Труды юрфака, т. 11

Внастоящее время большой популярностью пользуется цивилизационный подход при классификации правовых систем38 , так как он учитывает многие стороны, выходящие за пределы только контрастного сравнения, присущего формационному подходу. При типологизации права цивилазионный подход учитывает в первую очередь национально-исторические, кон- кретно-географические, специально-юридические, религиозные и иные признаки.

«В соответствии с таким подходом история человечества — это история развития цивилизаций»39. Однако четкого определения цивилизации не существует. В. А. Бачинин определяет правовую цивилизацию как «крупный комплекс правовых систем, имеющих общие культурно-исторические корни, давние, разработанные религиозные, этические и философские основания, родственные нормативно-ценностные структуры и сходные юридические признаки»40. Стоит отметить, что культурный элемент играет важную роль в выделении цивилизаций, а значит, и правовых систем, так как каждой цивилизации свойственна своя правовая семья.

Все государства с точки зрения цивилизационного подхода можно условно поделить на два типа: восточный (Китай, Индия, империя инков и др.) и западный (страны Европы), каждый из которых имеет свои правовые семьи. Национальные правовые системы Запада и Востока отличаются пониманием права, его ролью и местом в системе социального общества, темпом развития общества, правовой идеологией, культурой, правовым менталитетом, который детерминирован правовым сознанием, правовой традицией и стилем правового мышления. Данный факт также непосредственно связан с вектором и темпом развития ценностей, традиций, ориентаций.

Врамках одного и того же типа цивилизации можно провести классификацию правовых систем, критерием будет являться нормативный элемент правовой системы, включающий в себя право, правовые принципы, источни-

38Супатаев М. А. К проблематике цивилизационного подхода к праву (очерки общей теории и практики). М., 2012. С. 3.

39Рассказов Л. П. К вопросу о классификации правовых систем: цивилизационный подход. Тенденции сближения правовых семей в условиях глобализации // https://cyberleninka.ru/article/v/k-voprosu-o-kriteriyah-klassifikatsii-pravovyh-sistem- tsivilizovannyy-podhod-tendentsii-sblizheniya-pravovyh-semey-v-usloviyah.

40Бачинин В. А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб., 2006. С.

1019.

30

ки права, систему права, юридическую технику. В соответствии с данным критерием страны западного типа можно подразделить на две большие семьи: романо-германскую и англо-саксонскую. Страны восточного типа также можно разделить на социалистическую, мусульманскую и другие правовые системы.

С точки зрения А. Тойнби, в основе типов цивилизаций лежат мировые религии41. С этим мнением можно согласиться, но с двумя уточнениями: «вопервых, речь должна идти не только о мировых религиях, но и о других «великих явлениях», выполняющих перспективную функцию, то есть становящихся традиций, образом жизни, регулятором поведения; во-вторых, если мировая религия или другая великая идея не рассматривается как причина самобытности данной культуры (цивилизации), но выступает лишь наглядным примером такой самобытности»42. Тойнби вначале насчитывал до 100 самостоятельных цивилизаций, затем в ходе продолжительных исследований довел их до 13. Все остальное общество он считал побочным вариантом самостоятельных цивилизаций43.

По мнению С. Хантингтона, в качестве критерия можно взять культурную идентичность, задаваемую мировыми религиями, великими идеями, в результате он выделяет такие правовые системы: западную, конфуцианскую, японскую, славянско-православную, исламскую, индуистскую, латиноамериканскую и африканскую44. Можно с уверенностью сказать, что данные правовые системы образуют сейчас правовую картину мира. А Н. Я. Данилевский выделял свыше 10 типов цивилизаций: германо-романскую, славянскую, индийскую, еврейскую и др.45 О. Шпенглер, произведя сравнительные исторические исследования, пришел к выводу о том, что цивилизация есть «неизбежная судьба культуры». Он насчитывал восемь основных культур в истории цивилизаций.

41Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. С. 731.

42Амплеева Е. Е., Еремин А. В., Харитонов Л .А., Честнов И. Л. Указ. соч. С. 27–28.

43Семеникова Л. И. Проблемы цивилизационного подхода к истории. Уфа, 1994.

С. 32.

44Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003. С. 210.

45Алексеев С. С. Право на пороге нового тысячелетия. Некоторые тенденции мирового правового развития —надежда и драма современной эпохи. М., 2000. С. 203.

31

Некоторые ученые считают, что существуют только две цивилизации — традиционная и современная. Французские компаративисты Ж. и Ж.-Э. Жиккель говорят о том, что теперь в мире «стала универсальной» единственная цивилизация — индустриальная 46 . Иногда утверждается, что в России — своя цивилизация47.

А. Э. Черноков предлагает типологию правовых систем, также основанную на цивилизационном подходе, он выделяет следующие семьи: романогерманская, общего права, российская правовая система, мусульманское право, индусское право, китайское право, право Японии, обычное право Африки. Выделение правовой системы России в отдельную классификационную группу, по мнению автора, представляется весьма спорным48.

С точки зрения цивилизационного подхода можно легко объяснить диалог правовых культур, сближение правовых систем. Х. Берхауз пишет: «Географическое положение на стыке двух цивилизаций (восточной и западной) обусловливает взаимодействие и взаимопроникновение цивилизационных элементов как результат диалога правовых культур»49.

Достоинство цивилизационного подхода заключается в том, что определены духовные факторы, как существенные в тех или иных конкретноисторических условиях. Однако данный подход имеет некоторые недостатки, во-первых, неопределенность понятия «цивилизация», что вызывает сложность использования его в качестве критерия при типологии правовых систем, во-вторых, существенные различия в теориях разных ученых этого подхода. В. Е. Чиркин отмечает еще такой недостаток: «Сторонники исключительно цивилизационного подхода в юридической науке отвергают „рациональные зерна― других способов анализа, многофакторность познания права (в частности, правовых систем)50».

46 Чиркин В. Е. О применении формационно-цивилизационного подхода для классификации правовых систем и правовых семей // http://www.lihachev.ru/pic/site/files/lihcht/2013_Sbornik/2013_Dokladi/2013_Sec4/022_2013_S ec4.pdf.

47Лукашева Е. А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение.

М., 2009. С. 213.

48Черноков А. Э. Указ. соч. С. 28.

49Бехруз Х. Указ. соч. С. 461.

50Чиркин В. Е. Указ. соч.

32

В рамках правовой семьи возможна классификация правовых систем и на более мелкие группы. Например, в романо-германской правовой семье выделяют группу французского, романского права (правовые системы Франции, Италии, Бельгии) и группу германского права (правовые системы ФРГ, Австрии и др.). Осакве К. объяснил это деление тем, что «в романской ветви преобладающую роль сыграло римское право, а в германской — обычное право отдельных земель»51. В правовой семье общего права — группу английского права и группу американского права.

Таким образом, ни одна из классификаций правовых семей не является исчерпывающей. М. Н. Марченко пишет: «нет и не может быть законченной правовой или любой иной классификации и что любая выделяющаяся при этом правовая система с неизбежностью будет иметь относительный характер», поэтому в литературе можно встретить самые различные типологические подразделения правовых семей, что вполне естественно и закономерно, имея в виду сложность, многогранность и известную противоречивость рассматриваемой материи. Привлечение различных юридических критериев классификации позволяет охватить разные аспекты и стороны функционирования правовых систем и тем самым глубже раскрыть отдельные закономерности правового развития.

Классификация на уровне правовых систем, с моей точки зрения, более всего целесообразна на основе нескольких критериев, а именно условиях исторического развития, системе институтов права, их специфики, а также в структуре правовых семей, позволяющая понять характер отношений между нормами, институтами, отраслями.

А. С. Корсакова

Конституционные доктрины Верховного Суда США: от судебного активизма до судейского консерватизма

Какой орган в конституционном механизме Соединенных Штатов Америки имеет беспрецедентную возможность формировать и изменять правовую систему и юридическую культуру США? Без сомнения, это Верхов-

51 Осакве К. Сравнительное правоведение в схемах: Общая и Особенная части. М., 2002. С. 67.

33

ный Суд, который формирует авторитетную конституционно-правовую доктрину, будучи призванным обеспечивать стабильность конституционного порядка и прогрессивность конституционно-правового развития страны.

