Alikberov_A_K_Bobrovnikov_V_O_Bustanov_A_K_Rossiyskiy_islam_Ocherki_istorii_i_kultury
.pdf
ГЛАВА V. ИМПЕРСКАЯ ВЛАСТЬ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ДУХОВЕНСТВО |
111 |
§ 4. Политика «игнорирования ислама»
ских выступлений. Определенную роль в появлении этих страхов сыграло и участие суфиев в борьбе с колониальными режимами за рубежом, воФранцузскойСевернойАфрикеивБританскойИндии. Этафобия, сложившаясякпоследнейтретиXIX в., определялапра- вительственную политику по отношению к суфиям и суфийским братствам не только на Кавказе, но и в других регионах империи, в частности в Средней Азии.
4. Политика «игнорирования ислама»
Первоначально иерархическую организацию мусульманского духовенствазакавказскихдуховныхправленийсобиралисьраспро- странить всю территорию империи. Однако на Северном Кавказе (а позднее в Туркестане) удалось создать только низовой общин- ный уровень имперской мусульманской администрации. Намест- ник Кавказский великий князь Михаил Николаевич легализовал большую часть мусульманской духовной элиты, включая муэдзи- нов, имамовмечетей, судей-кадиев(«младшихистаршихэфенди») и преподавателей школ (мударрисов). Они получили легальный правовой статус «мусульманского духовенства». За границы этого сословия были выведены только суфии, внушавшие правительству большие опасения.
Однако некоторые члены суфийских братств все-таки про- шли в мусульманское духовенство благодаря традиции совме- щения должностей имама, мударриса, шайха и проч. Прослойка мусульманского духовенства была относительно велика. В Да- гестанской области она охватывала до 5% местного мусульман- ского населения.
Наместники, а затем главноначальствующие и начальники ок- ругов старались ограничить довольно значительное в регионе чис- ло низовых мусульманских институтов. По Положению 1872 г., для открытия одной пятничной Джума-мечети в общине должно было быть не менее 150 «прихожан». При больших мечетных общинах полагалось иметь до пяти младших и одного старшего муллу. Раз- решение на возведение новых мечетей и открытие школ — макта- бов и мадраса — выдавал начальник области. Но на деле мечети и мусульманские школы, особенно начальные коранические классы, существовавшие за счет частных пожертвований (а на Северо-Вос- точном Кавказе еще и вакфов) общин, полностью ускользали от контроля начальства. Точной статистики мусульманских инсти- тутов в регионе не было. Новые школы возникали и закрывались
112
РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ 
Очерки истории и культуры
без ведома властей, в зависимости от числа учеников, учителей и имевшихся средств.
Однако даже несовершенная дореволюционная статистика позволяет предположить, что в пореформенное время наСеверном Кавказе наблюдался довольно бурный рост низовых мусульманс- ких институтов. Особенно значителен он был на Северо-Западном Кавказе, где исламизация продолжалась. Согласно архивным дан- ным Центрального государственного архива Кабардино-Балкар- ской республики, в 1873 г. в Кабарде и Балкарии было 42 мадраса,
в 1909 г. — уже 105.
Подавляющее большинство мечетей и примечетных школ региона оставалось сосредоточено в Дагестане, сохранившем в пореформенный период роль исламского культурного и религи- озного центра Северного Кавказа. По данным областной админи- страции, в 1915 г. здесь имелась 671 примечетная школа, где учи- лись 6592 человека (6067 мальчиков и юношей, 525 девочек). В Дагестанской области было зарегистрировано 1711 кварталь- ных суннитских мечетей (в том числе 343 — пятничных), а также 25 ши‘итских мечетей и 11 джума в Дербенте и Кизляре1.
Выборность мусульманской духовной элиты была сохранена. Однако все кандидаты на пост сельских мулл, мударрисов и кади- ев обязательно проходили через контроль окружного начальства. Так, согласно «Правилам по управлению аулами в Терской облас- ти» (1862) областные начальники утверждали сельских мулл, из- бранных на сходе общины, поддерживая при этом «людей, наибо- лее преданных правительству, известных своим умом, честностью и справедливостью» и обнаруживших «достаточное знание правил шари‘ата». В начале 1890-х годов это правило было вновь под- тверждено. 8 января 1893 г. начальник Терской области издал рас- поряжение «чтобы сельские муллы в магометанских селениях на будущее время назначались не иначе как по выбору окружного ка- дия и мною утверждались». Сдавшие экзамен получали у началь- ников округов (Дагестан) и областей (Терская и Кубанская) удосто- верение об утверждении в должности.
