Даосизм Арни

За годы, проведенные в Цюрихе, мы с Арни стали ближе друг другу. Мы вместе преподавали, работали и проводили семинары во многих странах. Я больше узнала о себе и своем отношении к преподавательской и терапевтической работе. Я стала изучать процессуально-ориентированную психологию, пытаясь нащупать тот неявный чувственный уровень взаимодействия, который влечет к этой работе и наполняет жизнь глубочайшими процессуально-ориентированными убеждениями.

Мне казалось, что Арни использует процессуально-ориентированные приемы без особых усилий. Работал ли он с хроническим больным или с человеком в психотическом состоянии, коматозным пациентом или супружеской парой, переживающей острый конфликт, его работа отличалась гибкостью и точностью. Проявление процессуально-ориентированных убеждений не было ограничено его терапевтической работой, оно пронизывало всю его жизнь.

Я вспоминаю одну из наших первых встреч. Это было в Цюрихе. Мы решили пообедать на берегу озера. Мы готовились перейти шумную улицу, чтобы войти в кафе, как вдруг он исчез. Куда он делся? Я подняла глаза и увидела, что он уже почти пересек дорогу, с риском для жизни лавируя между машинами. Будучи по натуре добрым и мягким, Арни, казалось, в то же время был лишен какого-либо страха. Этот человек был поистине загадочен! Я вспоминаю другой случай: мы ехали в поезде и готовились к семинару, а нам досаждала группа шумных тинейджеров. “Замечательно! — сказал Арни. — Эти тинейджеры — наши учителя. Поучимся у них. Они наши союзники!” Я полностью согласилась с ним, и мы начали работу с новой энергией и воодушевлением, привнеся в нее многое из этой “шумной” атмосферы.

Процессуальные и даосские метанавыки

В следующих главах я в общих чертах описываю метанавыки, которые могут встретиться в процессуальной работе, делая акцент на их осознании и интерпретируя их при помощи примеров из практики моего мужа. Однако эти примеры всего лишь способ укоренить даосские убеждения в практике.

Позвольте мне осветить некоторые основные качества процессуально-ориетированного терапевта. Например, этот терапевт отмечает в себе гибкость, которая позволяет ему изменяться от момента к моменту, подобно тому, как природа сама избирает свой уникальный путь, плавно переходя от глубоких внутренних состояний к внешним экстатическим переживаниям, от индивидуальной работы к групповой. Даос обращает внимание на свое стремление сопротивляться изменениям, а затем на внезапную сочувствующую открытость всем сторонам жизни. Иногда ему присуща отстраненность, которая обеспечивает необходимую дистанцию и перспективный взгляд на происходящие события. Специалист по процессуальной работе время от времени ленив, что не мешает ему быстро собраться и уловить жизненную энергию, как будто она витает прямо перед ним. Как мудрец, он может быть столь же серьезным и респектабельным, сколь игривым и смешливым, иногда обнаруживает полнейшее незнание и, подобно ребенку, относится к жизни так, как если бы она сплошь состояла из тайн и загадок. Он может быть проницательным, как ученый. В следующую секунду он откроет в себе шамана, который отодвинет консенсусную реальность на задний план и величайшие тайны природы будут учить его. Наконец, его социальные знания позволяют ему понять, что индивидуальная работа причудливо связана с нашим огромным миром.

Хотя в последующие примеры включены фрагменты визуальной, вербальной, кинестетической работы, а также работы со взаимоотношениями и большими группами, те терапевты, которые, к примеру, работают главным образом аналитически с вербальным материалом и активным воображением, будут проявлять эти навыки привычным образом и работать со слуховым и визуальным материалом. Специалисты по работе с телом будут демонстрировать эти метанавыки, придерживаясь телесного процесса клиента. Терапевты работающие с кинестетикой воплотят метанавыки таким образом, чтобы сделать акцент на движении.

С тех пор, как я начала развивать теорию метанавыков, этот термин получил широкое распространение в сообществе специалистов по процессуальной работе. Арни использовал его в своих книгах "Лидер как мастер боевых единоборств: введение в глубокую демократию" (The Leader as Martial Artist: An Introduction to Deep Democracy) и "Среди пламени: политика осознания" (Sitting in the Fire: The Politics of Awareness), которые подчеркивают не только навыки, но и метанавыки, необходимые в работе с большими группами и конфликтными ситуациями. Какие применения мы найдем метанавыкам в будущем — зависит от нас.

В следующих главах приведены практические примеры, касающиеся в основном индивидуальной работы (кроме одиннадцатой главы, где речь идет о группе детей), взятые из семинаров, посвященных введению в процессуальную работу, процессуальной работе с хроническими телесными симптомами, работе с движениями и работе с детьми. Эти семинары проходили в Восточной Азии, Западной Европе и в Соединенных Штатах.

Эти главы — живой взгляд на мир метанавыков. Каждый случай иллюстрирует различные навыки; впрочем и терапевта во время работы постоянно посещают разные чувства и настроения. Я освещаю конкретные метанавыки и описываю их в приводимом после каждого случая комментарии. Я усиливаю их аналогиями из воинских искусств, дзэнской философии, даосизма, китайской живописи, из работ Карлоса Кастанеды и современной физикой.