для данного заказчика. Это

273

Рассмотренные выше вопросы оказания услуг имеют значение, главным образом, для исполнения одностороннего обязательства по оказанию услуг, то есть того обязательства, которое возникает из любого договора, направленного на оказание услуг. Исполнение подобного обязательства, вообще говоря, ассоциируется с услугой как объектом гражданских прав. Между тем, возмездный договор по оказанию услуг предполагает возникновение, как минимум, двух противостоящих друг другу обязательств: одного, направленного на оказание услуг, и другого, представляющего собой обычное денежное обязательство либо (одностороннее) обязательство по предоставлению заказчиком иного встречного удовлетворения. Соответственно,

исполнение обязательств из любого возмездного договора по оказанию услуг предполагает рассмотрение комплекса противостоящих друг другу двух и более односторонних обязательств, то есть взаимных обязательств.

Наиболее типичный пример - обязательство из возмездного договора на оказание услуг (гл. 39 ГК РФ). Исполнение обязанности исполнителя по поводу услуги происходит по схеме, описанной выше. Момент начала исполнения второго одностороннего обязательства во взаимном обязательстве по оказанию услуг определяется соглашением сторон (условие договора о порядке и способе оплаты) или нормативным способом (в законе, ином правовом акте, в соответствии с обычно существующим порядком). С означенного момента заказчик услуги становится должником исполнителя. Для исполнения второго одностороннего обязательства достаточно правильного (качественного) исполнения соответствующей обязанности: передать обусловленную сумму денег,' передать другое имущество в количестве.

обстоятельство во многих из приведенных выше дел также явилось основанием для отказа в удовлетворении исков о взыскании вознаграждения, при том, что зачастую заказчик не отрицал наступления положительного эффекта или факт участия исполнителя в оказании услуг. Так, при оказании услуг представительства в суде заказчику было достаточно представить наряду с юристами исполнителя услуг собственного юрисконсульта или представителей иных компаний, чтобы исполнитель лишился возможность утверждать, что услуги были оказаны им (Постановление Президиума ВАС РФ от 19.12.2000 ^f23853/00 // Вестник ВАС РФ 2001 №3). По другому делу суд кассационной инстанции посчитал недостаточным доказательством оказания юридических услуг одним хозяйственным обществом -другому («истец не доказал факт оказания юридических услуг именно 000 «...» в интересах 000 «...») при наличии письменного договора, доверенности, выданной на имя директора исполнителя и материалов арбитражного дела, подтверждающих участие директора исполнителя в судебном производстве на стороне заказчика (постановление Федерального арбитражного суда Восточно-сибирского округа от 06.08.99 по делу № А10-727/99-12-Ф02-1270/99-С2).

' Уплата денег в обмен на оказанные услуги представляет собой наиболее распространенный вариант конструкции договора возмездного оказания услуг, при которой обязательству по оказанию услуг противостоит денежное обязательство, соответственно, услугополучатель с определенного договором момента становится обязанным к погашению денежного долга, передаче денег или выплате денежных средств. Обязательство по выплате вознаграждения за оказанные услуги не отличается от иного денежного обязательства: так, на сумму долга по оплате услуг подлежат начислению проценты по ст. 395

274

предусмотренном соглашением сторон, фактически и качественно выполнить работу,

оказать другую услугу и проч.'

Между тем, нередко воля сторон договора, направленная на определение

вознаграждения за оказанные услуги, парализуется правопорядком исходя из тех или

иных соображений, а потому исполнение обязательства по оплате услуг, противостоящего собственно обязательству по оказанию услуг, сопряжено с рядом сложных правовых вопросов, порожденных, в свою очередь, спецификой

операциональной сделки. Соответственно, подобная специфика является предметом

отдельного рассмотрения в рамках института исполнения обязательств по оказанию

услуг, примером чего выступает опять-таки практика оплаты правовых услуг.