Верховный суд США по существу является главенствующим не только над нижестоящими федеральными судами и судами штатов, но и над другими ветвями центральной власти и правительствами штатов. Это значит, что функцией ВС США является выработка и развитие судебных доктрин и типовых юридических подходов к разрешению определенных правовых споров, в том числе компетенционных, правозащитных и т. д. В этом направлении ВС США неоднократно менял социально-политическую ситуацию в стране и свое отношение к правовому статусу личности и определения форм личной свободы, включая расовый вопрос; к разграничению федеральной власти и власти штатов; к разделению трех ветвей власти на основе системы сдержек; к своим собственным доктринам.

Но с великой силой приходит и большая ответственность. В своих судебных прецедентах суд определяет, что считать конституционным и верным, порой эти решения являются спорными или даже взаимоисключающими, но никто не ставит под сомнение их авторитет52. Вся деятельность ВС США часто определяется понятием «правление судей» и особым судейским активизмом. При этом в последние десятилетия проявился феномен ослабления правотворческой активности верховных судей, который заслуживает отдельного внимания в разных странах системы «общего права»53.

Для начала определимся с термином «судебный активизм», который считается понятием отрицательным. При этом, как и многие правовые явления, он не обладает точной дефиницией. В доктринальных дебатах мы сталкиваемся с мнением, что судебный активизм является деградацией функции судебного толкования. В юридическом словаре Блэка говорится, что это «философия принятия судебных решений, в соответствии с которой судьи позволяют своим личным взглядам на политику направлять свои решения». По мнению ряда исследователей, судебный активизм — это узурпация Вер-

52Черниловский 3. М. От Маршалла до Уоррена: (Очерки истории Верховного Суда США). М., 1982.

53См. также: Трикоз Е. Н. Судебное правотворчество в Англии и Австралии (доктринальные основы) // Закон и судебная практика: Материалы межвузовской научнопрактической конференции. Краснодар, 2000. С. 12–15.

34

ховным Судом полномочий законодательной власти, другие же радикально заявляют, что это когда суд принимает решение, с которым кто-либо не согласен. Судейский активизм — это практика телеологического, творческого толкования законов в США, развивавшаяся в 1960-е годы при председателе ВС либерале Эрле Уоррене, которая привела в итоге к расшатыванию механизмов правовой системы США54.

По результатам нашего исследования данного вопроса, сегодня судебный активизм — это сложившаяся политика ВС США, ключевой целью которой является не просто конституционный надзор или защита существующих статутов, а целенаправленное формирование новых правовых норм и правоотношений. Теоретически активизм ВС США поддерживает в фило- софско-концептуальном плане школа правового реализма, считающая законодателем все судейское сообщество, чьи житейский опыт и знания вместе с существующими социально-политическими факторами позволяют создавать нормы права в ходе судопроизводства, а не только применять их.

В современный период уже нельзя считать консерватизм антиподом активизма. Ведь времена консервативной политики и эпохи либерализма в США связаны с именами конкретных президентов страны и председателей судов55, которые принадлежали к двум лидирующим партиям республиканцев или демократов56. Также исторические события, такие как Гражданская война, Великая депрессия и прочие, несомненно, оказывали влияние на главенствующие идеи в политике и законодательной деятельности. Но также с уверенностью можно сказать, что ВС США в равной степени вмешивался в политическую борьбу и подстраивался под политику в течение всего периода своего существования. И потому судебный активизм можно считать одной из характерных черт деятельности и неотъемлемой природой американского высшего суда.

54Петербургский М. Ю. Новый текстуализм Антонина Скалиа // Отечественная юриспруденция. 2016. № 7. С. 5.

55Киреев Д. В., Трикоз Е. Н. «Верховный суд США против Франклина Рузвельта»:

Квопросу о судебной реформе в 1930-е гг. // Нравственно-правовые критерии формирования судебной власти в государстве / сб. ст. М., 2018.

56См. подробнее: Маныкин А. С. История двухпартийной системы США (1789– 1980). М., 1981.

