Alikberov_A_K_Bobrovnikov_V_O_Bustanov_A_K_Rossiyskiy_islam_Ocherki_istorii_i_kultury

§ 5. Исламская юстиция на имперских и ранних советских окраинах

Многиеселенияюгаицентрареспубликитакинедобилисьоткры- тия у себя сельских шарсудов. Наконец, специальным постановле- нием ЦИК и СНК ДАССР 18 апреля 1927 года были упразднены ок- ружные и сельские шарсуды, а 1 октября 1927 года — Шариатский подотдел Наркомюста республики. Продолжение деятельности шарсудов, не подчинившихся постановлению, стало рассматри- ваться как уголовное преступление (ст. 125 УК РСФСР 1926 года)1.

Для более эффективной борьбы с местными ‘адатно- шари‘атными традициями в 1928 году на Дагестан было распро- странено действие Х главы Уголовного Кодекса РСФСР «О пре- ступлениях, составляющих пережитки родового быта». Среди квалифицированных таким образом досоветских правовых норм и институтов кроме шариатских встречалось немало и чисто ‘адат- ных: взимание дийа с убийцы (ст. 194 гл. Х УК РСФСР), отказ от примирения — маслахата и продолжение кровомщения (ст. 195), умыкание девушек с целью брака с ними (ст. 197), захват скота несостоятельного или отказывающегося от уплаты долга долж- ника (баранта, ст. 200–202), осуществление суда согласно ‘адату (ст. 203)2. Любопытно отметить, что для пресечения кровной мес- ти, баранты и других типичных для Дагестана уголовных преступ- лений Х глава использует и наказания, заимствованные из дорево- люционного ‘адата, такие как изгнание убийцы и его ближайших родственников из общины его кровных врагов (ст. 195), денежные компенсации (ст. 199, 200, 203, 204). Более того, в 1930-е годы ру- ководителидагестанскогоНаркомюстаиспрашивалиуЦентрараз- решенияввестивХглавуположениеосмертнойказнизаубийства, совершенные «на почве кровной мести»3. Тем самым они неосоз- нанно пытались ввести в Уголовный кодекс древний талионный принцип ‘адата, запрещенный еще во время реформы обычного прававXIX веке. Однакоиз-засопротивлениямосковскихюристов эта поправка в УК РСФСР так и не вошла.

1ЦГА РД. Ф. Р-37. Оп. 24. Д. 31. Л. 17.

2Систематизированный текст общесоюзных уголовных законов и Уголовных кодек-

сов союзных республик. М., 1948.С. 496–497, 499, 503–504.

3Архив Дагестанского обкома КПСС (ныне в составе ЦГА РД). Ф. Р-1. Оп. 6. Д. 270.

Л. 9–10.

ГЛАВА VI.

БОГОСЛОВСКИЕ И ПРАВОВЫЕ СПОРЫ РОССИЙСКИХ УЛЕМОВ КОНЦА XVIII — СЕРЕДИНЫ XIX В.

1. Ученость в Поволжье и Приуралье

вXVIII — начале XIX в.

ВXIII столетии от хиджры ученые-мусульмане Волго-Ураль- ского региона не только участвовали в создании имперской ислам- ской администрации, но и жили довольно напряженной духовной жизнью. В эту эпоху кроме суфийской поэзии и прозы появляются многочисленные сочинения в разных областях классической му- сульманской учености, в особенности в теологии и правоведении. Споры, которые шли тогда о наследии ряда ученых «булгарской» традиции, отражали динамические процессы и конфликты внутри общества. В центре теологических и правоведческих дебатов нахо- дилось учение ‘Абуннасыра Габденнасыра ал-Курсави (1776–1812) из Татарстана. Его критика схоластической теологии — калама, которую он демонстрировал в представлениях о божественных ат- рибутах (сифат Аллах) и о недоступности познания Бога, вызвала как в Средней Азии, так и в Поволжье активное неприятие многих мусульманских ученых.

Обе области теологии и права тесно связаны друг с другом, так как в них идет речь о вопросе связи между религиозными тради- циями, возникшими после ниспослания Божественного открове-

§ 1. Ученость в Поволжье и Приуралье в XVIII — начале XIX в.

