4619_Сборник_Гендер2015_ЮФУ измененый

конструкции, мужского природного темперамента и характера. Точно также воспитание женственности закрепляет лучшие черты женщин и компенсирует негативные проявление женского темперамента. В самый ответственный период формирования гендерной устойчивости, к сожалению, девочки и мальчики в течение длительного времени в дошкольных образовательных учреждениях г.Ростова-на-Дону (8-12 часов) подвергаются исключительно женскому влиянию.

Стратегии обучения, формы и методы работы с детьми, применяемые в дошкольном учреждении, чаще всего рассчитаны на девочек. При этом воспитывают и девочек и мальчиков чаще всего женщины: дома – мама или бабушка, а в детском саду

– женщины-воспитатели. В результате для многих мальчиков гендерная устойчивость формируется без участия мужчин. А женщины, по мнению ученых, правильно воспитывать мальчиков не могут, только по одной простой причине: у них другой тип мышления. Кроме того, педагог-женщина, естественно, не располагает детским опытом переживаний, с которыми сталкиваются мальчики дошкольного возраста при общении с взрослыми детьми. Поэтому при общении с мальчиками многие воспитатели руководствуются лишь представлениями о том, что если это мальчик, то, следовательно, он является воплощением воли, силы, выносливости. В результате этого совсем не мужественные, а скорее боязливые, слабые физически и очень ранимые мальчики систематически подвергаются травмирующему воздействию благодаря воспитателям.

В результате, отметим, что специфика воспитания мальчиков и девочек дошкольных учреждениях должна быть дифференцирована. Считаю необходимым с момента рождения начинать процесс гендерной социализации – то есть с процесса усвоения норм, правил поведения, установок в соответствии с культурными представлениями о роли, положении и предназначении мужчины и женщины в обществе для сохранения главного института – института семьи.

В результате сложившейся гендерной проблематики, считаю необходимым, с раннего возраста детям формировать адекватные оценки представителей противоположного пола. Воспитывать подрастающее поколение, молодых ростовчан в духе высокой ответственности за свое поведение, чтобы сохранить и передавать культурные традиции женственности и мужественности следующим поколениям.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Кон И.С. Ребенок и общество. – М., 1998

2.Кон И.С. Ребенок и общество. – М., 1998

3.Шурова, Н.В. Некоторые аспекты гендерной социализации

[Текст]/Н.В.Шурова//Изв.ТулГУ. Сер. Психология. – 2002. Вып.2 – С.180-185.

УДК 316.285

ГЕНДЕРНАЯ СТЕРЕОТИПИЗАЦИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СФЕРЕ

Ю. Д. КОРОЛЕВА Южный федеральный университет

Гендерная дискриминация прослеживается даже в демократических социумах, в которых половое равенство по закону получило мандат. Данный факт относится и к предположениям о политической преданности, когда речь заходит о гендерных разделениях, и к разрозненным гендерным представлениям в известных демократических государствах [1, с. 48] . Этому есть очевидные подтверждения и в истории, например, когда женщин не считали за полноценных граждан и они не могли голосовать.

71

Согласно определению социолога Джима О’Брейна женщина, рассматривается как самый важный биологический элемент, который влияет на выживание населения. Именно поэтому, эволюционируя, женский пол сформировался как максимально выносливый актив [2, с. 57] .

Несмотря на значительные успехи относительно прав женщин, женщины все еще ограничены стереотипными гендерными ролями, а именно, ответственность за социальную защиту детей и домашние дела. Основная проблема женщин в политике заключается не в том, что женщины обременены домашними обязанностями, а в том, что существует межнациональная культурная идея касательно того, что женщина должна совмещать роль «работающей женщины» и «домохозяйки». Именно это желание достичь баланса, ставит женщин перед сложным выбором, с которым мужчины не сталкиваются.

