Учебное пособие 800431

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

[8]Фененко Н.А. Язык реалий и реалии языка / Н.А. Фененко. Под ред. проф. А.А. Кретова. – Воронеж: Воронежский государственный университет, 2001. – 140 с.

[9]Lederer M. La traduction d’aujourd’hui: Le modѐle interprѐtative / M. Lederer – P.: Hachette, 1994. – 224 p.

[10]Check your Vocabulary for Computing: a workbook for users. Peter Collin Publishing Ltd, UK, Second edition. – 1999. – 56 p.

Список словарей

[1**] Мирончиков И.К., Павловцев В.А. Англо-русский толковый словарь по Интернет / И.К. Мирончиков. – изд. 3-е, исп. и доп. – Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. – 288 с.

[2**] Борковский А.Б. Англо-русский словарь по программированию и информатике (с толкованиями): Ок.6000 терминов /А.Б. Борковский. – М.: Московская международная школа переводчиков, 1992. – 335 с.

References

[1]Delenik O.M. «Perevoditsia li na russkii iazyk e-mail?»/ O.M. Delenik // Mosty: zhurnal perevodchikov. M.: Izd-vo OOO «R.Valent», №1 (29), 2011. – S.28.

[2]GOST 1.5-2001 «Standarty mezhgosudarstvennye, pravila i rekomendatsii po mezhgosudarstvennoi standartizatsii. Obshchie trebovaniia k postroeniiu, izlozheniiu, oformleniiu, soderzhaniiu i oboznacheniiu», URL: https://docplan.ru/Data1/10/10119/index.htm#i885583

(vremia obrashcheniia – 04.10.2020).

[3]Frantsuzskii iazyk kak udovol'stvie, URL: https://www.le-francais.ru/ (vremia obrashcheniia – 21.10.2020).

[4]Iskakova K.R., Korepina N.A. Osobennosti perevoda abbreviatur v tekste po spetsial'nosti

/K.R. Isakova // Obrazovanie Rossii i aktual'nye voprosy sovremennoi nauki: sbornik statei II Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii./ MNITs PGAU. – Chast' 2. – Penza: RIO PGAU, 2019. – C. 193-198.

[5]Rudinskaia L.S. Sovremennye tendentsii razvitiia gematologicheskoi terminologii: Na materiale angliiskogo iazyka: avtoreferat dis. ... kandidata filologicheskikh nauk: 10.02.19 / L.S. Rudinskaia // Institut iazykoznaniia. – Moskva, 1997. – 27 s.

[6]Berg E.B., Kit M. Formirovanie kontrol'nykh materialov dlia otsenki kvalifikatsii perevodchika: kognitivnyi aspekt / E.B. Berg // Nauchnyi Vestnik. Seriia «Sovremennye lingvisticheskie i metodiko-didakticheskie issledovaniia», 2018. – vyp. 4 (40). – S. 160-170.

[7]Kvasova L.V. Angliiskii iazyk v oblasti komp'iuternoi tekhniki i tekhnologii = Professional English for Computing: uchebnoe posobie / L.V. Kvasova, S.L. Podval'nyi, O.E. Safonova. – 3-e izd., ster. – M.: KNORUS, 2014. – 176 s.

[8]Fenenko N.A. Iazyk realii i realii iazyka / N.A. Fenenko. Pod red. prof. A.A. Kretova. – Voronezh: Voronezhskii gosudarstvennyi universitet, 2001. – 140 s.

[9]Lederer M. La traduction d’aujourd’hui: Le modѐle interprѐtative / M. Lederer. – P.: Hachette, 1994. – 224 p.

[10]Check your Vocabulary for Computing: a workbook for users. Peter Collin Publishing Ltd, UK, Second edition. – 1999. – 56 p.

Dictionaries used

[1**] Mironchikov I.K., Pavlovtsev V.A. Anglo-russkii tolkovyi slovar' po Internet / I.K. Mironchikov. – izd. 3-e, isp. i dop. – Mn.: Kharvest, M.: AST, 2000. – 288 s.

[2**] Borkovskii A.B. Anglo-russkii slovar' po programmirovaniiu i informatike (s tolkovaniiami): Ok. 6000 terminov /A.B. Borkovskii. – M.: Moskovskaia mezhdunarodnaia shkola perevodchikov, 1992. – 335 s.