По образцу российского Закавказья на Северном Кавказе была введена система экзаменов для «мусульманского духовен- ства» среднего и высшего звена. Комиссии из членов горских словесных судов во главе с кади его шари‘атского отдела экзаме-
1 Обзор Дагестанской области за 1915 г. Темир-Хан-Шура, 1916. С. 57–59; Ведомость № 11, 18.
ГЛАВА V. ИМПЕРСКАЯ ВЛАСТЬ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ДУХОВЕНСТВО |
113 |
§ 4. Политика «игнорирования ислама»
новали претендентов на духовные должности «старших эфенди» (имам, кади). Перед вступлением в должность они должны были продемонстрировать хорошее знание базовых и высших ислам- ских дисциплин (включая право и догматику), утвержденных наместником в 1876 г. В Дагестанской области экзамены прово- дились при 9 народных судах в окружных центрах, в Терской и Кубанской — в горских словесных судах. Младшие эфенди (му- эдзины) не держали экзаменов. При назначении на духовные должности учитывалась лояльность претендентов российским властям. Состоявшие под негласным надзором полиции не име- ли возможности пройти в них.
Обязанности мулл, кадиев и мударрисов здесь практически не отличались от Закавказья. На основании правил 1908 г. из числа знатоков мусульманского права избирались кадии, по два на область. Назначение на должность они получали только от начальников областей. Младшие эфенди ведали вопросами бо- гослужения и обрядности при соборных и квартальных мечетях. Старшие эфенди читали пятничные проповеди, регистрировали браки, разрешаливсловесныхигорскихсудахспорыпобрачным и наследным делам, а также проводили метрикацию мусульман- ского населения. Кадии областей надзирали за «приходским ду- ховенством», мечетями и школами при них, проверяли данные статистики метрических книг, а также разбирали в горских и на- родных судах апелляции на решения сельских судов по вопросам мусульманского права и принимали экзамены у претендентов на духовные должности.
Права и привилегии легализованной части мусульманской духовной элиты на Северном Кавказе были меньше, чем в За- кавказье. Сельские имамы и кадии, за исключением членов ок- ружных народных судов Дагестанской области и областных ка- диев, не имели налоговых льгот. Они не получали прав личного дворянства и почетных граждан, оставаясь в податном крестьян- ском сословии как члены сельских обществ. Источниками су- ществования мусульманского духовенства на Северо-Западном Кавказе были отчисления от доходов прихожан мечети (по 1 руб. с каждого двора в год), плата за выполнение свадебных и по- гребальных обрядов, занятия с учениками начальной примечет- ной школы. Подчеркнем, что, в отличие от Северо-Восточного Кавказа, на Северо-Западном не было вакфов и соответственно отчислений с вакфной собственности.
По букве закона, во второй половине XIX в. территории Тер- ской и Кубанской областей, Черноморского округа (с 1896 г. —
114
РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ 
Очерки истории и культуры
губернии) и Ставропольской губернии продолжали входить в юрисдикцию ОМДС, в то время как мусульмане Дагестанской области и Закатальского округа обязаны были обращаться в За- кавказские духовные правления. Однако на деле связи мусуль- манской элиты региона с муфтиятами в Тифлисе были крайне нерегулярными. Ко второй половине XIX в. практически пол- ностью прервались связи Северного Кавказа и с ОМДС. В Уфу и Тифлис поступило за это время всего несколько отдельных ма- ловажных дел с Северного Кавказа. По справедливому замеча- нию С.Г. Рыбакова, регион, по существу, выпадал из сферы при- тяжения обоих муфтиятов1.
Такое положение, судя по всему, не очень беспокоило мусуль- манские общины и местную мусульманскую элиту на Северном Кавказе. По крайней мере, северокавказские архивы не сохрани- ли жалоб и прошений такого рода. Однако эта проблема надолго стала головной болью окружного и кавказского начальства. Еще в правление Михаила Николаевича власти пришли к выводу о не- обходимости создания для региона отдельного муфтията. Однако эти предложения неизменно разбивались в Петербурге о доводы сторонников игнорирования ислама в империи. Тем более что пос- ле упразднения Кавказского наместничества Терская и Кубанская области подчинялись Военному министерству, где в целом преоб- ладала эта линия.