Основание для отсутствия женщин в политике обеспечивают народные массы и их вера в политическую квалификацию. Американский университет в 2014 году провел исследование, в ходе, которого доказали, что «мужчины на 60% увереннее в своей компетентности, ввиду чего чаще баллотируются на должность» [2, с. 68] . Так же в большинстве случаев было выявлено, что женщины в политических вопросах одинаково компетентны с мужчинами, а иногда даже более квалифицированы, чем их коллеги – мужчины. Однако данное исследование уклоняется от основного предмета спора, основывается ли вера в политическую квалификацию и способности на гендерное восприятие.

Отсутствие уверенности и конкурентоспособности у женщин на политической арене поставлено под угрозу средствами массовой информации, которые контролируются в большей мере мужчинами и общественностью. Политический пост требует от кандидата определенных черт характера, а именно, уверенность и конкурентоспособность. Чаще всего данные характеристики присущи мужчинам, т.к. общественность и СМИ с детства навязывают женскому полу быть более покладистыми, нежными и гибкими.

Вышеупомянутые факты указывают на то, что самый большой враг для женщин в политической сфере – гендерные стереотипы и непрекращающийся сексизм. Данные факторы препятствуют женским политическим амбициям. Для того чтобы сократить гендерный разрыв между мужчинами и женщинами в политике, важно помнить, что корень проблемы заключается не в отсутствии стремления у женщин добиться успеха, а в том, что в 21 веке мы все еще живем в политически доминирующем мужчинами мире.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Cecilia L. Ridgeway. Framed by Gender: How Gender Inequality Persists in the Modern World: Учебное пособие. — М.: Oxford University Press, 2011. — 124 с: ил.

2.Jim O'Brien; Christine Forde. Tackling Gender Inequality, Raising Pupil Achievement. —

М.: Dunedin Academic, 2008. — 110 с.

УДК 316

ГЕНДЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ГРАЖДАНСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

А.Г. КРАСНОЖОН Южный федеральный университет

Одним из основных факторов построения и функционирования гражданского общества является человек как активный правовой субъект и как автономная и ответственная личность. Именно личность, осуществляющая своё право на

72

самореализацию, выступает основополагающим условием развития и гражданского общества, и правового государства.

По мнению В.А. Затонского, для нормального функционирования связки «гражданское общество – государство» необходимы субъекты, отличающиеся такими качествами, как способность и реальная возможность делать политический выбор, основанный на чувстве собственного достоинства граждан; мужество, готовность встать на защиту ценностей свободного общества; гражданская ответственность; понимание своих естественных неотчуждаемых прав, реальная возможность их осуществления. [4]

О.Е. Пазина определяет гражданскую ответственность личности как «результат формирования устойчивой социально активной позиции индивида в процессе воздействия внешнего социума (путем воспитания, убеждения)». [5] Проявляя гражданскую ответственность, личность осознанно и добровольно увеличивает свою свободу, но при этом и возлагает на себя больший круг обязанностей при сохранении или ограничении объема прав и свобод, предоставляемых ей обществом. Степень развитости гражданской ответственности личности отражает ее причастность к процессу общественных преобразований, глубину участия гражданина в социальных переменах.

Вработах А.В. Белова подчеркивается, что гражданская ответственность проявляется в социальных инициативах людей, в умении видеть общественно значимые проблемы и активно откликаться на происходящее в социуме. [3]

Активная гражданская позиция, гражданская активность являются одним из важнейших факторов, по которым можно определить степень развитости гражданской ответственности личности.