ния. Этим традициям Курсави противоставляет примат Корана и Сунны, которые должны иметь преимущество по отношению к любой «созданной человеком» традиции. Единственный путь, ут- верждал он, заключается в использовании по отношению к Богу тех определений, которые были даны Им самим в Коране. После ранней смерти Курсави в 1812 г. началась мистическая идеализа- ция его личности, одновременно на протяжении всего XIX в. его теологические и правовые взгляды шаг за шагом одерживали верх среди ученых его времени.

Образовательный канон в мадрасах

Сначала рассмотрим почву, на которой выросла «булгарская» ученость. КакиесочиненияизучалисьвмадрасахПоволжьяиПри- уралья в XVIII и XIX вв.?

Если не считать некоторых исключений, производство мест- ных рукописей начинается примерно в начале XVIII в.1 В совре- менных коллекциях рукописей сохранились труды по арабской грамматике, логике и мусульманской догматике, а также по пра- ву, переписанные в XVIII — первой половине XIX в. Грамматики представлены прежде всего Китаб ал-унмудадж Махмуда б. ‘Ума- ра аз-Замахшари (ум. в 1143 г.) с комментариями Мухаммада ал- Ардабили(ум. в1626 г.),2 атакжеФава’идзийа’ийа‘Абдар-Рахмана ал-Джами(ум. в1492 г.).3 Сохранилосьзначительноечислосписков названных трудов. Кроме них, встречается также часто ал-‘Авамил ал-ми’а ‘Абдалкахира ал-Джурджани (ум. в 1078 г.)4.

Исламское право почти исключительно представлено хана- фитскими сочинениями. При этом речь идет о большой цепочке среднеазиатских компендиумов и комментариев, соединяющей XI вексXVI: вначалеМухтасарАхмадаал-Кудури(ум. в1037 г.)5, за-

1Самой ранней рукописью из Поволжья в Санкт-Петербургском собрании Институ- та восточных рукописей является Тафсир ас-Салаби (ум. в 1035 г.) 1733 г. (ИВР РАН, Б 3222; GAL G I. S. 350) и Канз ад-дака’ик фи-л-фуру Хафизаддина ан-Насафи (ум. в 1310 г.) ( GAL G II. S. 196) 1746 г. В казанских собраниях можно найти некоторые списки конца XVII в., однако и здесь, как и в Санкт-Петербурге, большинство ран- них арабских рукописей датируется 70–80-ми гг. XVIII в.

2GAL G I. S. 291.

3Фава’ид зийа’ийа является комментарием Джами‘ на Кафийа Джамал ад-дина б.

ал-Хаджжиба (ум. в 1249 г.). См.: GAL G I. S. 303; GAL G II. S. 207.

4GAL G I. S. 287.

5Ibid. 174.

134

РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ Очерки истории и культуры

тем опирающиеся на него Китаб ал-Хидоя Бурхан ад-дина ал-Мар- гинани(ум. в1197 г.)1, Викайафимаса’илал-ХидайаБурханад-дина Садра аш-Шари‘а ал-Аввала2, Никайа мухтасар ал-Викайа Садра аш-Шари‘а ас-Сани (ум. в 1346 г.)3, а также большой комментарий к последнему труду — Джами‘ ар-румуз шарх ан-Никайа Шамс ад-дина ал-Кухистани (ум. около 950/1534 г.)4. Наряду с этими и подобными компендиями, охватывающими все ханафитское пра- во, сXVIII в. сохранилисьирукописиотдельныхисследований, восо- бенности Фараиз сираджийа Сирадж ад-дина ас-Сиджаванди (XI в.) о наследственном праве и комментарий к нему ал-Фара’из аш-ша- рифийа ‘Абд ал-Кадира ал-Джурджани (ум. в 1413 г.)5, а также от- дельные трактаты о правилах совершения молитв. Кратким из- ложением учения об обязанностях мусульманина является попу-

лярный Хадийат ас-са‘лук шарх Тухфат ал-мулук Абу-л-Лайса аз-Зили (ум. около 1000/1592 г.)6, списки которого существуют в Поволжье и Приуралье в многочисленных экземплярах.

