77697452

Распространение ислама среди горцев Кавказа

реводиться книги. Материальные следы христианской культуры Албании, в том числе эпиграфические памятники, были зафиксированы в Мингечауре и дру­ гих населенных пунктах на территории современного Азербайджана. В селе­ нии Лекит функционировал круглый храм, построенный в IV-V вв., а в селе­ нии Кум — многонефная базилика V в. В VI в. был построен трехнефный храм на реке Ак-оглан, на территории современного Лачинского района (Ахундов, 1986, 222-223). Среди христианских народов Кавказа той эпохи упоминаются абхазы, а в числе албанских племен — мичик-ептаги за воротами Чора, среди которых проповедовал Маштоц.

До 555 г. престольным городом католикоса, высшего иерарха албанской церкви, был Чор. Многие исследователи локализуют этот город в районе Дер­ бента, однако в источниках он фигурирует в разных написаниях: в армянских и грузинских — Чор, Чог, Чол, Врата Чора, византийских — Тзор/Тцор или Тзур/Тцур, более поздних арабских — Сул. По мнению М.С.Гаджиева, место­ расположение древнего Чора совпадает с сасанидским Дарбандом лишь частич­ но . Археологические раскопки А.А.Кудрявцева показали, что история посе­ ления в этом районе насчитывает около пяти тысячелетий, а Врата Чора еще в сасанидский период получили известность как укрепленный город с сырцовы­ ми стенами, доходившими до моря. До сих пор бытует устойчивое предание, со­ гласно которому первые стены в этом проходе возвел Александр Македонский. Полагают, что это предание нашло отголосок и в Коране, в рассказах об Искандаре Зу-л-Карнайне, хотя речь в нем идет скорее всего о Великой Китайской, а не дарбандской или Горной (Кавказской), стене31.

Врата Чора находились в сфере римского влияния, пока сасанидские прави­ тели Ирана, обеспокоенные набегами кочевников с севера, не аннексировали албанские земли и не включили их в свою империю. Они возвели в районе Чора — в самом узком месте каспийского побережья — крепость, которая запи­ рала проход двумя стенами, выложенными из больших каменных блоков, и дали крепости название Дарбанд. При этом, похоже, прежняя застройка города сохра­ нила свое старое название, в то время как Дарбандом стала называться вновь отстроенная крепость: некоторые средневековые источники строго различают эти названия, утверждая, что Чор находится около Дарбанда. Более точно ло­ кализовать раннесредневековый Чор позволяют археологические разыскания

30Вопрос о месторасположении Чора все еще остается дискуссионным. В.Г.Котович (1974, 199-218) отождествлял его с Баланджаром, а его, в свою очередь, с Белиджи. В то же время даргин­ цы до сих пор называют Дербент Чулли.

31В суре ал-Кахф («Пещера») сообщается о том, что Искандар Зу-л-Карнайн дошел до места восхода солнца и тамошние жители обратились к нему с мольбой защитить их от враждебных наро­ дов Йаджудж и Маджудж. Зу-л-Карнайн якобы возвел в том месте преграду из каменных блоков, раздул огонь и залил щели между камнями раскаленным железом. В средние века одни арабские географы считали, что речь идет о Дарбанде и Кавказской стене (ср. с сообщением ал-Истахри о том, что дарбандские стены скреплялись раскаленным свинцом), другие — о Великой Китайской

4 6 4 стене. Подробнее об этом см.: Пиотровский, 1991 а, 147-149.

Истоки и содержание конфессиональных процессов

М.С.Гаджиева (1997, 66-67): по крайней мере один из кварталов Чора находил­ ся на юго-западной оконечности цитадели дарбандской крепости, на вершине горы, там, где исследователь обнаружил и идентифицировал Кал'а Сул — обо­ ронительный форт в системе Горной стены, сохранивший в своем названии ста­ рый топоним. Описание этого форта, построенного Сасанидами и укрепленного во времена ад-Дарбанди, приведено выше.

Строительство крупного албанского храма в районе Чора связано с именем святого Григориса, прибывшего из Армении. Неизвестно, можно ли идентифи­ цировать этот храм с Джума-мечетью, которая, как утверждают исследователи, первоначально была христианским храмом (см. ниже). Кроме того, не всегда можно с полной уверенностью отличить албанский храм от армянского, по­ скольку на Кавказе они нередко сосуществовали в одних и тех же владениях. В Южном Дагестане, особенно на территории исторического Лакза, сохрани­ лось множество топонимов, связанных с армянами; устная традиция называет армянскими старинные могильники и поселения, заброшенные еще в средне­ вековье. Так, район исторического Чора местные жители называют Эрменляр uepu («Место армян»). Укрепленное городище достаточно больших размеров (280x300 м), расположенное в дельте реки Самур в 1,5 км к югу от сел. ХтунКазмаляр, называлось Армен-кала; городище просуществовало по крайней мере до XIV в. (Абакаров, Давудов, 1993, 242). Около Карабудахкента есть местечко, называемое Эрмени-булагъ (СМОМПК. Вып. II. Тифлис, 1882, отд. 2, с. 140).