Д.В. Артюхович относит к основным формам реализации гражданской активности в социальной практике современной России деятельность граждан в политической сфере и участие в работе разнообразных (формальных и неформальных) общественных объединений: профессиональных, благотворительных, религиозных, некоммерческих учреждений, клубов по интересам. [2]

Нельзя не отметить, что формы и способы реализации активной гражданской позиции, а, следовательно, и проявления гражданской ответственности, имеют некоторые гендерные особенности. Так С.Г. Айвазова утверждает, что возможности мужчин и женщин использовать свой формально равный гражданский статус и в сфере экономики, и в сфере политики, и в сфере государственного управления существенно отличаются. Данные включенных наблюдений позволяют сказать, что если в политической сфере представлены в основном мужчины, то в сфере гражданской активности присутствие женщин является достаточно массовым. Женщины нередко играют ведущие роли в общественных организациях, и даже возглавляют их. [1]

Вмарте 2013 г. ВЦИОМ провел опрос, касающийся участия граждан в политической и общественной жизни страны. [6] Данные показали, что участие в общественно-политической жизни страны проявляли 59% опрошенных, и его основной формой являются выборы (48%). Меньше тех, кто принимал участие в проведении избирательной кампании (4%), а также в митингах и демонстрациях (3%), деятельности политических партий (1%). При этом, если рассматривать полученные данные в гендерном разрезе, то можно выявить следующие особенности. Примерно одинаковое количество мужчин и женщин (47 и 48% соответственно) принимали участие в выборах

ворганы власти различного уровня. Женщины значительно чаще, чем мужчины занимаются общественной работой и благотворительной деятельностью. Так, 15% женщин принимали участие в коллективном благоустройстве подъездов, домов, детских площадок, окружающих территорий (против 10% мужчин), и 8% опрошенных женщин

73

собирали средства, вещи для людей, попавших в тяжелое положение (среди мужчин этой деятельностью занимались лишь 4%). Также женщины несколько чаще участвуют в работе домовых комитетов, местном общественном самоуправлении, в проведении избирательных кампаний (сбор подписей) и деятельности профсоюзных организаций. При этом мужчины проявляют большую активность в митингах, демонстрациях и пикетах (3% против 2% у женщин) и в деятельности общественных организаций (правозащитных, благотворительных, экологических). Кроме того, 1% опрошенных респондентов мужского пола принимали участие в забастовках, среди женщин же эта форма общественной активности оказалась невостребованной вовсе. И мужчины, и женщины одинаково редко участвовали в деятельности политических партий (по 1%) и религиозных организаций. 41% мужчин ответили, что не принимали участие ни в каких формах общественной и политической активности, среди женщин же подобным образом ответили только 37%. В качестве объяснения своего неучастия респонденты чаще всего указывали на отсутствие интереса к этому (37% женщин и 35% мужчин), отсутствие возможности и времени заниматься общественно-политической жизнью (24% мужчин и 23% женщин). 21% мужчин и 19% женщин уверены, что их участие все равно ничего не изменит. [8]

Данные опросов показывают, что 60% женщин неинтересна сфера политики, так 40% женщин ответили, что они скорее не интересуются политикой, и 20%, что совсем не интересуются. Среди мужчин же не проявляют интереса к политике 49%. При этом 11% мужчин безусловно интересуются политикой (и 7% женщин), а 40% респондентов мужского пола скорее интересуются (против 33% у женщин). [7]

Можно сделать следующие выводы о том, как гражданская ответственность проявляется в гендерном разрезе. В большинстве своем и мужчины и женщины не отличаются активной гражданской позицией, и предпочитают проявлять свою гражданскую ответственность в основном через голосование на выборах. Побудить же их к каким-то более активным и затратным формам участия сегодня достаточно сложно. Необходимо отметить, что степень включенности в политическую сферу у женщин существенно ниже, чем у мужчин. Она проявляют к ней меньший интерес и не готовы нести ответственность за какие-то свои активные действия в сфере принятия политических решений. При этом мужчины реже проявляют активность, а, следовательно, и несут гражданскую ответственность в области общественной работы и благотворительной деятельности, в работе местного самоуправления и профсоюзных организаций.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Айвазова С.Г. Гендерное гражданство и гражданская активность в современной России // Изменения в политике и политика изменений: стратегии, институты, акторы. Тезисы докладов. Доклады. [Электронный ресурс] / V Всероссийский конгресс политологов. Москва, 20-22.11.2009. М.: ИНИОН, 2009.

