категории так называемых внутренних корпоративных споров вопрос объективно является достаточно дискуссионным. Под внутренними корпоративными спорами мы понимаем такие корпоративные споры между участниками юридического лица и самим юридическим лицом, которые неизбежно затрагивают права и обязанности всех участников компании. К данной категории корпоративных споров следует отнести среди прочего требования об обжаловании решений общего собрания, совета директоров, правления общества, требования о понуждении к проведению внеочередного общего собрания, споры об исключении участника из ООО, споры, связанные с выходом участника из ООО, выкупом акций обществом по требованию акционера <1>.

--------------------------------

<1> В то же время к разряду внутренних корпоративных споров не следует относить споры из акционерных соглашений, поскольку данные соглашения по российскому праву порождают лишь обязательственные отношения и по общему правилу не затрагивают правовой статус самой компании (не могут являться основанием для оспаривания решений органов юридического лица и т.д.), а также не затрагивают права и обязанности других участников компании, которые не являются стороной соответствующего соглашения.

Необходимо отметить, что во многих развитых правопорядках (в том числе в Бельгии, Франции, Швейцарии, Австрии, Германии, Италии, Испании) внутренние корпоративные споры при соблюдении определенных условий также относятся к разряду арбитрабельных. По свидетельству одного из иностранных специалистов, например, в Италии около 70% обществ с ограниченной ответственностью имеют в своих учредительных документах арбитражную оговорку <1>.

--------------------------------

<1> Viscasillas M. Arbitrability of (Intra-) Corporate Disputes // Arbitrability: International & Comparative Perspectives / Ed. by L. Mistelis, St. Brekoulakis. Kluwer Law International, 2009. P. 283.

Рассмотрим основные проблемы, которые потенциально могут препятствовать признанию арбитрабельности внутренних корпоративных споров.

3.1. Права других участников юридического лица. Как мы уже отметили, отличительной особенностью внутреннего корпоративного спора является то, что решение по нему (например, признание недействительным решения общего собрания или совета директоров) неизбежно затрагивает права всех участников компании, а не только того участника, который обратился с соответствующим иском. По результатам рассмотрения большинства внутренних корпоративных споров компетентный форум должен вынести так называемое преобразовательное решение, которое (в отличие от решений о признании и решений о присуждении) не имеет строгих субъективных пределов действия <1>.

--------------------------------

<1> О проблеме правильного определения субъективных пределов действия третейских решений см.: Асосков А.В., Курзински-Сингер Е. Пределы действия судебных и третейских решений по кругу лиц // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2012. N 2.

"Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 80-летию Документ предоставлен КонсультантПлюс

Международного коммерчес...

Дата сохранения: 17.04.2015

Данная проблема решается во многих странах за счет формулирования дополнительных требований как к арбитражным соглашениям, так и к процедуре арбитражного разбирательства. Наиболее подробно эти требования описаны в известном решении Верховного суда Германии от 6 апреля 2009 г. <1> Верховный суд Германии сделал вывод о том, что спор о признании недействительным решения общего собрания участников ООО арбитрабелен, при условии, что:

--------------------------------

<1> II ZR 255/08.

-арбитражная оговорка помещена в устав с согласия всех участников ООО либо оно оформлено в виде отдельного соглашения всеми участниками ООО и самим юридическим лицом;

-все возражения по поводу того или иного решения органа юридического лица должны рассматриваться в одном третейском разбирательстве;

-все участники и само юридическое лицо извещены о начале третейского разбирательства и имеют возможность участвовать в нем на стороне истца или ответчика;

-все участники и само юридическое лицо могут участвовать в формировании состава арбитража

<1>.

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Kraayvanger J., Hilgard M. Arbitrability of Shareholders' Disputes under German

Law // International Litigation Quarterly. 2009. Vol. 26. N 1; Hilbig K. Schiedsvereinbarungen GmbH - // Zeitschrift Schiedsverfahren (Schieds VZ). 2009. Heft 5. S. 247 - 258.

В целях соблюдения указанных условий Немецкой институцией по арбитражу был принят Дополнительный регламент 2009 г. о корпоративных спорах (DIS-Supplementary Rules for Corporate Law Disputes) <1>.

<2> См.: Weber St., Oberhammer E. The Arbitration Agreement and Arbitrability - the Arbitration of Corporate Disputes in Limited Liability Companies // Austrian Arbitration Yearbook. 2010. P. 25 - 41. Подробнее о подходах, используемых в различных странах мира, см. также: Комаров А.С. Некоторые замечания по поводу третейского разбирательства корпоративных споров // Основные проблемы частного права: Сборник статей к юбилею доктора юридических наук, профессора А.Л. Маковского / Отв. ред. В.В. Витрянский, Е.А. Суханов. М., 2010. С. 544 - 559.