Мусульманское окружение часто воспринимало албанские конфессиональ­ ные группы как армянские — не только из-за того, что они пользовались одни­ ми и теми же личными именами3 . Албанская и армяно-григорианская церкви действительно были чрезвычайно близки между собой. Во-первых, они возглав­ лялись католикосами и имели схожую организационную структуру. Во-вторых, в числе «святых» албанской церкви вместе с албанами фигурировали и выходцы из Армении. В-третьих, во многих албанских храмах служили армянские священ­ ники; соответственно и богослужение в них велось на армянском языке, что спо­ собствовало арменизации албанских племен. По сообщению Каланкатуаци (История, 150), в условиях арабского владычества албанский собор был вынуж­ ден согласиться с требованием армянского католикоса Елии о том, чтобы руко­ положение католикосов Албании осуществлялось с согласия «престола святого Григора», т.е. армяно-григорианской церковью. Наиболее существенным факто­ ром, повлиявшим на сближение этих церквей, было близкое родство их богослов­ ских школ и религиозных традиций. По сути дела, обе церкви имели общую доктринальную основу, которую в научной литературе принято называть монофизитской, хотя представители самих этих церквей относят данное определение к ереси

Истоки и содержание конфессиональных процессов

Распространение ислама среди горцев Кавказа

хаченским правителем Джалал ад-дином (рис. 33). Исследователи относят собор к числу наиболее совершенных образцов крестово-купольных сооружений албан­ ской и армянской конфессий на Кавказе.

На Северный Кавказ проникали и иные течения христианства. Источником их распространения была Византия. Ортодоксальная церковь утверждалась прежде всего в тех районах, которые примыкали к Западной Грузии (Лазике). На Хунзахском плато ей противостояло несторианство. Так, одного из правителей Сарира звали сиро-несторианским именем Бухт Йишо', которое переводится как «Христос спас» . На территории Карачаево-Черкесии сохранилось несколько уникальных византийских храмов Х-ХН вв., в том числе и с фресками на стенах, которые, к сожалению, большей частью заброшены. С XI в. среди адыгов хри­ стианство также распространялось при посредничестве Тмутараканского княже­ ства, созданного русами на Таманском полуострове. Доминиканский монах Юлиан

впервой половине XIII в. «прибыл в страну, которая именуется Сихия (Зихийа),

вгород, именуемый Матрике (Матраха), где князь и народ называют себя хри­ стианами, имеющими книги и священников греческих» (Осетины, 1967, 12). Что касается Дарбанда, то после утверждения ислама на Восточном Кавказе влияние христианской общины в городе значительно упало. Паству его храмов помимо собственно албанов составляли армяне, греки и сирийцы, которые компактно жили в шахр-и Йунан, т.е. на территории рабада. Баб ал-абваба.

Идеологическое влияние Византии чаще всего было опосредованным. В Ала­ нии, Чечне и северо-западных приграничных районах Нагорного Дагестана оно осуществлялось через Грузию. Период с X в. вплоть до конца XI в. ознаменовал­ ся становлением и укреплением позиций восточного христианства в Нагорном Дагестане. Известный храм близ селения Датуна, прекрасно сохранившийся до настоящего времени, был построен, согласно Р.О.Шмерлингу (1968, 211-218),

вконце X — начале XI в. По архитектуре храма, который представляет собой зальное сооружение в виде однонефной базилики с коробчатым сводом и живо­ писными фресками на тимпане двери, можно составить представление о позднеэллинистической храмовой культуре на Кавказе. Тогда же была построена цер­ ковь в окрестностях селения Хунзах.

Возвращение грузинским царем Давидом под свою юрисдикцию значитель­ ных территорий и последующий расцвет Грузии, связанный в том числе и с дея­ тельностью царицы Тамары, позволили православию не только вернуть себе час­

тично утраченные позиции, но и завоевать новые. Церкви были построены в горных аулах Урада, Тидиб, Гоцатль, Хини, Заи, Амитль и др., а также на тер­ риториях, подвластных аланам (Атаев, 1958, 161-182). Вместе с монотеистиче­ скими идеями в горы проникает и письменная культура. Находки аварских и аваро-грузинских надписей этого времени, выполненных древнегрузинским

35 Человек с таким же именем упоминается в Мурудж аз-захаб ал-Мас'уди в качестве несторианского ученого-медика, кто в числе прочих был приглашен к ал-Васику, тому самому 'аббасид-

4 6 8 скому халифу, который посылал послов к хазарам через посредничество владетеля Сарира.