2.Артюхович Д. В. Гражданская активность личности: социально-философский анализ: автореф. Дис. ... канд. филос. наук / Ставрополь, 2002.

3.Белов, А. В. Социальная ответственность: содержание и механизм реализации: автореф. дис. ... канд. филос. наук / ВолГУ. - Волгоград, 2011.

4.Затонский В. А. Правовая культура личности – важный фактор социальной модернизации: теоретический аспект / В. А. Затонский // Правовая культура. – 2010. – № 2. – С. 140-152.

5.Пазина О. Е. Социальная ответственность личности в современном обществе: автореф. дис. . канд. филос. наук. — Ниж. Новгород, 2007.

6.http://wciom.ru/index.php?id=268&uid=113813

74

7.http://wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=899&q_id=62499&date=17.03.2013

8.http://wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=899&q_id=62501&date=17.03.2013

УДК 316

ГЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ МАСКУЛИННЫХ И ФЕМИННЫХ РОЛЕЙ

Л.Ш. КРУПЕННИКОВА, Т. МИХАЙЛОВА Южный федеральный университет

Значение категории гендера для понимания социально-психологических особенностей индивида и специфики его жизненного пути доказано многочисленными экспериментальными и теоретическими исследованиями. В центре гендерных исследований по праву лежит проблематика гендерной идентичности. В целом структура идентичности представлена как организация трех порядков. Первый выделенный порядок - соматический - организм стре¬мится сохранить свою

людьми и их поддерживающий порядок. Все три порядка взаимодополняют друг друга

отражающие «стили поведения», а также проследить наиболее характерные различия во взглядах на идеал и «хорошее» поведение в обеих странах. В основе гендерной категоризации лежит осмысление маскулинности и феминности. Этимология этих терминов восходит к латинским «masculinum» (мужcкой) и «femininum» (женский). История развития представлений о маскулинности и феминности насчитывает тысячелетия - с тех пор, как в обществе возникла потребность в оправдании социального разделения посредством «естественных» категорий [2].

В настоящее время большинство исследователей считают, что маскулинность и феминность представляют собой измерения гендера, его формирующие начала, а результат может быть каким угодно. Гендер в таком понимании - социокультурный феномен, являющий собой социальную реализацию представлений о поле вне всякого биологического контекста [3].

Следует отметить, что то, каким образом интерпретируются конструкты маскулинности и феминности в рамках различных подходов, объясняет представления о том, как и из чего конструируются «настоящие мужчины и женщины». Для оправдания культурных категорий маскулинности и феминности долгое время применялись стратегии биологического натурализма. Современные последователи эволюционной теории рассматривают маскулинность и феминность как генетически предопределенные формы поведения – «биограммы».

Маскулинность отождествляется с агрессивностью, стремлением к господству, жестокостью и склонностью к насилию, а феминность - с наличием инстинкта продолжения рода. С позиций другой версии биологизма - фрейдистского психоанализа, как отмечает В.Лейбин - маскулинность и феминность трактуются как результаты нормального полового созревания соответственно мужчины и женщины. Маскулинность и феминность понимаются как диаметрально противоположные и взаимоисключающие наборы черт [4].

75

Маскулинность, по мнению Фрейда, включает в себя черты супер-эго - цивилизованность, моральность, добросовестность. Феминность, с точки зрения его ученицы Х.Дойч, в качестве базовых включает такие черты, как пассивность, мазохизм и нарциссизм.

Таким образом, биологизм предлагает нам рассматривать маскулинность и феминность как биологически определенные (генетически, генитально или как-либо еще - не суть важно), неизменные, взаимоисключающие наборы поведенческих, психических, социально-психологических, соматических характеристик, противопоставляемых друг другу в рамках измерения доминирования - подчинения или рационального контроля-хаоса, являющихся нормативными для мужчин или женщин (там же).