Как указал Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в названном

Информационном от 29.09.99 №48 требование исполнителя правовых услуг о выплате

вознаграждения в виде условного гонорара не только не подлежит удовлетворению

арбитражными судами, но при этом размер вознаграждения должен определяться в

порядке, установленном ст. 424 ГК РФ с учетом фактически совершенных

исполнителем действий (деятельности). Таким образом, условиям договоров по

оказанию юридических услуг, предусматривающим взимание условного

вознаграждения, разъяснением высшей судебной инстанции^ был придан характер

натурального обязательства [jus naturalis], голого права, лишенного судебной, исковой

защиты.

Соответственно, высшая судебная инстанции фактически выявляет в данном

случае одно из ограничений свободы договора и не считается с волеизъявлением

ГК РФ (постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 02.02.2000 по делу № А68-75/5/98-167/4), также как и на невозвращенный аванс (п.З Обзора практике разрешения споров, возникающих из договоров возмездного оказания услуг, утв. Постановлением Президиума Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.10.01 №10 // Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения 2002 №1)

Ср. Лиюхан Т.Н. Имущественные отношения в сфере оказания услуг как часть предмета отечественного гражданского права//Сибирский юридический вестник 2001 №1 с.44.

^ Согласно п.4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422). В свою очередь, п.1 ст. 422 ГК РФ предусматривает лишь, что договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения. Таким образом, истолкование норм Кодекса о порядке оплаты правовых услуг, данное высшей судебной инстанцией в названном Информационном письме, является неправомерным, поскольку каких-либо императивных норм о недопустимости увязывать размер и момент уплаты вознаграждения за оказанные услуги с действиями третьих лиц ГК РФ не содержит. Кроме того, общеизвестным является правило, согласно которому распространительное толкование норм закона, ограничивающих гражданские права, не допускается. Соответственно, толкование ст, 779 ГК РФ в том духе, как это было сделано высшей судебной инстанцией, является недопустимым офаничением гражданских прав, на которое Президиум ВАС РФ не имел полномочий.

275

сторон, устанавливающим условное вознаграждение. В более отдаленной практической перспективе это означает, что подлежащими судебной защите признаются лишь требования о взыскании вознаграждений за оказанные правовые услуги в твердой сумме' и почасовой оплаты, даже если стороны договора не только не предусматривали, но и не желали подобного порядка уплаты вознаграждения.

При этом участникам оборота был дан ориентир, каким образом в таком случае определять вознаграждение исполнителя - по правилам ст. 424 ГК РФ.^ Однако подобный подход оказывается неработающим в большинстве случаев для обязательств по оказанию услуг, основанных на обязанности исполнителя достичь результата, поскольку исполнитель изначально не предполагает необходимость специального учета предпринятых усилий (совершенных действий или осуществленной деятельности), направленных на достижение результата, а в отсутствие подобного учета исполнитель предстает перед судом в роли лица, которое вообще не совершало каких-либо действий.''

Подобная практика, возможно, не заслуживала бы особого внимания, если бы не опасность ее распространения на прочие услуги в качестве общей позиции: так, если исходить из запрещения обеспечивать правовой защитой требования о выплате условных гонораров только для правовых услуг в связи с опасностью распространения коррупции, то можно допустить, что подобной грубой мотивировкой высшая судебная инстанция будет достигать благих, на ее взгляд, целей. Однако если указанную

' Так, по одному из дел, где было установлено вознаграждение в твердой сумме, суд взыскал стоимость услуг и не оценивал договор на предмет того, за что было установлено вознаграждение: за ведение дел в судах или за их выигрыш - см.: постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от

18.05.01по делу №163/3.

^Аналогичный подход был воспринят нижестоящими судами для целей рассмотрения споров, связанных с оплатой правовых услугсм, например, постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 17.12.02 по делу № А35-3533/01-С8: по смыслу ст. 779 ГК РФ исполнитель может считаться надлежаще исполнившим свои обязательства при совершении указанных в договоре

действий, отказ заказчика от оплаты фактически оказанных ему услуг не допускается. По условиям договора от 12.11.97 размер вознаграждения исполнителя поставлен в зависимость от решения арбитражного суда, которое будет принято в будущем, что не соответствует п. 1 ст. 781 ГК РФ. В этом случае размер вознаграждения должен определяться в порядке, предусмотренном статьей 424 ГК РФ, с учетом фактически совершенных исполнителем действий.

