Фильштинский И.М. (сост.) - Арабская средневековая культура и литература. - 1978-1

годня выводу о том, что Гомер был устным поэтом 13. Для под­ тверждения этого тезиса М. Парри обратился к существующей ныне традиции устной эпической поэзии, а именно к той, кото­ рая сохраняется и культивируется неграмотными югославскими певцами. М. Парри надеялся, что пристальное изучение прак­ тики неграмотных исполнителей и их творческой манеры в кон­ тексте все еще существующей устной традиции могло бы дать существенное новое понимание поэзии Гомера. Парри при со­ действии Лорда показал, что устная поэзия резко отличается от письменной и . Поэты письменной традиции во все времена име­ ли больше возможностей для обдумывания и шлифовки вопло­ щаемых ими идей, прежде чем облечь их в завершенную фор­ му. Кроме того, они не находились в непосредственном контак­ те с читательской аудиторией. Устный же поэт, напротив, тво­ рит непосредственно в процессе исполнения. Иначе говоря, он импровизирует и должен делать это очень быстро, чтобы по­ стоянно владеть вниманием публики, которая присутствует тут же. В овладении замечательным искусством создания упо­ рядоченных стихов путем импровизации и практически без опо­ ры на память устный поэт не обходится без определенных тех­ нических приемов. В его распоряжении целый набор заранее освоенных им традиционных формул, которые он молниеносно связывает воедино, чтобы создать стройные стихи; он творит на особом языке, минимальная выделимая единица которого — не отдельное слово, а формула, определяемая Парри как «группа слов, регулярно употребляемая в одинаковых метрических условиях для воплощения заданной основной идеи»15.

Запас формул в любой устной традиции создается столетия­ ми, медленным процессом проб и ошибок. Формулы, которые оказываются наиболее употребительными, вытесняют менее упо­ требительные в ходе естественного отбора. Постепенно образует­ ся традиционный фонд общеизвестных и общепринятых формул.

Применение этих открытий к изучению древней и средневе­ ковой литератур оказалось наиболее плодотворным. В стихо­ творениях, обстоятельства создания которых нам неизвестны, повтор целого ряда определенных формул, фраз и конструкций свидетельствует о том, что они относятся к сфере устного твор­ чества, в то время как полное отсутствие повторяемых формул в поэтических произведениях указывает на их письменную при­ роду. Иными словами, устная поэзия, в отличие от письменной, почти полностью состоит из формул. Устные стихотворения не имеют фиксированных текстов до тех пор, пока они не запи­ саны под диктовку составителя. До этого момента «текст» пере­ дается из уст в уста и в каждом новом -пересказе звучит поразному. Он может быть удлинен или сокращен, некоторые его части могут быть опущены, а какие-то новые части добавлены, наконец, он может быть пересказан совсем другими словами. Таким образом, устные стихи бытуют как бы в «текучем» со-

стоянии, они как бы создаются вновь на каждом из этапов пе­ редачи. Устный поэт никогда не запоминает стихов своих более опытных наставников. Более того, он никогда не запоминает сво­ их собственных стихов. Таким образом, сознательное запомина­ ние не играет никакой роли в устном поэтическом творчестве. Вместо этого изучение техники устного творчества предполагает овладение всем фондом тем, сюжетов, мотивов, собственных имен и устойчивых формул. С помощью всего этого начинающий поэт постепенно начинает сам создавать стихи. Поскольку это очень медленный процесс, нередко оказывается, что старшие и опытные поэты более искусны, чем молодые. И хотя хороший поэт может отличаться большим мастерством в обращении с набором формул, материал, которым он пользуется, тот же, что и у поэта средней руки. Таким образом, поэт имеет дело с уже сложившимся репертуаром, общим для всех поэтов его поколения и унаследованным ими от поэтов предшествующих поколений, образующих традицию. В этом плане язык поэта представляет собой искусственно созданный особый поэтиче­ ский стиль, стоящий над диалектальными различиями и понят­ ный представителям всех регионов и племенных объединений, что создает предпосылки для формирования культурной груп­ пы. Поскольку этот поэтический стиль основывается на форму* лах, унаследованных от прошлого и стабилизированных требо­ ваниями размеров, он имеет тенденцию к большему консерва­ тизму, чем все разговорные диалекты, параллельно с кото­ рыми он существует. Некоторые формулы соответствуют разме­ рам только в определенных диалектах, и в поэтическом языке они сохраняются как явления архаики еще долго после того,, как диалект, из которого они заимствованы, совсем исчезает.

результат трудоемких исследований, проведенных Парри и Лор­ дом среди югославских устных поэтов. В дальнейшем эта тео­ рия применялась и применяется сейчас при изучении и других

^е подлинности.