Вобласти этики наряду с суфийскими трудами из окружения накшбандийа читались Ихьйа’ ‘улум ад-дин ал-Газали, в боль- шинстве своем в кратком изложении (мухтасар) под названием ‘Айн ал-‘илм ва-зайн ал-хилм7. Широкое распространение нашла

иТарика мухаммадийа Мухаммада ал-Биргави и различные ком- ментарии к ней.

ВсобранияхКазанииУфыхранитсяимногорукописныхспис- ковКоранаихадисов. ИзкомментариевкКорануособомногобыло копий Тафсира Кади ал-Байдави (ум. в 685/1286 г.)8.

Во всех собраниях, однако, наибольшее место занимают труды подогматикеилогике. Правда, издеськругназванийнетакужши- рок. Наряду с ранним изложением веры Фикх акбар, приписывае- мым Абу Ханифе, в десятках экземпляров получили распростране- ние ‘Ака’ид ‘Умара ан-Насафи (ум. в 1142 г.) и комментарии к нему Са‘даддина ат-Тафтазани (ум. в 1390 г.)9. Кроме того, встречаются труды Джалаладдина ад-Давани (ум. в 1501 г.), в особенности его трактат Исбат ваджиб ал-вуджуд (с различными комментариями

1GAL G I. S. 376.

2Ibid. S. 377.

3Ibid. S. 376.

4Ibid. S. 378

5GAL S II. S. 650.

6GAL G I. S. 383.

7Ibid. S. 422; GAL S II. S. 749.

8GAL G I. S. 416.

9Ibid. S. 427.

§ 1. Ученость в Поволжье и Приуралье в XVIII — начале XIX в.

и глоссами)1 и его же комментарии к ‘Ак’аид ‘Азудаддина ал-Ид- жи (ум. в 1355 г.)2 и к Тахдиб ал-мантик Тафтазани3. Этих авторов большей частью можно причислять к аш‘аритскому каламу. Но из- вестны были также и сочинения матуридических мутакаллимов как, например, труды Абу-л-Лайса ас-Самарканди (ум. в 983 г.)4 и Йусуфа ал-Карабаги (ум. около 1624 г.)5.

Логика была представлена Китаб ал-Исагуджи — переработ- кой греческой Ейсагоги Порфирия (ум. около 304 г.) Асираддином б. ‘Умаром ал-Абхари (ум. в 1264 г.). Китаб ал-Исагуджи читалась более всего в форме комментариев Хусамаддина ал-Кати (ум. в 1359 г.) и некоторых глосс6. Значительным количеством экземпля- ров они представлены в собраниях Санкт-Петербурга и Казани.

Бросается в глаза, что во всех областях жанр комментария или глосс является преобладающим. Именно этот жанр являлся сред- ством передачи своей интерпретации традиции. Однако при этом не должно быть забыто, что комментарий, как правило, переда- ет — фраза за фразой или мысль за мыслью — и содержание ком- ментируемого труда. Тем самым комментарий представляет собой расширение оригинала. В своем диалектическом построении те- зис–антитезискомментарийчастоотражаетактуальноестолкнове- ние мнений, он отображает происходящий схоластический диспут, муназара. Вэтойформетрадициясохраняетсяипродолжаетжить.

Ранние сочинения ученых в Поволжье и Приуралье

Известны лишь немногие труды, вышедшие из-под пера собс- твенно «булгарских» ученых и написанные до 1780 г. Во второй по- ловине XVII в. казанский ученый Йунус б. Иванай (ум. между 1688 и 1691 гг. во время своего второго хаджжа) написал на персидском языке комментарий о ханафитском наследственном праве, сохра-

1GAL G II. S. 217.

2Ibid. S. 208.

3Ibid. S. 215.

4GAL G I. S. 195–196.

5GAL S II. S. 576.

6Другим более широким комментарием Китаб ал-Исагуджи является ал-Фава’ид ал-фанарийа Шамсаддина ал-Фанари (ум. в 1431 г.). Броккельманн упоминает так- же, что Бурханаддин б. Каммаладдин б. Хамид ал-Булгари написал труд об этом со- чинении (GAL G I. S. 465), однако не приводит никаких сведений об этой личности.

136

РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ Очерки истории и культуры

нившийся в виде копии от 1086 (1675–1676) г.1 Йунус составил так- же фатву об обязанности отдавать десятую долю доходов (‘ушр), текст которой передал Марджани в Мустафад ал-ахбар2.