В ведении Военного министерства оставались и мусульман- ские учреждения, входившие в военно-народное управление в Да- гестанской области и в Закатальском округе. С 60-х годов XIX в. по начало ХХ столетия в Тифлисе и Петербурге долго и нудно обсуж- далось создание отдельного духовного правления для мусульман трехобластейСеверногоКавказа, ЧерноморскойиСтавропольской губерний.
За эти полвека на Кавказе было выработано несколько проек- тов реорганизации управления мусульманами региона. Наиболь- ший интерес из них представляет проект главноначальствующего гражданской частью на Кавказе генерал-адъютанта кн. А.М. Дон- дукова-Корсакова. В 1889 г. он ходатайствовал перед Военным министром об учреждении духовного правления для мусульман- суннитов Северного Кавказа, независимого как от ОМДС, так и от Закавказских духовных правлений.
1 Рыбаков С.Г. Устройство и нужды управления духовными делами мусульман в Рос- сии // Ислам вРоссийской империи: законодательныеакты, описания, статистика/
сост. Д.Ю. Арапов. М., 2001. С. 270.
ГЛАВА V. ИМПЕРСКАЯ ВЛАСТЬ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ДУХОВЕНСТВО |
115 |
§ 5. Исламская юстиция на имперских и ранних советских окраинах
Проект А.М. Дондукова-Корсакова отчасти копировал устрой- ство Духовных правлений в Закавказье. Однако в нем гораздо боль- шие права отводились начальнику области, который назначал духо- венство, определялчисломуллиприходов(мечетныхобщин). Лишь низшее духовенство сохраняло выборность, хотя и подлежало стро- гому контролю со стороны кадиев и муфтия. Иерархия мусульман- ского духовенства — от приходского муллы до областного кадия и контролировавшего их военного начальства областей — замыкалась на главноначальствующем гражданской частью на Кавказе.
Фактически по проекту Дондукова-Корсакова власти Тифлиса должны были заменить ДДДИИ МВД в деле руководства мусуль- манами региона. Петербургские власти тем самым теряли всякий контроль над религиозной жизнью мусульманского населения Се- верного Кавказа. Вероятно, именно по этой причине этот план был совершенно неприемлем для петербургской бюрократии. Цент- ральные власти отклонили проект Дондукова-Корсакова, отдав его в МВД на доработку. ДДДИИ отказался утвердить его.
Вопрос о создании отдельного муфтията для мусульман Се- верного Кавказа вновь всплыл в начале 1890-х годов, когда была образована комиссия под председательством военного министра и директора ДДДИИ. Однако она ограничилась введением при глав- ноначальствующем гражданской частью на Кавказе должности чи- новникапоособымпоручениям, которыйобязанбылнаблюдатьза деятельностью «мусульманского духовенства» в регионе.
НовыйпроектДондукова-Корсаковапоуправлениюмусульма- нами Кубанской и Терской областей, поданный в Государственный совет в 1893 г., был также отклонен. Дело по проекту тянулось в канцеляриях Петербурга и Тифлиса до 1903 г., когда вопрос о со- здании северокавказского муфтията был поднят новым главнона- чальствующим — кн. Г.С. Голицыным. Но из-за противодействия петербургских властей его опять не удалось реализовать.
5. Исламская юстиция на имперских и ранних советских окраинах
Если для мусульман центральной части империи — в Волго- УральскомрегионеиЗападнойСибири— ещевконцеXVIII в. была введенаобщероссийскаясудебно-административнаясистема, тона окраинах государства, позднее вошедших в состав России, российс- кие власти пытались опереться для управления ими на чуть рефор- мированную систему ‘адатно-шари‘атского судопроизводства.