127

SPECIFICS OF TRANSLATION FROM THE ENGLISH LANGUAGE INTO RUSSIAN THE IT-SPHERE TERMINOLOGY

V.A. Fedorov, O.G. Nekhaeva

________________________________________________________________________________

Voronezh State Technical University

Doctor of Philology, Associate Professor, Head of the Foreign Languages and Technology of Translation Department

Valery Arkadyevich Fedorov e-mail:russia.fedorov@mail.ru

Voronezh State Technical University

Ph.D (Linguistics), Associate Professor of the Foreign Languages and Technology of Translation Department

Olga Georgievna Nekhaeva e-mail: nekhaeva1967@gmail.com

________________________________________________________________________________

Statement of the problem. The main objective of this research is to show how the problems of transmitting terms in Russian are solved in the modern world of IT professionals. The article emphasizes that the IT-sphere is a special communication environment where various translation strategies are implemented. Analysis of the strategies used, their success or, conversely, possible incorrect application was the area of interest in the study of this issue.

Results. The analysis of scientific and technical translations from English into Russian made by students, master students and postgraduates of the faculty of information technology and computer security (FITCS), as well as students of the program of additional professional education "Translator in the field of professional communication" allowed us to identify a number of difficulties that they face. As a result of comparing the original texts and translatnes, we suggest ways to transfer abbreviations, multi-component terminology combinations (MTC) and English IT terms into Russian language. For the practice of professional scientific and technical translation, tasks aimed at developing translation skills are offered.

Conclusion. The formation of translation skills in the IT-sphere is associated with a number of difficulties, among which the lag of dictionaries and reference manuals from the modern realities of life comes to the fore, when the terminological language literally floods the professional life of information technology workers. Overcoming translation difficulties can be achieved through regular practice of completing tasks. An important role in achieving success is played by the cognitive abilities of the future specialist performing the translation.

Key words: technical language, IT-sphere, IT-terminology, multicomponent terminology combination, translation strategy, abbreviation, equivalency, translation errors, cognitive ability.

128

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

УДК 811.133.1' 255

DOI 10.36622/VSTU.2020.68.42.009

РЕНОМИНАЦИЯ ПАРЕМИЙ ВО ФРАНЦУЗСКИХ ПЕРЕВОДНЫХ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТАХ

Е.Ю. Лапаева

Воронежский государственный университет преподаватель французского языка Лапаева Евгения Юрьевна

e-mail: e.lapaeva@icloud.com

Постановка задачи. В данной статье анализируются способы реноминации паремий и входящих в их состав разговорно-просторечных единиц в текстах французских художественных переводов высокой степени национальной окраски.

Результаты. Проведен сравнительный анализ паремий исходного и переводного текстов. Выявлены основные способы передачи во французском тексте русских пословиц и поговорок. Определены способы передачи разговорно-просторечных единиц. Проанализирована степень адаптированности элементов «чужой» лингвокультуры во французском переводном тексте.

Выводы. Реноминация индивидуально-авторских паремий осуществлялась через «свои» паремии / устойчивые выражения и семантические кальки. Паремии, отраженные в словарях, реноминировались через свободные сочетания, семантические кальки с исходного текста и «свои» паремии / устойчивые выражения. Калькирование свойственно передаче авторских паремий, за счет чего происходит освоение «чужой» лингвокультуры и сохранение художественной и стилистической функции исходного текста. При передаче зафиксированных словарями паремий чаще использовались «свои» паремии, за счет чего достигается лингвокультурная адаптация «чужой» действительности. Реноминация паремий через свободные сочетания не встречается при передаче индивидуально-авторских паремий и очень немногочисленна при передаче паремий зафиксированных словарями. Реноминация разговорно-просторечных элементов осуществлялась средствами «своего» языка через элементы разных языковых уровней. Французская лингвокультура обладает широкими реноминативными возможностями для интеграции и адаптации «чужой» языковой и культурной действительности.

Ключевые слова: пословица, поговорка, паремия, реноминация, переводной художественный текст, разговорно-просторечные единицы.

Для цитирования: Лапаева Е.Ю. Реноминация паремий во французских переводных художественных текстах / Е.Ю. Лапаева // Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования». – 2020. – Вып. 4 (48). – С. 129-141.

Введение.