3.2. Распространение арбитражной оговорки в уставе на новых участников хозяйственного общества. Интересно отметить, что в российской судебной практике уже возникал вопрос о том, может ли компетенция международного коммерческого арбитража быть основана на арбитражной оговорке, включенной в устав российского ООО. В Постановлении от 31 мая 2005 г. N 11717/02 Президиум ВАС РФ в принципе положительно ответил на этот вопрос. Однако в данном судебном акте в то же время был сделан вывод о том, что арбитражная оговорка в уставе не может распространяться на нового участника

ООО без дополнительного специально выраженного согласия: "Кроме того, ОАО "РусПромАвто" не являлось участником ООО "ИВЕКО-УРАЛАЗ" и не подписывало учредительные документы этого общества. При таких обстоятельствах позицию судов о распространении на ОАО "РусПромАвто" третейского соглашения в связи с тем, что в период отчуждения доли ОАО "РусПромАвто" являлось участником ООО "ИВЕКО-УРАЛАЗ", следует признать необоснованной". Данный подход получил поддержку в российской литературе по международному коммерческому арбитражу <1>.

--------------------------------

<1> См.: Карабельников Б.Р. Исполнение и оспаривание решений международных коммерческих арбитражей. Комментарий к Нью-Йоркской конвенции 1958 г. и главам 30 и 31 АПК РФ 2002 г. 3-е изд. М.,

"Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 80-летию Документ предоставлен КонсультантПлюс

Международного коммерчес...

Дата сохранения: 17.04.2015

2008. С. 77 - 78.

С нашей точки зрения, при решении описанной проблемы следует исходить из того, что передача бездокументарных акций и долей в уставном капитале ООО является разновидностью сингулярного правопреемства, поэтому есть все основания применять по аналогии те подходы, которые сложились для договоров цессии. Как известно, в отношении договоров цессии практика подавляющего большинства стран мира исходит из того, что при уступке гражданско-правового требования из договора, содержащего арбитражную оговорку, цессионарий автоматически связан положениями этой арбитражной оговорки <1>.

--------------------------------

<1> В российской судебной практике данный подход нашел отражение в Постановлении Президиума ВАС РФ от 17 июня 1997 г. N 1533/97, а затем был зафиксирован в п. 15 Обзора судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц (утв. информационным письмом Президиума ВАС РФ от 16 февраля 1998 г. N 29).

Именно такой подход, основанный на признании автоматического распространения арбитражной оговорки устава на любого нового участника компании, является преобладающим в зарубежной литературе: "Распространение арбитражного соглашения на нового участника следует из того простого факта, что новый участник является правопреемником предшествующего участника. Такое правопреемство может быть основано на договоре между старым и новым участником, например, на покупке или дарении долей, либо на правопреемстве в силу закона, например, в отношении наследника конкурсного управляющего или ликвидатора. Таким образом, правовое основание, на котором основано приобретение статуса участника новым лицом, совершенно не имеет значения. Новый участник автоматически становится также стороной арбитражного соглашения" <1>.

--------------------------------

<1> Sandrock O. "Intra" and "Extra-Entity" Agreements to Arbitrate and their Extension to Non-Signatories under German Law // Journal of International Arbitration. 2002. Vol. 19. Issue 5. P. 434 - 435. См. также: Born G. International Commercial Arbitration. Vol. I. Kluwer Law International, 2009. P. 1224 - 1225: "Новые участники автоматически связаны арбитражной оговоркой, содержащейся в учредительных документах компании, просто за счет приобретения статуса участников без необходимости оформления отдельного соглашения".

3.3. Распространение арбитражной оговорки в уставе на само юридическое лицо. Практически всегда стороной внутреннего корпоративного спора является само юридическое лицо. Возникает вопрос о том, можно ли само юридическое лицо как самостоятельный субъект права считать связанным арбитражной оговоркой, согласованной учредителями юридического лица в момент создания компании. Ранее в отечественной арбитражной практике высказывались сомнения на этот счет, основанные на том, что в момент утверждения учредительных документов юридического лица как субъекта права еще не существовало, а потому оно якобы не могло дать согласия быть связанным условиями арбитражного соглашения. Данный подход нашел отражение в одном из постановлений МКАС: "Арбитражная оговорка, содержащаяся в учредительном договоре о создании совместного предприятия (СП) с участием иностранных инвестиций, является соглашением между учредителями СП. Поскольку СП является самостоятельным юридическим лицом, арбитражная оговорка не распространяется на споры с его участием, когда другая сторона спора - один из учредителей СП" <1>. Подобная аргументация иногда встречается в российской литературе и сегодня <2>.

