5. Исполнение обязательства третьим лицом

по собственному побуждению

В действующем российском гражданском законодательстве один из случаев исполнения обязательства третьим лицом за должника при отсутствии возложения урегулирован в п. 2 ст. 313 ГК РФ и ограничен обозначенными в этой норме условиями, но его следует рассмотреть лишь после отыскания ответа на более общий вопрос - в каком случае третье лицо может по своему собственному побуждению (proprio motu) исполнить обязательство за должника?

С теоретической точки зрения исполнение обязательства третьим лицом за должника может либо допускаться законодательством без каких-либо ограничений, либо такое исполнение может обставляться определенными условиями. В этом случае нельзя не придать юридического значения и отношению должника к такому исполнению, производимому третьим лицом. Очевидно, что должник может либо одобрять это исполнение, либо относиться к нему индифферентно, либо возражать против исполнения обязательства посторонним лицом. Отдельно следует выделить случаи, когда отношение должника к исполнению обязательства иным лицом на момент производства такого исполнения неизвестно, т.е. должник не знает о том, что третье лицо осуществляет за него исполнение обязательства. Точно так же необходимо выяснить, какие последствия для всех трех участников соответствующих правоотношений устанавливаются в обязательственном праве при отсутствии или наличии указанных условий.

Гражданскому праву известны различные подходы к решению очерченных вопросов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Май С.К. Очерк общей части буржуазного обязательственного права. С. 103 - 104.

Исходя из презумпции заинтересованности кредитора в получении удовлетворения и от третьего лица, можно выделить прокредиторскую, продолжниковскую и сбалансированную концепции по возможности исполнения обязательства третьим лицом в зависимости от наличия или отсутствия согласия (одобрения) должника.

Прокредиторской концепции в гражданском праве придерживается большинство законодательств. Она исходит из того, что согласие должника на исполнение за него обязательства не требуется. Третье лицо может исполнить обязательство должника, даже если он возражает против этого, находится в неведении или никак не проявляет своего отношения <2>. Более старые законодательства прямо предусматривали возможность исполнения обязательства третьим лицом без согласия должника <3>. Соответственно, кредитор вправе принять такое исполнение, которое будучи надлежащим, приводит к прекращению обязательства, за исключением особых случаев перехода права к третьему лицу, о них будет сказано ниже особо. Таким образом, прокредиторская концепция совершенно игнорирует волю должника, несогласие которого с производимым за него исполнением третьим лицом может быть учтено лишь самим кредитором. Кредитор в случае несогласия должника с таким исполнением вправе отказаться принять его, не рискуя впасть в просрочку. Последнее правило отсутствует в ГК Латвии, который в этом вопросе, судя по тексту закона, занимает наиболее крайнюю прокредиторскую позицию. В ст. 1815 указано, что если предмет обязательства относится исключительно к личным действиям обязанного, то обязательство должно быть исполнено им самим. Во всех других случаях исполнение обязательства может быть совершено вместо должника, даже без его ведома и помимо его воли, третьим лицом. Согласно § 1423 Австрийского гражданского кодекса согласие должника на исполнение обязательства третьим лицом не требуется.

--------------------------------

<2> См., напр.: Larenz R. Lehrbuch des Schuldrechts. Bol. I. Allgemeiner Teil. 14, neubearb. Aufl. S. 192.

<3> Статья 690 Саксонского гражданского уложения гласила: если требование простирается на исключительно личное действие должника, то этот последний сам обязан исполнить требование. В прочих случаях исполнение может быть учинено другим лицом вместо должника, даже без согласия последнего, и веритель обязан принять такое исполнение со стороны другого лица (см.: Саксонское гражданское уложение. СПб., 1885. С. 160).

О праве кредитора отказаться принять исполнение при несогласии должника здесь ничего не говорится.

Параграф 267 ГГУ устанавливает, что если должник не обязан исполнить обязательство лично, то исполнение обязательства может быть осуществлено третьим лицом. Согласия должника не требуется. Здесь же устанавливается, что кредитор может отказаться принять исполнение, если должник не согласен. Схожий подход закреплен в ст. 6.30 ГК Нидерландов, где также особо указывается, что кредитор не считается находящимся в просрочке при отказе принять исполнение, если должник не согласен. Однако в силу предписаний ст. 6.73 ГК Нидерландов голландскую правовую систему, на наш взгляд, все же следует отнести к группе, разделяющей сбалансированную концепцию, поскольку указанное выше правило не будет применяться, если третье лицо имеет законный интерес в исполнении обязательства за должника.