См, например, п.1 Обобщения судебно-арбитражной практики по спорам, связанным с ненадлежащим исполнением договоров возмездного оказания услуг, подготовленного Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа 23.11.01: факт оказания услуг доказывается исполнителем. Апелляционная инстанция, отменяя решение и отказывая в иске управлению инкассации о взыскании стоимости оказанных по договору об охране собственности, исходила из недоказанности исполнителем факта оказания услуг. Правовую позицию апелляции Федеральный арбитражный суд округа поддержал, указав, что «...по статье 781 Кодекса оплате подлежат фактически оказанные услуги, апелляционная инстанция при отсутствии доказательств исполнения истцом договора правомерно отказала ему в иске». Прямо противоположная позиция отражена в постановлении Федерального арбитражного суда Центрального округа от 30.05.02 по делу № А14-3376/01.

276

позицию перевести на уровень более общей нормы, согласно которой стороны не

вправе распространять на обязательство, изначально ориентированное на приложение

исполнителем максимальных усилий, режима обязательства результата, то и все прочие

услуги не могут оплачиваться исполнителю по достижении результата, то есть с

использованием конструкции, аналогичной условному гонорару; более того, здесь

должен применяться тот же подход, что отражен выше: размер вознаграждения следует

определять в порядке, установленном ст. 424 ГК РФ с учетом фактически совершенных

исполнителем действий (деятельности). Между тем, здесь открывается самая большая

опасность, а именно, что исполнители услуг в прочих сферах экономического оборота,

даже не связанных с юридическим бизнесом,' будут лишаться не только

вознаграждений, но и возможности взыскания какого-либо существенного возмещения

за свои усилия.^ Соответственно, указанная практика в отношении порядка оплаты

правовых услуг, если она не будет в ближайшее время изменена, нуждается, как

минимум, в серьезной корректировке с тем, чтобы ограничить возможность ее

распространения на иные услуг.

Исполнитель услуги, выступающий во втором одностороннем обязательстве на

стороне кредитора, заинтересован в скорейшем прекращении взаимного обязательства,

поэтому любое, заранее оговоренное, надлежащее исполнение от заказчика услуги

принимается, а все взаимное обязательство по оказанию услуг (при условии, что услуга

уже оказана) превращается в надлежаще исполненное и на этом прекращается в

соответствии с п.1 ст. 408 ГК РФ.

По аналогичной схеме идет исполнение обязательств по оказанию услуг.

' Лица, занимающиеся оказанием правовых услуг на постоянной, профессиональной основе уже отреагировали на указанную выше практику, а потому стали предусматривать в договорах два варианта оплаты услуг: так называемую почасовую оплату, когда услуги подлежат отплате исходя из фактически отработанного времени, а также премиальное вознафаждение в процентах от выигрыша, уплачиваемое помимо почасовой оплаты. Соответственно, первая часть вознаграждения подлежит оплате в любом случае, если заказчик принял исполнение, а вторая остается на совести заказчика: если вознафаждение будет уплачено, то исполнитель его получит, если нет, то взыскание через суд подобной премии невозможно.

^ Так, если юристы начали вести учет предпринимаемых ими усилий, в том числе с использованием специальных технических средств, то исполнители иных услуг нередко вовсе лишены возможности представить какие-либо объектные доказательства совершения фактических действий, тем более, которые бы носили хотя бы какую-то существенную временную длительность. Так, каким образом определить стоимость фактически оказанных услуг профессионального участника рынка ценных бумаг по управлению ценными бумагами и совершению с ними срочных сделок, если вознафаждение не привязывать к определенному результату? Каким образом определить стоимость фактически оказанных услуг управляющего хозяйственным обществом, если вознафаждение поставлено в зависимость от финансовых результатов управляемого общества? Во всех указанных случаях, как и во многих иных примерах стоимость собственно фактически оказанных услуг крайне несоразмерна тому вознафаждению, которое увязано с определенным результатом, а потому в отсутствие обязательства результата вознафаждения просто нет.