Истоки и содержание конфессиональных процессов

письмом, дают основание предполагать, что в местных церквах религиозные книги переводились на аварский язык, тем более что сведения о подобной прак­ тике греческих миссионеров в других частях Кавказа, например вблизи Дарбанда, а также в Лакзе, где книги переводились «на лакзанский язык», зафиксирова­ ны еще в средневековье (ал-Козвши. Асар, 405).

Важный пласт христианской культуры на Кавказе представлен восточнохристианским мистицизмом; некоторые из теоретических положений раннего исихазма приведены в качестве сравнительного материала при изучении суфизма (см. ниже). Особенно интересны параллели между исламским мистицизмом и византийским исихазмом. на котором, как известно, зиждется русское право­ славное подвижничество3 . Они имеют общие корни в византийской неоплатони­ ческой философии, в частности в философии Плотина и Прокла. Однако между ними имеются и довольно существенные различия. В частности, исихасты, при­ знавая возможность единения с Богом, размышлениям о Боге предпочитают со­ зерцание Его. Отрицательное отношение к размышлениям объясняется тем, что размышления, как отмечал Диадох (Слово, 18), «исследуют глубину веры», что недопустимо, а «созерцающий ее (т.е. веру. —А.А.) в простосердечном располо­ жении наслаждается сладостною внутреннею тишиною».

Успехи исламизации в городах и центрах этнокультурных зон в значитель­ ной степени ослабляли позиции христианства в регионе. Однако следует делать различие между народной религией и религиозной политикой местных владете­ лей, отношение которых к той или иной религии зачастую определялось теку­ щими политическими потребностями. Ал-Мас'уди (Мурудж, 204) сообщает, что «при 'Аббасидах цари Алана приняли христианство, тогда как до этого они были язычниками. После 320/932 г. они отреклись от христианства и прогнали епи­ скопов и священников, которых византийский император раньше им послал». Кроме того, христианизация на Кавказе сталкивалась с теми же проблемами, что и исламизация в более поздний период: большая часть населения долгое вре­ мя оставалась языческой; даже там, где утверждалась монотеистическая идея, общественные отношения продолжали регулироваться обычаями (ал- 'адат).

Ценные сведения о христианских древностях Кавказа можно найти в не опубликованной еще рукописи сочинения патриарха Макария Антиохийского (ум. в 1083/1672 г.), составленного на арабском языке. Макарийус б. аз-За'им ал-Антаки, как он назван в рукописи, путешествовал по Волге и Кавказу в сере­ дине 60-х годов XVII в. В разделе, посвященном Грузии, ал-Антаки (Маджму', л. 91а—109а) сообщает интересные сведения по истории христианства, относя­ щиеся в том числе к Дагестану и другим областям Северного Кавказа.

Общины православных горцев-христиан продолжали существовать в горах Дагестана вплоть до начала деятельности в XIX в. имама. Шамиля. Что касается албанской церкви, то она была распущена указом царского правительства в 1836 г. по представлению Священного Синода. Местная паства была официально

Распространение ислама в регионе в VII-XI вв.

3.1. Условия и формы ранней исламизации

Арабская культура, считал И.Ю.Крачковский (19606, 611), распространялась уже вслед за ранними арабскими завоеваниями. С этими же завоеваниями сле­ дует, по-видимому, связывать и истоки первоначальной исламизации региона. В.В.Бартольд считал, что на ранних этапах она была насильственной, дополним еще, крайне спорадической и малоэффективной, поскольку самым тесным обра­ зом была связана с военной экспансией арабов. Первыми мусульманами на Кав­ казе были участники завоевательных походов арабов и военные колонисты.

Описывая исламизацию Гумика, Дарбанд-нама ([1980], 37) сообщает, что Абу Муслим (очевидно, Маслама) «сражался с его жителями, нанес им пораже­ ние, убил их старшего (кабир). Тем, кто принял ислам, он назначил добычу». Список Кд содержит важное дополнение: «Кто не принял ислама, тех убил, раз­ делив их имущество между газиями». Еще раньше подобная участь постигла жителей Табарсарана, оказавших мусульманам ожесточенное сопротивление. По свидетельству того же источника (там же, 38), в Хайдаке газии поступили следующим образом: принявших ислам они обложили хараджем, а не приняв­ ших— джизйей. Действия мусульман, вписывающиеся в определенную схему, подчинены на этом этапе исламизации суровой логике войны и представлениям раннего ислама о высшей справедливости. В Коране (47: 4-5) о принудительных договорах говорится вполне определенно: «А когда вы встретите тех, которые не уверовали, то — удар мечом по шее; а когда произведете великое избиение их, то укрепляйте узы. Либо милость потом, либо выкуп, пока война не сложит сво­ их нош». Другой айаш Корана (2: 257/256), однако, призывает к гораздо большей веротерпимости: «Нет принуждения в религии», поскольку, как объясняется да­ лее, «уже ясно отличился прямой путь от заблуждения»37.

