Философия. Учебное пособие - Лазарев Ф. В. Трифонова М. К

Философия как форма духовной культуры

не все компоненты философского сознания оказываются очи­ щенными от соответствующих им социально-культурных кон­ текстов. Такие ситуации духовной практики можно назвать индивидуальными "синтагмами".

§ 2. Предмет философии

Жизнь человека есть его постоянное взаимодей­ ствие с миром. Оно может быть сиюминутным, случайным, частичным, преследующим сугубо практические, конечные цели; но человек может взаимодействовать с реальностью и таким об­

разом, что обнаруживается его реакция на мир как целое. Мож­ но любить близкого человека, можно гордиться своим наро­ дом, но можно испытывать радость от сознания своей сопри­ частности к человеческому роду вообще и даже ко всему живо­ му, можно чувствовать себя "гражданином Вселенной".

Аналогично мир воздействует на человека и через свои единичные проявления, и как некоторая целостность, "тоталь­ ность". В результате мир представлен в человеке, а человек пред­ ставлен в мире. Сама жизнедеятельность с необходимостью порождает такие ситуации, когда ведущими становятся те ка­ чества индивида, благодаря которым он и может быть назван универсальным существом. Не это ли имел в виду М. Хайдеггер, заявив, что метафизика есть основное событие в челове­ ческом бытии?

(Напомним, что слово "метафизика" употребляется в двух смыслах: как противоположный диалектике философский ме­ тод и как сверхчувственный, первоиричинный (Аристотель) уровень сущего. Разумеется, Хайдеггер имеет в виду именно последнее.)

Деятельное, живое, полноценное общение человека с ми­ ром заставляет его стремиться обладать полным — проникаю­ щим в глубины и тайны — представлением обо всем окружаю-

71

—**- Философская пропедевтика

щем. Предмет философии — это как раз и есть мир в его це­ лостности, универсальности, всеобщности. Можно сказать так: философия изучает мир в его метафизическом измере­ нии. Однако метафизические свойства мира, которые как не­ зримые лики проступают в человеческом опыте, даны людям скорее как намеки, знамения и отблески, чем в их подлинном универсальном выражении. С этим фактом связана кардиналь­ ная черта философии: ее предмет является искомым, а не чемто данным.

"...другим наукам их объект дается, а объект философии как та­ ковой — это именно то, что не может быть дано; поскольку это целое нам не дано, оно в самом существенном смысле должно быть иско­ мым." (X. Ортега-и-Гассет. Что такое философия?,— М., — 1991.,'— с.78).

Итак, философ, в отличие от любого другого ученого, ис­ следует то, что само по себе неизвестно. С учетом этого можно сказать, что философия — это познание Универсума как "всего имеющегося". Объект философского размышления необычен и парадоксален. В философии мы ищем "целое", но что перед нами, всегда не целое. Кроме того, никогда нельзя быть уверен­ ными в том, познаваем ли наш объект, т. е. может ли быть решена проблема в принципе. Вся история философии есть ис­ тория поиска путей ее решения.

Предмет Гераклит впервые использовал слово "философ" философии в в отношении исследователя "природы вещей". истории Платон полагал, что философ занимается позна- человеческой нием вечного, непреходящего, или сущего само- мысли го по себе. Согласно Аристотелю, философия —

это изучение высших начал, причин и принци­ пов вещей. Он называл ее то "наукой о божестве", то просто "мудростью ". (Действительно, если рассудок связан с упоря­ доченностью мира человеческих отношений, разум — с про­ никновением в глубинные взаимосвязи окружающих нас пред-

72

—Философия как форма духовной культуры

метов, то для такого странного, с точки зрения обычного чело­ века, стремления постичь первоосновы, первопричины, движу­ щие пружины всего м и р о з д а н и я необходим особый термин. Так, в философские учения и вошло слово "мудрость".)