Изучение языкового взаимодействия как одного из неотъемлемых аспектов диалога и взаимовлияния культур на материале переводных художественных текстов в настоящее время представляется актуальным. Так, имеющиеся исследования демонстрируют востребованность переводов русских авторов на иностранный язык, в особенности художественных произведений (рассказов, романов, пьес) [1], и вытекающая из этого необходимость в репрезентации «чужой» лингвокультуры в «своем» языке обусловливает исследовательский интерес к способам передачи в переводном художественном тексте национально-окрашенных единиц. Среди научных работ, посвященных данной проблематике отметим, в частности, работы Н.А. Фененко по репрезентации русского просторечия в текстах переводов русских писателей на французский язык, С.Ю. Буряковой по делакунизации во французских переводах прозы русских классиков, Н.В. Меркуловой по проблематики перевода эстетической ономастики в художественных французских текстах, работы по проблематике перевода художественных произведений В.А. Разумовской, Н.М. Нестеровой, Л.А. Нефедовой. К безэквивалентным, национально-окрашенным, «непереводимым» единицам можно отнести и паремии. Основные исследования по

_____________________

© Лапаева Е.Ю., 2020

129

репрезентации «чужих» паремий средствами «своего» языка и «своих» паремий средствами «чужого» языка проводились на материалах русского, английского и немецкого языков (см. работы Р.Р. Закирова, М.А. Башировой, С.А. Украинского, М.Б. Схвитаридзе, И.Г. Никитиной). Поэтому актуальным представляется исследовать способы передачи русских паремий на материале французских переводных художественных текстов.

Отражая национальный характер, материальный быт народа, его многовековой опыт и мудрость, будучи способными «к воссозданию круга наиболее важных для народной культуры понятий» [2, с. 270], паремии нередко используются в художественных произведениях для придания стилистической образности тексту и передачи национальнокультурного колорита. Немаловажным элементом паремий, присущим разговорной живой речи, являются разговорные и просторечные единицы разных языковых уровней, которые функционируют как стилистические средства для социально-речевой характеристики персонажей. Так, еще Ш. Балли писал, что «художественная речь почти всегда в какой-то мере отклоняется от нормы «хорошего слога», так как своими корнями уходит вглубь общенародного языка...», она «является в какой-то мере переработкой, часто бессознательной, разговорного языка» [3, с. 219].

Отметим, что границы между разговорной речью и просторечием весьма размыты, что обуславливает тенденцию, характерную как для русского, так и для французского языков, к смене лингвистического статуса ЛЕ, совершающих переход из одного пласта в другой. Например, ЛЕ давеча в словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой 1992 года дается с пометой устар. и прост., а в словаре Т.Ф. Ефремовой 2000 года дается с пометой разг.-сниж. ЛЕ débrayer в значении «arr ter le travail» (прекратить работу) и piger «comprendre» (понимать),

которые отмечены как populaire в словаре Petit Robert 1977, familier в Nouveau Petit Robert

2001, даются без помет в словаре Petit Larousse 2001 [4, с. 128]. Исходя из вышенаписанного, в данном исследовании нами предлагается использовать обобщающий термин — разговорнопросторечные единицы, объединяющий как лексемы, с пометами разговорное и просторечное, так и ЛЕ, сопровождающие комбинированные функциональностилистические лексикографические пометы, а также случаи отклонений от нормы русского и французского языков на других языковых уровнях.

Анализ выделенных нами паремий проводился с позиций теории реноминации,

согласно которой реноминация представляет собой процесс «называния «чужого» денотата,

отраженного в сигнификате, средствами «своего» языка, в процессе которого может происходить некоторое преобразование (изменение) сигнификата» [5, с. 154]. Данный подход представляется наиболее целесообразным и продуктивным для настоящего исследования, поскольку положения теории реноминации позволяют выявить способы передачи и степень адаптированности элементов «чужой» лингвокультуры, «непереводимых», безэквивалентных единиц языка, которые представляют собой паремии и разговорно-просторечные единицы в текстах высокой степени национальной окрашенности.

В современной лингвистике открытым является вопрос как о статусе самой паремии, так и о науке паремиологии. Дискуссионным представляется вопрос разграничения паремий, афоризмов, притч и фразеологизмов, с которыми паремии соотносятся по ряду признаков. В.М. Мокиенко, в частности, указывает на то, что паремии являются источником фразеологии [цит. по: 2, с. 241]. Одни исследователи, разделяющие широкие взгляды на фразеологию, причисляют паремии к фразеологизмам (В.В. Виноградов, А.В. Кунин, Н.М. Шанский, Б.А. Ларин), другие выносят их в отдельную категорию (Н.Ф. Алефиренко, С.М. Кравцов, В.П. Жуков, В.М. Мокиенко, Н.Н. Амосова, Г.Л. Пермяков, З.К. Тарланов). В нашем исследовании мы разделяем вторую точку зрения, относя фразеологизмы и паремии к разным категориям, так как каждая из них обладает своим уникальным набором функциональных особенностей, а также структурных и семантических характеристик [2, с. 243].