Ролевая теория П.Линтона, впоследствии получившая развитие в работах Т.Парсонса и Дж.Бэйлса, также представляла маскулинные и феминные характеристики как универсальные и взаимодополнительные. Поэтому дифференцировка гендерных ролей в обществе рассматривалась как неустранимая, т.е. возникал замкнутый круг, в котором маскулинность и феминность сами себя продуцируют и репродуцируют.

Сторонники данного подхода разрешили для себя трудную задачу по определению понятий маскулинности и феминности. Они отождествили маскулинность с инструментальностью и определили ее как ориентацию на выполнение предметной деятельности, связанной с преодолением физических трудностей, основывающихся на функциях руководства, поддержания дисциплины, «добывания», способах совладания с внешней средой и выполнения деятельности [5].

Феминность в качестве экспрессивности интерпретировалась как ориентация на выполнение эмоциональных функций, направленных на поддержание равновесия в семье и воспитание детей, базирующаяся на эмоциональной реактивности и заботе о других. В настоящее время существует множество социально-психологических концепций, созвучных теории экспрессивности – инструментальности [6].

Это концепции, рассматривающие поведение как противопоставление таких моделей, как «ориентации на себя» (self-orientation) и «ориентации на семью» (familyorientation), «Я-центрированной модели» (self-model) и «центрированной на других модели» (other-model) и т.п.

Ролевой подход к объяснению феноменов маскулинности и феминности в различных своих вариантах продолжает развиваться и широко используется в эмпирических исследованиях. Многие авторы считают наиболее удобным интерпретировать маскулинность и феминность как варианты поведенческих паттернов, ролей и статусов, располагающиеся на протяжении измерения «доминирования – подчинения». Они предлагают рассматривать маскулинность и феминность как иерархически организованные типы ролей, противопоставляемые не только как маскулинные и феминные, но и в рамках самих измерений маскулинности и феминности - как гегемонические и подавляемые.

Расщепление измерений маскулинности - феминности на дискретные единицы характерно для данного подхода. Оно обеспечивает стабильность, которая может претерпеть лишь внешние трансформации. Если в прошлом феминность была расщеплена на два полюса - ролью матроны и ролью проститутки, то в настоящее время они трансформировались в роли домохозяйки и женщины, ориентированной на продвижение по службе. Структура, расщепляющая феминность, в своей основе содержит борьбу противоположных статусов и поддерживает стабильность социальной структуры в целом.

76

Кейт Миллет пишет о том, что сущность гендерных ролей, существующих в традиционном патриархатном обществе, заключается в поддержании потребностей и ценностей господствующей группы - мужчин и диктуются тем, что члены этой группы находят удобным в других мужчинах агрессивность, интеллектуальность, силу и энергичность; пассивность, невежественность, покорность, «добродетельность и бездеятельность - в женщинах» [7].

Феминная гендерная роль включает домашний труд и уход за детьми, а маскулинная - остальные человеческие возможности, интересы и амбиции и, таким образом, «удерживает женщину на уровне биологического опыта» [8, с. 145].

В рамках структурно-функционалистского подхода маскулинность и феминность трактуются как поведенческие конструкты - инструментальность и экспрессивность, как совокупности дискретных, взаимопротивоположных гендерных ролей, характеризующихся иерархичностью, разворачивающиеся в рамках измерения «доминирование – подчинение»; как две взаимодополнительные функции, возникшие естественным путем, обеспечивающие стабильное существование общества. Несомненным достоинством такого взгляда на рассматриваемые феномены является понимание иерархичности, неоднозначности самих измерений маскулинности - феминности, которые могут содержать противоположные по сути ролевые модели.