Внетекстовые доказательства устной природы доисламской поэзии

Идея о неграмотности доисламских поэтов сама по себе не нова18. При сборе и фиксации стихотворений средневековые арабские критики опирались на устные сообщения бедуиновинформантов.

ÏÔ0

ми письменной литературы заслонила в их.глазах значитель­ ность этого факта. К тому же они не имели никакого представ­ ления о технике устного творчества. Они были увлечены стрем­ лением установить «подлинный текст» каждого стихотворения, и, когда различные информанты предлагали им отличающиеся друг от друга версии, они, вместо того чтобы задаться вопросом о причинах расхождений, вставали на путь общего недоверия к информантам и нередко отвергали как неподлинные стихотво­ рения, передававшиеся им людьми, в осведомленности которых они могли усомниться 19.

В VIII—IX вв. н. э. сторонники городской антиарабской пар­ тии шуубитов заметили у арабов-кочевников неуклюжую при­ вычку размахивать луками и посохами во время ораторских выступлений или декламации стихов для большей выразитель­ ности и, возможно, с целью четкого выделения ритма20. Эту привычку шуубиты считали проявлением отсталости, однако она приобретает особое значение, если сопоставить ее с уже отме­ чавшимся фактом использования подобных средств в практике доисламских поэтов, заклинателей, прорицателей и пророков21. Отбивание ритма составляет существенную сторону устного сти­ хотворчества. Так, Лорд обращал внимание на то, что, когда югославский устный поэт лишен музыкального аккомпанемента, он теряет ритм и начинает производить неупорядоченные стро­ ки, в которых стихи идут вперемешку с прозой22. Высмеивая этот обычай, шуубиты зафиксировали его для нас. Ал-Джахиз (ум. в 869 г.), который, по всей вероятности, был очевидцем декламирования бедуинами арабских стихов, защищая арабов от резких нападок шуубитов, проводит четкую грань между письменным и устным творчеством:

«Возможно, персы и были хорошими ораторами, но их крас­ норечие всегда было результатом обдумывания, глубокого изу­ чения и обсуждения. Оно основывается на литературной эруди­ ции; последующие поколения творят на базе того, что было создано их предшественниками, и всегда пожинают плоды их труда. У арабов это носит совершенно иной характер. Их крас­ норечие носит спонтанный, импровизационный характер, как бы являясь результатом глубокого вдохновения. Оно порожда­ ется без усилий и глубокого исследования, без раздумий и по­ сторонней помощи. Оратор готовится произнести речь или про­ читать стихи о дне битвы или о водопое животных; как только он сосредоточивается на теме своей речи, слова и образы как бы сами по себе срываются с его уст. Древние арабские поэты не пытались сохранить свои выступления или передать их потом­ кам. Арабы не умели писать, и их искусство было врожденным, а не приобретенным. Искусство красноречия являлось таким естественным для всех, что не было необходимости в фиксации

101

произнесенного, в изучении его или превращении в традицию. По этой же причине арабы не располагали образцами творче­ ской деятельности .предшественников. Таким образом, переда­ валось только то, что запоминалось само собой, а это составля­ ло лишь ничтожную часть огромной массы, объять которую мо­ жет разве что тот, кто способен подсчитать дождевые капли в облаке или песчинки в пустыне. В этом мог бы убедиться лю­

бой шуубит, если бы он посетил те места, где живут истинные арабы»23.

К счастью, устная традиция доисламской поэзии не умерла. Через 15 столетий после смерти Имруулкайса она все еще про­ должается в Аравии, ее изучают, хотя и весьма спорадически, современные исследователи. И если до сих пор не проводилось больше полевых исследований, это произошло в некоторой сте­ пени от того, что современное востоковедение унаследовало от средних веков одно весьма любопытное предубеждение. Сред­ невековые критики утверждали, что только произведения на классическом арабском языке (т. е. на доисламском поэтиче­ ском койнэ) имеют право называться литературой. Народная же поэзия, создававшаяся не на классическом языке, рассмат­ ривалась ими как нечто недостойное называться литературой и поэтому не заслуживающее внимания серьезной критики. Но на протяжении веков поэтическое койнэ медленно изменялось, его расхождения с классическими нормами стали более очевид­ ными, и оно было предано забвению. И хотя такое отношение еще продолжает царить даже в кругах западных ориенталистов, уже существуют признаки того, что времена все же меняются. Безусловно, нижеследующее утверждение Р. Б. Сарджента оз­ начает наступление желанных и долгожданных перемен в пер­ спективах развития современной науки:

«В XX в. пора взять классические доисламские или ранние мусульманские стихи в Аравию для объяснения и комментирова­ ния и посмотреть, что можно получить при помощи такого мето­

ния стихов, чем те, которые оставили нам аббасидские граммати­ сты»24.