Несколько иной аспект выставлялся в ст. 1613 проекта Гражданского уложения Российской империи, где указывалось, что обязательство, не требующее непременно исполнения его лично самим должником, может быть исполнено вместо должника, даже без его ведома, посторонним лицом. Точно так же предусматривалось право кредитора отказаться от принятия исполнения при несогласии должника. Сам текст этой статьи, касаясь отчасти лишь неосведомленности должника, как будто не решал вопроса о случаях его несогласия с исполнением. Однако из объяснений к данной норме становится очевидным, что составители проекта считали верным игнорировать несогласие должника. "Интерес верителя состоит лишь в том, чтобы доставляемое ему удовлетворение вполне соответствовало возникшему в его пользу обязательству, но если такое соответствие не обусловливается личными качествами должника, то для верителя безразлично, производится ли исполнение самим должником или кем-либо посторонним. С этой точки зрения безразлично также, производит ли третье лицо исполнение по поручению должника или с его согласия, или же, напротив того, без его ведома, или даже против его воли" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Гражданское уложение. Проект / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. С. 212 - 213.

К прокредиторской концепции относятся также те новые Гражданские кодексы бывших союзных республик СССР, которые в отличие от Модельного кодекса Содружества Независимых Государств и ГК России испытали на себе большее влияние немецкой кодификации. Так, ст. 431 ГК Азербайджана устанавливает весьма схожее с германским регулирование исполнения обязательства третьим лицом. Почти такое же положение вещей обнаруживается в ГК Туркменистана (ст. 383).

Продолжниковская концепция стоит на защите интересов должника, требуя непременного согласия или одобрения должника исполнения обязательства за него третьим лицом. Этот подход за некоторыми частными исключениями во многом разделяется в общем праве. В английском праве исполнение без разрешения должника не допускается <1>. Платеж третьего лица только в том случае освобождает должника от обязательства, если третье лицо было уполномочено на это или этот платеж был впоследствии одобрен <2>.

--------------------------------

<1> Хотя на практике договорные обязательства очень часто исполняются третьим лицом посредством той или иной юридической техники (см., напр.: Whittaker S. Performance of Another's Obligation: French and English Law Contrasted // http://ouclf.iuscomp.org/articles/whittaker.shtml).

<2> Principles of European Contract Law. Part I and II / Ed. by Ole Lando, Hugh Beale. P. 340.

Сбалансированная концепция пытается примирить интересы всех трех участвующих в соответствующих правоотношениях лиц и основывается на некотором компромиссе. В наиболее общем виде она может быть разделена на три основных подхода.

Первый заключается в том, что третье лицо может исполнить обязательство за должника, а кредитор обязан его принять, если третье лицо имеет законный интерес в исполнении чужого обязательства (ст. 6.73 ГК Нидерландов), аналогичный подход наблюдается во французском праве <3>. Принципы европейского договорного права (ст. 7.106) ставят обязанность кредитора принять надлежащее исполнение от третьего лица и без согласия должника в зависимость от того, имеет ли третье лицо законный интерес в исполнении, и учитывая, исполнил ли должник обязательство или не следует ли с очевидностью, что он не исполнит его в срок.

--------------------------------

<3> Ibid.

Второй предусматривает возможность для должника выступать против исполнения обязательства третьим лицом, если он докажет, что такое исполнение наносит ему ущерб <4>.

--------------------------------

<4> Морандьер Л.Ж. де ла. Гражданское право Франции. С. 525.

Третий подход связан с отсутствием суброгации, если исполнение произведено третьим лицом без согласия должника (ст. 1236 Гражданского кодекса Бельгии).