В средние века философию начинают трактовать как мир­ скую мудрость, в противоположность теологии как божествен­ ной мудрости. X. Вольф под философией понимал науку о всех возможных вещах — как и почему они возможны. И. Кант отлича­ ет философию в ее школьном понимании — как систему всех фи­ лософских знаний—и философию как науку об отношении всего познания к существенным целям человеческого разума. Он рас­ сматривал ее как науку об абсолютном, но в границах челове­ ческого разума.

Согласно Гегелю, "философию можно предварительно определить вообще как мыслящее рассмотрение гредметов", как науку о разуме, постигающем самого себя. Философия де­ лает предметом анализа само мышление; но это — свободный акт, он сам порождает и дает себе свой предмет. Для Н. Гартмана "философия является мировым сознанием, в котором чело­ век, находящийся в мире, пытается уяснить себе и мир, и само­ го себя".

По мысли Г. Плеснера, для предмета философии харак­ терна неустранимая скрытность. Предмет философии вне ее самой непредъявляем. Такие темы, как мир, первоначало, душа, Бог, гармония, свобода, истина, давно признаны предметами философского размышления. Но даже если бы это вызвало у кого-либо сомнения, то сами суждения о принадлежности или непринадлежности этих вопросов к философии носят фило­ софский характер.

В конечном счете, предметом философии является то, чем занимаются философы. И наоборот, философом можно назвать того, кто занимается философией. Этот порочный круг можно

73

разорвать только одним способом: обратиться к истории фило­ софии как к бесспорной реальности культуры и выделить те базисные ключевые проблемы, которые пронизывают философ­ ские изыскания от древности до наших дней. Бертран Рассел формулирует, например, такой перечень вопросов: "Разделен ли мир на дух и материю, а если да, то что такое дух и что такое материя? Подчинен ли дух материи, или он обладает не­ зависимыми способностями? Имеет ли Вселенная какое-либо единство и цель? Развивается ли Вселенная по направлению к некоторой цели? Действительно ли существуют законы при­ роды, или мы просто верим в них благодаря присущей нам склонности к порядку?... Существуют ли возвышенный и низ­ менный образы жизни, или же все образы жизни являются толь­ ко тщетой? Если же существует образ жизни, который является возвышенным, то в чем он состоит и как мы его можем до­ стичь?.. Исследовать эти вопросы, если не отвечать на них, — дело философии". (Б. Рассел. История западной философии.— М.,—1959, — с . 7—8.)

Судя по перечисленным вопросам, философию интересу­ ет все то, что составляет метафизическое измерение природ­ ного, социального и человеческого бытия. А если же сказать еще более определенно, то для философского познания харак­ терно рассмотрение любых вопросов в особой смысловой плос­ кости, в особом поле напряжения, где полюсами выступают "мир" и "человек", "материальное" и "идеальное", "объектив­ ное" и "субъективное" и т. п.

Философ- Природа и структура философского сознания ское созна- сложна и мало изучена. Если одна из функций ние философии есть размышление, рефлексия над культурой, то изучение философского сознания есть "рефлексия над рефлексией", т. е. выступает как метафи-

лософская проблема. Кроме того, в самом этом термине — в силу мировоззренческой функции философии — сопрягают-

74

Философия как форма духовной культуры

ся два достаточно разных смысла — самосознание философ­ ствующего ума, для которого метафизика есть основное собы­ тие в человеческом бытии, и самосознание самой философии как гигантского пласта интеллектуальной культуры, слагающе­ гося из различных течений, доктрин, систем и т. п. В культур­ ной истории человечества эти две установки то резко расходи­ лись между собой, то сближались и даже растворялись друг в друге.