35

Это определяется возможностью Верховного суда США толковать Конституцию, причем объем данного толкования ограничен лишь судейским усмотрением и способом толкования, который выбирает судья. Отношение к интерпретации разделило американский юристов — практиков и теоретиков на две группы: интепретивисты и нон-интерпретивисты57. Интерпретиви-

сты — это сторонники орижинализма, т. е. четкого передерживания текста Конституции, напротив, стремятся выявлять замысел создателей акта, придерживаться буквы закона, и ни в каких случаях не создавать юридические конструкции, прямо не вытекающие из текста, поскольку это прерогатива Конгресса. Нон-интепретивисты являются адептами подхода Living Constitution и считают не только возможным, но и необходимым широко толковать и развивать Конституцию США, подстраивать ее лаконичность под современные реалии. Критикуя их деятельность, называют «судебным шаманством» и «судебной алхимией», так как считается, что они размывают понятие закона и законных полномочий.

Таким образом, истинным антонимом судейского активизма можно считать судебное самоограничение, в рамках которого судьи не выходят за пределы своих функций толкователей, не подвергая расширительной интерпретации «буква закона»; являясь простыми наблюдателями за действиями государственных властей. При этом сложно назвать это наблюдение независимым, потому что, как показывает практика, и активизм, и самоограничение часто зависят от исполнительной власти.

Остановимся на анализе основных этапов развития «правления судей» и доктрин ВС США, в которых было заметно проявление судебного активиз-

ма58. Первый постконституционый этап (конец XVIII — середина XIX века)

характеризовался определением полномочий верховной судебной власти, возникновением института конституционного контроля (дело Marbury v. Madison), формированием первых судебно-правовых доктрин. В частности, период Суда Маршалла (1801–1835) безапелляционно добился уважения от других ветвей власти, однако деятельность его была консервативной в целях

57Сафонов В. Н. Концепция «Интерпретивизма» в деятельности Верховного суда США // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2017. № 1.

58Наквакина Е. В. Дихотомия «Консерватизм — либерализм» в правовой политике Верховного суда США // Известия вузов. Поволжский регион. Общественные науки. 2011.

№2.

36

укрепления федерализма. В деле McCulloch v. Maryland суд признал как конституционность своего создания, так и невозможность его налогообложения со стороны властей штата. В деле Gibbons v. Ogden суд ущемил интересы одного штата — Нью-Йорка, поощрявшего монополизм в пароходном сообщении, но удовлетворил потребности государства в целом по беспрепятственному развитию транспортных коммуникаций.

Второй этап в эволюции Верховного суда — это усиление его роли в государственном механизме, проявление политики судебного активизма, что было связано с эрой джексоновской демократии и судом Р. Тэни, который занимал центристские позиции, в том числе предоставляя штатам «полицейские полномочия». Следующий период суда У. Уэйта — это один из редких моментов доминирования либералов. Так, в деле Minn v. Illinois (1877) признавалась правомочность властей штата устанавливать максимальные расценки на любой вид бизнеса, связанный с «общественными интересами».

Третий этап — это консервативная тенденция активизма ВС США, что приходится на период конца XIX в. — 30-е годы XX века. Здесь была явно выражена тенденция отстаивания интересов крупного капитала в ущерб социальным программам правительства, через конституционный контроль блокировались акты Конгресса. Суд под председательством М. Фуллера (1888–1910) перешел к политике консерватизма и идейно-политической пристрастности в своей практике. Показательным стало скандальное дело

Pollock v. Farmer’s Loan and Trust Company (1895), в котором cуд постановил,

что подоходный налог для корпораций в размере 2 % является неконституционным. Под предлогом «свободы трудового контракта» всячески ущемлялись права профсоюзов, не допускались ограничения рабочего дня и его сокращения для женщин и подростков.

Четвертый этап эволюции доктринальных позиций ВС США — это 40–60-е годы XX века, когда произошел переход суда к активной защите гражданских прав и свобод. Председатель суда Э. Уоррен (1953–1969) не только организационно и идеологически консолидировал ВС, но и выступил инициатором беспрецедентной политики либерального судейского активизма. Верховный суд развернул борьбу против расовой сегрегации (дело Brown v. Board of Education) за укрепление личных и избирательных прав, а также прав граждан в уголовном процессе, существенно расширил права подозреваемого и обвиняемого, в частности, по вопросу статуса доказательств, до-

37

бытых с нарушением конституционных норм (дело Mapp v. Ohio (1961)), и обязательного предупреждения о правах арестованного (дело Miranda v. Arizona (1966)).