Не менее спорным является вопрос о различении пословиц и поговорок. В нашем исследовании мы будем опираться на следующие определения: пословица представляет собой «краткое, устойчивое в речевом обиходе, как правило, ритмически организованное

130

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

изречение назидательного характера, в котором зафиксирован многовековой опыт народа; [...] выражает суждение» [1**], не зависящее от внешнего контекста и обладающее подтекстом [2, с. 248]. Поговорка же в отличие от пословицы имеет «только буквальный план» [1**], то есть «не обладает семантической независимостью от внешнего контекста» и служит для украшения и разнообразия речи [2, с. 249].

Стоит отметить, что во французских словарях, в частности в CNRTL, Larousse, Littré и Le Robert [2**, 3**, 4**, 5**] слово parémie не фигурирует, хотя нам удалось его найти в других источниках, например, в некоторых статьях1 и в электронном словаре Cordial, который дает понятию parémie следующее определение: законченное высказывание, как поговорка, аксиома, изречение (максима) («énoncé plein, comme un proverbe, un axiome, un adage») [6**]. Вместо термина паремия во французском языке принято использовать понятие proverbe, которое сочетает в себе признаки пословиц и поговорок, – это истина, полученная через опыт, мудрый практичный народный совет, для всех социальных групп, выраженный в лаконичной, главным образом образной форме («vérité d’expérience, ou conseil de sagesse pratique et populaire, commun à tout un groupe social, exprimé en une formule elliptique généralement imagée et figure») [5**]. Во французской лингвистике также есть термин dicton, обозначающий народную мудрость, выраженную в образной форме и принявшую форму поговорки в том или ином регионе («sentence exprimant une vérité d'expérience sous une forme imagée, généralement d'origine populaire, et passée en proverbe dans une région donnée») [2**].

Таким образом, из-за различия терминологии в русской и французской лингвистике в нашем исследовании при анализе пословиц и поговорок применительно к ПТ мы будем использовать термин паремия, сочетающий в себе обе категории.

Методология исследования.

Объект и предмет исследования. В данной статье объектом исследования выступают реноминированные формы паремий, а также разговорно-просторечные единицы, входящие в их состав, как трансляторы «чужой» картины мира во французских переводных художественных текстах. Предмет исследования – способы реноминации паремий и разговорно-просторечных единиц в переводном тексте. Цель исследования – комплексное описание и представление способов реноминации паремий и разговорно-просторечных единиц в текстах французских художественных переводов.

Материалом исследования послужили переводы на французский язык художественных произведений сказового жанра XIX-XX века: N.S. Leskov «Le Pèlerin enchanté»; M.M. Zoschenko «Contes de la vie de tous les jours : nouvelles satiriques soviétiques des années 1920»; A. Platonov «Tchevengour», V. Eroféev «Moscou-sur-Vodka» [2*,4*,6*,8*].

Методы исследования. Основным методом исследования в данной работе является сравнение контекстов ИТ (зд. и далее – исходного текста. – Е.Л.) и ПТ (зд. и далее – переводного текста. – Е.Л.), содержащих паремии, полученные методом сплошной выборки. Кроме того, нами были использованы методы лексикографического анализа лексических единиц (далее – ЛЕ. – Е.Л.) на основе словарных дефиниций и контекстуального анализа. За единицу анализа мы принимали контекстное употребление паремии: одно предложение, фраза или целый отрывок из художественного текста.

Результаты исследования.

Все паремии, проанализированные нами в ИТ и в ПТ, можно разделить на две группы: индивидуально-авторские или окказиональные и зафиксированные словарями или узуальные. Ниже приведем анализ способов реноминаций каждой из этих групп.

1.Anscombre J.-C. Présentation. La parole proverbiale / J.-C. Anscombre // Langages. – 2000. – №139. – P. 3-5.