277

состоящих из трех и более односторонних обязательств, где к описанному процессу

односторонних обязательств.

Всвязи с исполнением обязательств, вытекающих из договора возмездного оказания услуг, возникает вопрос о соотношении надлежащего и реального исполнения обязательства. Надлежащее исполнение обязательства по оказанию услуг образуется при соблюдении ряда условий, описанных выше, однако вопрос реального исполнения обязательств по оказанию услуг составляет одну из проблем действующего гражданского законодательства России.

Влитературе высказывалось мнение, что реальное исполнение обязательства как принцип гражданского права сейчас отсутствует,' с чем нельзя не согласиться,^ поскольку последовательное развитие принципа диспозитивности и начал координации предполагает именно подобное решение.

Вместе с тем, надлежащее исполнение элементарного (одностороннего) обязательства по оказанию услуг предполагает его реальное исполнение, исполнение в натуре, то есть обязательство должно быть исполнено так, как это предусматривается соглашением сторон либо требованиями правовых актов: если объектом соответствующего обязательства выступает услуга, то она должна быть оказана фактически, и именно та услуга, что предусматривалась соглашением сторон. Взаимное обязательство по оказанию услуг, предполагающее предоставление возмещения за оказанные услуги, по общему правилу также должно исполняться реально: если возмещение - деньги, то необходимо уплатить обусловленную сумму; если возмещение составляет иное имущество, то передать именно указанное имущество и т.д.

Вопрос о реальном исполнении обязательства возникает тогда, когда имеет место просрочка должника или иное ненадлежащие исполнение либо неисполнение обязательства. Однако особую остроту данная проблема приобретает тогда, когда имеет место просрочка должника в обязательстве по оказанию услуг.

Общим правилом, закрепленным Кодексом в ст. 396 выступает норма, согласно

которой если иное не предусмотрено законом или договором, при ненадлежащем

' Отнюкова Г. Указ. работа, с. 18.

^ Иной позиции придерживается А.Г. Карапетов в монографии, специально посвященной исполнению обязательств в натуре - Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре М.: «Статут», 2003, с.51 ел. Проф. Брагинский, хотя и не ведет речь о реальном исполнении как о принципе всего гражданского права, все же исходит из того, что правовое регулирование исполнения обязательств как в его материально-правовой части (ГК РФ и прочие законодательные акты), так и обеспечивающие

278

исполнении обязательства уплата неустойки и возмещение убытков не освобождают

должника от исполнения обязательства в натуре, в то время как при неисполнении

обязательства возмещение убытков' и уплата неустойки освобождают должника от

исполнения обязательства в натуре. Должник также освобождается от исполнения в

натуре, если последовал отказ кредитора от принятия исполнения, которое утратило

для него интерес (п.З ст. 396, п.2 ст. 405 ГК РФ), что может иметь место, в частности,

при так называемых договорах на срок. Кроме того, в п.З ст. 396 ГК РФ повторяется

норма, выработанная судебной практикой еще во время действия Свода законов гражданских, согласно которой уплата неустойки, установленной в качестве отступного, освобождает должника от исполнения обязательства в натуре.

Применительно к вопросам исполнения обязательств в натуре Кодекс не устанавливает

каких-либо особенных правил, следуя римской правовой традиции пето potest praecise

cogi adfactum, ранее наиболее ярко выраженной в ст. 1142 ФГК.

