Диссертация Трубицын

В пользу данной поправки говорит и следующее обстоятельство. Кор-

донский отмечает, что описанная им система отношений между государством и обществом рефлексируется с большим трудом. Классическая экономиче-

ская наука не в состоянии ее зафиксировать, поскольку ресурсное государство утроено иначе, чем современное западное общество, иначе, чем западная,

устроена и его экономика. У западной экономической теории просто нет для этого понятийного аппарата, а лучше всего для этого подходит понятийный аппарат «политэкономии социализма».

Это чрезвычайно важно для проводимого исследования именно методо-

логически. Если учесть, что каждая наука является языком, возникшим в той или иной социальной реальности, создается как специфический язык на ос-

нове языка культуры, то современная экономическая теория потому не может зафиксировать принципы устройства ресурсного государства (и тем самым зафиксировать все закономерности ресурсного проклятия, а не только эконо-

мические), что возникала она в условиях стесненности. Само общество, со-

здавшее экономический научный дискурс, возникало в условиях не даровых ресурсов в результате модернизации как ответа на вызов стесненности. Соци-

алистическая политэкономия же возникала в обществе природно-ресурсного изобилия, она не признает научного языка, в котором эти ресурсы имеют це-

ну. А если и признает и пытается использовать, то не до конца понимает. И

так будет всегда, пока общество как субъект исторического действия не столкнется здесь с дефицитом природных ресурсов и не построит новую эко-

номику и новые отношения с государством на основе этого дефицита. Здесь важно понять, для чего именно категорийный аппарат «политэкономии соци-

ализма» подходит «лучше всего»: для оформления данной системы отноше-

ний в сознании, но не для познания как выявления его сути.

Таким образом, и здесь оказывается необходим выход за пределы эконо-

мического употребления понятия «ресурсы». Использование понятий «обще-

ство», «природа», «интенсификация» здесь будет не чем иным, как «перево-

91

дом» данной проблемы на общий для двух систем – восточной ресурсной и западной рыночной – язык философии.

С природными особенностями страны (и уральского региона в частно-

сти) связаны такие особенности российской модернизации, как насильствен-

ный характер нововведений, массовое использование принудительного тру-

да, считают авторы одной из монографий1. Они делают вывод, что модель

«государственной модернизации» вытекает из географических условий Рос-

сии, и в целом она оценивается положительно. Несмотря на огромные из-

держки, в том числе массовые человеческие жертвы, она была результативна.

К сожалению, такой ход мыслей в той или иной мере характерен для большинства отечественных авторов. Настаивая на вариативности развития и критикуя создателей теории модернизации за ее «безальтернативность» и «универсализм», они полагают, что путь в современное общество может идти не только через либерализм, демократию и соблюдение прав человека. В свое время мы уделили немало внимания анализу и критике подобных идей2,

здесь отметим, что исход социалистического эксперимента (состояние эко-

номики, в том числе на Урале, в поздний советский и постсоветский период)

указывает скорее на провал «модели», чем на ее успех. Принудительная мо-

дернизация порождает такие проблемы, которые, даже если на ранних этапах и приводят к некоторым положительным результатам, не позволяют исполь-

зовать сложившуюся под ее влиянием систему отношений в будущем. Это создает дополнительную задачу: необходимо исследовать механизмы воздей-

ствия ресурсного и территориального изобилия на развитие общества через принудительный труд и государственный террор и выяснить, способствуют они развитию социальной системы или ведут к деградации.

Отечественные исследования модернизации. Однако даже вышеука-

занная работа – почти единственная по проблеме модернизации, затрагива-

ющая ресурсно-территориальные аспекты воздействия природы на развитие

1Опыт российских модернизаций. XVIII – XX века. М., 2000. С. 103 – 128.

2Трубицын Д.В. Модернизация России и стран Востока: опыт философской интерпретации. Новосибирск,

2010.