Сохранились также труды Муртазы б. Кутлугуша ас-Симити (ум. после 1136/1723–1724 г.) из деревни Симит Арского района Та- тарстана, который совершил хаджж в Мекку и в кратком «дневни- ке путешествия» (сияхатнама) описал свою поездку3. Он составил правиласовершениямолитв4. Крометого, Муртазеприписываются

инекоторые другие сочинения по фикху: например, против брака мусульманина с христианкой или против торговли мясом живот- ных, забитых русскими (дабиха-и русийа)5. Другой ученый того же времени— Рафикб. Таибал-Курсави— составилрисалаповопросу ночной молитвы (‘иша’) в северных широтах в летние месяцы6.

Этииподобныетемыпредставляютсобойцелыйкорпусвопро- сов относительно ритуалов, которые и в XIX в. привлекали внима- ние и определяли «булгарский» правовой дискурс7. Они отражали

иособенности географического положения Поволжья и Приура- лья(например, вопросоположениируквночноймолитвевлетние ночи, когда по-настоящему темно не бывает), и типичную эконо- мику лесных жителей (обложение налогом пчелиного меда, кото- рый должен был оставаться в ульях для прокорма молодых пчел), и, особенно, об отношении мусульман к христианам, с которыми

1Шарх Йунус бар Фараид-и сираджийа Йунуса б. Мулла Иванайа ал-Казани (ИВ РАН, рукопись 6107-Иб. 84 л.), скопированный Куджумкулом в 1086/1675–1676 гг., идентичен Шарх-и Фара’ид Йунуса б. Иванайа (ИВ РАН, рукопись 7702-И, скопиро-

вана в 1242/1826–1827 гг.

2Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар. Казань, 1900. Т. 2. С. 188; Ризааддин б. Фах- раддин. Асар. Оренбург, 1908. Ч. 2. С. 38–40; Рамзи М. Талфик ал-ахбар. Оренбург, 1908. Т. 2. С. 411.

3Ризааддин б. Фахраддин. Асар. Ч. 2. С. 34–35.

4Фадаил ас-салат Ал-Хаджжа Муртаза ал-Газани (ИВР РАН. Б 3599. Л. 1–35 об.), написан в месяц джумада 2 1131/1719 г., скопирован в месяц рамадан 1172/1759 г., а также Шурут ас-салат (ИВР РАН. Б 3599. Л. 38 об. — 64 об.), скопирован 13 июля 1851 г. Юзаем б. Акукули в деревне Балыклы. Последняя рукопись идентична Ки- таб Шара’ит ас-салат (Отдел рукописей и редких книг К(П)ФУ. 2807-г).

5Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар. Т. 2. С. 213–215. Ученик Муртазы Мансура б. ‘Аб- даррахмана б. Анаса ал-Бурундуки, названный ‘Убайдуллахом ал-Булгари (ум. пос- ле 1139/1726-1727 г.), возможно, привез из Бухары несколько рукописей по арабской морфологии и синтаксису, которые он затем переписывал в своей мадраса (точная идентификация места в Поволжье и Приуралье невозможна). Вероятно, он сам, кро- мевсегопрочего, составилнаперсидскомязыкекомментарийкАвамилджурджания (Авамил ал-миа) по арабской грамматике (Рамзи М. Талфик ал ахбар. Т. 2. С. 410).

6Ризааддин б. Фахраддин. Асар. Ч. 2. С. 38.

7Когда в данном случае мы говорим о «правовом» или «теологическом» дискурсе, под этим мы понимаем части стоящего над ними «мусульманского дискурса».

§ 1. Ученость в Поволжье и Приуралье в XVIII — начале XIX в.

им приходилось каждодневно общаться (вопросы брака, чистоты ремесленной продукции, произведенной ими, а также других то- варов). Эти правовые вопросы, которые еще будут подробнее осве- щены, дискутировались в отдельных случаях и в других регионах мусульманского мира, но, если брать их в общем, они являются исключительно типичными для Поволжья и Приуралья этого пе- риода. Можнодажеговоритьотом, чтовXVIII–XIX вв. актуальные правовые вопросы определяли и дефинировали пространство, тер- риторию Волжской Булгарии подобным же образом, как и, напри- мер, это делали историографическая литература или надписи на намогильных памятниках, о которых еще пойдет речь ниже.

