Вопрос 24. Вот ну х.З. Что из этого по теме.

Люди, занимавшиеся историческими исследованиями в конце девятнадцатого века, мало интересовались теорией того, что они делали. В полном соответствии с духом позитивистской эпохи историки того времени считали профессиональной нормой более или менее открыто презирать философию вообще и философию истории в частности. Английские историки конца девятнадцатого века шли собственным путем, например, в книге Фримена «Методы исторического исследования» (Лондон, 1886). Вопреки, однако, этому общему самоустранению английских историков от философской мысли их интеллектуальное окружение влияло на них весьма определенным образом. В конце девятнадцатого столетия идея прогресса стала почти символом веры. Это учение было примером чистой метафизики, выведенной из эволюционного натурализма и навязанной истории духовной атмосферой века. Конечно, оно имело свои корни в концепции истории, созданной в восемнадцатом столетии, истории как прогресса человечества по пути рациональности и по направлению к ней. Но в девятнадцатом веке теоретический разум стал означать господство над природой. Прогресс человечества, с точки зрения девятнадцатого века, означал все большее и большее его обогащение и все более и более приятное времяпрепровождение. А эволюционная философия Спенсера, по-видимому, доказала, что такой процесс по необходимости должен продолжаться, и продолжаться до бесконечности, в то время как экономические условия тогдашней Англии, казалось, подтверждали эту доктрину, по крайней мере для Англии, т. е. для того, что было ближе всего сердцу английского исследователя.

Некий Роберт Маккензи опубликовал в 1880 г. книгу под названием «Девятнадцатое столетие – история», описывающую это столетие как эпоху прогресса от состояния неописуемого варварства, невежества и зверства к господству науки, просвещения и демократии. «История человечества – это летопись прогресса, летопись накопления знаний и роста мудрости, это рассказ о постепенном продвижении от низших к высшим ступеням духа и благосостояния. Каждое поколение передает следующему сокровища, унаследованные им от прошлого, но сокровища, обогащенные его собственным опытом, увеличенные плодами всех тех побед, которых добилось оно само. Темп этого прогресса… неровен, а иногда даже судорожен... но нам только кажется, что в истории бывают периоды застоя... Девятнадцатое столетие явилось свидетелем беспрецедентно быстрого прогресса, потому что оно было свидетелем низвержения всех препон, мешавших прогрессу... Деспотизм угнетал и делал бесплодными все те силы, которые само провидение предоставило в распоряжение человечества для его прогресса; свобода дает этим силам возможность развернуться во всем объеме... Рост благосостояния человека, избавленного от злонамеренного вмешательства произвола монархов, предоставлен отныне лишь благотворному контролю великих провиденциальных законов».

Новый дух отрешенности, с которым историки стали подходить к изучению прошлого. Они стали думать о нем как о предмете, наиболее подходящем для беспристрастного, а потому и подлинно научного исследования, об области, в которой дух партийной пристрастности, хвала и порицание должны быть запрещены. Это был период когда английские историки овладели объективными научными и критическими методами великих немцев и научились изучать факты во всех их деталях с помощью арсенала средств учености.

АКТОН, ДЖОН АКТОН, ДЖОН (Acton, John) (1834-1902), английский историк, полное имя - Джон Эмерих Эдуард Дальберг-Актон. Родился в Неаполе 10 января 1834, единственный ребенок в семье сэра Ричарда Актона и Мари Луизы Пеллини де Дальберг. Актоны отправили сына в Оскотт-колледж, однако важнейшую роль сыграло образование, которое он получил 1850-1854 в Мюнхене, став учеником известного историка и теолога И.Дёллингера. Учитель привил Актону вкус к детальному историческому анализу и сильную антипатию к политическим амбициям папства, что привело его к резкой критике догмата о непогрешимости папы, провозглашенного в 1870; тем не менее Актон оставался католиком, хотя пытался подчеркнуть возможность быть одновременно и либералом. Эти взгляды нашли выражение в ряде периодических изданий, встретивших неприятие церковных властей: "Бродяга" ("Rambler", 1858-1862); "Обозрение дел внутренних и зарубежных" ("Home and Foreign Review", 1862-1864); "Хроника" ("Chronicle", 1867-1868); "Северобританское обозрение" ("North British Review", 1868-1872). Актон был членом парламента, в 1869 был возведен в звание пэра, в 1895 назначен профессором новой истории Кембриджского университета. Он почти не публиковал больших работ, хотя в его планах было издание Кембриджской новой истории (Cambridge Modern History, v. 1, 1903), первые два тома которой были им отредактированы. После смерти Актона его очерки и лекции вышли в сборниках Лекции о новой истории (Lectures on Modern History, 1906), История свободы и другие очерки (The History of Freedom and other Essays, 1907), Исторические очерки и исследования (Historical Essays and Studies, 1907) и Лекции о Французской революции (Lectures on the French Revolution, 1910). Актон оказал сильное влияние на своих современников-историков, хотя и не оставил после себя ни одного полновесного труда. Известна его крылатая фраза, высказанная в письме: "Власть развращает; абсолютная власть развращает абсолютно". Умер Актон в Тегернзее (Бавария) 19 июня 1902.