Кроме того, ролевой подход удобен для социологического, социальнопсихологического исследования и сведения всех вариаций к упрощенным. Однако главный недостаток такого подхода заключается, на наш взгляд, в сужении маскулинности и феминности до уровня поведенческих моделей и стереотипов. Кроме того, трактовка их как гендерных ролей лишает нас возможности исследовать влияние гендера на другие роли (гендер становится ситуативной идентичностью и перестает быть базовой). Но в отличие от большинства ролей гендер не привязан к специфическому месту или организационному контексту.

В трактовке маскулинности и феминности в символизме особое внимание уделяется символам, образам, репрезентациям маскулинности и феминности, поскольку приверженцы этого направления полагают, что только посредством них возможно «прикоснуться» к изучаемым феноменам, понять их природу, сущность. В определении сущности феноменов маскулинности и феминности с позиции теории символического интеракционизма Эрвина Гоффмана центральным выступает понятие «гендерный дисплей» [9, с. 67].

Он понимается как совокупность культурных конвенциональных изображений гендерно-классового членства, обычно очевидных для членов этого общества; он является схемой для изображения маскулинности - феминности, доказательством существующей между полами практики создания изображения их взаимодействия (там же, с. 93 ).

Маскулинность и феминность рассматриваются как прототипы сущностного выражения, как нечто, схватываемое с первого взгляда в любой социальной ситуации и, тем не менее, воспринимаемого нами как самая основная характеристика индивида. Маскулинность и феминность являются «сущностными» и главными характеристиками индивида, культурными конвенциональными изображениями того, что мы думаем в отношении нашего пола, которые используются в процессе разыгрывания спектакля жизни и поддерживают существующую социальную иерархию власти.

Итак, рассмотрение разных подходов показывает, что маскулинность выступает в качестве определенного эталона, факта наличия. Она остается нетронутой и неприкасаемой почвой, по сравнению с которой феминность фигурирует как подавленная и/или негласная. Маскулинность расцветает в различных формах власти,

77

которые идеалистично утверждаются мужчинами - власти «установления контроля над женщиной, над другими мужчинами, над своими собственными телами, над машинами и технологиями» [10].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Erikson E. Identity. Youth and Crisis. N. Y. 1968.

2.Мужественность и женственность / Под ред. А.Г.Хрипковой. М., 1991.

3.Галина М. Биологическое назначение пола // Преображение. 1993; Рубин Г. Обмен женщинами. Заметки о «политической экономии» пола // Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

4.Лейбин В.М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М.: 1977.

5.Курбатов В.И. Современная западная социология. Ростов-на-Дону, 2001.

6.Фридан Б. «Загадка женственности». Пер. с англ. Вступ.ст. О.Ворониной. М., «Прогресс», 1993.

7.Курбатов В.И. Современная западная социология. Ростов-на-Дону, 2001.

8.Мещеркина Е.Ю. Институциональный сексизм и стереотипы маскулинности // Гендерные аспекты социальной трансформации. Под ред. М.М.Малышевой. Демография и со¬циология. Выпуск 15. М.: Институт социально-экономических проблем на¬родонаселения. 1996.

9.Goffman I. Strategic Interactuon. Philadelphia, 1969.

10.Рубин Г. Обмен женщинами. Заметки о «политической экономии» пола // Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

УДК 800.732: 82-1:882

ГЕНДЕРНЫЕ АСИММЕТРИИ И ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА

Э.Г. КУЛИКОВА Ростовский государственный й экономический университет (РИНХ)

Язык отражает стереотипы, определенные выражения для хранения оценок и знаний, т.е. концепты направленного поведения. Гендерную концепцию в России не «выстрадало» долговременное развитие феминистского движения: гендерное направление в лингвистике стало реакцией на социальный заказ. В русской лингвокультуре (что и нашло отражение в языковой картине мира) распространенным является стереотип женщины-хранительницы домашнего очага, домоседки, что можно объяснить экстраполяцией на Русь византийской «теремной культуры» (ср. паремии Мы не в Польше, муж жены больше).