Булгарские правоведы в своих сочинениях в разной мере ре- шали вопросы, затронутые в великих ханафитских правоведческих трудах. В то время как некоторые из трактатов ограничивались практически лишь сбором цитат из стандартных компендий сред- неазиатской Ханафийа, как Китаб ал-Хидоя ал-Маргинани (ум. в 1197 г.), комментарийкнейДжами‘ ар-румузКухистани(ум. около 1534 г.) или османской традиции благочестивости как Тарика му-

хаммадийа ал-Биргави (ум. в 1573 г.) и Васила ахмадийа Раджаба б. Ахмада (жил около 1676 г.), другие сочинения предлагали ис- ключительно оригинальные идеи и связи. Но даже там, где булгар- ский автор со всей очевидностью излагает учение давно умершего авторитета, выбор традиционных источников и их комбинация мо- гут быть исключительно своеобразными и придавать компиляции особое выражение. Внутри широкого спектра ханафитской тради- ции имелось, как было уже показано на примере спорного вопроса охамре, довольноширокоепространстводлятого, чтобынаоснове «новой идеи» и собственного ответа сформулировать по-новому актуальные правовые вопросы. Что извне смотрится как слепое «следование» (таклид) признанным авторитетам, при специфи- ческих обстоятельствах может оказаться креативным решением. В целом же можно констатировать, что ученые Поволжья и При- уралья в XVIII–XIX вв. старались самостоятельно найти ответы на специфические и зависимые от ситуации вопросы богослужения и сосуществования в обществе. Известны лишь некоторые примеры, когда в каком-либо истифта’ просили о правовой консультации муфтиев из других мусульманских стран1.

1 Примером истифта’ к одному арабскому муфтию является ‘Ашара ас’ила мин ал-Афанди ал-Булгари Дамулла Хасан ва-л-аджвиба мин ал-Муфти ад-Димаш- ки аш-Шами ас-Сайид Мухаммад б. Тахир (не датировано. ИВР РАН. Б 2962.

Л. 17–21). К дамасскому муфтию обратились с просьбой ответить на 10 вопросов

138

РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ Очерки истории и культуры

Самостоятельные теологические труды местных ученых до конца XVIII в. нам не известны. При этом следует иметь в виду, что до середины XVIII в. ученые Поволжья и Приуралья находи- лись под жестким давлением со стороны Русского государства, и их экономическое положение улучшилось только во второй поло- вине столетия. Вероятно, поэтому у них не было возможности раз- вивать собственный теологический дискурс, поскольку подобный дискурс часто требует получения его участниками образования в мадраса в течение десятилетий, а также определенных организа- ционных рамок в форме муназара, теологического диспута. Деба- ты, например, об атрибутах Бога являются в определенной степени интеллектуальной роскошью, в отличие от ответа на актуальные правовые вопросы о времени совершения молитв или об обложе- нии налогом меда, которые являлись насущными потребностями каждоймусульманскойобщины. Нонельзя, конечно, забывать, что

всилу различных неблагоприятных обстоятельств сохранилось во- обще очень мало рукописей, созданных до 1780 г., и те, к тому же, не изучены или даже совсем не описаны.

Поэтому теологическая литература переживает расцвет в кон- це XVIII в., когда улучшившееся положение ученых в Российской империи и требование мусульманского образования со стороны купечества дали возможность получения образования в мадраса

вбольшем объеме. Тем самым был создан теологический дискурс, охвативший весь регион между Волгой и Уралом.

«Булгарские» дебаты по каламу в конце XVIII в.

Корни этих теологических дебатов вновь уводят нас в Сред- нюю Азию. В последней трети XVIII в. в с. Каргалы под Орен- бургом обосновался и преподавал в мадраса ученый Ишнийаз б. Ширнийаз б. Йармухаммад ал-Хорезми (ум. в 1205/1790–1791 г.), происходивший из Ургенча. Кроме некоторых правоведческих

и сделать правовое заключение. Наряду с ночной молитвой эти вопросы затра- гивали такие вопросы, как: классификация христиан в качестве людей Писания или же как язычников (ватанийун), возможность употребления сахара и кожи, изготовленных не в чистых условиях, ритуал погребения, расположение жертвен- ного животного относительно киблы, молитва с просьбой о прощении грехов всем людям, право выкупа греха из-за пропуска молитвы, обложение налогом меда, ос- тавляемого в бортях в качестве корма для пчел, а также вопрос о принадлежности пчел, которые покинули борть и прилетели в чужое владение. Муфтий ответил на все эти вопросы весьма уклончиво.