Детальная инструкция одного из ближайших сподвижников Мухаммада, «праведного» халифз. 'Умара б. ал-Хаттаба одному из своих военачальников, регламентирующая действия последнего по отношению к населению завоеван­ ных земель, сохранилась в записи Абу Йусуфа ал-Куфи (ал-Харадж, 335-336): «Отправляйся во имя Аллаха, и когда вы встретитесь с вашими врагами-много- божниками, то предложите им [на выбор] три условия. Прежде всего предложите им принять ислам; если они примут ислам и предпочтут остаться в своих жили­ щах, то пусть уплачивают закат со своего имущества, но зато не будет им доли в даруемой мусульманам добыче (фай'). Если же они, [приняв ислам], предпоч­ тут вступить в ваши ряды, то им причитается то же, что и вам, и на них лягут те же обязанности, что и на вас. Затем, если они откажутся принять ислам, вы предложите им уплачивать подушную подать, и, в случае их согласия на уплату

37Очевидное противоречие этих двух айатов Корана можно объяснить только тем, что суры 2

и47 возникли в разное время и в различных исторических условиях. Проблемы хронологии частей

Распространение ислама среди горцев Кавказа

таковой, вы с оружием в руках защищайте их от врагов, обеспечивая им тем са­ мым возможность уплаты земельной подати (харадж\ но не требуйте от них больше того, что они в состоянии уплатить. Наконец, если они отвергнут и это предложение, то вы сражайтесь с ними, а Аллах будет вам помощником против них. <...> Если же они будут сражаться с вами, то не допускайте вероломства, не допускайте крайности, не допускайте пыток и не убивайте детей».

А.Р.Шихсаидов (1986, 73) ввел в научный оборот ценное сообщение ат-Табари (Та'рих, I, 2664) о договоре-гарантии, которую Сурака б. 'Амр якобы по согла­ сованию с 'Умаром б. ал-Хаттабом дал малику Дарбанда Шахрбаразу: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного. Это то, что пожаловал Сурака б. 'Амр, 'амид правителя верующих 'Умара б. ал-Хаттаба, Шахрбаразу и жителям Арминийи и ал-Армана. Он гарантирует им неприкосновенность жизни, имуще­ ства и религии , если они не будут выступать [против]. Что касается жителей Арминийи и [Баб] ал-абваба <...>, то он договорился с ними, что они будут уча­ ствовать во всех походах и выполнять всякое дело, которое вали сочтет благим. Кто согласен на это, тот освобождается от повинностей, кроме призыва в войско, а призыв в войско — это замена их повинностей...». На практике такие догово­ ры, как правило, повсеместно нарушались, и тогда мусульманской военной администрации приходилось применять иные меры.

Механизм первоначальной исламизации завоеванных арабами городов на примере Бухары хорошо описан в Та'рих-и Наршахи. Жители города «каждый раз принимали ислам и снова, по уходу арабов, отступали от принятого вероуче­ ния. Кутайба трижды обращал их в мусульманство, но они снова отступали и становились неверными. Наконец, в четвертый раз Кутайба после борьбы взял город; с большим трудом он ввел там открытое исповедание ислама и водворил мусульманство в сердцах жителей. Кутайба всячески принуждал их, и все откры­ то, по наружности придерживались ислама, а в душе оставались идолопоклон­ никами. Наконец, Кутайба принял решение и приказал жителям Бухары отдать половину своих жилищ арабам, чтобы арабы смешались с ними и могли знать об их жизни и чтобы жители Бухары по необходимости сделались мусульманами. Таким образом, Кутайба водворил ислам и подчинил жителей Бухары постанов­ лениям шариата» (Наршахи. Та'рих, 62-63). Нечто подобное происходило и на Кавказе. Маслама переселил в Дарбанд мусульман из Палестины, Сирии и дру­ гих областей Халифата (см. выше). Закавказье также подверглось массовому за­ селению арабскими племенами (см.: Велиханова, 1987, 50-51).

Находясь на оживленном перекрестке торговых путей, жители Дарбанда и связанных с ним крепостей Дарпуша были в несравненно большей степени открыты внешнему миру и внешним идеологическим влияниям, нежели язычники, обитавшие в труднодоступных горах. Поэтому исламизация в первую очередь коснулась городов, политических центров областей, где размещалась арабская

38 В тексте перевода: «Он предоставляет им безопасность их жизни, имущества и религиозной 472 общины».