3.4. Понятие и признаки сверхимперативных норм по праву

Российской Федерации

В отличие от Регламента Рим I российское законодательство не содержит дефиниции сверхимперативных норм. В Гражданском кодексе РФ им посвящена ст. 1192, которая именует их нормами непосредственного применения и называет два вида таких предписаний:

1) являющиеся таковыми вследствие прямого указания (expressis verbis) на их особый характер; и

2) относимые к числу сверхимперативных (норм непосредственного применения) ввиду их "особого значения, в том числе для обеспечения прав и интересов участников гражданского оборота".

Проблем с установлением предписаний, относящихся к первой категории, как правило, не возникает. В настоящее время единственным примером такой нормы является п. 2 ст. 414 КТМ РФ, который прямо указывает на недопустимость устранения его действия даже в случае выбора сторонами иностранного применимого права: "Стороны договора, предусмотренного настоящим Кодексом, могут при заключении договора или в последующем избрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по данному договору... наличие такого соглашения не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с Кодексом перевозчик должен нести за вред..." <176>.

--------------------------------

<176> КТМ РФ от 30.04.1999 (в ред. от 01.07.2017) // СЗ РФ. 03.05.1999. N 18. Ст. 2207.

Что касается положений, относящихся ко второй категории, то при попытке их установления на практике возникают многочисленные вопросы, что обусловлено отсутствием четких критериев их определения.

Как следует из п. 1 ст. 1192 ГК РФ, единственным основанием для выделения таких норм из числа "обычных" императивных предписаний является их "особое значение". Отсюда правомерно возникает вопрос о толковании данного термина. Однако ответа на него исследуемая статья не содержит.

Единственное указание на содержание рассматриваемого термина дает сама норма, называя в качестве примера одну из целей, на достижение которых могут быть направлены такие положения, а именно "обеспечение прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота". Данный вывод также подтверждается в судебной практике. Например, в Постановлении Пятого арбитражного апелляционного суда по делу N А59-2509/2016 <177> отмечается, что ст. 1192 ГК РФ "указывает на одну из возможных целей (выделено мной. - О.З.), ради достижения которых принимаются нормы непосредственного применения, что придает им особое значение: эта цель состоит в обеспечении прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота".

--------------------------------

<177> Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 28.06.2017 по делу N А59-2509/2016 // СПС "КонсультантПлюс".

При этом в доктрине неоднократно отмечалась сложность толкования данного критерия <178>, что обусловлено значительными трудностями, возникающими при попытке его применения на практике. В частности, в России практически отсутствуют источники (постатейные официальные комментарии, пояснительные записки), на основании которых суд или арбитраж, рассматривающий спор, мог бы сделать вывод о целях, ради которых была принята соответствующая норма.

--------------------------------

<178> Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3 т. Т. 1. Общая часть: Учебник. М., 2002. С. 202.

Не позволяет ответить на вопрос о критериях выделения сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) и обращение к отечественной доктрине. В настоящее время практически единственное определение таких норм дает В.Л. Толстых, который понимает их как особо важные нормы материального права, действующие независимо от компетентного правопорядка <179>. В то же время сам автор признает "тщетность попыток разработать приемлемую дефиницию таких норм".

--------------------------------

<179> Толстых В.Л. Указ. соч. С. 359.

Вместе с тем, отказываясь от формулирования понятия, а также четких признаков сверхимперативных норм (норм непосредственного применения), ученые указывают на необходимость решения данного вопроса на правоприменительном уровне, что, однако, проблемы не решает.

Указанные обстоятельства побуждают некоторых авторов обращаться к дефиниции, закрепленной в п. 1 ст. 9 Регламента Рим I. В результате делается попытка дать определение сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) отечественного законодательства через категорию публичного интереса <180>. При этом ученые исходят из узкого толкования данного термина. Как следствие, из числа сверхимперативных (норм непосредственного применения) ими исключаются все нормы, направленные на защиту отдельных категорий лиц (потребителей, работников и т.д.) (при отсутствии в их тексте прямого указания на их особый характер).