2.Wozniak A. Peut-on traduire un proverbe ? /A. Wozniak // Éla. Études de linguistique appliquée. – 2010. – №157. – P. 35-48.

3.Muñoz J.S. La terminologie parémiologique française et sa correspondance espagnole / J.S. Muñoz // Terminologie et Traduction. – 1992. – vol. 2/1. – P. 331-343.

131

Реноминация авторских паремий.

Передача авторских паремий осуществлялась двумя способами: через «свои» паремии

ипосредством семантических калек. Стоит отметить, что авторские паремии не реноминировались через свободные сочетания слов, что, несомненно, сохранило в ПТ художественно-стилистическое своеобразие ИТ.

Рассмотрим примеры реноминации окказиональных паремий через «с в о и » п а ре ми и

иус т о йч и в ые в ыра же н ия в ПТ.

Согласно Ж.-П. Вине и Ж. Дарбельне «в лексическом фонде любого языка очень легко найти эквиваленты для пословиц другого языка, так как открытия «мудрости народов» повсюду одинаковы» («it is normally easy to find a matching equivalent proverb because the

«sagesse des nations» has made the same observations everywhere» [6, с. 275]. Наш анализ частично подтверждает вышесказанное, так, из общего числа проанализированных единиц практически в половине случаев (в семи случаях из девятнадцати) переводчики использовали «свои» французские паремии для передачи русских пословиц и поговорок, как индивидуально-авторских, так и узуальных. Однако такой подход лингвистов встречает критику, так М. Балляр находит его наивным, поскольку «пословицы как продукт определённой культуры отражают мировоззрение разных народов по-разному», следовательно, эквиваленты можно найти далеко не всегда [7, с. 45]. В случае авторских паремий, нами было выделено всего два примера реноминации «своими» средствами, например:

ИТ: Поел – и рот завязал [1*].

ПТ: Juste de quoi manger et puis ceinture jusqu’à la prochaine [2*].

Здесь авторская поговорка в ИТ реноминируется через «свое» измененное устойчивое выражение с пометой fig. et populaire se mettre, se serrer la ceinture (надеть, затянуть пояс, в

значении не есть досыта, лишать себя основных благ) в ПТ. Рассмотрим еще один контекст:

ИТ: – Пока человека не кончишь, он живет дурόм, – подал свой голос Пиюся [1*].

ПТ: – L'homme n'en fait qu'à sa t te, si on ne la lui coupe pas, manifesta Pioussia [2*].

Здесь в ИТ просторечное дурόм (в значении по-дурацки) реноминируется в ПТ за счет «своего» устойчивого выражения n’en faire qu’à sa t te (думать своей головой) с пометой familier, которое имеет во французском языке преимущественно отрицательную коннотацию. Так, словарь дает в качестве его дефиниции глагол désoibéir (не повиноваться, ослушаться) и выражение tre ent té (быть упрямым) [8**]. Разговорно-сниженное кончишь (в значении убьешь) передается через выражение couper le t te (отрубить голову, в значении убить). Отметим также, что устойчивое выражение в ИТ подать голос реноминируется в ПТ через глагол manifester (сделать заявление), который, хорошо отражает общую стилистику текста А. Платонова, а именно использование канцелярских, возвышенных слов крестьянскими необразованными героями.

Гораздо более частотным способом реноминации окказионализмов является семантическое калькирование (шесть выделенных примеров).

Далее приведем примеры реноминации окказиональных паремий через с е ма н т ич е с к ие ка л ьк и с ИТ:

ИТ: – Пастух сам знает, когда ему молоко пить, – сообщил за себя Кирей [1*].

ПТ: – Le berger sait bien à quelle heure boire son lait, déclara de son chef Kiréi [2*].

Здесь авторская пословица передается в ПТ через семантическую кальку с ИТ. Кроме того, нарушение лексической и грамматической сочетаемости сообщить за себя в ИТ

132

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

передается в ПТ посредством устойчивого выражения de son chef (досл. от себя). Рассмотрим еще один пример:

ИТ: – Писец плотнику хату не поставит, – высказался Жеев [1*].

ПТ: – Un scribouillard ne fera jamais la maison d’un menuisier, décréta Jeiev [2*].

в данном случае окказиональная пословица в ИТ также реноминируется семантической калькой с русского языка в ПТ. Отметим передачу разговорных единиц, входящих в состав паремий: в ИТ используется лексема хата с пометой разговорное, тогда как в ПТ разговорный характер переносится на другую лексему scribouillard (бумагомаратель, писака)

спометами familier, péjoratif.