Конец XX века — это заключительный пятый этап, связанный с установлением консервативной направленности ВС США и преобладанием интерпретивистов. Символом этой политики можно считать судью Антонина Скалия (Antonin Gregory Scalia), который выдвинул текстуализм и ориджинализм на первое место в процессе интерпретации59. Он также обратил внимание на проблему ухода от понимания важности следования именно тексту и букве Конституции США. В корнсервативном русле ВС вновь подтвердил запрет на аборты на позднем сроке беременности, облегчил прокурорам возможность отвода кандидатов в жюри присяжных, ограничил право школьных советов учитывать расовую принадлежность ученика с целью десегрегации.

Таким образом, можно видеть, что на всех этапах развития правовая политика ВС США была чередой консервативных и либеральных фаз либо их сочетаний. Собственно, «активизм» возник во второй половине XIX века как вид деятельности судей, основанной на следовании экономическим и политическим мотивам при рассмотрении дел с использованием права конституционного контроля в качестве юридического (легального) инструмента. В середине ХХ века проявился неолиберальный судейский активизм, который однако так и не стал постоянной основой деятельности суда, в том числе вследствие противостояния доктрины самоограничения, из-за различного понимания сущности судебной власти и возможностей толкования60. Полагаем, что именно расширительное толкование конституционного текста обеспечило развитие американского права и базис для федерального государственного вмешательства в социально-экономические и расовые отношения в стране.

Будущее Верховного суда США неопределенно. Однозначна лишь важность судейского корпуса для политики. После смерти судьи А. Скалиа в 2016 году разразился своеобразный политический конфликт: президент Барак Обама (демократ) и конгресс, где большинство принадлежит противопо-

59Biskupic J. American Original: The Life and Constitution of Supreme Court Justice Antonin Scalia. Macmillan, 2010. P. 80.

60См.: Голдобина З. Г. Активизм и оригинализм в деятельности Верховного суда США и в американской политико-правовой доктрине: историко-правовой аспект. Дис. ...

канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007.

38

ложной партии, не сошлись во мнениях, кто должен утверждать кандидатуру нового судьи, так как из девяти судей ВС США оказалось по поровну судей от консерваторов и либералов. В итоге этим воспользовался новый президент США Д. Трамп и выдвинул на вакантное место сторонника ориджинализма.

Н. А. Кудрявцева

Влияние Византии на правовое развитие Древней Руси

По мере усиления могущества Киевского государства в IX–XI веках становились весьма оживленными и сложными его международные связи, с учетом географического положения, политических и экономических интересов. Начиная с XII века практически повсеместно в землях южных и восточных славян появляются сборники канонов, основной целью которых было укоренение заповедей христианской жизни. В основном они создавались в интерпретации византийских писаний.

Киевская Русь исторически и культурно тесно связанная со своим «соседом» Византией заимствовала у нее основы цивилизации и религии61. Русская летопись оставила текст трех международных договоров, заключенных Киевским государством с Византией (князя Олега в 911 году, князя Игоря в 945 году, и князя Святослава в 971 году). Указанные договоры предусматривали соблюдения равноправного партнерства и содержали в себе как нормы, относящиеся к области международных политических и экономических отношений, так и нормы уголовного и гражданского права. При этом важно заметить, что в договорах ставились сноски и на русский закон62.

К числу ученых, которые предметно изучали влияние византийского права на историю становления русского права, относились известные правоведы В. И. Сергеевич и Н. А. Максимейко. Они полагали, что один из важнейших способов формирования древнерусского права — это рецепция византийского законодательства, а международные договоры с Византией содержали нормы, «проникнутые греческими понятиями»63. В своих работах

61Азаревич Д. И. История византийского права. В 2 т. Ярославль. 1876.

62Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995. С. 451.

63Максимейко Н. А. Опыт критического исследования Русской Правды: Краткая редакция. Вып. 1. Харьков, 1914.

39