§ 1. Ученость в Поволжье и Приуралье в XVIII — начале XIX в.

трудов, Ишнийаз написал и тюркоязычный трактат по каламу ал- ‘Ака’ид ал-Булгарийа, в котором он утверждал такие концепции как контингент божественных атрибутов (имкан ас-сифат) или добавление (зийада) божественных атрибутов к сущности Бога1.

После Ишнийаза ал-Хорезми и другие ученые начали писать трактаты по вопросам божественных атрибутов и его сущности. Приэтомречьидетоб‘улама’, которыезанималисьвопросамика- лама в Бухаре и по возвращении на родину распространяли свои взглядывученомсообществе. Ктаковымотносятсяужемногократ- но упомянутые великие ученые Фатхаллах б. ал-Хусаин ал-Оруви2 и Баймурад б. ал-Мухаррам ал-Мангари ал-Казани (ум. в 1265/ 1848 г.)3. В своих сочинениях по каламу оба ученых представля-

1Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар. Т. 2. С. 216, 296; Ризааддин б. Фахраддин. Асар.

Ч.2. С. 59–60; Рамзи М. Талфик ал-ахбар. Т. 2. С. 413. В своих правоведческих тру- дах Ишнийаз требовал отмены ночной молитвы в светлые летние ночи в северных широтах. Об этом споре подробнее пойдет речь ниже. В одной из последующих фа- тва Ишнийаз представил, что молитва становится незаконной, когда молящийся, поднимая руки во время произношения такбира (Аллаху Акбар!), пальцами при- касается к своим ушам. В моем распоржении по этому вопросу нет никаких иных данных из региона Поволжья и Приуралья. Еще позднее, по сведениям биографов, некоторые его ученики выступили против него.

2Фатхаллаху ал-Оруви принадлежат следующие арабоязычные труды: 1) Рисала фатхийа о следовании великим муджтахидам, отмене молитвы ‘иша’ в светлые ночи, а также о времени совершения молитвы таравих (Отдел рукописей и редких книг К(П)ФУ. Г-999. Л. 107 об. — 120); 2) Рисала фи мадх хусн ал-халк, среди все-

го прочего речь идет здесь о разрешенных и запрещенных алкогольных напитках

(ИВР РАН. А 1218. Л. 5 об.– 9); 3) Тафсир сурат ан-Нур (там же. Л. 32 об. — 36 об.); 4) Рисала фи-ттихаз ал-ашриба о разрешенности к употреблению пальмового и финикового вина; 5) Рисала фи кира’ат ал-Куран ( обе там же. Л. 75 об. — 83 об.): 6) Рисалафи-л-мабахисал-мута‘алликаби-сифатал-Бариобинтерпретацияхму-

такаллимов об атрибутах Бога (ИВР РАН. Ц 234. Л. 35 об. — 43). К этому можно добавить тюркоязычный рукописный фрагмент по вопросам историографии, кала- ма и тафсира Корана (Отдел рукописей и редких книг К(П)ФУ. 3571-т. Л. 1–3 об.) На некоторых из этих сочинений мы подробно остановимся в контексте правовед- ческих дебатов. Кроме того, Ризааддин б. Фахраддин упоминает еще одно тюрко- язычное сочинение ал-Оруви об определении начала месяца рамадан — Рисала-и мухиммахилалхаккында, вероятно, изданноевКазани(1872 г., виздательствеуни- верситета, 10 с.), а также двухстраничную Рисала фи-ттисаф ал-ваджиб бил-вахда ал-‘ададийа, сборник Маджма в 798 страниц, в котором Фатхаллах собрал все воз- можное из области фикха, калама, тафсира, ахлака и даже медицины (Ризааддин б. Фахраддин. Асар. Ч. 9. С. 8–12). Эти труды я найти не смог.