Текст ст. 313 ГК РФ при буквальном его толковании напрямую не открывает возможности с однозначностью ответить на вопрос - может ли третье лицо исполнить обязательство за должника без согласия или вопреки согласию последнего. Сравнение п. 1 и 2 показывает, что в первом случае идет речь о возложении обязательства должником на третье лицо, и, следовательно, здесь нет сомнений в согласии должника. Во втором же случае исполнение производится по инициативе третьего лица, имеющего законный интерес в сохранении прав на имущество, и согласия должника не требуется. Может ли третье лицо исполнить обязательство за должника независимо от наличия у него интереса в исполнении за должника и без согласия или вопреки возражениям последнего, закон ответа не дает. От ответа на этот вопрос зависит отнесение российского подхода либо к прокредиторской, либо к сбалансированной концепциям, рассмотренным выше.

Толкование ст. 313 ГК РФ показывает, что в п. 2, где речь идет об исполнении обязательства третьим лицом по собственной инициативе, законодатель особо указывает, что в этом случае исполнение может быть произведено третьим лицом и без согласия должника. Логично предположить, что если бы закон исходил из общего правила о возможности исполнения обязательства за должника в любых случаях, не было бы необходимости отдельно указывать на это для случаев исполнения обязательства третьим лицом при наличии у последнего интереса в сохранении имущества (п. 2 ст. 313 ГК РФ). Очевидно, что такое специальное указание для этих случаев и понадобилось поместить в закон для того, чтобы учесть интерес третьего лица, дав ему возможность исполнять за должника обязательства и без его согласия, так как в противном случае по общему правилу должник мог бы возражать против исполнения обязательства третьим лицом.

Таким образом, можно предположить, что российское обязательственное право исходит из общего принципа о возможности исполнения обязательства третьим лицом лишь с согласия должника, за исключением случаев, указанных в п. 2 ст. 313 ГК РФ, когда третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения на него взыскания кредитором.

В связи с этим необходимо ответить на вопрос о правах и обязанностях лиц для случаев, когда должник не согласен с исполнением обязательства третьим лицом, которое не подпадает под действие гипотезы п. 2 ст. 313 ГК, а также уяснить весьма важный практический аспект - должен ли кредитор, принимая исполнение от третьего лица, во всяком случае проверять наличие согласия должника?

Статья 313 ГК РФ не дает ответов на эти вопросы. Затруднительно отыскать на них ответы и в литературе.

В деловой практике кредитор, принимая исполнение, предложенное за должника, как правило, ограничивается лишь уяснением вопроса о том, за какого должника и по какому обязательству производится исполнение. С точки зрения интересов кредитора это положение вещей вполне объяснимо, ибо кредитор заинтересован в получении надлежащего исполнения, а возможный интерес должника в личном исполнении обязательства не совпадает с интересом кредитора в своевременном получении исполнения. Возложение на кредитора обязанности по проверке наличия или отсутствия факта возложения или согласия кредитора на исполнение третьим лицом, очевидно, могло бы во многих случаях чрезвычайно затруднить оборот, потребовав соответствующих организационных, материальных затрат и потерь во времени. Если исходить из презумпции добросовестности участников оборота, то необходимость такой проверки могла бы обернуться негативными последствиями для всех участвующих в данных правоотношениях лиц - и должника, и третьего лица, и кредитора.

В связи с этим представляется необходимым рассмотреть вопрос о целесообразности установления в обязательственном праве опровержимой презумпции наличия согласия должника на исполнение обязательства третьим лицом, возложив бремя опровержения и риск упущения в своевременности опровержения на должника. На наш взгляд, введение такой презумпции было бы полезным как для сохранения динамизма современного гражданского оборота, так и для защиты интересов добросовестных кредиторов.

Принятие кредитором исполнения, предложенного за должника третьим лицом, обязательно для кредитора, если у него отсутствуют основания полагать, что такое исполнение производится вопреки воле должника, а также если такое исполнение допускается законом вопреки воле должника (п. 2 ст. 313 ГК РФ). Действующее законодательство не предусматривает каких-либо специальных норм, позволяющих кредитору приостановить принятие исполнения, предложенного третьим лицом, или отказаться от его принятия до выяснения наличия согласия на то должника или факта возложения.

Обширная практика исполнения обязательств по поставке товаров и их оплате третьими лицами может привести к выводу о наличии обычая делового оборота, согласно которому кредитор не обязан проверять наличие факта возложения исполнения обязательства или согласия должника на его исполнение третьим лицом.