Вместе с тем уже первые философы, строя философию как систему знаний, размышляя о космосе, логосе и человеке, за­ думывались и о природе самой философии, ее предназначении и ценности. Эта традиция не прерывается вплоть до наших дней. Интересно, что практически по всем обсуждаемым вопросам можно встретить самые разнообразные точки зрения. Стрем­ ление ко все более глубокому осознанию своих предпосылок, предельных оснований и конечных задач является органиче­ ской чертой философского мышления, которое исторически реализовывалось в противоборстве различных подходов к пони­ манию смысла и ценности занятия философией.

Цель философии, утверждал Эпикур, — счастье человека.

"Пусть никто не откладывает философию в юности и пусть не устает от нее в старости. Ведь никто не может быть недозрелым или перезрелым для здоровья души. И кто говорит, что час для филосо­ фии еще не наступил или уже отлетел, уподобляется говорящему, что час для счастья или еще не пришел или уже не существует. Поэтому философия необходима и старцу и юноше: первому, чтобы на склоне лет он обновлялся благами, радуясь прошлому; второму, чтобы он был юношей и, вместе с тем, пожилым по бесстрашию перед грядущим".

Отличительной чертой философского сознания является то, что оно включает в каждый данный момент эволюции всю предшествующую историю философии как свою существенней­ шую часть. Тот, кто хочет знать, что такое философия, — дол­ жен в качестве первого шага познакомиться со всеми класси-

75

Философская пропедевтика

ческими философскими учениями прошлого. С этой целью необходимо иметь ключ, некий общий подход к пониманию историко-философской традиции, понимать природу философ­ ских споров, смысл идейного противоборства различных тече­ ний, школ и направлений.

При этом важно составить себе верное представление не только о многообразии и единстве историко-философского процесса, но и об его исторической направленности как цело­ го. Но здесь же возникает и новая проблема. Дело в том, что многообразие философских систем есть исторически конста­ тируемый факт, а вот "целостность" и "прогресс" в философии суть понятия, которые требуют специального обсуждения.

"История философии показывает, что кажущиеся различными философские учения представляют собою отчасти лишь одну фило­ софию на различных ступенях развития, отчасти же особые принци­ пы, каждый из которых лежит в основании одной какой-либо систе­ мы, суть лишь ответвления одного и того же целого. Последнее по времени философское учение есть результат всех предшествующих философских учений и должно поэтому содержать в себе принципы всех их". (Гегель. Соч., г. ;, Энциклопедия философских наук. Т. 1, с. 31.)

Гегель утверждал, что в видимом хаосе философских тече­ ний просматривается некая единая нить развития, свидетель­ ствующая о поступательном, прогрессирующем восхождении идейного содержания исторически возникших учений. В этом имманентном движении "абсолютного самосознания" все круп­ нейшие системы выступают как моменты некой высшей цело­ стности, как следующие друг за другом ступени развивающей­ ся истины. При этом каждая новая система возникает как обна­ ружение и обоснование нового принципа (например, принципа субстанции в философии Спинозы) в истолковании Универсу­ ма. Поскольку, однако, новая философская концепция, соглас­ но гегелевскому пониманию, односторонне развивает провоз­ глашенный ею принцип, противопоставляя его содержанию

76

всех других учений, постольку эта концепция с самого начала чревата ограниченностью и подлежит диалектической транс­ формации, "снятию" в более развитой системе. В результате каждая новая ступень развития вбирает в себя все ценное из предшествующего и делает его моментом более богатого по содержанию и тем самым более конкретного целого.

Позиция Гегеля противостояла другому подходу к пони­ манию историко-философского процесса, который связан с известным выражением — "скандал в философии". Оно отра­ жает широко распространенное мнение относительно специ­ фики эволюции философскою знания: каждое новое учение, направление, школа начинает все сначала, среди крупнейших мыслителей нет единства взглядов ни по одному сколько-ни­ будь значительному вопросу. Поэтому пересмотр накопленно­ го предшественниками фонда смыслов и истин, расхождение позиций и взглядов по самым коренным проблемам бытия че­ ловека в мире многими воспринимается как перманентный скандал, ведущий не к росту знания, а к поляризации взаимо­ исключающих школ и направлений.