В.Г. Белинский в известной статье, которая посвящена «Евгению Онегину», рисует картину «гендерных нравов» общества России начала ХIХ века. Такой наглядный факт, согласно которому мужчина в русском обществе находится на первом месте, отнюдь не означает, что женщина в нем находится на втором: она вовсе не занимает какого бы то ни было места. И ситуацию не меняют никакие пришедшие западные нормы и правила политеса. Одно остается неизменным: женщина не считается человеком. Девочку с детства воспитают таким образом, что она привыкает думать о себе не как о человеке, любимом ребенке родителей, а только как о «готовой залежаться мебели, которая вот-вот сойдет с цены». Поэтому мысли русских барышень только и были сосредоточены на том, чтобы удачно выйти замуж. Как раз этим любимая героиня Пушкина Татьяна и отличалась от других: ее мечты были не только о замужестве, она мечтала о любви. А это, по словам В.Г. Белинского, «дьявольская разница!».

78

В русской лингвокультуре концепт «человек» ассоциируется с мужчиной. Ср. обращение молодой человек, относящееся исключительно к мужчине, а не к женщине. В 2007 г. в различных учреждениях г. Ростова-на-Дону висели следующие объявления:

Уважаемые жители Ростовской области!

Предупредим угрозы террористических актов на территории России и нашего региона. С этой целью: если вы, находясь в общественном транспорте, заметили подозрительного человека (в том числе и женщину), имеющего при себе какую-нибудь ручную кладь, проконтролируйте их выход…

Вкниге «Искусство речи на суде» П.С. Пороховщиков приводит такую ситуацию, когда на суде защитник называет женщину не по имени или просто крестьянкой, бабой, старухой или девушкой, а человеком и соответственно речь свою произносит о мужчине, а не женщине. Кроме неуместности слова человек по отношению к женщине, этот фрагмент является отражением нормы начала ХХ в.

Примечательно, что факты, при которых мужские черты переносятся на женщину, оцениваются чаще положительно, нежели отрицательно, например, когда о женщине говорят, что у нее мужской ум. Наоборот, присущие женщинам черты, которые приписываются мужчинам, в основном всегда в социуме получают отрицательную оценку. Такое поведение или свойство женщин, как мягкость, применительно к мужчинам называется мягкотелостью.

Одновременно, по замечанию исследователей, для русской лингвокультуре характерны этикетные репрезентации о превосходстве женщин, указанием на это служат клишированные формы моя лучшая половина, лучшая половина человечества, а то, что в русском языке существуют такие слова, как ухаживать, кавалер, рыцарь, джентльмен, галантно, галантный, доказывает сказанное, так как эти все слова рисуют поведение со стороны мужчины относительно женщины (и не наоборот), при таком поведении мужчина относится к женщине почтительно, демонстрирует ей знаки внимания и заботу.

Ср.: По-английски и по-немецки существует понятие «сексизм», то есть ущемление человеческих прав по половому признаку. Слово это применяется, естественно, к тем убежденным мужланам, которые женщин считают неполноценными существами и потому их угнетают. Но я не раз наблюдал в своем отечестве и иной тип сексизма: когда мужик, занимающий определенную социальную позицию, старается окружать себя только бабами, с наглым цинизмом продвигает их наверх, а мужчин на дух не переносит (Вл. Новиков «Роман я с языком»).

В1980 году И. Гюнтеродтом, М. Хеллингером, Л. Пушем, С. Тремель-Плетцем была выпущена книга «Директивы по избежанию половой дискриминации в языке». Тогда же в § 611 Гражданский кодекс ФРГ внесли положение, согласно которому при публикации объявлений о вакансиях необходимо указывать как мужские, так и женские наименования должности/профессии, при этом были также внесены женские корреляты для «мужских» должностей и профессий.

