Глава 20 дети первь1х людей

Паленке, провинция Чиапас

Вечерело. Я сидел возле северо-восточного угла, воз­двигнутого майя Храма надписей, и глазел на темневшие на севере джунгли, где начинался спуск в пойму Усумасинты.

Храм состоял из трех помещений и был сооружен на вершине девягиступенчатой пирамвды высотой почти 30 мет-

ров. Чистые и гармоничные линии этого сооружения созда­вали впечатление скорее утонченности, чем непрочности. Оно твердо стояло на земле, как-бы уходя в нее корнями, порождение геометрии и воображения.

Справа можно было увидеть дворец — просторный пря­моугольный комплекс на пирамидальном основании, над дворцом поднималась четырехэтажная башня, которую счи­тают обсерваторией жрецов майя.

За дворцом, в лесу, где над самыми верхушками дере­вьев порхали попугаи с ярким оперением, прятались еще несколько внушительных строений, в том числе Храм Рас­щепленного Креста, Храм Солнца, Храм Счета и Храм Льва. Все эти названия условны, даны археологами, ведь хотя мы давно уже научились читать даты майя, мы только недавно начали расшифровывать их иероглифы. К тому же многое из того, что знали майя, что их беспокоило, во что они верили и помнили, безвозвратно утеряно.

Я поднялся по ступеням в центральное помещение хра­ма. В дальнюю стену зала были врезаны две большие серые плиты, на которых рядами, как фигуры на шахматной дос­ке, были изображены 620 иероглифов майя в виде людей и чудовищ вместе с целым сонмом мифических созданий.

О чем говорили эти надписи? Это до сих пор никому не ведомо, потому что сочетание слов-картинок и фонети­

ческих символов полностью еще не расшифровано. Однако очевидно, что ряд иероглифов относится к эпохам, удален­ным от нас на тысячи лет в прошлое, и говорит о людях и богах, участниках доисторических событий.

Гробница пакаля

Слева от надписей, между большими каменными пли­тами пола, вниз круто уходила внутренняя лестница. Она вела в камеру, расположенную в глубине пирамиды, где находилась гробница Пакаля-властителя. Ступеньки из глад­ких известняковых плит были узкие, мокрые и ужасно сколь­зкие. Включив фонарик, я бодро шагнул во мрак, держась за южную стенку.

Эта потайная сырая лестница была скрыта от глаз с момента, когда ее замуровали в 683 году, до июня 1952 года, когда мексиканский археолог Альберто Рус поднял плиты в полу храма. В 1994 году в Паленке была найдена вторая такая гробница, но Русу принадлежит слава первоот­крывателя гробниц в пирамидах Нового Света. Строители умышленно завалили лестницу камнями, и ушло еще четы­ре года на то, чтобы расчистить ход и добраться до дна.

Только после этого им удалось проникнуть в узкую сводчатую камеру. На полу перед ними лежали пять или шесть рассыпавшихся скелетов молодьк людей, принесен­ных в жертву. В дальнем конце камеры виднелся огромный треугольный камень. Когда его отодвинули, перед Русом открылась замечательная гробница. По его описанию, это была "огромная комната, как-будто высеченная во льду, своеобразный грот, стены и потолок которого выглядели как отшлифованные; или заброшенная часовня, купол ко­торой был задрапирован занавесями из сталактитов, а из пола торчали толстые сталагмиты, похожие на огарки све­чей".

Эта комната, тоже со сводчатым потолком, длиной 9 мет­ров и высотой 7 метров. На стенах можно увидеть лепные фигуры шагающих "Властелинов ночи" — "эннеада" (де­вятка (греч.); прим. перев.) из девяти божеств, которые пра­вили здесь в бесконечные часы тьмы. Посередине, в центре внимания этих фигур, находился огромный высеченный из камня-монолита саркофаг, закрытый пятитонной резной каменной крышкой. Внутри саркофага находился скелет высокого человека, покрытый драгоценным саваном с ор­наментом из нефрита. На лицевой стороне черепа была на-

дета мозаичная посмертная маска из 200 фрагментов не­фрита. Как предполагают, это были останки Пакаля, пра­вителя Паленке в VIM веке. Согласно надписям, монарху в момент смерти было восемьдесят лет, но украшенный изде­лиями из нефрита скелет, который археологи обнаружили в саркофаге, принадлежал мужчине вдвое моложе.

Спустившись по лестнице до самого низа, примерно на 25 метров ниже пола, я пересек камеру, где когда-то лежали жертвы, и заглянул в гробницу Пакаля. Воздух здесь был влажный, пахло плесенью и гнилью, и было довольно хо­лодно. У саркофага, углубленного в пол гробницы, была необычная форма: он расширялся у ног, как гробы для древ­неегипетских мумий. Последние, как известно, делались из дерева и имели расширенное основание, чтобы их можно было ставить в вертикальное положение, что часто практи­ковалось. Но гроб Пакаля был из сплошного камня и был заведомо рассчитан на горизонтальное положение! Почему же тогда умельцы майя затратили столько сил, чтобы выте­сать его с расширением у ног, хотя должны были понимать, что никакого практического смысла в этом нет? Может быть, они просто рабски копировали конструкцию древнего про­тотипа, когда назначение этого конструктивного элемента было давно забыто? Не был ли саркофаг Пакаля частью того же самого общего наследия, что связывало Древний Египет с древними культурами Центральной Америки, по­добно повериям о загробной жизни?

Тяжелая прямоугольная крышка саркофага имела тол­щину 25 сантиметров, ширину 90 сантиметров и длину 3,8 метра. Похоже, что она тоже имела общий прототип с резными древнеегипетскими изделиями того же назначе­ния. Она была бы вполне уместна в Долине Царей. Но было одно существенное отличие. Изображение, вырезан­ное на крышке саркофага, не имело древнеегипетских ана­логов. В свете моего фонаря был виден чисто выбритый человек, одетый в плотно облегающий костюм, рукава и штанины которого на запястьях и лодыжках заканчивались манжетами сложной формы. Человек полулежал на сиде­нье, которое служило опорой для нижней части его спины и бедер. Шея удобно опиралась на подголовник. Он вгля­дывался вперед. Руки его находились как бы в движе­нии, будто двигали рычаги управления. Босые ноги по­догнуты.

Следует ли считать, что этот человек — Пакаль, король майя?

Если да, то изображен ли он управляющим какой-то машиной? Считалось, что у майя не было машин. Счита­лось даже, что они не знали колеса. Однако со всеми пане­лями, заклепками, трубками и другими деталями устрой­ство, в котором разместился Пакаль, гораздо больше напо­минает нечто техническое, чем "перенос живой души чело­века в царство мертвых", как это виделось одному автори­тетному ученому, или "царя, падающего навзничь в бес­плотные челюсти подземного чудовища", как возражал ему другой.

Я вспоминаю "Человека в змее", ольмекский барель­еф, описанный в главе 17. Он тоже производил впечатление наивного изображения некоего технического устройства. "Человек в змее" происходил из Ла-Венты, ассоциировался с бородатыми фигурами европейского типа. Гробница Па­каля не менее чем на тысячу лет моложе всех драгоценных находок из Ла-Венты. Между тем рядом со скелетом в сар­кофаге Пакаля находилась маленькая нефритовая статуэт­ка, которая оказалась намного старше, чем другие найден­ные там жертвенные предметы. Она изображает пожилого европейца с бородой, одетого в длинную рубаху.