2. Русская философия и проблемы русского национального характера

Речь о том, что национальный характер – вещь очень сложная. Каждая нация обладает своим особым характером. Его определяет не только философия, но и культура, искусство… Например, педантичность – немцы, рационализм – англичане. Бердяев находит, что «русский народ есть в высшей степени поляризованный народ, он есть совмещение противоположностей», а также связь между необъятностью, безграничностью, бесконечностью русской равнины и русской души: «у русского народа была огромная сила стихии и сравнительная слабость формы. Русский народ не был народом культуры по преимуществу, как народы Западной Европы, он был более народом откровений и вдохновений, он не знал меры и легко впадал в крайности. У народов Западной Европы всё более детерминировано и оформлено, всё разделе на категории и конечно. <…> В России не было резких социальных граней, не было выраженных классов. Россия никогда не была в западном смысле страной аристократической, как не стала буржуазной. Два противоположных начала легли основу формации русской души: природная, языческая дионисическая стихия и аскетически-монашеское православие. Можно открыть противоположные свойства в русском народе: деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность: жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и иска­ние правды; индивидуализм, обостренное сознание лич­ности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; эсхатологи­чески-мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт». Процессы, которые шли в духовной сфере – это и есть сила стихии (этот процесс идёт на 1/6 суши). Сначала идёт очень медленно, раскачивается, но если ему придадут импульс, то это уже стихия, её потом не остановить. Сравнительная слабость формы в России – порождение огромной территории и малого количества рук. У нас земли много, но нет времени и сил, чтобы довести всё до ума, не только где-то на Дальнем Востоке, но и тут, в центре. Всё то же самое происходит и с русской душой - много места, но не хватает времени и сил, чтобы во всё вникнуть, каждый уголок навестить. В русской душе сталкиваются два потока мировой истории: Восток и Запад, отсюда в ней происходит совмещение противоположностей – деспотизм и анархизм, индивидуализация и коллективизм, безбожье и вера в Бога, рабство и бунт».

«Для русской истории характерна прерывность». Бердяев считал, что было 5 (или даже 6) периодов, которые дают разные образы: «Есть Россия киевская, Россия времен татарского ига, Россия московская, Россия петровская и Россия советская. И возможно, что будет ещё новая Россия. Развитие России было катастрофическим. Московский период был самым плохим периодом в русской истории, <…> наиболее азиатско-татарским по своему типу. <…> Лучше был киевский период и период татарского ига, особенно для церкви, и уж, конечно, был лучше и дуалистический, раскольничий петербургский период, в котором наиболее раскрылся творческий гений русского народа. Киевская Россия не была замкнута от Запада, была восприимчивее и свободнее, чем Московское царство». Проблема не в том, что каждый период сам по себе, а в том, что между ними обвал. Сейчас мы вновь в обвале, опять, по новой, всё нужно начинать. И причём каждый раз нужно начинать с фундамента.

Идея о государстве: русские привязаны к государству намного сильнее, чем другие народы, но русский народ был подавлен огромной тратой сил, которые требовали размеры государства. Государство крепло, народ хирел, говорит Ключевский». Но всё же русские сторонники сильного государства. Чтобы здесь стояло государство, нужно было много отдать, многим пожертвовать (типичный пример: жертвы советского народа во время гонки вооружений). Но когда государства нет, то ещё хуже (например, Россия перестроечная). Всякая настоящая философия идеи вечна, то есть она сможет самовоспроизвести себя и государство, в самых наихудших условиях и жизненных обстоятельствах, она может быть востребована. Всё, что мы изучаем – вечно. Хотя мы никогда не знаем, что станет актуально.

Доктор Веллингтон «Икона и топор». Он глава библиотеки Конгресса США. Книга в целом удачная, если бы не желание навязать американский стандарт демократии. Значение леса. Когда центр русского государства переместился из Киева в Москву, то всё государство оказалось в лесу. Жизнь в лесу наложила отпечаток на национальный характер. Во-первых, значение института семьи: отец – сильная фигура, на нем множество задач; мать – хранительница очага, воспитательница; дед – народная мудрость; бабка – история, предания. Кроме того – гостеприимство, подобное гостеприимству пустынных жителей. Медведь в русских сказках родом из тех времен. Символика огня. Огонь страшная стихия для лесного жителя, с другой стороны без огня в лемму не прожить (очаг). Эта тема постоянно встречается. Пожар мировой революции – понятное явление для жителя леса. Символика топора. Топор – орудие покорение леса. Пил до 19 века не было, она появилась как хитрость. Топор позволял человеку выразить себя в ремесле. Характерное явление для русского народа – построить дом без единого гвоздя (гвоздь дорог, но можно было обойтись). С другой стороны, топор – оружие ближнего боя, средство самозащиты, атрибут крестьянского бунта.