Не как другие гробницы

Было чуть больше шести утра, и восходящее солнце окрасило вершины пирамид Хуфу и Хафры пастелью розо­вого света. Пирамида Менкаура, будучи метров на 60 ниже двух остальных, пребывала пока в тени. Мы с Сантой обо­гнули ее северо-западный угол и пошли дальше, к дюнам окружающей пустыни.

У меня не выходила из головы гипотеза об ограблении захоронений. Насколько я мог судить, единственным аргу­ментом в ее пользу было отсутствие сокровищ и мумий. Все остальные факты, особенно касающиеся Великой пирами­ды, убедительно говорили против. И дело не только в том, что колодец — слишком неудобный маршрут выноса гро-

моздких ценностей. Другой примечательной особенностью пирамиды Хуфу является отсутствие надписей и украшений в системе галерей, коридоров, проходов и камер; то же са­мое относится и к пирамидам Хафры и Менкаура. Ни в одном из этих монументов ни единого слова не было напи­сано в честь фараонов, чьи тела здесь предположительно должны были покоиться.

Это было явным исключением, поскольку все досто­верные усыпальницы египетских монархов были украше­ны, причем в традициях Египта было богатое украшение захоронений фараонов, красиво расписанных сверху донизу (как, например, в Долине царей в Луксоре) и испещренных ритуальными заклинаниями, которые должны были помочь покойному в его путешествии к вечной жизни (как в пира­мидах V династии в Саккаре, в двадцати милях южнее Гизы).

С чего бы это Хуфу, Хафра и Менкаур стали поступать по-другому? Или они строили свои пирамиды вовсе не как гробницы, а для другой, более деликатной цели? Или, мо­жет быть, как говорят некоторые арабские и тайные преда­ния, пирамиды Гизы построены задолго до IV династии архитекторами более ранней, но более развитой цивилиза­ции?

Ни та, ни другая гипотеза не пользуются у египтологов популярностью по причинам, которые легко понять. При­чем, соглашаясь, что Вторая и Третья пирамиды полностью лишены каких-либо надписей, даже просто упоминания имен Хафры и Менкаура, ученые имели возможность ссылаться на иероглифы "пометок в каменоломне",, нанесенные на каменные блоки еще в каменоломнях, но обнаруженные в Великой пирамиде, в которых упоминается имя Хуфу.

Странный запах...

Открывателем этих пометок стал полковник Говард Вайс. Это произошло во время разрушительных раскопок, которые он вел в Гизе в 1837 году. Расширяя существую­щий лаз, он пробил туннель в серию узких полостей, назы­ваемых "камерами успокоения", которые располагаются не­посредственно над камерой царя. Пометки были обнаруже­ны на стенах и потолках четырех из этих камер и имели следующее содержание:

АРТЕЛЬ МАСТЕРОВ, СКОЛЬ МОГУЧ БЕЛЫЙ ВЕНЕЦ ХНУМА

ХУФУ

ХУФУ

ХНУМ-ХУФУ ГОД СЕМНАДЦАТЫЙ

Все это бьшо очень к месту. В самом конце сезона до­рогостоящих, но бесплодных раскопок, когда позарез тре­бовалось крупное археологическое открытие, чтобы оправ­дать расходы, Вайс наткнулся на находку десятилетия — первое неопровержимое доказательство того, что именно Хуфу построил доселе анонимную Великую пирамиду.

Можно бьшо бы подумать, что такого рода открытие должно было положить конец всем сомнениям о принад­лежности и назначении загадочного сооружения. Но сомне­ния остались, прежде всего потому, что с самого начала вокруг открытия Вайса витал "некий запах":

1. Как ни странно, эти пометки были единственным упоминанием имени Хуфу, найденным внутри Великой пи­рамиды.

2. Странно, что они были найдены в самом дальнем темном углу огромного сооружения.

3. Странно, что их вообще нашли в монументе, лишен­ном каких бы то ни бьшо надписей.

4. Было особенно странно, что их обнаружили только в четырех из пяти "камер успокоения". Не случайно появи­лись подозрения, что, если бы нижнюю камеру тоже от­крыл бы Вайс (а не Натаниеэль Дэвисон за семьдесят лет до этого), то там тоже возникла бы надпись.

5. И последняя странность (по порядку, но не по важ­ности): некоторые иероглифы в пометках нарисованы вверх ногами, некоторые вообще не поддаются прочтению, а не­которые написаны с ошибками или употреблены граммати­чески неправильно.

Был ли Вайс виновен в подделке?

Я знаю один случай, когда против него бьшо выдвину­то обвинение, и, хотя прямого доказательства, возможно, не будет представлено никогда, думаю, что со стороны мас­титых египтологов было неосмотрительно без колебаний признать подлинность надписей.

Тем более что существует другая иероглифическая над­пись (с которой, конечно, можно не соглашаться), согласно которой Хуфу просто не мог построить Великую пирамиду. Как ни странно, те же египтологи, которые с готовностью признали пометки Вайса, столь же легко отвергли надпись противоположного смысла, сделанную на прямоугольной сте­ле из известняка, которая теперь стоит в Каирском музее.

Стела с описью, как ее назвали, была найдена в Гизе в

XIX веке французским археологом Огюстом Мариеттом. Ее появление вызвало эффект разорвавшейся бомбы, потому что из ее текста четко следовало, что и Великий Сфинкс, и Великая пирамида (и еще некоторые сооружения на плато) существовали задолго до того, как Хуфу сел на трон. В надписи также Исида именовалась "Хозяйкой пирамиды", имея в виду, что монумент был посвящен богине волшеб­ства, а вовсе не Хуфу. И в заключение в тексте содержался достаточно настойчивый намек на то, что пирамида Хуфу была одним из трех вспомогательных сооружений, причем остальные примыкали к ней с востока.

Все это, конечно, звучало аргументом против ортодок­сальной хронологии Древнего Египта. И бросало вызов еди­нодушному мнению, что пирамиды в Гизе строились толь­ко как гробницы. Однако, вместо того чтобы исследовать достоверность фактов, провозглашенных надписью на сте­ле, египтологи предпочти их отвергать. Как сказал влия­тельный американский ученый Джеймс Генри Брэстед, эти утверждения имели бы чрезвычайное значение, если бы стела бьша современницей Хуфу; однако орфографическая экс­пертиза убедительно свидетельствует о ее более позднем происхождении...

Брэстед имел в виду, что иероглифическое письмо, ис­пользованное в надписи на стеле, нс относится к тому типу, который использовался в эпоху IV династии, а принадле­жит к более позднему периоду. Все египтологи с этим со­гласились, и теперь принято считать, что стела была высе­чена в эпоху XXI династии, то есть через 1500 лет после правления Хуфу, а потому ее следует расценивать как носи­теля исторического вымысла.

Таким образом, ссылаясь на орфографическую экспер­тизу, академическое сообщество сочло возможным проиг­норировать содержание надписи на стеле, не рассмотрев воз­можности того, что она могла основываться на подлинных источниках времен IV династии — точно так же, как Новая английская Библия основывается на гораздо более старом первоисточнике. И те же самые ученые без колебаний при­знали подлинность набора сомнительных "пометок из ка­меноломни", закрыв глаза на их орфографические и другие особенности.

Почему такой двойной стандарт? Неужели просто пото­му, что информация, содержавшаяся в "пометках", строго соответствовала ортодоксальной точке зрения, согласно кото­рой Великая пирамида бьша построена в качестве гробницы для Хуфу, а надпись на стеле ей противоречила?