92

общества. В целом, хотя исследований модернизации в постсоветский период было опубликовано чрезвычайно много, непосредственно этот аспект про-

блемы почти не рассматривался. Анализ этих работ показывает, что для них не свойственно ставить вопрос не только ресурсах, но и о причинах модерни-

зации. Их авторы в основном относятся к модернизации как к текущему про-

цессу, выявляя факторы и условия, способствующие или не способствующие ему в разных странах, прежде всего в России. Это относится и к общетеоре-

тическим работам: главной задачей большинства из них был не столько по-

иск причин и сущности модернизации, сколько обоснование отличия россий-

ской модернизации от западноевропейской1. Наиболее активно в этой связи проблема рассматривалась через призму бытия российской культуры с по-

становкой главного вопроса – о возможности модернизации в условиях рос-

сийской социокультурной действительности2. Активно проводились эконо-

мические и социально-экономические исследования, однако за некоторым исключением главные вопросы этого направления касались проблемы ры-

ночной экономики в пореформенной России, оценки реформ 90-х гг. и их по-

следствий, соответствия модернизации экономическим и другим (этика, мен-

1См.: Зарубина Н.Н. Составляющие процесса модернизации: эволюция понятий и основные параметры // Восток. 1998. № 4. С. 25 – 37; Красильщиков В.А. Модернизация в России на пороге XXI века // Вопросы философии. 1993. № 7. С. 40 – 56; Красильщиков В.А., Зиборов Г.М., Рябов А.В. Шанс на обновление России (зарубежный опыт модернизации и российские перспективы) // Мир России. 1993. № 1. С. 103 – 153; Козловский В.В., Уткин А.И., Федотова В.Г. Модернизация: от равенства к свободе. СПб., 1995; Кравченко И.И. Модернизация мира и сегодняшней России: выход из кризиса // Вопросы философии. 2002. № 9. С. 3 – 19; Манченко А.П. Социальная модернизация современной России. М., 2000; Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина или ресурс человечества? М., 1999; Старостин Б.С. Проблемы модернизации: история и современность // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 8 – 21; Федотова В.Г. Неклассические варианты модернизации и альтернативы модернизационной теории // Вопросы философии. 2002. № 12. С. 3 – 21.

2Аванесова Г.А. Культурно ориентированная модернизация России // Социально-гуманитарные знания. 2000. № 4. С. 42 – 53; Гавров С.Н. Социокультурные традиции и модернизация российского общества. М., 2002; Гаман О.В. Модернизация и культурная традиция // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 87 – 94; Ерасов Б.С. Одномерная логика российских модернизаторов // Общественные науки и современность. 1995. № 2. С. 68 – 78; Зарубина Н.Н. Самобытный вариант модернизации // Социс. 1995. № 3. С. 46 – 51; Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России. М., 1996; Кобелев Н.Н. Взаимосвязь концептов «модернизация общества» и «культура» в социальных теориях XX века // Философские науки. 2002. № 1. С. 84 – 96; Магарил С.А. Социокультурный архетип и модернизация России // Соци- ально-гуманитарные знания. 2004. № 6. С. 26 – 45; Побережников И.В. Перспектива модернизации – культурологическое измерение // Историческая наука на пороге третьего тысячелетия. Тюмень, 2000. С. 15 – 17; Шаповалов В.Ф. Откуда придет «дух капитализма»? // Социс. 1994. № 2. С. 23 – 33; Шевченко В.Н. Теория модернизации с социально-философской точки зрения // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 70 –77.

93

талитет, редко – природная среда) условиям России1. Исследовались и соци-

альные трансформации в процессе модернизации, многие из них – социоло-

гическими методами2, активно обсуждались вопросы государственной поли-

тики, вариативности политических форм и стратегий модернизации, их куль-

турной обусловленности3. В качестве отдельных направлений можно выде-

лить: исследования конкретных стран (Китая, Японии, стран Восточной и Юго-Восточной Азии в целом, стран Африки, мусульманских стран), иссле-

дования модернизации российского общества в контексте проблемы «пост-

индустриализма» и «постмодернизации», глобализации и геополитики, исто-

рические и историко-экономические исследования модернизации4.

1Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. Как отделить собственность от власти и повысить благосостояние россиян. СПб., 1997; Гринберг Р. О «либеральной модернизации» и перспективах российской экономики // Российский экономический журнал. 2004. № 3. С. 3 – 11; Голик Н.В. Проблемы модернизации России // Философские науки. 2004. № 11. С. 5 – 21; Дискин И.Е. Экономическая трансформация и социальный капитал // Проблемы прогнозирования. 1997. № 1. С. 10 – 21; Модернизация российской экономики: В 2 кн. М., 2002; Рязанов В.Т. Стратегия экономического развития России и постиндустриальные тенденции в мировой экономике // Модернизация России на рубеже веков. СПб., 2001. С. 5 – 9; Ясин Е.Г. Модернизация российской экономики: повестка дня // Модернизация российской экономики. Кн. 1. С. 11 – 33.

2Аншин Г.Н. Элиты как субъекты модернизации // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 77–87; Герасимов В.Н. Социальное проектирование российской модернизации // Общество и социология. Краснодар, 2000. С. 18 – 21; Гудков Л.Д. Абортивная модернизация. М., 2011; Дискин И.Е. Модернизация российского общества и социальный капитал // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2003. № 5/6. С. 14 – 20; Заславская Т.И. Современное российское общество: проблемы и перспективы // Общественные науки и современность. 2004. № 5. С. 5 – 15; Плискевич Н.М. Российский социум девяностых // Общественные науки и современность. 2003. № 2. С. 42 – 55; Реформирование России: от мифов к реальности. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 2000 году. В 2 т. М., 2001. Шерковин Ю. Быстрая модернизация и социальный конфликт // Свободная мысль. 1991. № 2. С. 88 – 96; Яковлев А.А. О несостоявшейся модернизации и социальной базе реформ в России // Вопросы статистики. 2003. № 4. С. 36 – 38.

3Буров В.Г. Поучительный опыт (теория и практика осуществления этатистской модели модернизации в странах АТР) // Этатистские модели модернизации. М., 2002. С. 110 – 137; Василенко И.А. Российская политическая культура: архетипическое и сакральное в горниле модернизации // Трибуна русской мысли. 2003. № 2. С. 90 – 100; Дементьев В. О характере российской «догоняющей модернизации» и ее институциональном обеспечении // Российский экономический журнал. 2005. № 2. С. 21 – 29; Осипова Е.В. Роль государства в процессе модернизации // Этатистские модели модернизации. М., 2002. С. 91 – 109; Панарин А.С. Политология о России: между объяснением и пониманием // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 55 – 67; Сенявский А.С. Проблемы модернизации в XX веке: диалектика реформизма и революционности // Россия в XX веке: Реформы и революции: В 2 т. Т. 1. М., 2002. С. 55 – 69; Федорова М.М. Традиционализм как антимодернизм // Полис. М., 1996, № 2. С. 143 – 160; Хлопотова Е.В. Фактор политической культуры в российской модернизации // Человечество в XXI веке: индикаторы развития. Н. Новгород, 2001. С. 114 – 117; Хорос В.Г. Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. М., 1996.

4Буров В.Г. Модернизация современного китайского общества // Модернизация и национальная культура. М., 1995. С. 21 – 30; Делюсин Л. Китай в поисках путей развития. М., 2004; Хорос В.Г. Модернизация России и Японии // Мировая экономика и международные отношения. 1991. № 8. С. 70 – 79; Курбатов В. КНР: модернизация экономики и сотрудничество с Россией // Российский экономический журнал. 2005. № 5. С.

48– 59; Павлова В.В. Африка в лабиринтах модернизации. М., 2001; Потемкин Ю.В. Модернизация и кризис социальных отношений // Новое и старое в африканском мире: противоречия социально-политической модернизации. М., 2000. С. 10 – 19; Хай Л.В. Ускоренная модернизация в странах Восточной и ЮгоВосточной Азии // Философские исследования. 1998. № 1. С. 176 – 193; Шевелев В.Н. Модернизация исламских обществ: социально-философский анализ: Автореф. дис. д-ра филос. наук, 1997; Иноземцев В.Л. За

94

Большинство этих работ внесли немалый вклад в понимание специфики модернизации России и незападных стран в целом, однако проблема природ-

ных условий в них почти не рассматривалась. Если же вопрос специфики природной среды России и ставился, то только в уже упомянутой логике «су-

ровых условий», не позволяющих отказаться от государственной экономики1.