116
РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ 
Очерки истории и культуры
Отношение российских военных властей к обычному и исламско- му праву не раз менялось. Ранние попытки использовать обычное
и мусульманское право в российском судопроизводстве относятся
кначалу XIX в. Первый эксперимент был проведен в Кубинском ханствевСеверномАзербайджане, попавшемв1806 г. подроссийс- кий протекторат. В дальнейшем эта практика не раз применялась в Грузии, Азербайджане и Южном Дагестане. В 1839 г. суд по ‘адату был разрешен в Самурском округе Южного Дагестана. Генерал Го- ловин предписывал окружному начальнику при судебном разборе уголовныхипоземельныхдел«неруководствоватьсяисключитель- но законом (т.е. российским правом. — В. Б.), а преимущественно придерживаться народных обычаев и понятий (т.е. ‘адатного пра- ва и процесса. — В. Б.)»1. В состав окружного суда, согласно нор- мам обычного права, были введены кадии и члены местных ‘адат- ных судов, по одному от каждого магала, образовавших округ. В 1860−1868 гг. российское правительство разрешило ‘адатный суд в Дагестанской области.
Реформа мусульманского судопроизводства и управления на- чалась с утверждения 5 апреля 1860 г. кавказским наместником кн. Барятинским «Положения об управлении Дагестанской облас- тью и Закатальским округом»2. Новая судебно-административная система получила название военно-народного управления. Созда- ние военно-народного управления в крае в основном завершилось после принятия 26 апреля 1868 г. «Проекта положения о сельских обществах, их общественном управлении и повинностях госу- дарственных и общественных в Дагестанской области». Сущность этой судебно-административной системы довольно кратко и точ- но определил последний наместник кавказский (1905–1915) граф И.И. Воронцов-Дашков: «Система военно-народного управления, созданная на Кавказе в период борьбы русских войск с местными горцами, — писал он, — основана на сосредоточении администра- тивной власти в руках отдельных офицеров, под высшим руководс- твом главнокомандующего Кавказской армией, и на предоставле- нии населению во внутренних делах ведаться по своим адатам»3. Снебольшимиизменениями, внесеннымивнегопослеподавления
1Сандрыгайло И.Я. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа. Тифлис, 1899. С. 31.
2Акты Кавказской археографической комиссии (далее: АКАК). Т. XII. Тифлис, 1904.
С. 434–440.
3Воронцов-ДашковИ.И. ВсеподданнейшаязапискапоуправлениюКавказскимкра-
ем. СПб., 1907. С. 4.
ГЛАВА V. ИМПЕРСКАЯ ВЛАСТЬ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ДУХОВЕНСТВО |
117 |
§ 5. Исламская юстиция на имперских и ранних советских окраинах
восстания 1877 г., военно-народное управление просуществовало в Дагестане до 1917 г.
Согласно § 27–28 «Положения» 1860 г. у мусульман области «судопроизводство отправляется по адату и шариату и по особым правилам, постепенно составляемым, на основании опыта и разви- вающейсявнихпотребности(т.е. тотже‘адат, ноизмененныйсооб- разно нуждам правительства. — В. Б.)»1. ‘Адату остались подсудны дела по мелким уголовным правонарушениям, включая ранения, ссоры и драки, иски по оскорблению девушек и женщин, случаи во- ровства, поджогов и порчи имущества, а также поземельные и хо- зяйственные споры (§ 45–47). По шафи‘итскому (а у ши‘итов на юге области – по джа‘фаритскому) толку мусульманского права должны были разбирать гражданские иски, включая случаи раздоров между мужем и женой, родителями и детьми, бракоразводные процессы, споры по завещаниям (васийа) и мечетной собственности (вакф).
Помыслироссийскойадминистрации, реформаобычногопра- ваипроцессавДагестанепреследоваласледующиеосновныецели.
Во-первых, она должна была преодолеть судебно-администра- тивную раздробленность и создать единую централизованную ор- ганизацию края. В ходе реформы были упразднены последние му- сульманские политические объединения, обладавшие собственной юрисдикцией, — ханстваКазикумухское(в1858–1859 гг.), Аварское (в 1861–1864 гг.), Кюринское (в 1862–1865 гг.), владения Кайтага и Табасарана (в 1866 г.), шамхальство Тарковское и Мехтулинское ханство (в 1867 г.). Вместо них и примерно в тех же границах был создано 9 округов — Самурский (в 1839 г.), Даргинский (в 1854– 1857 гг.), Андийский (в 1859 г.), Гунибский и Казикумухский (в 1860 г.), Аварский (в 1864 г.), Кюринский (в 1865 г.), Кайтаго-Та- басаранский (в 1860–1866 гг.) и Темир-Хан-Шуринский (в 1867 г.). Созданный при образовании Дагестанской области еще один (Бе- житский) округв1865 г. былразделенмеждуГунибскимиАварским округами. ВладенияЗасулакскойКумыкиивошливсоставХасавюр- товскогоокругаТерскойобласти, аЮжныйЛезгистан, Джаро-Бело- канское «вольное общество» и Кубинское ханство были поделены между Елизаветпольской и Бакинской губерниями.