Наблюдения, сделанные в настоящее время в Аравии, не только подтверждают сказанное ал-Джахизом, но и проливают свет на применявшиеся арабскими поэтами методы устного поэтического творчества. Хотя никто из ученых, проводивших полевые исследования, по-видимому, не знаком с теорией Парри — Лорда, их многочисленные наблюдения полностью с ней совпадают. Стихи, собранные главным образом в северных, центральных и южных районах Аравии, принадлежат традиции, которая, по мнению большинства, восходит к доисламской по­ эзии25. Эта традиция сегодня культивирует практически те же размеры, которые использовались в древней поэзии, безусловно,

102

которые легкие различия в произношении, он вполне понятен любой аудитории на территории всей Аравии29. Поэты, упо­ требляющие койнэ, как правило, неграмотны30. Сам процесс стихосложения сегодня, как и в древние времена, обозначается фразой култ (но не катабт) ал-касыда («Я произнес», а не «Я написал касыду») 31. Стихи сочиняются экспромтом и очень ред­ ко записываются. Вместо этого друзья поэта заучивают отдель­ ные фрагменты непосредственно от автора, а когда стихи запи­ сываются, это делается со слуха32. Таким образом, переписчик заменил равия, или чтеца-декламатора33. Устные поэты не об­ ладают теоретическими знаниями в области метрики. Они по­ лагаются на то, что исследователи называют инстинктивным чувством ритма34. Как и в примере с югославскими поэтами, описанном Лордом и Парри, в том случае, когда поэт диктует записывающему медленнее, чем требует ритм декламации, мет­ рическая структура стихотворения нарушается. Поэт теряет ритм, и нарушение размера тотчас сказывается на его стихах. Такие погрешности, как правило, исправляются переписчика­ ми35. Мысли, суждения, высказывания, темы и мотивы этой поэзии традиционны и принадлежат к общепризнанному репер­ туару36. Современные исследователи отмечают, что, когда по­ этов обвиняют в том, будто они «крадут» друг у друга стихи, а это происходит довольно часто, их доводы в свою защиту звучат весьма туманно и неопределенно37. Плагиат — это, безус­ ловно, моральное понятие, более применимое к письменной ли­ тературе, чем к устной традиции, которая по своей сути кол­ лективна и не включает понятия авторства. Язык поэзии содер­ жит формулы38, и в ряде случаев можно без труда установить даты возникновения некоторых традиционных мотивов. Напри­ мер, тема употребления кофе является абсолютно новой, так

как эта привычка не была известна жителям Аравии в средние века 39.

В процессе передачи стихи постоянно претерпевают измене­ ния в словаре, в количестве и порядке строк40. Никогда два бе­ дуина, утверждающих, что знают одну и ту же поэму, не про­ чтут ее совершенно одинаково. Даже сам поэт при каждом но­ вом исполнении изменяет свой собственный текст и, услышав свои более ранние, отличающиеся друг от друга версии, бывает не в состоянии объяснить очевидные разночтения. Поставлен­ ный перед таким вопросом, он призовет на помощь всемогуще­ ство бога и станет утверждать, что все варианты одинаково хо­ роши41. Таким образом, не может быть и речи о существовании какого-либо исходного текста, и любые его поиски окажутся

103

пустой тратой времени42. Зачастую поэты «забывают» свои сти­ хи, признавая таким образом то, что они не полагаются на па­ мять и не придают ей первоочередного значения43. В довольно зыбкой ситуации устной импровизации поэты очень часто вы­ нуждены заканчивать свои стихи неожиданно, если они чувст­ вуют, что публика обнаруживает признаки нетерпения или ску­ ки. Именно поэтому концовки стихов наиболее подвержены раз­ личным изменениям и отличаются друг от друга больше, чем зачины44. Поэты с удовольствием употребляют редкие слова, сходные с гариб древних времен. Некоторые из них являются диалектальными формами или архаизмами, осевшими в поэти­ ческом койнэ и непонятными даже самому автору. Даже более добросовестные поэты без колебаний готовы заменить общеупо­ требительное слово редким и незнакомым45. Стихи «напевают­ ся» в монотонной манере, под аккомпанемент рабаба, отдель­ ные части поэмы четко отделены одна от другой. Первые слова произносятся скороговоркой, следующие наполовину проглаты­ ваются, а конец прочитывается фальцетом46. Парри и Лорд заметили, что югославские поэты-декламаторы также изменяют мелодию при исполнении различных частей поэмы. Это делается с целью поддержания интереса аудитории. Если поэт чувствует, что публика начинает скучать, он вводит новую мелодию, что­ бы усилить драматическое напряжение или обозначить прибли­ жение конца. Учет мелодического аспекта устной поэзии помо­ гает объяснить, почему так много доисламских стихов обрыва­ ются, как бы повисая в воздухе, вместо того чтобы подвести слушателя к тщательно продуманному заключению47. Текст в этом случае рассчитан в основном на возможности человече­ ского голоса произвести впечатление на слушателя. Он создает­ ся для пения, а не для чтения.