Представляется, что едва ли есть основания для отказа в таком подходе и для тех случаев, когда должник не был согласен с исполнением за него обязательства третьим лицом, однако кредитору об этом ничего известно не было.

В арбитражной практике встречаются дела, где вопрос о согласии должника на исполнение его обязательства третьим лицом был предметом судебного исследования. Так, при рассмотрении иска третьего лица к должнику о взыскании неосновательного обогащения, которое образовалось в связи с погашением третьим лицом долга ответчика перед банком по кредитному договору, ответчик возражал против удовлетворения предъявленного иска, мотивируя это отсутствием его предварительного согласия на принятие финансовой помощи от истца. Арбитражный суд кассационной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, которым в иске было отказано, в частности, указал, что материалы дела подтверждают, что с финансовой помощью истца ответчик молчаливо согласился, ибо задолженности по кредитному договору он не имеет, о чем свидетельствуют копии балансов ответчика <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 02.12.1999 N КГ-А41/3963-99.

В другом деле было установлено, что третье лицо частично оплатило цену товара за покупателя, не указав в платежном поручении, что уплачивает продавцу сумму во исполнение обязательства покупателя перед продавцом. Арбитражный суд посчитал обязательство покупателя в части этого платежа прекратившимся, поскольку в судебном заседании представитель третьего лица (плательщика) подтвердил, что оплата производилась за покупателя, и отрицал наличие каких-либо договорных отношений с продавцом, а последний не подтвердил какими-либо доказательствами наличие с третьим лицом договорных отношений, в счет которых можно было бы засчитать спорный платеж <2>.

--------------------------------

<2> Постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 05.10.1999 N А64-2095/98-12.

Несколько сложнее обстоит дело со случаями, когда должник доводит до сведения кредитора свое несогласие на исполнение за него обязательства третьим лицом. Обязан ли кредитор в этом случае воздержаться от принятия исполнения от третьего лица? Каковы последствия нарушения этой обязанности, если она существует?

Если согласиться с выводом о том, что по общему правилу исполнение обязательства третьим лицом вопреки воле должника (за исключением случаев, установленных законом) не допускается, то праву следовало бы иметь юридические средства для соблюдения этого правила.

Здесь мы можем отыскать, по крайней мере, два возможных подхода.

Первый заключается в признании юридической ничтожности исполнения третьего лица, принятого кредитором вопреки известной ему воле должника, возражающего против такого исполнения (общее право).

Второй основывается на известной степени пренебрежения волей должника, однако ограждает его от каких-либо имущественных притязаний со стороны третьего лица в связи с произведенным им исполнением (ст. 1236 ГК Бельгии).

Первый подход имеет такие преимущества, как соблюдение любых интересов должника. Здесь учитывается и морально-нравственный аспект, имея в виду возможное нежелание должника быть "облагодетельствованным" за чужой счет или от субъекта, чья помощь ему неприятна, а иногда может грозить определенными негативными последствиями <1>. Второй подход в большей степени учитывает имущественный интерес кредитора и игнорирует волю должника, защищая его тем не менее от имущественных потерь, ибо третье лицо не может иметь к должнику каких-либо материальных притязаний.

--------------------------------

<1> Интересный пример приводился немецкими юристами: "В жизни встречаются такие стечения обстоятельств, когда должник заинтересован в том, чтобы третье лицо за него не платило. Стоит вспомнить случай, когда роль должника играет судья, и его долги платит лицо, ведущее перед ним свою тяжбу". Хотя они же и находят выход из этого положения через институт неосновательного обогащения, воспользовавшись которым судья может снять с себя подозрения, уплатив по обязательству перед третьим лицом, однако, как верно отмечается, дело это все же имеет свои неприятные стороны (см.: Бернгефт Ф., Колер И. Гражданское право Германии. С. 244).