Типичным примером ненадлежащего исполнения обязательства по оказанию

услуг является оказание недоброкачественных услуг или несущественное нарущение

сроков^ исполнения обязательств. Согласно ГК РФ требовать реального исполнения

обязательства по оказанию услуг в натуре кредитор вправе лищь при ненадлежащем

исполнении обязательства, однако каким образом принудить должника к оказанию

услуг надлежащего качества, если он не смог этого сделать в рамках нормального

положительного ответа. В таком случае расщирение принципа реального исполнения

реализацию материально-правовых норм процессуальное законодательство направлены на исполнение обязательств в натуре - Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч., с.337-339.

' Как справедливо отмечает А.Г. Карапетов, под возмещением убытков и/или уплатой неустойки в данном случае следует понимать возмещение убытков, из расчета которых вытекает намерение кредитора прекратить обязательство (компенсаторные убытки) или которые свидетельствуют о принятии (частичного) дефектного исполнения (восполнительные убытки), но не убытков, связанных лишь с промежуточным неисполнением (мораторные убытки); аналогичным образом обстоит дело с неустойкой -лишь взыскание неустойки, связанной с неисполнением обязательства, лишает кредитора права требовать реального исполнения, напротив, взыскание неустойки только за просрочку исполнения или прочее ненадлежащее исполнение не лишает кредитора соответствующего права требования - см.: Карапетов А.Г. Указ. соч., с.93-107.

^ Речь идет о нарушениях сроков в обязательствах, которые не относятся к договорам на срок, иначе нарушение срока будет являться существенным нарушением договора. В договорах на срок при просрочке исполнителя, к примеру, если договором был предусмотрен срок, когда исполнитель непременно должен приступить к оказанию уникальной или крайне необходимой услуги (например, начать оказывать юридические услуги по ведению судебного процесса завтра в 10.00), заказчик вообще вправе не принимать исполнение, потребовав расторжения договора по признаку существенного нарушения договора другой стороной (подп.1 п.2 ст. 450 ГК РФ), поскольку нарушение срока начала оказания услуг в таком случае образует именно существенное нарушение договора.

279

обязательства применительно к обязательствам по оказанию услуг за счет включения в

Кодекс специальных норм, относящихся к такого рода обязательствам (а также

обязательствам по выполнению работ), является преждевременным. Определенным

ориентиром для текущей правоприменительной практики могла бы служить концепция

astreinte во французском праве и признак передаваемости обязательств, выработанный

в немецком праве, о которых говорилось выще. Между тем, институт, аналогичный

astreinte, но реализуемый отечественным правом в рамках законодательства,

направленного на исполнение судебных актов,' фактически оказывается недостаточно

эффективным для реального, практического исполнения обязательства по оказанию

услуг, если до того услуги не были оказаны надлежащим образом. Представляется, что

более эффективным, с экономической точки зрения, механизмом, направленным на

реальное исполнение обязательства по оказанию услуг, могло выступить закрепление

на законодательном уровне возможности возложения исполнения услуг, которые не

имеют строго личного характера, на третье лицо с последующей возможностью

взыскания убытков (стоимости оказанных третьим лицом услуг) с должника.

Здесь же обнаруживается другой вопрос, ждущий своего скорейщего законодательного решения и предполагающий проведение некоторой реформы

Кодекса. При неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства по оказанию

услуг заказчик вправе требовать возмещения убытков (это же вопрос возникает при

отказе исполнителя от исполнения обязательств по договору возмездного оказания

услуг (п.2 ст. 782 ГК РФ). Поскольку Кодексом не установлено иное, при возмещении