--------------------------------

<180> Асосков А.В. Коллизионное регулирование договоров об осуществлении корпоративных прав (корпоративных договоров) // Закон. 2014. N 8. С. 31 - 42.

Однако такой подход небесспорен. Во-первых, в отличие от Регламента Рим I в российском законодательстве отсутствует указание на защиту публичных интересов как на одну из целей сверхимперативных норм (норм непосредственного применения). Более того, п. 1 ст. 1192 ГК РФ прямо указывает, что такие предписания могут быть направлены на "обеспечение прав и интересов участников гражданского оборота", что отличает подход отечественного законодателя от подхода, закрепленного в Регламенте.

Во-вторых, в настоящее время такая дефиниция сверхимперативных норм закреплена лишь в законодательстве ЕС. Страны же, не входящие в состав ЕС, так же как и Россия, не включили соответствующее определение в свои национальные акты (исключение составляют лишь Доминиканская Республика, Сербия, Черногория и Уругвай). В этой связи необходимо отметить, что в ходе проводимой в 2013 г. модернизации гражданского законодательства России вопрос о закреплении в ст. 1192 ГК РФ дефиниции, аналогичной определению, содержащемуся в Регламенте Рим I, даже не рассматривался <181>.

--------------------------------

<181> Концепция развития гражданского законодательства РФ // Вестник ВАС РФ. N 11. Ноябрь. 2009.

В-третьих, толкование термина "публичный интерес" (public interest), являющегося ключевым признаком сверхимперативных норм согласно Регламенту Рим I, безусловно, вызовет затруднения у отечественных судов в силу его неопределенности. В частности, существует риск его расширительного толкования и распространения понятия сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) на сферу публичного права.

Как следствие, необходимо сформулировать собственный, свойственный российскому праву, подход к определению сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) в значении п. 1 ст. 1192 ГК РФ.

При решении данного вопроса необходимо исходить из следующего.

1. Указание на сверхимперативный характер может содержаться в тексте самой нормы. В частности, положение является таковым, если содержит явно выраженный запрет его устранения путем выбора иностранного применимого права. Как уже отмечалось, единственной такой нормой является правило п. 2 ст. 414 КТМ РФ.

2. Однако и при отсутствии такого указания норма может быть признана сверхимперативной (нормой непосредственного применения) в значении п. 1 ст. 1192 ГК РФ. В таком случае суд или арбитраж, рассматривающий спор, посредством толкования должен определить, является ли она таковой. При этом необходимо принимать во внимание следующие признаки сверхимперативных норм (норм непосредственного применения):

1. Материально-правовой характер. Сверхимперативными (нормами непосредственного применения) могут быть признаны исключительно материально-правовые предписания. Как следствие, необходимо отличать их от односторонних коллизионных норм, а также положений процессуального права.

В литературе, однако, высказывается и иная точка зрения. Так, по мнению Я. Поляка (J. Poljak), сверхимперативными могут быть признаны не только материально-правовые, но и коллизионные нормы <182>.

--------------------------------

<182> Poljak J. Сверхимперативные нормы международного частного права в странах РФ и Республике Беларусь: Дис. ... канд. юрид. наук. Бремен, 2010. С. 81.

Схожим образом данный вопрос иногда решается в судебной практике. Так, российские суды неоднократно признавали сверхимперативными (нормами непосредственного применения) положения ст. 1213 ГК РФ, согласно которой "к договорам в отношении находящихся в России земельных участков, участков недр и иного недвижимого имущества применяется российское право" <183>.

--------------------------------

<183> Постановление Шестого Арбитражного апелляционного суда от 07.10.2009 по делу N 06АП-А73/2008-1/3091; Постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 22.07.2011 по делу N 06АП-3931/2010 // СПС "КонсультантПлюс".