Округа делились на наибства (с 1899 г. — участки), а послед- ние в свою очередь — на сельские общества. Интересно отме- тить, что границы участков в Нагорном Дагестане, как правило, совпадали с границами наибств Шамиля, а тем самым и с грани-
1 Проект положения об управлении Дагестанской областью // АКАК. Т. XII. С. 435.
118
РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ 
Очерки истории и культуры
цами существовавших здесь прежде союзов сельских общин. Их пределами оставались неизменные природные барьеры: реки, горные хребты, перевалы. Гарантом соблюдения постановлений ‘адатных судов вместо сельских обществ горцев, местных беков или ханов стало Российское государство, а низовыми органами судебной и законодательной власти для местного мусульманско- го населения — единые сельские словесные суды (араб. махка- мат ал-карйа). Они могли разбирать по ‘адату мелкие уголов- ные преступления против личности (семейные ссоры, сельские драки, публичные оскорбления женщин) и преступления против собственности (обман, утаивание денег, воровство), если сумма иска не превышала 30 руб. Им были подсудны также хозяй- ственные преступления, совершенные на землях общины (по- травы, нарушения единого сельскохозяйственного оборота). Кроме того, они должны были разбирать по шари‘ату граждан- ские тяжбы, сумма иска которых не превышала 100 руб.1
Принцип судебной апелляции, впервые примененный в има- мате Шамиля, получил дальнейшее развитие. В отличие от доре- форменной эпохи, решения сельских судов не были окончатель- ными. Они могли быть обжалованы в месячный срок в девяти окружных народных судах, созданных при окружных начальниках. Последним были переданы ‘адатные иски, изъятые из ведения сельских словесных судов: по тяжким правонарушениям против личности (ранения, изнасилования, похищение женщин) и серь- езным правонарушениям против собственности (обман, утаивание денег, воровство на сумму более 30 руб.). В юрисдикцию окружных судов входили также поземельные тяжбы по поводу владения и пользования пастбищами, лесами, дорогами и водными ресурса- ми. По шари‘ату они разбирали серьезные гражданские тяжбы, сумма иска которых превышала 100 руб.2
Апелляционной инстанцией для окружных судов стал Даге- станский народный суд. Он был сформирован при генерал-губер- наторе Дагестанской области в г. Темир-Хан-Шура. В месячный срок там разбирались жалобы на решения окружных народных судов. Случаи убийств, грабежей, хищений казенного имущества, бунтов, нападений на сельское и окружное начальство, скрытого
1Тамже. § 35. См. также: Проектположенияосельскихобществах, ихобщественном управлении и повинностях государственных и общественных в Дагестанской облас-
ти. Темир-Хан-Шура, 1898. Ст. 35–38. С. 15–17.
2Проект положения об управлении Дагестанской областью // АКАК. Т. XII. § 45, 47–49. С. 436.
ГЛАВА V. ИМПЕРСКАЯ ВЛАСТЬ И МУСУЛЬМАНСКОЕ ДУХОВЕНСТВО |
119 |
§ 5. Исламская юстиция на имперских и ранних советских окраинах
или явного неповиновения властям, приравненные в пореформен- ном Дагестане к тяжким уголовным правонарушениям, передава- лись в ведение военных властей. Эти дела разбирались в Комис- сиях военного суда, созданных при расквартированных по области войсках. Уголовные и поземельные тяжбы между дагестанскими мусульманами и русскими переселенцами решались по российско- му законодательству в Дагестанском областном суде, а с 1875 г. —
взаменивших его трех мировых отделах, заседавших в городах Дербент, Темир-Хан-Шура и Петровск1.
Другой целью реформы было ослабление исполнительной, су- дебной и законодательной власти мусульманских руководителей сельских общин (судей-кадиев и суфийских шайхов) и создание светской местной и общедагестанской администрации, пользу- ющейся доверием и авторитетом у местных жителей и послушно исполняющей решения российских властей. При этом на северо- западе области, где позиции российской администрации были до- вольно слабы, было решено оставлять на прежних постах должнос- тных лиц имамата, добровольно перешедших на сторону русских в последние годы Кавказской войны2.