Анализ этих работ обнажил еще одно противоречие. Если для одних свойственно выводить сложности российской модернизации из «суровых»

(по сравнению с Западом) природных условий России, то другими опережа-

ющее развитие Западной Европы по сравнению с Востоком объясняется бо-

лее «суровыми» условиями Европы. «Благодатная природа в странах Востока предопределила пассивность индивида и его зависимость от общины, сосло-

вия, государства. На протяжении тысячелетий люди использовали примитив-

ную технологию, которая позволяла им обеспечивать себя всем необходи-

мым. Неприятие деятельности по освоению природы за пределами необхо-

димого для выживания, социальная пассивность составляли главное условие устойчивости общества… В Европе, где человеку приходилось отвоевывать у природы средства существования и создавать все более совершенные орудия,

он был обречен на активность»2. Возникает вопрос: какие условия необходи-

мы для успешной модернизации? Если «сложные» природные условия все-

таки являются необходимым вызовом, как показывает модернизация Запада,

почему этот механизм не сработал в России? Если нужны «благоприятные» условия, почему они не обеспечили ускоренную модернизацию Востока?

Одна из серьезных проблем понимания модернизации в отечественной литературе – теоретический субъективизм, перерастающий на практиче-

пределами экономического общества: Постиндустриальные теории и постэкономические тенденции в современном мире. М., 1998; Рязанов В.Т. Стратегия экономического развития России; Сильверстов С. Самоопределение российского общества в условиях глобальной модернизации // Общество и экономика. 2000. № 1. С. 3 – 17; Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. М., 2002; Федотова В.Г. Глобальный мир и модернизация // Философские науки. 2000. № 1. С. 5 – 35; Вишневский А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М., 1998; Зарин В.А. Запад и Восток в мировой истории XIV – XIX вв. М., 1991; Каменский А.Б. Российская империя в XVIII веке: традиции и модернизация. М., 1999; Травин Д. Европейская модернизация: В 2 кн. М., 2004.

1См., например: Черной А. Арифметика и алгебра рынка и «пространственный фактор» российской экономики // Российский экономический журнал. М., 2005. № 3. С. 84 – 87.

2Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М., 1994. С. 22.

95

ском уровне в волюнтаризм. Он особенно характерен для исследований по-

литического аспекта модернизации, когда последняя перестает быть объек-

тивным процессом и превращается в «проект», «стратегию» или «модель»1.

Приводить конкретные работы не имеет смысла, в той или иной мере это ка-

сается большинства авторов, но особенно характерно для «государственни-

ков». Результатом этой тенденции в общественно-политической мысли стал небезызвестный лозунг «Россия, вперед!», а вот и итог «научный»: «в 2008 – 2009 гг. движение России в сторону модернизации было ускорено двумя со-

бытиями: началом международного финансового кризиса и избранием на пост Президента Российской Федерации Д.А. Медведева»2.

Сложно спорить с тем, что проблема модернизации является практико-

ориентированной, причем на государственном уровне. Но отказ от ее изуче-

ния как объективной реальности означает выхолащивание научного потенци-

ала самой теории модернизации. Если модернизация – это «проект», почему он до сих пор не осуществлен? Если модернизация, как полагают, может и должна проводиться целенаправленно государством, почему этого до сих пор не произошло ни в России, ни в большинстве стран Востока, где государство играет несравнимо большую роль в жизни общества, чем на Западе? И если незавершенными оказались такие «проекты», как петровский и сталинский с их очень серьезными результатами, чего ждать от вышеуказанного лозунга,

да еще в период максимально высоких цен на сырье и ресурсы? Именно на эти средства рассчитывала в своих «инновационных» проектах российская власть, и здесь видно, как сливались воедино формула «много ресурсов – много развития» и политический волюнтаризм. «Модернизационный проект» сводился к повышенному финансированию отраслей экономики и науки, ка-

жущихся правительству «стратегически важными» (эти его представления сложились на основе все того же волюнтаристского понимания модерниза-

1Понимание «управляемой» модернизации как аномалии – большая редкость в отечественной историографии проблемы. См., например: Кармадонов О. А. Очередная управляемая модернизация России: проблема субъекта и адресата // Проблемы управления развитием социальных систем: личности, организации. Ир-

кутск, 2014. С. 45–53.

2Принуждение к инновациям: стратегия для России. М., 2009.