В наше время философское творчество все больше рас­ сматривается как выражение уникального и самоценного ду­ ховного опыта размышляющей личности. С этой точки зрения подлинную культурную значимость той или иной системы со­ ставляет не то, что в ней есть общего с другими системами, а ее неповторимое своеобразие, присущий творческой личности индивидуальный способ видения и миропереживания.

Кто прав в данном споре — Гегель или его современные оппоненты, этот вопрос отложим до другого случая, а теперь рассмотрим, какие же ключевые проблемы и основные тече­ ния известны в истории философии.

77

§ 3. Ключевые проблемы философии

Итак, мы уже знаем, что философ отличается от ученого тем, что решается задавать такие воп­ росы, на которые в принципе невозможно полу­ чить однозначные ответы. Если талантливый

ученый — это человек, который сумел решить ту или иную сложную научную или техническую задачу, то талантливым философом скорее всего назовут мыслителя, увидевшего еще одну, не известную ранее фундаментальную проблему мироус­ тройства или человеческого бытия.

Философию интересует множество самых разнообразных вопросов: куда движется человеческая цивилизация и как фор­ мируются смыслы культуры, почему возникла жизнь и чем человек отличается от животных; что является определяю­ щим — единичное или общее, форма или содержание; в чем сущность свободы и чем детерминировано бытие индивида и т. п. Уже философы античности сумели обозначить такие кар­ динальные проблемы природного мира, социума и человека, решение которых люди ищут более двух тысяч лет.

Как же разобраться в этом Монблане проблем и связанных с их решением философских направлений? Есть ли какой-то ключ в царство вопрошающей философии?

Да, можно выделить по крайней мере семь базовых вопро­ сов, отличающихся одной особенностью — все остальное мно­ жество философских вопрошаний в конечном итоге является их частным случаем, той или иной их конкретизацией. Следу­ ет заметить, что в результате развития мыслительной практики каждый из этих семи вопросов постепенно развернулся в тот или иной раздел философского знания. (А некоторые из этих разделов даже отпочковались в специальные философские дис­ циплины.)

Что же это за вопросы? Обратимся к таблице.

78

Философия как форма духовной культуры —

У этих вопросов есть несколько замечательных свойств. Назовем некоторые.

Во-первых, каждый вопрос несводим к другим и невыво­ дим из них; он в этом смысле независим, несет в себе некое изначальное автономное содержание.

• Во-вторых, любая достаточно серьезная попытка ответить на один из вопросов в конечном счете требует обращения к другим. Их глубинную взаимосвязь можно представить в виде следующей схемы:

79

Философская пропедевтика

В-третьих, все люди, жившие и живущие на Земле, нахо­ дятся в одинаковом положении относительно бесконечной за­ гадочности этих проблем; ученый, вооруженный знаниями со­ временной науки, имея в своем распоряжении всю информа­ цию системы Интернета, оказывается столь же безоружным перед этими вопросами, как и любой человек "с улицы" или далекого африканского селения.

Зачем же тогда изучать философию? Затем, чтобы в ос­ мыслении своей жизни опираться на многовековой опыт ду­ ховных исканий человечества. А эти искания — не просто ин­ теллектуальная игра, а единственный для каждого из нас путь осуществить в себе человека.

Наконец, еще одно замечание. Каждый ключевой вопрос философии конкретизируется с помощью определенной си­ стемы более специальных вопросов. Так, если мы хотим разобраться в том, как устроен мир, мы должны рассмотреть соотношение категорий "бытие" и "небытие", "изменчивость" и "устойчивость", "целое" и "часть", "возможное" и "действи­ тельное", "единичное" и "общее" и т. д. При этом оказывается, что всякая попытка осмыслить, например, диалектику единич­ ного и общего, ставит нас перед необходимостью занять опре­ деленную позицию в споре между номиналистами и платони-

80