Глава XXXI. Почему римляне изображали Мудреца как двуликого и четырехликого Януса

Римляне не без основания изображали Мудреца Янусом⁶⁵, богом входов и выходов, в ведении которого были двери и пороги: его, как сообщают, обычно рисовали то двуликим, то четырехликим. Двуликим,

553

ибо он заведует порогами и дверными петлями и вынужден одним ликом следить за тем, что снаружи дома, а другим за тем, что внутри. Че-тырехликим же, так как тому, кого они изобразили наделенным от природы двумя взирающими ликами, они прибавили еще два: тот, который смотрит извне, и тот, который смотрит изнутри. Ибо тот, что видим снаружи и извне, есть один лик; равным образом тот, что видим изнутри, есть другой лик. Итак, с двумя парами глаз с той и с другой стороны тот, кто изначально был двулик, становится четырехли-ким благодаря взаимосозерцанию. Ибо сила, созерцающая то внешний объект, то внутренний, находящийся под телесной оболочкой (subcutaneum), наделяется формой того и другого, становится подобной тому и другому, воспринимает и воспроизводит облик обоих.

По многим признакам можно заметить, что Мудрец очему у рец _ДВу_{ЛИК и} четырехлик. Ибо, как мы неоднократно вулик говорили в начале этой работы⁶⁶, Мудрец вовсе не

прост, но является двояким Человеком, то есть Человеком в качестве Человека (Homo-Homo); Человеком, говорю я, по природе и Человеком по добродетели; Человеком внешним и Человеком внутренним, или таким, каков он есть под своей телесной оболочкой; Человеком в мире и Человеком в Человеке. Ибо Мудрец, словно наиискуснейший и наилучший творец себя, по подобию естественного Человека породил Человека добродетели, именуемого Человеком, просвещенным знанием, образом, отражением, явлением и Мудростью первого Человека.

Ведь естественный Человек в нас есть Человек земной, не ведающий себя и добродетели, погруженный лишь в мир и только его и видящий. Человек же просвещенный освобождает его от невежества, разгоняет тьму, отзывает его из мира, обращает и привязывает к самому себе.

Итак, двуликий Мудрец одним ликом, разумеется, естественным и внешним, принадлежит миру; другим же, приобретенным и находящимся под телесной оболочкой, принадлежит себе. Ибо тот, чей взор от природы был устремлен в мир, с помощью искусства, добродетели и науки смог обрести и лицезреть себя.

.. ^ . И Мудрец в любом случае является серединой меж-

Мудрец - середина _г „ ,-

* _г , ду самим собой и миром, пребывая то в мире, то в

между самим собой г -η ΤΎ «

самом себе. Ведь Человек помещен природой на и миром границе обоих, на пороге и на водоразделе между

миром и самим собой: то проникая Ощущением вглубь и внутрь мира, то отрекаясь Умом от мира, он возвращается в свои недра и исследует то, что находится под телесной оболочкой, в тиши его сердца.

В свою очередь, Мудрецу даны способность, ключ, власть открыть доступ к себе и к миру. Он становится близким, открытым и доступным то миру, то самому себе. Поначалу он закрыт и недоступен для самого rw/fï-l V I себя, доколе занят делами мира. Наконец, \ «· Ιξтщ|р^ JÎ / ^Рис* он уходит из мира, запираясь от него на замки, засовы и задвижки, когда направляется

554

к самому себе, когда открывается себе после странствования по миру, обращаясь к уму после мирского ученичества и чувственного служения, когда в созерцании делается учителем и наставником самого себя.

Далее, следующим рассуждением мы пытаемся показать, что Мудрец четырехлик. Ведь мы учили, что Мудрость совершенна и завершена не только в человеческой диаде, но и в некой триаде. Ибо Мудрец есть Человек трояким образом: Человек, говорю я, по природе, ибо причастен Разуму, Человек по возрасту, ибо муж, и Человек по добродетели, ибо просвещен знанием и Мудр. Ранее мы сказали, что Мудрец называется Человеком в трех отношениях: по природе, возрасту, добродетели, и что Мудрец есть Человек во всех отношениях, к коему в качестве вечного прибытка после Человека по природе и по возрасту присоединяется третий Человек, просвещенный знанием. Ибо этот третий Человек есть завершение, окончание, зрелость (status), созерцание и Мудрость Человека; форма, эманация, порождение, связь, любовь, узы обеих крайностей — человеческой природы, говорю я, и возраста, в коих находит выражение природа, сходство, образ той и другой крайности. Итак, поскольку Человек, просвещенный знанием, является как бы эманацией, а также плодоносным порождением и произведением первого и второго Человека, — ведь Мудрость некоторым образом возникает из Человека по природе и Человека по возрасту, равно как и вывод делается из обеих посылок — по необходимости следует, что Мудрец четырехлик. Ибо он двулик в Человеках, образующих крайности⁶⁷, в каждом из них по отдельности однолик и вновь двулик в третьем и среднем Человеке, который является как бы узами, прибытком того и другого, происходит от них обоих и созерцает их обоих. И те, что по краям, и тот, что в середине, — все они суть один Человек, один Мудрец, совершенный, завершенный и разделенный Человек, четырехликий и четвероякий по виду.

Ради примера пусть будет первый человеческий лик у Адама, второй — у Евы, Adapt третий, смешанный и двоякий, у Авеля, ибо он — сын их обоих, подобен им обоим, наделен их ликом и формой; хотя Адам, Ева, Авель образуют по форме одного Человека, одну природу, присущую Человеку, однако сей Человек является четверояким по виду. Ибо крайние лики, обращенные друг к другу, лицезрят один другого, средний же лик двоякими взо- ^{Рис> 16<} рами соединяется с той и с другой крайностями, поскольку он - форма и природный образ обеих крайностей.

И подобно тому, как Бог изначально произвел

Человеческое Бытие ТреМЯ ДеЙСТВИЯМИ, ИЛИ В Трех ытие и благое

Человеках, тем же способом, тремя действиями, или ^{ытие еловека}

в трех Человеках, Он пожелал устроить благое и

блаженное бытие Человека. Бытие же Человека есть человеческая суб-

555

станция, изначально Богом сотворенная и осуществленная в сих трех: Адаме, Еве, Авеле. Благое же и блаженное бытие Человека есть Добродетель и Мудрость, которые рождаются в Человеке благодаря сидячему труду, как говорят, покою и усидчивости, а также умелому воспитанию ума и души. Ибо так создается третий Человек, то есть просвещенный знанием, и душа Человека некоторым образом становится троякой: способной мыслить, помнить и созерцать.