Внутритекстовые доказательства устной природы доисламской поэзии

Вся поэзия основывается на той или иной форме повтора, но отличительной чертой устно-формульной поэзии, и здесь доис­ ламская поэзия не исключение, является высокая частотность в повторении ряда формул и словосочетаний. В целях дан­ ного исследования необходимо четко выделить четыре катего­ рии повторов: 1) формула как таковая; 2) формульная систе­ ма; 3) структурная формула; 4) общепринятая лексика. Во из­ бежание недоразумений с самого начала следует подчеркнуть, что устно-формульная методика — отнюдь не застывшая меха­ ническая система, низводящая поэта до уровня простого ком­ пьютера, но, напротив, весьма гибкий и тонкий инструмент, вполне заслуживающий внимания крупного художника. Выше­ перечисленные категории нередко совпадают друг с другом, и

104

поэтому выделить их можно лишь весьма приблизительно. Всегда найдутся примеры, которые подходили бы для несколь­ ких групп. Предлагаемая классификация должна рассматри­ ваться только как удобное средство для проведения некоторых основных различий.

1.Ф о р м у л а

Всоответствии со строгим определением Парри формула включает только дословные или почти дословные повторы. Фор­ мулы могут варьироваться и действительно варьируются по дли­ не от двух-трех слов до полустишия или даже целой строки*:

Ссылки на А, Alq, IQ, N, Т и Z даются по книге: W. A h l w a r d t . The Divans of the Six Ancient Arabic Poets. L., 1870. Например >[IQ, 128, 20, 19], означает: И м р у у л к а й с , с. 128, № 20, стк. 19; i[A, Му 5] означает — ' А н т а- р а. Муаллака, стк. 5. Лабид цитируется по изданию: L a b i d . Diwan. Ed. Dar

лиййат, с. 180, стк. 63.

Одна косая черта перед формулой обозначает начало первого полустишия* Одна косая черта после формулы обозначает конец второго полустишия. Две косые черты в конце формулы обозначают конец первого полустишия. Две ко­ сые черты в начале формулы обозначают начало второго полустишия. Когда ко­ сые черты отсутствуют, это значит, что формула занимает внутреннее поло­ жение в полустишии.

105

2. Ф о р м у л ь н а я с и с т е м а

Незначительные вариации, наблюдаемые в двух последних примерах, могут быть значительно расширены, давая толчок складыванию формульных систем4S. Это будут уже более ши­ рокие группы различных формул, связанных тем, что у них вы­ деляется хотя бы одно общее слово, занимающее одинаковые метрические позиции. Формульная система связана с важным лингвистическим процессом субституции. В повседневной жиз­ ни число возможных словосочетаний хотя и не бесконечно, но все же достаточно велико и регулируется только грамматиче­ скими правилами. Устно-формульная речь в некотором смысле является второй грамматикой, функционирующей внутри разго­ ворного языка. Она допускает меньшее число возможных слово­ сочетаний, а именно только те, которые способствуют порожде­ нию метрически упорядоченной речи. Однако хороший устный поэт не просто слово в слово повторяет различные формулы. Если бы он поступал таким образом, он вскоре исчерпал бы все возможные словосочетания для выражения того, что он хотел сказать. Вместо этого он учится заменять одни слова в формуле на другие, равноценные им с точки зрения ритма. Это, в свою очередь, приводит к созданию новых производных фор-

106

3. С т р у к т у р н а я ф о р м у л а

Если процесс субституции доведен до предела и в двух фор­ мулах нет одинаковых ключевых слов, может возникнуть сом­ нение в том, что мы вообще имеем дело с формульной конструк­ цией. Тем не менее из анализа многочисленных примеров сле­ дует, что две или больше группы слов, занимающих аналогич­ ные метрические позиции, но не имеющие общих ключевых слов, могут составить одинаковые или сходные ритмические, а зачастую и синтаксические конструкции. Такие словосочетания называются структурными формулами49. Ввиду особой специ­ фики словообразования в арабском языке поэзия располагает

108