К аналогичному выводу пришел в решении по одному из дел <184> китайский суд, признавший сверхимперативным предписание ст. 146 Общих принципов гражданского права КНР, представляющее собой одностороннюю коллизионную норму: "К обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, применяется право страны, на территории которой имело место действие, послужившее основанием для требования о возмещении вреда".

--------------------------------

<184> Yang X. v. Zhong. 2011 // Dong J. On the Internationally Mandatory Rules of the PRC // Cambridge Journal of China Studies. 2016. Vol. 11. N 2. P. 57.

Однако с таким подходом нельзя согласиться. Во-первых, несмотря на то что результатом применения как односторонних коллизионных норм, так и сверхимперативных предписаний (норм непосредственного применения) страны суда будет применение отечественного права, сфера действия указанных положений существенно различается. Так, в случае применения односторонних коллизионных норм российское право будет регулировать все аспекты соответствующего отношения, в то время как сверхимперативное предписание (норма непосредственного применения) не заменяет компетентного правопорядка, регулируя лишь отдельный вопрос.

Во-вторых, односторонние коллизионные нормы являются выражением коллизионного способа регулирования, то есть в данном случае имеет место выбор применимого права. При этом такие нормы изначально решают коллизионный вопрос в пользу отечественного права (которое является lex causae) и не требуют обращения к понятию сверхимперативных норм (норм непосредственного применения). В отличие от этого сверхимперативные нормы (нормы непосредственного применения) имеют иной механизм действия: они применяются независимо от права, определенного на основе правил раздела VI части третьей ГК РФ, то есть независимо от коллизионных норм.

В-третьих, одной из основных особенностей коллизионных норм, в том числе односторонних, является их отсылочный характер, то есть тот факт, что они не содержат информации о правах и обязанностях сторон, а лишь указывают компетентный правопорядок. Как следствие, они применяются вместе с материально-правовыми положениями, к которым отсылают <185>, что отличает их от сверхимперативных норм (норм непосредственного применения), которые непосредственно регулируют соответствующий вопрос.

--------------------------------

<185> Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. М., 2002. С. 156 - 157; Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2013. С. 109.

В доктрине также высказывается мнение о том, что к числу сверхимперативных (норм непосредственного применения) могут быть отнесены положения процессуального права. Так, О.В. Новикова относит к числу таковых нормы, устанавливающие исключительную подсудность (п. 2 ст. 404 ГПК РФ) <186>. Схожей позиции придерживается белорусский ученый А.Ю. Корочкин, который рассматривает в качестве сверхимперативных предписания об обязательном извещении ответчика о судебном разбирательстве <187>.

--------------------------------

<186> Международное частное право: В 2 т.: Учебник. Т. 1 / Отв. ред. С.Н. Лебедев, Е.В. Кабатова. М., 2011. С. 331 (автор главы - О.В. Новикова).

<187> См.: Корочкин А.Ю., Северин Д. Сверхимперативные нормы в корпоративном праве Республики Беларусь // Юрист. 2010. N 5. С. 85 - 88.

Аналогичным образом данный вопрос решается на Украине, где Высший хозяйственный суд Украины неоднократно признавал таковыми положения ГПК Украины и Закона "О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом", регулирующие порядок рассмотрения хозяйственными судами дел о банкротстве <188>.

--------------------------------

<188> Постанова Вищого господарського суду вiд 07.07.2016 N 17-1-4-5-32-24-2/136-03-5080 // Ребриш Б.Ю. Застосування судами Украiни надiмперативных норм при розглядi справ, що виникають iз транскордонноi недобросовiсноi конкуренцii // Проблеми законностi. 2017. Вип. 136. С. 92.

Однако с таким подходом также нельзя согласиться. Во-первых, как следует из п. 1 ст. 1192 ГК РФ, сама необходимость обращения к сверхимперативным нормам (нормам непосредственного применения) обусловлена возможностью применения иностранного права. В международном же гражданском процессе нет места выбору компетентного правопорядка <189>. А если вопроса о выборе права не возникает, то и необходимости обращения к понятию сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) нет.

