Чувственные качества в психотерапии

Важность чувственных позиций и качеств в психотерапии признавалась многими исследователями и терапевтами. В своей книге "Убеждение и излечение" Джером Франк (Jerome D. Frank) говорит:

"Хотя уровень подготовки и социальный статус психотерапевта оказывают влияние на успех психотерапии, может быть более важными оказываются личные качества психотерапевта и его отношения с пациентом"¹.

Многие желательные отношения и качества терапевта предложены исследователями психотерапии: от сердечности и сочувствия до персональной власти, готовности совершать ошибки и честности². Большинство согласилось с тем, что эмпатия и понимание — центральные позиции в психотерапии.

Многие психотерапевтические школы некоторые чувственные позиции считают наиболее важными. Традиционная психоаналитическая школа высоко ставит нейтральность терапевта³. Сторонница нео-фрейдизма Карен Хорни (Karen Horney) подчеркивает внимание аналитика, его внутреннюю свободу, изобретательность и способность “чувствовать кончиками пальцев”⁴. Бихевиористы делают акцент на изучении теории и терапевтической связи, в которой терапевт “более директивный и заинтересованный ... и выступает источником поддержки человека"⁵.

Альфред Адлер (Alfred Adler), пересматривая Фрейда, предложил телеологическую или целеустремленную модель развития человека⁶ и говорил о взаимоотношении клиент-терапевт как о “кооперативной образовательной инициативе”, в которой терапевт предстает как “аутентичный, выражающий “непредвзятое мнение” и сочувствующий”. Сочувствие, эмпатия несомненно, высоко ценилось во многих терапевтических школах. Карл Юнг также отошел от традиционного психоанализа. Основываясь на телеологии, Юнг рассматривал аналитика как “партнера в развитии”, который предоставляет клиенту пространство для самопознания. Он также подчеркивает гибкость аналитика в поддержке каждого уникального процесса клиента⁷.

Движение гуманистической психологии в 60-х годах, продолжая работу Адлера и Юнга, признало стремление каждого индивидуума к “самоактуализации” или к позитивному росту и индивидуации¹. Эти убеждения отражены в отношениях, признанных желательными у гуманистических психотерапевтов. Карл Роджерс (Carl Rogers), один из выдающихся мыслителей этого нового направления психологии, был, возможно, самым ярким сторонником чувственной стороны психотерапии. Он выделял сочувствие, заботу и искренность, конгруэнтность, безусловную поддержку, а также недирективность, которая позволяет клиенту в большей степени, нежели терапевту, быть лидером на пути своего развития². Более того, Роджерс утверждал, что самого по себе воплощения этих качеств достаточно, чтобы привести к позитивным изменениям и росту индивидуума³.

Расширяя параметры гуманистического движения, трансперсональная психология обнаружила состояния сознания, выходящие за пределы известных тенденций самоактуализации. Абрахам Маслоу (Abraham Maslow) первый заявил о “трансперсональной” области, которая “сосредоточена скорее в космосе, чем в потребностях и интересах человека”, и исследовал высший уровень сознания⁴. В настоящее время не существует единой унифицированной системы приемов, которую бы использовали все трансперсональные терапевты. Они переняли технику различных восточных и западных дисциплин.

Воан (Vaughan) и Волш (Walsh) отмечают, что трансперсональные терапевты связаны воедино общей системой убеждений, создающей “трансперсональный контекст”, в который и внедрена их работа. Я убеждена, что они имели в виду ту атмосферу, которую терапевт создает посредством своих отношений и поведения. Воан⁵ говорит: “Когда ... терапевт отождествляется с расширяющимся чувством Я как источником опыта и переживаний, возможности для выздоровления в терапевтическом альянсе увеличиваются”. Другой трансперсональный терапевт, Джеймс Бьюдженталь (James Bugenthal), утверждает: “Большинство зрелых психотерапевтов более художники, нежели техники, они несут в себе огромное разнообразие чувств и навыков, так что их клиенты могут раскрыть свои латентные возможности навстречу богатствам жизни”⁶.