96

ции), к «заливанию» деньгами проблемы научно-технологического отстава-

ния страны при целенаправленной консервации сферы политики и культуры.

Результат противоположен ожиданиям: при росте финансирования этих от-

раслей их экономическая отдача снижалась.

Исследования геополитики. Значительным ответвлением географиче-

ского детерминизма в XX в. стали исследования геополитики, восходящие к трудам уже упомянутого Ф. Ратцеля1. Несмотря на большое количество и по-

пулярность подобных работ, нет оснований считать геополитику отдельной наукой. Она скорее представляет собой направление, выросшее из абсолюти-

зации лишь одного, но достаточно очевидного факта – влияния географиче-

ского положения страны на ее международное положение. Но удручает то обстоятельство, что эта интересная и важная тема часто становится предме-

том спекуляции: немало «исследователей» скомпрометировали себя сотруд-

ничеством с тоталитарными и авторитарными режимами, а иногда и прямо подготавливали их и укрепляли. Конечно, это не означает отсутствия серьез-

ных работ, особенно в максимально сциентистских отраслях знания, однако в силу ряда причин полагаем, что и эти исследования не особенно приближают к пониманию объективных, в том числе природно обусловленных законов модернизации. Увлечение геополитикой является небезобидным, поскольку в научной рефлексии оно удаляет от главного в исследовании модернизации – сосредоточении на внутренних проблемах страны, а в обыденной – подготав-

ливает общественное сознание к восприятию демагогических идеологий ве-

ликодержавности, к образу Врага, якобы ответственного за беды общества.

Для стран в процессе модернизации с их неокрепшими политическими ин-

1 Ratzel F. Anthropogeographie. Die geographische Verbreitung des Menschen. Stutgart, 1882–1891; Ratzel F. Das

M Q Vö k ö : E h- . S . Mü h , L z , 1900; R z F. P h G g- raphie oder die Geographie der Staaten, des Verkehrs und des Krieges. München, Leipzig, 1897; Маккиндер Х.

Географическая ось истории // Элементы. Евразийское обозрение. М., 1996. № 7 С. 26 – 31; Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на историю. М., СПб, 2002; Хаусхофер К. О геополитике: Работы разных лет. М., 2001; Шмитт К. Планетарная напряженность между Востоком и Западом и противостояние Земли и Моря // Гео-

политика: хрестоматия. СПб., 2007. С. 73 – 80; Parker G. Western Geopolitical Thought in the Twentieth Century. New York, 1985; Dorpalen A. The World of General Haushofer: Geopolitics in Action. New York, 1942; Са-

вицкий П.Н. Континент Евразия. М., 1997; Цымбурский В. Остров Россия: перспективы российской геопо-

литики // Полис. 1993. № 5. С. 6 – 23.

97

ститутами современного общества, низким уровнем жизни и не утвердив-

шейся этикой индивидуальной ответственности это особенно опасно. Отме-

тим, что стремление выдать проблему модернизации за внешнюю, геополи-

тическую характерно и для некоторых весьма серьезных макросоциологиче-

ских исследований, о чем пойдет речь в параграфе 1.5.

Указанный фактор может влиять на развитие общества в той или иной стране через два обстоятельства: 1) геополитический вызов со стороны дру-

гих государств, требующий заняться развитием собственной промышленно-

сти, следовательно, проводить реформы в сторону модернизации, и 2) выгод-

ное географическое положение – доступ к морским коммуникациям, нахож-

дение в центре других транспортных магистралей, контроль над стратегиче-

скими важными ресурсами и т.п. И в том, и в другом случае нет оснований считать данный фактор настолько существенным в процессе модерниза-

ции, что он может отменить закономерности, связанные с внутренним вы-

зовом со стороны природы.