убытков, возникших в связи с исполнением договора на оказание услуг применяются

общие правила о возмещении убытков (ст. ст. 393, 15 ГК РФ).^ Вместе с тем,

' Механизм, аналогичный astreinte, известен российскому праву, хотя нормы о нем расположены не в материально-правовой сфере, а в законодательстве об исполнительном производстве, в ст. ст. 73, 85 Федерального закона «Об исполнительном производстве» // СЗ РФ 1997 №30 ст.3591. Так, согласно п.1 ст. 73 названного закона после возбуждения исполнительного производства по исполнительному документу, обязывающему должника совершить определенные действия, судебный пристав - исполнитель устанавливает должнику срок для добровольного совершения таких действий. Далее, в силу п.З ст. 73 и ст. 85 указанного закона в случае невыполнения требований судебного пристава-исполнителя без уважительных причин пристав - исполнитель применяет к обязанному лицу штрафные санкции в виде штрафа размером в 200 минимальных размеров оплаты труда и назначает ему новый срок для исполнения действий. При последующих нарушениях должником без уважительных причин новых сроков исполнения исполнительного документа размер штрафа каждый раз удваивается. Наконец, при повторном неисполнении без уважительных причин исполнительного документа судебный пристав - исполнитель вносит в соответствующие органы представление о привлечении к административной или уголовной ответственности гражданина или должностного лица, которые в силу своих служебных обязанностей должны исполнить соответствующие действия.

^ При рассмотрении дела, связанного с возмещением убытков, возникших в связи с договором возмездного оказания услуг, арбитражный суд кассационной инстанции указал, что материалами дела не

280

абстрактные убытки, при которых нет необходимости доказывать размер реального

ущерба, причиненного неисполнением обязательства, а также зависимости между

противоправным поведением должника и наступивщим ущербом, в соответствии с

подходом, заложенным в Кодексе, выступают некой льготой для кредитора, устанавливаемой в редких случаях' там, где законодатель освобождает от

необходимости доказывать размер вреда, ограничившись указанием лишь на факт

нарушение договорного обязательства.

В связи с изложенным возникает вопрос, быть может стоит включить в Кодекс

правила, допускающие взыскание абстрактных убытков при рассмотрении споров,

связанных с договорами возмездного оказания услуг, если услуги не предназначались

исключительно конкретному заказчику или в силу существа конкретных услуг они не

относились к эксклюзивным, то есть предусмотреть подобные правила в отношении

услуг, обычно встречающихся в экономическом обороте. Введение подобных норм

способствовало бы не только эффективной защите прав кредиторов, но также стимулировало исполнителей услуг исполнять свои обязательства надлежащим образом.

Действительно, если услуги лишены уникальности, то есть услуги аналогичного

существа и качества могут быть оказаны другим лицом, то заказчику должна быть

предоставлена возможность не добиваться исполнения обязательства услугодателем,

который уже однажды проявил свою нерадивость, а обраться к другому услугодателю с

последующим взысканием стоимости услуг или разницы между ценой, по которой

услуги предлагались прежним исполнителем, и оказавшим их взамен неисполнившего

или ненадлежащим образом исполнившего своего обязательство контрагента.

установлено наличие оснований и условий для применения к ответчику гражданско-правовой ответственности, каковой является возмещение убытков, в связи с чем в иске было отказано - см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 01.03.99 по делу № КГ-А40/385- 99. В другом деле кассационный суд отметил, что истец не указал, какое право как предпринимателя, сказывающего услуги по юридическому обслуживанию, было нарушено ответчиком, не представил суду доказательств наличия причинной связи между газетными публикациями и возникновением убытков, в связи с чем в иске было отказано - постановление Федерального арбитражного суда Северо-западного округа от 01.11.2000 по делу №А52-1564/00-1.

' Ср. П.1 ст. 520 и п.1 ст. 524 ГК РФ.

^ Так, в Кодексе можно было бы предусмотреть норму, в соответствии с которой заказчик в договоре возмездного оказания услуг наделялся бы правом обратиться за оказанием услуг, не имеющих строго личного характера, к другим лицам с отнесением на просрочившего исполнителя всех необходимых и разумных расходов. При этом исчисление таких расходов может осуществляться аналогично тому, как это делает в ст. 524 ГК РФ, но с поправкой на существо обязательства по оказанию услуг:

1) если заказчик обратился за оказанием услуг к другому лицу вследствие нарушения обязательства исполнителем и стоимость услуг другого лица превысила цену в договоре, заключенном с прежним исполнителем, однако цена в договоре, заключенном с другим лицом, является разумной, заказчик