--------------------------------

<189> Лунц Л.А. Указ. соч. С. 766 - 769; Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. С. 30.

2. Императивный (в смысле внутреннего законодательства) характер нормы. Как следует из формулировки п. 1 ст. 1192 ГК РФ, лишь императивные нормы могут быть признаны сверхимперативными (нормами непосредственного применения). Данное разграничение хорошо известно в странах романо-германской правовой семьи, где традиционно проводится различие между императивными и диспозитивными нормами.

В настоящее время определение императивных норм содержится в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 марта 2014 г. N 16 "О свободе договора и ее пределах" <190>. Согласно п. 2 данного документа императивной является норма, содержащая явно выраженный запрет на устранение ее действия или отступление от ее положений. При отсутствии такого указания норма считается императивной, если исходя из целей законодательного регулирования это необходимо для защиты особо значимых интересов либо недопущения грубого нарушения баланса интересов сторон отношения (п. 3 Постановления).

--------------------------------

<190> Постановление Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора..." // СПС "КонсультантПлюс".

При этом каждая сверхимперативная норма является императивной, но не каждая императивная норма имеет сверхимперативный характер.

3. Цель - защита интересов, имеющих особое значение для принявшего норму государства <191>. Выражаемые такими нормами интересы и ценности имеют столь важное значение для государства, что оно ни при каких обстоятельствах не может допустить их нарушения или поставить их под угрозу. Поэтому государство ставит такие интересы выше автономии воли сторон.

--------------------------------

<191> Вопрос об интересах, на защиту которых направлены сверхимперативные нормы, будет подробно рассмотрен во II главе настоящей монографии.

Исходя из формулировки п. 1 ст. 1192 ГК РФ к числу интересов, защищаемых сверхимперативными нормами (нормами непосредственного применения), относятся "права и охраняемые законом интересы участников гражданского оборота". Анализ пояснительной записки к проекту раздела VI части третьей ГК РФ позволяет отнести к таковым также государственные и общественные интересы Российской Федерации <192>.

--------------------------------

<192> Пояснительная записка к проекту части III раздела VI ГК РФ (ред. от 20.06.2001) // СПС "КонсультантПлюс".

Для установления иных целей, на защиту которых направлены сверхимперативные нормы (нормы непосредственного применения), следует также обратиться к информационному письму Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 февраля 2013 г. N 156 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений" <193>. Так, в силу п. 2 данного письма к таким целям относятся, в частности, обеспечение суверенитета и безопасности государства, защита интересов больших социальных групп, а также конституционных прав и свобод граждан.

--------------------------------

<193> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26.02.2013 N 156 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений" (п. 2) // Вестник ВАС РФ. N 5. Май. 2013.

Данный вывод находит свое подтверждение в судебной практике. Так, в Постановлении по делу N А59-2509/2016 <194> Пятый арбитражный апелляционный суд пришел к выводу о том, что "в информационном письме N 156 раскрыта суть сверхимперативных норм и факторы, которые позволяют отделить их от остальных императивных норм российского законодательства, распространяющих свое действие лишь на отношения, не осложненные иностранным элементом".

--------------------------------

<194> Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 28.06.2017 по делу N А59-2509/2016 // СПС "КонсультантПлюс".

4. Особое значение для защиты указанных интересов. Данный критерий тесно связан с предыдущим. Однако в данном случае речь идет не о видах интересов, на защиту которых направлены сверхимперативные нормы (нормы непосредственного применения), а о последствиях, к которым приведет их неприменение для указанных интересов. Данный вывод находит свое подтверждение в пояснительной записке "К проекту части третьей ГК РФ", согласно которой "ввиду особой значимости указанных норм их применение не может быть поставлено в зависимость от выбора права сторонами правоотношения или от действия коллизионной нормы" <195>.

--------------------------------

<195> Пояснительная записка к проекту части III раздела VI ГК РФ (ред. от 20.06.2001) // СПС "КонсультантПлюс".