Безусловно, в какие-то моменты эти факторы были важными стимулами усиления тех или иных держав, а их правительства, если речь идет о первом влиянии, озаботившись геополитическими соображениями, проводили ре-

формы в сторону развития индустриальной экономики. Но каково это воз-

действие на трансформацию аграрного общества в индустриальное как на длительный исторический процесс? Готово ли общество воспользоваться мерами правительства в целях развития технологий и активизации экономи-

ческой деятельности, если в нем не сложились необходимые классы, соци-

альные акторы – агенты модернизации? Во всех случаях, приводимых уче-

ными, настаивающими на приоритете геополитики, – в Японии, Пруссии,

Англии, Голландии и др., модернизация которых, по их мнению, была уско-

рена внешнеполитическим вызовом, обнаруживается далеко зашедший про-

цесс социальной трансформации и наличие таких акторов. Их возникновение и есть модернизация, в то время как индустриальная революция как наиболее заметный рывок в развитии, – уже ее завершение. Исследователями упуска-

98

ется из виду, что геополитическое усиление этих стран было подготовлено длительным, длящимся веками процессом социально-экономической транс-

формации. И причины этой трансформации должны быть в центре внимания исследователя модернизации в первую очередь.

Что касается второго влияния – доступа к морским коммуникациям,

наличия транспортных магистралей и стратегических ресурсов, – все это нельзя считать причиной, это лишь существенно катализирующие обстоя-

тельства, имеющие значение только в том случае, если в обществе уже идет трансформация в сторону современного индустриального общества.

На основании сказанного считаем, что геополитическое направление не в состоянии решить проблему модернизации без глубокого анализа социаль-

но-экономической сферы, поскольку именно она дает необходимый импульс,

энергию и содержание динамике социальных систем на геополитическом уровне. Разумеется, нельзя отрицать, что геополитика влияет на социально-

экономическое развитие. Она может создать благоприятные или неблагопри-

ятные условия экономической деятельности, она может предоставить широ-

кие рынки, а может их отнять, может обеспечить допуск к мировому куль-

турному капиталу и тем самым создать предпосылки для будущего расцвета,

а может и перекрыть его. Но чего она не может, так это подменить собой собственно социальную активность, саму деятельность людей.

Социально-экономическая динамика – это условие, необходимое при осуществлении того или иного внешнеполитического курса. Главной про-

блемой российской модернизации мы видим именно отсутствие этого усло-

вия, и полагаем, что все предложения по исправлению ситуации со стороны специалистов по геополитике, на каком бы серьезном научном фундаменте они не покоились, недостаточны, если в них нет учета этого главного, что де-

лает геополитику успешной или безуспешной. При этом эту внутреннюю со-

циальную и экономическую активность – назовем ее «внутренним давлени-

ем» – нельзя понимать как уровень экономического развития, уровень или качество жизни, и даже как демографический или технологический уровень.

99

Такое понимание – впадение в другое заблуждение. Под «давлением» следу-

ет понимать волю и стремление людей, которые ослабляются или усилива-

ются не сами по себе, а в результате тех или иных социально-экономических и социально-экологических обстоятельств. Эти воля и стремление реализу-

ются в успехах экономического развития, в процессе культуротворчества, в

технологическом прогрессе, что собственно, и создает необходимую энер-

гию и задает содержание геополитическим устремлениям государства.

Вывод. Философские исследования взаимодействия природы и общества являются теоретической базой для исследования природно обусловленных закономерностей модернизации, а экологическая история – эмпирической основой и предупреждением против абсолютизации данных закономерно-

стей. В частности, основные положения общей теории взаимодействия при-

роды и общества (тезис об их относительной самостоятельности, о трудо-

вой деятельности и материальном производстве как основных сферах их взаимодействия), ключевые категории (очеловеченная и неочеловеченная природа, технологический природно-подчиненный и специфический социаль-

ный уровень общественной жизни) могут стать отправными точками в про-

ведении исследования. Однако ряд теоретических установок данного дискур-

са закрывают дорогу к поиску причин и ключевых факторов модернизации.

Ее исследование не должно соскальзывать в сторону преобладания экологи-

ческой проблематики, если его цель – поиск объективных закономерностей и причин этого процесса. Оно должно предполагать возможность не просто опоры на эмпирический материал, а его систематическое использование ме-

тодами конкретных наук, что неизбежно приводит к выходу за пределы со-

циальной философии. Насущной задачей является прояснение понятия «мо-

дернизация» по отношению к «развитию», «самодвижению», «динамике».

Социально значимые выводы из философских исследований взаимодей-

ствия природы и общества, хотя и базируются на солидной теоретической основе, не учитывают реальных социальных и экономических закономерно-

стей, выявленных в конкретных науках, и фактов отрицательного воздей-

100