Примечательно, что относительно лексики, которую можно назвать «несексистской», среди исследователей не сложилось единого понимания.

Встречаются утверждения, в которых несексистскими признаются лексемы с формантом man, меняющимся на формант woman при обозначении женщины по профессии. Противоположное мнение относительно объема понятия «несексистская лексика» таково, что при подчеркнутом указании на пол называемого лица возникает не политически корректная коммуникативная ситуация. Согласно требованиям политической корректности, в современных словарях английского языка не присутствуют «устаревшие», так называемые сексистские номинации, вместо них

79

приводятся «несексистские» обозначения: в словах, которые обозначают представителей всевозможных профессий и содержат формант man, этот формант

Таким образом, номинации с формантами, которые указывают на пол, а особенно имена, имеющие суффиксы «женскости», последовательно вытесняются из англоязычных словарей. Под влиянием идей феминизма, в изданном Департаментом труда США новом словаре профессий «Dictionary of Occupational Titles» устранены приметы «языка половых стереотипов». Из этого словаря изъяты такие слова, как woman, man, lady, maid, master, а также обозначение женского рода – суффикс -ess.

По мнению А.В. Вандышевой [2, с. 68], такие переименования исключительно субъективны, потому что сторонники этого направления обнаруживают негативную оценку там даже, где такой оценки нет (к примеру, в словах, которые содержат показатели женского или мужского рода, а также формант man в сложных словах.

Татьяна Толстая в рассказе «Политическая корректность» приводит следующее наблюдение: «Председатель, заведующий всегда был chairman. Теперь очень часто завкафедрами в университетах (женщины) совершенно официально называют свою должность chairwoman, а если, скажем, нужны выборы заведующего и будущий пол кандидата неизвестен, то годится нейтральный термин chairperson. Это создает известную путаницу: некоторые женщины плевать хотели на политическую корректность и хотят продолжать называться chairman, других это оскорбляет, и как к ним обращаться, предварительно не выяснив их предпочтений, неизвестно».

А многие пособия единодушно советуют избегать таких формантов, называя их «увековечивающими предрассудки». «Руководство по равноправному обхождению с лицами обоего пола» (Guidelines for Equal Treatment of Sexes), изданное в Америке,

согласно пересмотренным нормам коммуникации рекомендует не употреблять номинаций, имеющие суффиксы с указанием на пол лица. Современные англоязычные словари приводят приложения или таблицы с зафиксированными новыми несексистскими нормами. Например, в словаре «Cambridge International Dictionary of English», изданном в 1995 году, представлена целая таблица, в которой приводится сравнение старого антифеминистского языка и нового, устраняющего неравенство на основе полового признака. Таблицу с заголовком «Using language that is not sexist» («Использование равноправного по половому признаку языка») предваряет примечание, в котором говорится, что отдельные слова могут демонстрировать некорректную оценку к полу, обычно – к женскому. Так, употребление местоимения he, указывающего на врача, предполагает, что женщины не такие компетентные, как мужчины, или они вообще работать врачами не могут. Поэтому следовательно многие из говорящих и пишущих по-английски, стараются теперь использовать язык, который называется modern non-sexist language, т.е. «несексистский, равноправный язык». Ср.:

Ее коллеги-феминистки набрасываются на меня с другими вопросами-упреками:

-У вас в Конституции записано: «Каждый гражданин имеет право… он защищен законом…». Вы не замечаете тут некоторой политической некорректности?

Господи, просвети мой разум, да что же тут-то не так? И получаю разъяснение:

-Закон у вас защищает только мужчин? Ах, всех! Тогда почему «он», а не «он/она»? (А. Баскина «Повседневная жизнь американской семьи»). Цит. по [3, с.102]

Сейчас в западных странах практически везде в объявлениях о найме на работу указываются как мужские, так и женские наименования профессий; о невыполнение этого правила может грозить рекламодателям денежными штрафами. В официально-

80