--------------------------------

<1> Постановление МКАС от 12 февраля 1996 г. по делу N 168/1995. См.: Арбитражная практика МКАС за 1996 - 1997 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. М., 1998. С. 33. При анализе данного дела важно обратить внимание на то, что на момент возникновения спорных отношений учредительный договор являлся одним из учредительных документов совместного предприятия.

<2> См.: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения / Под общ. ред. М.А. Рожковой. М., 2008. С. 288 (автор гл. III "Третейское (арбитражное) соглашение" - О.Ю. Скворцов): "...когда третейская оговорка содержится в учредительных документах о создании юридического лица, вновь созданное юридическое лицо не связано этой оговоркой, даже если у него возникает спор с одним из учредителей. Это объясняется тем, что, будучи самостоятельным субъектом права, вновь созданное юридическое лицо не связано третейским соглашением, заключенным иными лицами".

"Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 80-летию Документ предоставлен КонсультантПлюс

Международного коммерчес...

Дата сохранения: 17.04.2015

С нашей точки зрения, необходимо исходить из того, что устав сегодня - это единственный учредительный документ хозяйственного общества, который закрепляет гражданско-правовой статус юридического лица и является обязательным для всех органов юридического лица. Устав регулирует корпоративные отношения, участниками которых являются не только учредители, но и само юридическое лицо. Поэтому отсутствуют основания полагать, что юридическое лицо в лице его органов не связано арбитражной оговоркой в уставе только потому, что оно не существовало на момент утверждения устава.

3.4. Соблюдение формы арбитражного соглашения при его фиксации в уставе российского хозяйственного общества. По сложившейся практике устав российского акционерного общества и общества с ограниченной ответственностью обычно не подписывается учредителями юридического лица. Соответственно, можно усомниться в соблюдении письменной формы арбитражного соглашения.

Кроме того, в российской доктрине достаточно широко распространено представление о том, что устав хозяйственного общества - это не форма фиксации гражданско-правовой сделки, а особый правовой феномен (например, разновидность локального правового акта) <1>. В этой связи возможен аргумент о том, что в отсутствие специальных законодательных предписаний <2> арбитражное соглашение может быть зафиксировано только в гражданско-правовой сделке, но не в иных юридических актах.

--------------------------------

<1> См., например: Ломакин Д.В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. С. 136 - 139.

<2> В качестве примера наличия специальной законодательной нормы можно привести § 581(2) Гражданского процессуального кодекса Австрии (в редакции Закона об изменении арбитражного законодательства 2006 г.): "Положения настоящего раздела (разд. IV "Арбитражное разбирательство" - А.А.) по смыслу применяются и к арбитражным судам, которые предусмотрены в допустимой законом форме завещанием или иными сделками, которые не основываются на соглашении сторон, или уставами". Подробнее см.: Хегер С. Комментарий к новому австрийскому арбитражному законодательству. М., 2006. С. 10 - 12.

Мы полагаем, что подобные возражения также являются неубедительными. На сегодняшний день не менее распространенной в российской доктрине корпоративного права является точка зрения о том, что устав - это форма фиксации корпоративной сделки или корпоративного акта, чья правовая природа приближена к гражданско-правовой сделке <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005. С. 232 - 273; Степанов Д.И. Устав как форма сделки // Вестник гражданского права. 2009. N 1. С. 4 - 62.

Кроме того, требование о подписании арбитражного соглашения не должно толковаться излишне формалистично. Сторонами может быть подписан не сам документ (устав), включающий арбитражную оговорку, а иные письменные акты (например, договор о создании юридического лица или протокол собрания учредителей компании), содержащие ссылку на утверждение устава. Данный вывод прямо вытекает из п. 2 ст. 7 Закона о МКА, который допускает согласование арбитражного соглашения путем инкорпорации положений другого документа через ссылку на этот документ <1>.

--------------------------------

<1> Можно выделить еще ряд проблем, возникающих при фиксации арбитражной оговорки в уставе компании - например, вопрос о том, может ли арбитражная оговорка быть включена или исключена из устава большинством голосов участников, а не единогласно. Однако подобные проблемы носят более частный характер и сами по себе не могут выступать аргументами в споре о принципиальной допустимости рассмотрения внутренних корпоративных споров в международном коммерческом арбитраже. Поэтому подробная разработка данных вопросов должна стать предметом отдельного исследования.

Таким образом, следует сделать вывод о том, что отсутствуют непреодолимые препятствия, которые делали бы невозможным рассмотрение внутренних корпоративных споров в международном коммерческом арбитраже. При соблюдении описанных выше условий споры данной категории также допустимо рассматривать в третейских судах. Именно на этой основе развивается практика в большинстве развитых стран мира.

В этой связи необходимо всестороннее обсуждение целесообразности подобного способа разрешения внутренних корпоративных споров и особого правового режима, который при этом должен быть создан (в том числе вопроса о целесообразности принятия ведущими российскими арбитражными