Вопрос 4. Тема отца и сына в романе Джойса «Улисс»(извините ничего нормального по этому вопросу я не нашла, поэтому пришлось компановать разные куски)

«Ули́сс» (англ. Ulysses) — второй (и наиболее известный) роман ирландского писателя Джеймса Джойса. Роман создавался на протяжении 7 лет; публиковался частями в американском журнале «The Little Review» с 1918 по 1920 гг. и был издан полностью во Франции 2 февраля 1922 года. На родине писателя роман впервые был издан в 1939 году.

«Улисс» — сложное полистилическое произведение, повествующее об одном дне (т. н. Блумсдэй: 16 июня 1904 года) дублинского обывателя и еврея по национальности — Леопольда Блума. Главной интригой романа является измена жены Блума, о которой Блум знает, но не предпринимает против неё никаких мер.

Канва романа и его композиционное построение имеют явные и неявные аналогии с поэмой Гомера «Одиссея» (в первых вариантах романа эпизоды носили соответствующие «Одиссее» названия, от которых автор впоследствии отказался). В произведении выведены и «аналогичные» персонажи: во многом автобиографичный Стивен Дедал (сюжетная линия Телемаха), Лео Блум (Одиссей, латинская форма этого имени Ulysses послужила названием романа), Гэррет Дизи (Нестор) и т. д. Одной из главных тем романа является тема «отец—сын», где в роли первого символически выступает Блум, в роли второго — Стивен. "Улисс" - роман об Отце и Сыне. Со Стивеном связывается тема сыновства, с Блумом - тема отцовства; и "старшая", отцовская линия занимает гораздо большее место. Она есть уже нечто новое в творчестве Джойса, и в основном это через нее входят в роман его литературные новшества и находки.

Одно из главнейших новшеств - связь романа с "Одиссеей" Гомера. Каждый из его 18 эпизодов связан с определенным эпизодом из "Одиссеи" и имеет название, отсылающее к этому эпизоду (в журнальной публикации Джойс включил эти названия в текст романа, но затем снял их). Связь выражается в сюжетной, тематической или смысловой параллели, а также в том, что для большинства персонажей романа имеются прототипы в поэме Гомера: Блум - Одиссей (Улисс, в латинской традиции), Стивен - Телемак, Молли Блум - Пенелопа, Белла Коэн - Цирцея и т.д. Это - свободная связь, не сковывающая автора и не исключающая многих других задач текста; читатель не должен верить часто встречаемым утверждениям, будто бы роман Джойса - некое переложение "Одиссеи" в современных обличьях.

Главным героем романа, Улиссом - Одиссеем, стал скромный обыватель, мелкий служащий отдела газетной рекламы, Леопольд Блум. Путь гомеровского Одиссея - путь скитаний, необычайных приключений и, наконец, возвращения на родную Итаку, к верной ж«не Пенелопе; взаимная любовь отца и сына, Одиссея и Телемака, разлученных на долгие годы, и их радостная встреча - основной психологический и сюжетный стержень поэмы Гомера. У Джойса Блум - это Улисс, его жизнерадостная и далеко не добродетельная жена - Пенелопа, а Стивен Дедалус (который вовсе не является сыном Блума) - Телемак. Параллели эти могут быть приняты только в ироническом смысле: в современной действительности, считает писатель, происходит измельчание и опошление героев, их взаимоотношений и чувств. Романтика скитаний Одиссея по морям, его встречи с фантастическими существами заменяются скитаниями Блума по дублинским улицам, кафе, учреждениям и притонам. Роман делится на 18 эпизодов, и каждый имеет связь с каким-либо приключением Одиссея.

5. А. Ахматова и В. Набоков о проблемной сути романа Джойса «Улисс». Достаточно объемный получился билет. Основные моменты пронумерованы, их можно взять за основу. Но, думаю, стоит приблизительно ознакомиться хотя бы с фрагментом статьи, вдруг кому пригодится.

Фрагменты лекции Набокова..