Вследующем примере реноминация авторской пословицы через семантическую кальку сопровождается реноминацией одинаковых разговорных лексем в ИТ и в ПТ:

ИТ: – Два зайца от своей смерти волка сгрызут...[1*].

ПТ: – Par peur de mourir, deux liévres peuvent croquer un loup…[2*].

ЛЕ сгрызут дается в словаре с пометой разговорное, в ПТ глагол croquer дается с пометой familier.

Отметим также социолингвистическое значение паремий, которое «проявляется в прямой отсылке к определенным референтам» [7, с. 43], в нашем примере к предметам, отображающим житейскую крестьянскую повседневность России, например:

ИТ: Нечего тебе клюкву хотеть, когда морщиться не умеешь...[1*].

ПТ: Quand on ne sait pas faire la grimace, pas la peine de demander du verjus…[2*].

В данном случае авторская пословица передается в ПТ семантической калькой с заменой реалии, не типичной для флоры Франции, клюква на близкую ей гастрономическую реалию verjus (кислый сок из незрелого винограда, кислое вино). Кроме того, во французском существует устойчивое выражение aigre comme verjus (кислый, как виноградный сок). Здесь реноминация за счет «своей» реалии снимает непонимание у иностранного читателя, сохраняя при этом стилистическую и коммуникативную функцию паремии, разрешая, таким образом, так называемую переводческую дилемму «или показать специфику и впасть в «экзотику», или сохранить привычность и утратить специфику» [8, с. 321]. Отметим, что разговорная стилистика в данном контексте полностью нашла отражение

вПТ: разговорная ЛЕ нечего реноминируется через эллиптическую конструкцию в ПТ pas la peine de demander, где опущено подлежащее, сказуемое и первый компонент отрицания (ср.

правильное il n’y a pas la peine).

Одной из особенностей паремий, которую отмечает, в частности, Н.Ф. Алефиренко является важность рифмы и ритмико-фонетической формы. В исследуемом материале рифма

вИТ не всегда находит свое отражение в ПТ, например:

ИТ: ...на лишний рот лишний хлеб растет [1*].

ПТ: ... à bouche de trop, pain de reste [2*].

Здесь авторская пословица в ИТ реноминируется семантической калькой в ПТ, разговорная ЛЕ рот, которая на стилистическом уровне является метонимией, реноминиуется через метонимию bouche (рот) в ПТ. Таким образом, несмотря на отсутствие рифмы в ПТ, сохраняется общая художественная картина и разговорный характер контекста. Рассмотрим еще один пример:

ИТ: А из тебя сыплется, да никто не подбирает [1*].

133

ПТ: Toi, tu gaspilles, et il n’y a personne pour glaner derrière toi [2*].

В данном случае в ИТ можно уловить аллюзию на поговорку песок сыплется, употребляемую укоризненно по отношению к пожилому человеку. Здесь, однако, поговорка обличает такой недостаток, как расточительность, что нашло свое отражение в ПТ. Глагол gaspiller означает растрачивать, безрассудно тратить деньги на бесполезные вещи [5**]. Кроме того, в ПТ используется ЛЕ glaner с пометой au fig. (в переносном смысле). В прямом значении глагол означает собирать колосья после жатвы, в переносном собирать отовсюду по крупицам то, что может принести выгоду. Таким образом, смысл окказиональной паремии в ПТ понятен даже без контекста за счет входящих в ее состав лексических единиц. В русском же примере отсутствие контекста приводит к неверной трактовке поговорки.

Использование семантической кальки с русского языка, то есть перенос «чужой» паремии в свою культуру при реноминации индивидуально-авторских паремий с одной стороны, выглядит оправданным, так как в данном случае окказионализмы представляются «чуждыми» и непривычными для восприятия как иностранного, так и русского читателя. С другой стороны, если русский читатель, в большинстве своем, понимает, основываясь на своем предыдущем когнитивном опыте, что речь идет о языковой игре, словотворчестве героя, то для французского читателя авторские окказионализмы в переводном тексте производят впечатление экзотизма, элемента «чужой» лингвокультуры. Тем не менее, использование калек позволяет сохранить в ПТ индивидуально-авторский реаликон писателя, передавая содержательную и эстетическую функцию художественного произведения.

Реноминация зафиксированных словарями паремий.