Словесныесудысодержалисьсельскимиобщинами. ЧленыДа- гестанского народного суда, окружных народных судов и председа- тельствующие в словесных судах сельские старосты стали получать жалованье. В частности, староста-бегавул получал от правительс- тва240 руб. вгодипо3 руб. скаждогодомохозяйства(дыма) своего джама‘ата. Жалованье кади и депутатов окружных народных судов составляло 250 руб. в год, секретарь-письмоводитель этого суда по- лучал150 руб. ВышебылиставкикадиевидепутатовДагестанского народного суда. Они получали соответственно, но по 350 и 400 руб.
вгод. «На’иб из туземцев» имел ежегодный оклад в 500 руб.3 Ста- росты, кадии и судьи были освобождены от уплаты налогов и несе- ния повинностей.
По своему составу словесный суд мало отличался от местных дореформенных судов. В него входили имам соборной мечети, секретарь, обязанности которого обычно выполнял муэдзин, и не- сколько старшин (ру’аса’), как правило, по одному от каждого ту- хума. Членов суда должно было быть нечетное количество и ни- как не менее трех4. Местная социальная терминология судейских
1Сандрыгайло И.Я. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа. С. 34–35.
2Воронов Н.И. Из путешествия по Дагестану // ССКГ. Вып. I, Тифлис, 1868. С. 20.
3АКАК. Т. XII. С. 437–440, 1205–1207.
4Проектположенияосельскихобществах, ихобщественномуправлениииповиннос- тях государственных и общественных в Дагестанской области. Ст. 32–34. С. 13–15.
120
РОССИЙСКИЙ ИСЛАМ 
Очерки истории и культуры
чинов осталась прежней. Несмотря на то, что реформа значитель- но унифицировала судебную организацию дагестанских мусуль- ман, членов сельских судов везде называли по-разному (у авар-
цев — чухби и адильзаби, у кумыков — карты, у лакцев — кунисса и марцарантал, у лезгин — аксакалы и тамазалар, у табасаран-
цев — кевхи, и т.д.). Численность старшин в сельских судах колеба- лась от трех человек в небольших селениях, как Тлондода, Хварши, до одиннадцати и более в с. Кубачи, Уркарахе1.
После реформы в состав сельского суда был введен сельский старшина (бегавул). До 1866 г. эта должность встречалась только в селениях Северо-Западного и Центрального Дагестана. В окруж- ные народные суды входили три избранных всенародно депутата из числа знатоков ‘адата и шари‘ата, кади и секретарь-письмо- водитель. Офицер, выполнявший обязанности начальника округа, наблюдал за деятельностью суда, не участвуя в разборе дел. Даге- станский народный суд состоял из председателя и назначенных ге- нерал-губернатором из почетных жителей области депутатов, трех кади, а также секретаря.
У дагестанских мусульман осталось право выбирать большинс- тво членов ‘адатных судов всех уровней. В то же время реформа ограничила судебную самостоятельность джама‘ата. Прежде важ- нейшие постановления сельского суда выносились на обсуждение сельского схода. После 1868 г. сход стал играть чисто совещатель- нуюроль. Нанегодопускалисьпоодномупредставителюоткаждого домохозяйства (дыма). Была ограничена власть муллы. Вместо него председателемсловесногосудасталсельскийстароста-бегавул. Если при голосовании общество разделялось на две равные части, то воп- рос решался так, как говорил бегавул. Сход без него не имел права собираться, а если и собирался, принятое решение не имело юриди- ческой силы. После восстания 1877 г. начальник округа стал назна- чать бегавула, а также утверждать кандидатуры избранного сходом дибира и членов суда (диванбеков): «...по назначению начальства занимают должности сельского старосты и его помощников»2.
Третьимважнейшимнаправлениемреформыбылоослабление шари‘ата и модернизация обычного права и судебного процесса с целью подготовить постепенный переход дагестанцев к единому
1Селения Тлондода и Хварши находятся на территории современного Цумадинско- го района. Уркарах — центр Дахадаевского района, к которому сегодня относится и с. Кубачи.
2Проект положения о сельских обществах, их общественном управлении и повин- ностях государственных и общественных в Дагестанской области. Ст. 7–11, 18, 25.
С. 3, 7, 9–11.