Характерные черты семиотики культуры в россии о понятии семиотики культуры

Понятие "семиотика культуры", занимающее сегодня центральное положение в русской семиотике Московской и Тартуской школ, вообще не присутствовало в ее истоках (1962-1964). Понимание того, что было позднее обозначено этим термином, сформировалось лишь в течение 60-х годов, после аналитического периода увлечений как теоретическими, так и практическими исследованиями различных знаковых систем. В этом смысле "семиотика культуры" является вторичным понятием, которое как сознательно введенное метаязыковое средство обязано своим появлением потребности определенного синтеза результатов, полученных в ходе частных исследований, синтеза, который не был бы только рабочей гипотезой. Этот процесс дополнительно стимулировался осмыслением и историческим прочтением научных направлений, возникших в 30-е и особенно в 60-е годы в пограничной области между литературоведением и языкознанием (формализм, структурализм) и ставивших себе целью соединить общесемиотические рассуждения с методологическими критериями степени адекватности теорий в области гуманитарных наук¹.

Сейчас, после почти двадцати пяти лет развития русской семиотики как научной дисциплины с относительно ясно реконструируемыми предпосылками, относительно четко ограничен-

305

ным предметом изучения, совершенно ясно, что предметная область семиотики культуры сформировалась лишь к началу 70-х годов². Правда, и до того наряду с проблемами литературоведения и языкознания, фольклористики, мифологии и других смежных дисциплин и их методологии то и дело в центре рассмотрения оказывались более общие проблемы культуры и типологии культуры, однако принципиальные высказывания о культуре как неразрывно связанном с человеком феномене отсутствовали. Причиной этого было не столько первоначальное концептуальное основание этих исследований (поскольку оно представляло собой более чем открытую систему), сколько то обстоятельство, что для того, чтобы увидеть, какие глобальные возможности открывала в конечном счете семиотика, требовалось определенное время. Если первоначально в семиотике видели скорее вспомогательное средство систематических исследований в области гуманитарных наук (подобно тому, какую роль играет в естественных науках математика³), средство, отвечавшее методологическим стандартам, заявленным теорией науки, то в тот момент, когда была осознана принципиальная связь между явлениями "сознания" и "коммуникации" на базе "текстов", оценка функции семиотики изменилась. Знаки языков-объектов и состоящие из них тексты, которые в ХХ в. из-за все более прогрессирующей специализации частных научных дисциплин все больше изымались из более широкого (естественного) контекста и, рассматриваемые в качестве

306

изолированных единичных феноменов, все меньше открывали свое первоначальное функциональное назначение, вновь обретали (по крайней мере, частично) через метаязыковые обозначения и понятия "знак", "знаковая система", "текстовая модель" и "культура" свой "смысл" и вновь могли быть использованы для актуальных обобщающих исследований в ином методологическом аспекте. Положительным моментом было и то, что метаязыковые понятия и категории не только вычленялись с помощью специальных и систематических операций из данных языка-объекта (чаще всего вербального), но и опирались на понятие знака. В результате была обеспечена достаточная база для сравнения, чтобы охватить не вполне однородный предмет семиотики, который в то же время является основой того, что называется культурой.

Учитывая эту постепенную кристаллизацию соответствующих связей, осознание глобального значения семиотики для исследования культуры было лишь вопросом времени, причем оказалось, что это достижение было следствием посылок, скрытых в изначальном концептуальном основании семиотических исследований. С этого момента семиотика культуры заняла в исследовательской деятельности такое же центральное положение, как положение, занимавшееся прежде литературоведением и языкознанием. Впрочем, разница заключалась в том, что культура - в отличие от литературы и языка - рассматривалась не только как объект исследова-

307

ния, но и как фактор, оказывающий обратное воздействие на семиотику: тип культуры определяет в определенном смысле тип семиотики как ее составной части. Если же принять, что знаки обладают свойством составлять часть (чаще всего сложной) сети отношений и эта сеть - если рассматривать ее функционально - как правило, представляет собой интерпретацию "представляемых" ею явлений реальности, то в конечном счете это значит, что не только каждая культура в определенной степени определяет существующую в ней семиотику, но и что семиотика при изучении культуры не ограничивается аналитической функцией вспомогательного средства. Прежде всего тогда, когда она стремится к синтезу, она оказывается также и средством интерпретации.

Помимо этой системно и культурно обусловленной позиции русской семиотики, направленной прежде всего на изучение "исторических" явлений и культурных формаций, следует также учитывать, что в силу актуальной социально-политической ситуации ее представители также стремились - хотя по большей части в скрытой форме, своего рода "эзоповым языком" - анализировать и интерпретировать современную им советскую культуру.