13.Немецкая классическая философия.

НЕМЕЦКАЯ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНО-КРИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ - этап в развитии немецкой и западноевропейской философской мысли с середины 18 до первой трети 19 в., представленный именами Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля.

И. Кант как родоначальник немецкой классики произвел переворот в фи­лософии, аналогичный сократовскому. но на качественно новом уровне Сократ считал, что не пристало философии заниматься во­просами первоначала и структурой бытия космоса, что философия долж­на заниматься человеком. Кант также разворачивает философию от тео­рии субстанции, чем особенно может гордиться философия эпохи Нового времени, к теории субъекта.

Теория субстанции разрабатывается в координатах основного во­проса философии как соотношения материальной и духовной реаль­ности. Кант начал профессионально философствовать с вопроса о том, как возможна наука и процесс познания вообще. Кант вскрывает основное противоречие, лежащее в фундаменте процесса познания: это противоречие между объектом познания и обра­зом этого объекта в сознании человека. Окружающий человека мир, вы­ступающий объектом познания, Кант называет «вещью в себе», или миром ноуменов — сущностей, а мир психических образов, с помощью которого человек воспринимает окружающий мир, он называет «вещь для нас», это мир феноменов — явлений. Таким образом, выстраивает­ся иная, нежели в рамках основного вопроса философии, система ко­ординат: объективная, вне и независимо от субъекта существующая и поэтому в принципе непознаваемая реальность, с одной стороны, и субъективная, составляющая внутренний мир самого человека реаль­ность, с другой. Объективная реальность включает как материальный мир, так и духовный. Координаты «субъективное — объективное» обо­значают осознание того, что зависит от человека, а что от него не зави­сит. Кант первым выводит философию за рамки основного вопроса философии: прокладывая рельсы от классической науки к современ­ной, он начинает разработку деятельностного типа мировоззрения, приходящего на смену созерцательному.

Категории «вещь в себе» и «вещь для нас» выражают исходную дуалистическую позицию Канта и одновременно его агностицизм.

Определившись с концептуальными основами своей философии, Кантприступает к разработке того теоретического ключа, с помощью которого он намерен открыть таинственный ларец с ответом на во­прос: как возможна наука и процесс познания вообще? Этим ключом у Канта является антиномичность. Антиномия (греч. antinomia — про­тиворечие в законе) — это два противоположных тезиса об одном и том же предмете, каждый из которых доказывается как в равной сте­пени истинный или как в равной мере ложный.

Кант разрабатывает четыре основные антиномии своей философии. Суть этих антиномий в следующем:

1. мир конечен и бесконечен;

2. все в мире просто, т. е. состоит из простых неделимых элементов, и все в мире сложно, т. е. все имеет структуру (помним, что кантовский агностицизм — это переход от классической науки, основан­ной на атомизме, к современной науке, которая спустя столетие будет осваивать принцип структурной неисчерпаемости материи);

3. человек свободен и не свободен;

4. все, что происходит в этом мире, происходит по необходимости и по случайности.

Кант не равноценно доказывает эти антиномии.

Раскрыв внутреннюю противоречивость бытия человека в мире, Кант соответственно разрабатывает два алгоритма деятельности: условный и безусловный или, по-другому, гипотетический и категорический им­перативы. Императив (лат. imperatives — повелительный) — это сужде­ние долженствования. Условный императив раскрывает оптимальную стратегию деятельности в мире несвободы, т. е. в мире объективной ре­альности: если хочешь достичь какой-либо цели, поступай соответ­ствующим этой цели образом. Очевидно, закон природы. Условный императив показывает, что в мире несвободы оптимальный алгоритм деятельности основан на знании и использовании законов объектив­ной реальности. Это замечательная рекомендация, но пока еще Кант не дал ответа на вопрос, как возможны наука и процесс познания во­обще. Пока мы на пути к искомому ответу.