По нашему мнению, эти два подхода можно было бы попытаться соединить в один, вобрав положительные стороны как одного, так и другого. Исполнение обязательства третьим лицом вопреки известным кредитору возражениям должника признается надлежащим, если только должник не докажет, что таким исполнением ему наносится имущественный или иной вред. При этом третье лицо не получает каких-либо прав требования к должнику (п. 4 ст. 1109 ГК РФ) и несет ответственность за ненадлежащее исполнение, а вернее сказать, за неправомерное вторжение в частную сферу должника. Этот подход, с одной стороны, учитывает имущественные интересы кредитора, с другой - дает должнику возможность доказать неправомерность такого исполнения и защитить свои интересы, а с третьей - возлагает риск неблагоприятных последствий в связи с игнорированием воли должника на соответствующих субъектов. При этом у каждой из сторон появляется юридически побуждаемый стимул действовать добросовестно. Кредитор, и в особенности третье лицо, удерживается от нанесения вреда должнику, третье лицо за исключением случаев, установленных законом, не может вопреки воле должника получить к нему каких-либо требований, а должник не может необоснованно препятствовать исполнению обязательства третьим лицом.

Критика нашими оппонентами этой позиции представляется нам недостаточно обоснованной, хотя надо признать, что она оправданна, поскольку основана на неудачной редакции опубликованного ранее отдельной брошюрой фрагмента этого произведения <2>. Ф.О. Богатыреву не совсем ясно, на каком основании третье лицо будет нести ответственность за ненадлежащее исполнение обязательства, не являясь его участником (стороной в договоре), и как кредитор будет предъявлять требование об ответственности, основываясь на условиях договора, который третье лицо не заключало <3>. Во-первых, здесь мы вовсе не указывали на ответственность третьего лица, производящего исполнение вопреки воле должника, именно перед кредитором. Речь идет об ответственности перед должником, в чью имущественную сферу вторгается против его воли третье лицо. Во-вторых, вопреки сомнению Ф.О. Богатырева относительно того, что мы имели в виду деликтную ответственность третьего лица, на самом деле именно такого рода ответственность и имелась в виду. Представляется, что вторжение третьего лица в имущественную сферу должника, в то время как такое третье лицо не имеет законного интереса по исполнению обязательства должника и знает о его несогласии на исполнение обязательства за него, не должно поощряться правом. Напротив, такому недобросовестному вторжению в чужие дела должен быть поставлен барьер, лучшим цивилистическим средством для этого и могла бы стать ответственность за неправомерные действия. В-третьих, наши рассуждения, полагаем, находятся более в сфере de lege ferenda, чем de lege lata.

--------------------------------

<2> Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства третьим лицом. М., 2003.

<3> Богатырев Ф.О. Ценный вклад в учение об обязательствах // Журнал российского права. 2004. N 6. С. 164.

Представляется тем не менее, что даже при отсутствии в законе специальных норм для реализации данного подхода на практике его воплощение возможно и при таком положении вещей. Основаниями к тому могут послужить норма о надлежащем исполнении обязательств (ст. 309 ГК РФ) и положения ст. 10 ГК РФ о запрете злоупотребления правом в иных (помимо шиканы) формах.

В вопросе исполнения обязательства третьим лицом без согласия должника особо следует поставить случаи последующего одобрения должником такого исполнения, которые, на наш взгляд, не представляют особых трудностей хотя бы потому, что здесь отсутствует конфликт интересов, ибо должник на самом деле был согласен на такое исполнение, однако это согласие никак не было выражено вовне. Возможна, конечно, и иная ситуация, когда первоначально должник не был согласен на исполнение обязательства третьим лицом, но впоследствии изменил свою волю, заявив об одобрении исполнения. Практические аспекты, которые могут возникать в этих ситуациях, по большей части связаны с актом одобрения. Очевидно, что одобрение исполнения обязательства третьим лицом с юридической точки зрения влечет те же последствия, как если бы имело место возложение исполнения обязательства на третье лицо, и в этом смысле не затрагивает положение кредитора. Отношения же между должником и третьим лицом следует разбирать особо в каждом конкретном случае, смотря по основаниям действий третьего лица.

Особым случаем исполнения обязательства за должника третьим лицом выступают правоотношения, складывающиеся по поводу действий в чужом интересе без поручения. Из п. 1 ст. 980 ГК РФ прямо следует, что действия в чужом интересе без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица могут осуществляться, в частности, в целях исполнения его обязательства.