«Улисс» — восхитительное сооружение» рассчитанное на долгие времена, но оно было чуть-чуть переоценено критиками того сорта, что интересуются больше идеями, общими местами и человеческими аспектами, нежели самим произведением искусства. Должен особо предостеречь от того, чтобы видеть в скучных скитаниях и ничтожных приключениях Леопольда Блума летним днем в Дублине точную пародию на «Одиссею», где рекламный агент Блум исполняет роль Одиссея, или Улисса, человека весьма хитроумного, а виновная в нарушении супружеской верности жена Блума представляет целомудренную Пенелопу, в то время как Стивену Дедалу предназначена роль Телемака. Что очень неопределенное и очень смутное эхо гомеровской темы скитаний слышно в образе Блума, это бесспорно, на это указывает и название романа; и в книге множество классических аллюзий, равно как и разных иных аллюзий, встречающихся по ходу дела, но было бы пустой тратой времени искать прямых параллелей в каждом персонаже и в каждой сцене. Нет ничего унылей, чем пространная и назойливая аллегория, основанная на сильно истертом мифе — вот почему после того, как произведение было опубликовано частями, Джойс немедленно снял псевдогомеровские названия глав, увидев, на что готовы ученые и псевдоученые зануды. И еще. Один такой зануда, человек по имени Стюарт Гилберт, введенный в заблуждение шуточным списком, составленным самим Джойсом, обнаружил в каждой главе преобладание одного какого-нибудь органа — уха, глаза, живота и т. д. Мы не будем обращать внимания и на этот скучный вздор. Всякое искусство по-своему символично, но мы хватаем за руку — «Попался!» — критика, который преднамеренно превращает утонченный авторский символ в избитую аллегорию доктринера, тысячу и одну ночь — в сборище идолопоклонников.

Какова же тогда главная тема книги? Это очень просто.

1. Безнадежное прошлое. Очень давно умер в младенческом возрасте сын Блума, но память об этом жива в его крови и мыслях.

2. Нелепое и трагическое настоящее. Блум все еще любит свою жену Молли, но отдается на волю Судьбы. Он знает, что в 4 часа 30 минут того дня в середине июня Бойлан, разбитной импресарио Молли, ее концертный агент, навестит ее, — и Блум ничего не предпринимает, дабы предотвратить свидание. Он очень тщательно старается не оказаться на пути у Судьбы, но вместе с тем весь день только и делает, что встречается с Бойланом.

3. Жалкое будущее. Блум постоянно встречается еще с одним молодым человеком — Стивеном Дедалом. Мало-помалу он начинает думать, что это, быть может, тоже перст Судьбы. Если уж у его жены должны быть любовники, то чувствительный, артистичный Стивен — более подходящая для этого фигура, чем пошляк Бойлан. В самом деле, Стивен мог бы давать Молли уроки, помог бы ей с ее итальянским произношением, что профессионально важно для нее как для певицы, короче говоря, он мог бы оказывать на нее облагораживающее влияние, трогательно думает Блум.

Словом, главная тема романа: Блум и Судьба.

Каждая глава написана в определенном стиле, вернее, в каждой преобладает определенный стиль. Никаких особых причин для того, чтобы в одной главе повествование велось просто, без затей, в другой — при помощи журчащего потока сознания, в третьей — сквозь призму пародии, нет. Никаких особых причин нет, но очевидно, что постоянный сдвиг точки зрения делает знание более разнообразным, неожиданные, яркие вспышки его возникают то тут, то там в романе. В тот день в Дублине персонажи постоянно сталкиваются в своих скитаниях. Джойс никогда не теряет контроля над ними. В самом деле, они приходят и уходят, встречаются и расстаются, встречаются снова как живые части тщательно составленной композиции, движущиеся в своего рода медленном танце судьбы. Повторение многих тем — одна из наиболее поразительных особенностей книги. Темы эти гораздо более определенно очерчены и гораздо более осознанно проводятся, чем это можно наблюдать у Толстого или Кафки. «Улисс» в целом, как мы постепенно убедимся, — это продуманный узор из повторяющихся тем и совпадения незначительных событий. Джойс использует три основных стиля:

1. Подлинный Джойс: прямой, ясный, логичный и неторопливый.