Безусловный, или категорический, императив Канта, раскрываю­щий оптимальный алгоритм деятельности субъекта в мире свободы, гласит: поступай так, чтобы максима (лат. maxima — логический или этический принцип, выраженный в краткой формуле; правило, норма поведения) твоей воли была равна воли окружающих. Другая распро­страненная краткая формулировка того же категорического импера­тива: поступай так, чтобы твое поведение могло служить образцом всеобщего законодательства. Нетрудно увидеть в категорическом им­перативе Канта содержание золотого библейского правила нравствен­ности: поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы поступали по отношению к тебе. Таким образом, Кант концептуально обосновывает, что царство свободы — это мир нравственности. На ка­чественно новом уровне обосновывается этика Эпикура.

Идеи разума регулируют не только познание, но и поведение челове­ка, целостно охватывая систему субъект-объектных отношений челове­ка с окружающей его реальностью. Существует три класса идей: о душе, о мире и о Боге. Именно в области идей, по Канту, разум нуждается в наибольшей обоснованности и самокритике.

Кант, преодолевая догматизм и скептицизм как ложные крайности предыдущей созерцательной гносеологии, разрабатывает путь крити­ки. У него нет сомнения, что разум в своем собственном содержании, т. е. очищенный от всякого предварительного опыта, созрел для само­критики. Если вспомнить, как нарастал культ разума в наукоцентричную эпоху Нового времени, чтобы достичь своего апогея в век Просве­щения, то трудно не согласиться с мыслителем, который к тому же тонко чувствовал приближающийся промышленный переворот. Кри­тика разума выразилась в трех центральных философских трактатах Канта, каждый из которых посвящен исследованию одного из основ­ных видов деятельности индивидуального сознания и дает ответ на один из трех основных кантовских вопросов. «Критика чистого раз­ума» раскрывает методологию познавательной деятельности челове­ка и отвечает на вопрос: «Что я могу знать?» «Критика практического разума» анализирует нравственную деятельность человека и отвечает на вопрос: «Что я должен делать?» «Критика способности суждения» посвящена эстетической деятельности и отвечает на вопрос: «На что я могу надеяться?» Классики солидарны, вспомните Ф. М. Достоевско­го: «Красота спасет мир». Три кантовские «Критики» дают нам три ос­новополагающие идеи разума: Истину, Благо и Красоту. Каждая из этих идей имеет свою специфическую сферу ответственности в жизнедея­тельности субъекта, при этом красота — связующее звено между исти­ной и добром, в ней соединяются теория и практика; она раскрывает, что человек — не только элемент природы и общества как объектив­ной реальности, но и творец, обладатель свободы.

Возвышенная и прекрасная философия Канта, поставив задачу об­основать философию как науку, раскрывающую всеобщие законы бы­тия и познания, задала горизонт всей немецкой классики. Указанная задача была реализована Гегелем на основе систематической перера­ботки идей предшественников.

Гегель, принимая эстафету исследования механизма деятельности от сво­их предшественников, субъектом своей концепции делает абсолютную идею. Он сам назвал свою философию «абсолютным идеализмом», но не просто потому, что это созвучно с именем его главного действующего лица. Объективный идеализм Гегеля характеризуется панлогизмом, что позволяет мыслителю максимально реализовать преимущество идеализ­ма объективного по отношению к идеализму субъективному. Панлогизм заключается в том, что логика познающего мышления пронизывает собой и определяет логику вещественного бытия, т. е. тождественна с объектив­ной логикой. Исходный принцип тождества бытия и мышления развора­чивается у Гегеля как закономерная логика саморазвития абсолютной идеи, выступающая одновременно закономерной поступью бытия мира. Преимущество объективного идеализма заключается в раскрытии зако­номерности бытия как его объективной логики. Абсолютная идея, будучи субстанцией в философии Гегеля, раскрывается как процесс ее самораз­вития, т. е. как диалектическая логика. Судьба абсолютной идеи как само­развивающегося мирового духа складывается из трех качественно различ­ных этапов