Перейдем к анализу паремий, отраженных в словарях. Данные единицы реноминировались тремя способами: через свободные сочетания, через семантические кальки с ИТ и через «свои» паремии.

Рассмотрим сначала реноминацию через с воб од н ые с о че т а н ия , случаи которой немногочисленны (всего три примера):

ИТ: Ну что там дело!..дело не медведь, в лес не убежит... [3*].

ПТ: Bah ! Il sera toujours temps d’en parler [4*].

В данном примере поговорка в ИТ передается через свободное сочетание в ПТ il sera toujours temps d’en parler (об этом всегда будет время поговорить). Среди других разговорных средств отметим редупликацию в ИТ, которая не отражена в ПТ и фразеосинтаксическую схему ну что там дело, которая реноминируется ономатопей bah (ну и что (же), подумаешь), передающей выражение безразличия. Рассмотрим еще один пример:

ИТ: ...а ты прежде подойди-ка сюда ко мне: сядем рядом, да поговорим ладом, постарому, по-бывалому [3*].

ПТ: Viens donc t’asseoir auprès de moi et bavardons comme jadis, en vieux amis que nous sommes [4*].

При реноминации в ПТ сохранена рифма comme jadis, en vieux amis, хотя сама поговорка реноминируется через свободное сочетание слов t’asseoir auprès de moi et bavardons comme jadis (садись рядом со мной и поговорим, как раньше), кроме того в ПТ используется адвербиальное устойчивое разговорное выражение en vieux amis (как старые друзья) реноминирующее выражение по-старому в ИТ. В ПТ не отражена избыточность разговорной речи, так, два выражения по-старому, по-бывалому передаются с помощью одного – comme jadis (как раньше). Нереноминированной остается разговорная ЛЕ, входящая в состав поговорки, ладом. Тем не менее переводчик предает разговорную частицу – ка через разговорную постпозицию частицы donc. Приведем еще пример:

134

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

ИТ:…так дай бог твоими устами да нам мед пить [3*].

ПТ:...nous n’avons plus qu’à souhaiter le succès de l’affaire [4*].

В данном контексте поговорка в ИТ реноминируется свободным сочетанием в ПТ (досл. мы желаем лишь успеха в этом деле). Кроме того остается нереноминированным разговорное устойчивое выражение дай бог, хотя во французском языке существует обширный ряд эквивалентов, например, Dieu le veuille! Plaise à Dieu! À Dieu plaise! Включая выражение с пометой familier Dieu aidant! (fam.) [2**].

Стоит отметить, что передача паремий путем стилистической нейтрализации может оказаться не всегда удачной, и, по словам Н.К. Гарбовского, даже опасной, так как «она затрагивает уже прагматический уровень единицы перевода» [9, с. 411]. Вследствие чего происходит изменение степени воздействия на читателя, снижается коммуникативный эффект, что ведет в целом к трансформации эстетической функции высказывания. Принимая во внимание тот факт, что одними из существенных свойств художественного текста является коммуникативная направленность и эстетическая ценность [10, с. 278 ] (курсив наш. – Е.Л.), а также то, что «художественный текст структурируется в соответствии с мотивами и целью эстетической деятельности» [10, с. 290] (курсив наш. – Е.Л.), при передаче паремий представляется необходимым использовать другие реноминативные приемы: свои паремии или устойчивые сочетания слов, в случае невозможности найти подходящий эквивалент уместным приемом остается семантическое калькирование.

Далее рассмотрим случаи реноминации через с е ма н т ич е с к ие ка л ь ки с ИТ, которые также немногочисленны – мы выделили всего три примера:

ИТ: «Садись, товарищ, с нами – в ногах правды нет» [5*].

ПТ: «Assieds-toi, camarade. La verité n’est pas dans les jambes» [6*].

Здесь мы видим реноминацию русской поговорки путем полного семантического калькирования с ИТ. Отметим, что во французском языке существуют устойчивые выражения с лексемой jambes (ноги) с несколько схожей с русской паремией семантикой: n'avoir plus de jambes, avoir les jambes coupées (досл. не иметь больше ног, иметь отрубленные ноги в значении быть без сил). Приведем еще один пример:

ИТ: ...но, думаю, чем бы дитя ни тешилось, абы не плакало… [3*].

ПТ: ...mais je me dis que «tout jeu est bon pourvu que l’enfant ne pleure»...[4*].