2. Незавершенная, поспешная, рваная речь, представляющая собой так называемый поток сознания, а лучше бы сказать камешки, проложенные для перехода через поток сознания. Образчики можно обнаружить в большинстве глав, хотя обычно прием используется только для характеристики главных действующих лиц. Эту особенность стиля мы будем обсуждать подробнее в связи с самым знаменитым примером — финальным монологом Молли ...а здесь сделаем лишь одно замечание— при использовании такого приема преувеличивается словесная сторона мышления. Человек не всегда мыслит словами, он мыслит и образами, в то время как техника потока сознания предполагает лишь течение слов, которые могут быть записаны. Трудно, однако, поверить, что Блум беспрерывно разговаривает сам с собой.

3. Пародирование всевозможных нероманных форм: газетных заголовков... музыкальных форм... драматических мистерий и фарсов... экзаменационной модели «вопрос— ответ»... А также пародирование стилей, свойственных литературным направлениям и отдельным авторам...

В любой момент, сменив стиль или даже в рамках одного и того же стиля, Джойс умеет усилить настроение, введя музыкальную лирическую мелодию с помощью аллитерации и ритмических языковых средств. Пользуется он этим приемом главным образом для выражения чувств грустных, тоскливых. Поэтический стиль ассоциируется чаще со Стивеном Дедалом, но, случается, характеризует и Блума, например, когда тот избавляется от конверта, в котором было письмо Марты Клиффорд. Или несколькими фразами выше— конец видения огромного потока пролитого пива...

Каждую минуту, однако, от Джойса можно ожидать любого словесного трюка — каламбура, перестановки слов, словесных перекличек, чудовищных соединений слов или звукоподражания. Это, равно как и перегруженность частными ссылками, аллюзиями и иностранными выражениями, производит порой впечатление излишней смутности, когда подробности не выписаны с достаточной четкостью, лишь намечены, и доступны только посвященным...

А вот с Анной Андреевной Ахматовой оказалось гораздо сложнее сработаться, уж простите. Все очень примерно, в общих чертах.

<…> Ахматова читала "Улисса" в подлиннике одновременно с Мандельштамом в 1938 г., в такое время, когда "было уже не до книг". Раскрылся роман ей не сразу, когда же его художественный мир высветился, он оказался пронзительно близким, в нем зазвучала щемящая личностная нота. Не случайно первый эпиграф к "Реквиему", который Ахматова тщетно надеялась напечатать в своем сборнике "Бег времени" (1963), — "You will not leave your mother an orphan" ("Ты не оставишь мать сиротой") — парафраз из "Улисса" и явно обращен к сыну — поэма ведь о нем и о себе тоже. Впоследствии Ахматова этот эпиграф снимет, предварив им созвучный "Реквиему" цикл «Черепки».

<…> Как любой большой поэт, Ахматова могла выделить в произведении главное — так она выделила музыкальную тему «Улисса», так поняла и причины внутренних мучений, разлада Стивена-Джойса.

<…>. А.Ахматова, многократно внимательно перечитывавшая «Улисса», говорила: «Изумительная книга. Великая книга... Вы не понимаете ее потому, что у вас времени нет. А у меня было много времени, я читала по пять часов в день и прочла шесть раз. Сначала у меня тоже было такое чувство, будто я не понимаю, а потом все постепенно проступало, — знаете, как фотография, которую проявляют. (Л.Чуковская. «Записки об Анне Ахматовой»).

<…>Для ахматовской "новой манеры" характерно усиление эпического начала, проявившегося и в "Реквиеме", где, по словам автора, все сказано "в лоб", и в тех произведениях, где слышен "второй шаг", образы многозначны, словно возникают одновременно в нескольких зеркалах. Строки идут, как поток сознания, попадая в водовороты сложных ассоциаций. (По-видимому, среди источников "новой манеры" - и джойсовский "Улисс", прочитанный Ахматовой в подлиннике в 1937 году). "Джойсовские" приметы ахматовского текста - имманентные, внутренне присущие ему черты, в той или иной мере усилившиеся под влиянием поэтики "Улисса". К их числу отнесем прием изображения потока сознания, элементы которого уже прослеживаются в ахматовской лирике начала 1910-х годов, приемы насыщения текста музыкальными ритмами, пристальное внимание обоих художников к "малой" географии (у Джойса - Дублина и его пригородов, у Ахматовой - Петербурга, Царского Села), к датам и даже времени суток. Давно промелькнувший жизненный эпизод укрупняется до мельчайших деталей, восстанавливается - уже в воображении читателя - по обрывкам случайных фраз.