При этом сверхимперативным (нормой непосредственного применения) может быть признано лишь то предписание, в случае неприменения которого цели нормы не будут достигнуты либо произойдет нарушение или возникнет угроза нарушения защищаемых им интересов. Если в одном случае в результате неприменения нормы происходит такое нарушение, а в другом нет, то речь идет об "обычном" императивном положении, а не о сверхимперативной норме (норме непосредственного применения).

5. Необходимость. Признание нормы сверхимперативной (нормой непосредственного применения) возможно лишь в том случае, если достижение выражаемых ею целей не может быть обеспечено иными способами (например, применением специальных коллизионных норм, устанавливающих особенности определения применимого права к потребительским договорам (ст. 1212 ГК РФ)).

6. Безусловный характер действия. Такая норма подлежит применению всегда и при любых обстоятельствах, подпадающих под сферу ее действия, и отступление от нее недопустимо ни при каких условиях. Данный признак может быть использован, в частности, для отграничения сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) от "обычных" императивных положений, применимых к отношению ввиду указания специальных коллизионных норм (например таких, как ст. 1212 ГК РФ), но только при условии, что это более выгодно для потребителя по сравнению с нормами избранного сторонами права. Сверхимперативным же нормам (нормам непосредственного применения) подобная зависимость не свойственна.

Важно учитывать, что для признания нормы сверхимперативной (нормой непосредственного применения) необходимо соблюдение всех вышеперечисленных критериев. Если же хотя бы один из указанных признаков не соблюдается, предписание не может рассматриваться в качестве такового.

При этом, учитывая тот факт, что сверхимперативные положения (нормы непосредственного применения) применяются a priori, то есть независимо от содержания иностранного применимого права, у суда не должно быть сомнений относительно квалификации нормы в качестве таковой. Как следствие, суд, признавший соответствующее положение сверхимперативным (нормой непосредственного применения), обязан мотивировать свое решение, указав причины, по которым оно было признано таковым. Это обусловлено тем, что неоправданное расширение понятия сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) приведет к необоснованному ограничению автономии воли сторон и к сужению возможности применения иностранного права в целом.

Принимая во внимание все вышеизложенное, можно предложить следующее определение сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) отечественного законодательства.

Сверхимперативные нормы международного частного права (нормы непосредственного применения) для целей п. 1 ст. 1192 ГК РФ представляют собой отдельные материально-правовые нормы законодательства Российской Федерации, относящиеся к категории императивных норм, подлежащие применению к отношениям, осложненным иностранным элементом, независимо от выбранного сторонами или определенного судом или международным коммерческим арбитражем права, и соответствующие следующим признакам:

1) нацеленность на защиту наиболее значимых интересов государства и общества или отдельных категорий лиц;

2) особое значение для защиты указанных интересов;

3) безусловный характер действия;

4) необходимость.

При этом термин "законодательство", использованный в п. 1 ст. 1192 ГК РФ, следует понимать в контексте ст. 3 ГК РФ, согласно которой "гражданское законодательство состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним иных федеральных законов...". Таким образом, к числу сверхимперативных норм (норм непосредственного применения) законодательства Российской Федерации могут быть отнесены нормы только законов Российской Федерации <196>.

--------------------------------

<196> Аналогичной позиции придерживается А.А. Данилова. См.: Данилова А.А. Указ. соч. С. 92.

Следует также учитывать, что суд и международный коммерческий арбитраж определяют сверхимперативные нормы в соответствии с законодательством, доктриной и правоприменительной практикой принявшего их государства. При этом необходимо принимать во внимание официальное толкование нормы, практику ее применения судами соответствующего государства, а также материалы, подготовленные в ходе работы над актом, в тексте которого содержится такое предписание. Данное обстоятельство должно учитываться судами при установлении иностранных сверхимперативных норм в соответствии с п. 2 ст. 1192 ГК РФ.