В данном случае калькированная русская пословица в ПТ tout jeu est bon pourvu que l’enfant ne pleure (досл. любая игра хороша, лишь бы ребенок не плакал) дополнительно графически выделяется кавычками. Однако просторечная ЛЕ абы остаётся не отражена в ПТ. Рассмотрим еще один контекст:

ИТ: — Что это,— говорит,— за шум, а драки нету?[7*].

ПТ: –– Et quoi, dit-il, pourquoi ce tintouin, et pas de bagarre? [8*].

Здесь мы видим реноминацию поговорки посредством семантической кальки. Что касается реноминации разговорно-просторечных единиц, то в ПТ данных элементов больше, чем ИТ, что позволяет компенсировать их отсутствие в других частях текста: ЛЕ tintouin (беспокойство, хлопоты) с пометами familier, vieilli; ЛЕ bagarre (суматоха, потасовка, драка) с пометой familier, а также эллиптическое употребление вопросительного местоимения quoi, являющееся маркером разговорной речи, передающее фразеосинтаксическую схему что это за в ИТ.

Последними рассмотрим примеры реноминации через «с в о и » п а ре м ии ил и че ре з

превалирующим в нашем материале, что объясняется самой природой паремии которая, «не является индивидуальным речевым актом, а цитированием коллективного высказывания» [7, с. 43], представляет собой часть «коллективной памяти языкового сообщества» [7, с. 39], обобщает совокупность «коллективного знания» [7, с. 41] Поэтому для сохранения функций паремии оправданным выглядит использование в процессе реноминации выражений, типичных для коллектива принимающей культуры, например:

ИТ: «Что ж, испыток не убыток, Митрий Иваныч [1*].

ПТ: «Ma foi, un essai ne coûte rien, Mitri Ivanovitch [2*].

в данном контексте русская поговорка реноминируется в ПТ с помощью «своего» устойчивого выражения, которое во французском языке входит в состав некоторых паремий, например, la politesse ne coûte rien et achète tout (досл. вежливость ничего не стоит, но может купить многое). Кроме того, в ПТ реноминируются разговорные элементы: фразеосинтаксическая схема что ж в ИТ и устойчивое выражение ma foi (право же, честное слово) с пометой familier в ПТ.

В следующем ниже примере зафиксированные словарями паремии сопровождаются авторскими окказионализмами:

ИТ: Довольно в мутной воде рыбку ловить – пора ловить человеков!.. [5*].

ПТ: Assez p ché en eau trouble! En chasse, maintenant [6*].

в ПТ русская поговорка ловить рыбу в мутной воде реноминируется «своей» французской, идентичной по семантике паремией p cher en eau trouble (рыбачить в беспокойной воде, в значении получить выгоду от неразберихи [7**]). Окказионализм в ИТ пора ловить человеков передается через окказионализм в ПТ en chasse, maintenant (досл. теперь на охоту). Ошибочное употребление ЛЕ человеков во множественном числе находит отражение в другом месте контекста в ПТ: эллиптическая конструкция, представленная опущением вспомогательного глагола и местоимения on (ср. правильное on a assez pêché). Приведем еще пример:

ИТ: …однако, видно, назвавшись груздем, полезешь и в кузов… [3*].

ПТ: …mais qui se fait brebis, le loup le mange [4*].

в приведенном примере русская пословица реноминируется в ПТ за счет «своей» французской паремии в ПТ qui se fait brebis, le loup le mange (кто притворяется овцой, того волк и съест). Данный случай реноминации весьма удачный, так как переводчику удалось сохранить художественно-стилистическую окраску подлинника, адаптировав «чужую» лингвокультурную реалию под «свою».

Следует также отметить свойственную паремиям вариативность, то есть изменение слов, входящих в их состав, или же опущение/замену одной из частей, объясняющуюся тем, что паремия, представляя явление живого народного языка, «додумывается» и «досоздается» постоянно [2, с. 294]. Деформация пословиц используется в игровых, пародийных целях, подчиняясь художественной и эстетической задаче писателя, что нашло свое отражение и в текстах переводов, например:

ИТ: ...один ум хорошо, а второй лишний [1*].

ПТ: ...deux t tes ne pensent pas toujours mieux qu'une [2*].

в ИТ мы видим лексически измененную пословицу один ум хорошо, а два лучше, которая в ПТ реноминируется «своей» паремией deux t tes valent mieux qu'une (две головы

136