3Баймурад б. Мухаррам б. Му’мин ал-Булгари. Рисала фи с-сифат. Отдел рукопи-

сей и редких книг К(П)ФУ. 999-г. Л. 122 об. — 127, особенно л. 122 об. — 124. Данная копия была составлена Тадж ад-дином б. Мухаммадом ал-Булгари в 1273 г. (1856– 1857 г.) в мадраса Ирназар в Бухаре, финансируемой еще Екатериной Великой. В том же сборнике содержится еще один труд Баймурада — Рисалат ал-Маджаз, комментарий к труду по арабской стилистике ал-Кудуки (Отдел рукописей и редких

140

РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ Очерки истории и культуры

ли идею о контингенте атрибутов Бога и возможность их «добав- ления» к его сущности. Они разделяли также точки зрения Иш- нийаза ал-Хорезми по правовым вопросам. Остается неясным, имели ли они непосредственный контакт с Ишнийазом ал-Хорез- ми. Сообщается только, что как Фатхаллах ал-Оруви, так и Бай- мурад ал-Мангари учились в Бухаре у ‘Ата’аллаха Ходжи б. Хади Ходжи ал-Бухари, одного из крупнейших мутакаллимов Бухары, семья которого представляла среднеазиатскую традицию калама, восходящую к XVI в.1 В новых мадраса в деревнях и небольших городах калам (большей частью аш‘аритской направленности) стал составной частью учености. Здесь также занимались преиму- щественно комментариями и глоссами.

Однако мутакаллимы довольно быстро обрели в Поволжье и Приуралье и критиков. Дискутировать по теологическим вопросам

вблагочестивых суфийских кругах считалось недозволенным. Схо- ластическая теология и логика (мантык) подозревались в близос- ти к эллинистической философии (фалсафа), и ее часто восприни- мали как возрождение вольнодумства и безверия. К противникам калама относился не только суфий Таджаддин б. Йалчигул ал- Булгари, который в своей Рисала-и ‘азиза часто критиковал чрез- мерный диспут о теологических тонкостях,2 но и проповедник ‘Абд ар-Рахим б. ‘Усман (ал-Утыз-Имяни) ал-Булгари. По их мнению,

вученых диспутах по теологическим вопросам речь менее всего шла о поиске истины, а более всего о том, чтобы с помощью аргу- ментов и риторики заставить оппонента замолчать.

книг К(П)ФУ. 999-г. Л. 127 об. — 132; Отдел рукописей и редких книг К(П)ФУ. 73-г. Л. 91–94). Здесьречь идетобизвестномдагестанскомученом Мухаммадеал-Кудуки

(1652–1717). См.: Amri R. Šixsaidov. Sammlungen arabischer Handschriften in Dagestan. S. 302–303. Кроме того, Баймурад является автором труда по вопросам свершения молитвы(Рисалафиавкатас-салат. — ИВРРАН. Б2962, л. 12 об. — 16 об.), атакже сочинения под названием Халл ал-ма‘акид (см.: Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар.

Т. 2. С. 103).

1‘Ата’аллахсамсоставилглоссу(хашийа) кТатиммаЙусуфаал-Карабаги(ум. около 1624 г.), также сочинение по проблематике вечности и контингентности. ‘Ата’аллах обучался у своего отца Хади Ходжа, а его учителем являлся ‘Инайаталлах ал-Буха- ри, который составил также немало глосс по каламу (‘Абдаллах ал-Бухари. Тарих-и Бухара. С. 17). Отец ‘Ата’аллаха — Хади Ходжа, представлял бухарскую суннитскую школу во время обсуждения вопросов о признании Джа‘фарийа в качестве пятой правовойшколы(Джа‘фарийа— этобезуспешноеприравниваниеши‘аксуннитско-

му исламу, предпринятое Надир Шахом в 1743 г.). См. Hamid Algar, “Shi‘izm and Iran in the Eighteenth Century”, in: Thomas Naff, Roger Owen (Hrsg.), Studies in Eighteenth Century Islamic History, Pennsylvania, 1977. S. 294 и следующие.

2Таджаддин б. Йалчигул. Рисала-и ‘азиза. С. 149–151.